Рона Шерон - Мой грешный пират

– Будешь сопротивляться, мы свалимся в пропасть и разобьемся. – Аланис поспешно обняла его за шею. – Сдаешься?

– У меня нет выбора, – сказала Аланис.

– А у кого он есть? – ответил Эрос философски. Наступила пауза. Аланис смотрела на звезды. На щеке она чувствовала его дыхание.

Прижавшись подбородком к ее виску, Эрос устремил взгляд вперед:

– Когда я смотрю на звезды, – прошептал он, – верю, что мы не одиноки здесь, внизу. Что есть высшее объяснение всему, что мы делаем. Как ты думаешь, принцесса? Я вижу, ты удивлена. Или ты думала, что отъявленные негодяи не чувствуют себя порой одинокими? Чувствуют, пожалуй, чаще, чем другие. Тогда мы смотрим на звезды и видим Млечный Путь, мерцающий, как бриллиантовая река.

Аланис проследила за его взглядом. Что знает он о красоте и звездах? Он пират, а не поэт.

– В Йоркшире, – заметила она, – не так много звезд на небе, как здесь.

– В Йоркшире ты видишь северное небо. Оно кажется менее ярким, потому что ты находишься дальше от центра Галактики с его огромными популяциями звезд, но все же видишь Большую Медведицу и Орион.

Аланис ошеломленно уставилась на него:

– Откуда ты знаешь?

– Моряк должен разбираться в звездах, если хочет достичь места назначения. А я моряк. Видишь большой квадрат с длинным лучом? – Аланис кивнула. – Это Пегас. Рядом с ним Андромеда и Персей. А вон Малая Медведица. Еще видны Близнецы, Орион и Телец.

– А где Полярная звезда?

– Вон она. – Он указал на яркую точку. – Какой твой знак зодиака, принцесса?

– Козерог, – пробормотала она.

– Хм… Видишь грубый треугольник слева? Это Козерог.

– А твой? – прошептала она.

– Весы. Но сейчас они не видны. А вон Сатурн.

– Весы – двойственная натура. – Она посмотрела на медальон на его груди. – В чем твой секрет, итальянец?

– С чего ты взяла, что у меня есть секрет?

– Я это знаю. Чувствую.

– Ты многое обо мне знаешь, Аланис.

– Ты отказался жениться на Ханан, – сказала Аланис.

– Ты искренне считаешь, что это было бы честно по отношению к ней?

– Она любит тебя.

– Она меня не знает. – Помолчав, он прошептал: – Ты знаешь.

У нее учащенно забилось сердце.

– Я мало знаю о тебе. Даже не знаю твоего настоящего имени.

– Знать о ком-то или знать кого-то – не одно и то же.

– Иди спать, Аланис, – произнес он нежно. – Если я поцелую тебя, то вряд ли смогу остановиться. А ты хочешь вернуться к дедушке девственницей.

Кивнув, с несчастным видом Аланис вырвалась от него и умчалась прочь.

Аланис ощутила на щеке легкий поцелуй.

– Оглянись вокруг или пропустишь свой первый пурпурный заход солнца, – сказал Эрос.

Аланис открыла глаза. Гигантский огненный шар солнца клонился к сумеречным водам океана, окрашивая небо пурпуром и осеняя мир своей меркнущей красотой. В темнеющих небесах мерцали стайки звезд.

– Как ты это сделал? – не сдержала Аланис своего восхищения.

Хмыкнув, он еще крепче прижал ее к себе. Как оказалось, на обратном пути из Тизнита она заснула в его объятиях. Аланис устремила взгляд вперед. На фоне багровеющего неба, среди финиковых пальм, одиноко поднималась, прилепившись к остроконечной скале из кремня, красная крепость.

– Добро пожаловать в мое скромное жилище, принцесса.

– Это твое скромное жилище? – Аланис взглянула на него и нахмурилась. Глаза Эроса были полны печали. – Эрос, что с тобой?

Он посмотрел на нее с пугающей пронзительностью. И взгляд этот был красноречивее всяких слов. Неожиданно наклонившись, он приник к ее губам в исполненном желания поцелуе.

– Я хочу тебя, – ответил Эрос и страстно поцеловал ее. Эрос пришпорил верблюда.

Рияд был освещен десятками факелов. Как только они въехали в ворота, из парадной двери под аркой вышел человек в белой тунике в сопровождении золотистого леопарда с черными пятнами, легкого и стремительного. Аланис с удивлением вспомнила: «Его дом – заостренный кремень, где на вершине скалы стоит пятнистый леопард, как страж его дома…»

– Здравствуй, Мустафа. – Эрос спрыгнул с верблюда и рассмеялся, встреченный радостным леопардом, вскинувшим ему на плечи лапы. – Моя дорогая девочка! – Он погладил большую кошку. Она заурчала от удовольствия и потерлась об него своим гладким телом. – Мустафа, это леди Аланис, моя дорогая гостья. Ты должен устроить ее, чтобы она ни в чем не нуждалась.

– Добро пожаловать в Агадир, миледи. Для нас это честь, – поклонился Мустафа и подал ей руку в белой перчатке, помогая слезть с верблюда. – Я управляющий домом. К вашим услугам.

Аланис улыбнулась.

– Спасибо, Мустафа. Рада с вами познакомиться.

Взяв ее за руку, Эрос поднялся на крыльцо. Между ними вклинилась пятнистая торпеда и ударом головы разъединила их руки. Аланис испуганно отшатнулась.

– Иди сюда, строптивая ревнивица! – проворчал Эрос. Аланис замерла. – Это я кошке.

Эрос улыбнулся и за руку ввел Аланис в зеленый вестибюль с огромными римскими колоннами. Над их головами возвышался золотисто-коричневый купол с окнами на высоте нескольких этажей. С обеих сторон вились величественные мраморные лестницы, которые вели в соседние залы. Еще один лестничный пролет поднимался на галерею над входом. Все это мраморное великолепие освещалось венецианской люстрой. Кроме высоких ваз с цветами, Аланис не заметила никакой мебели, никаких предметов обстановки. Дом Эроса был пуст, как холодная гробница.

.– Это не жилище, – пробормотала она с удивлением. – Это дворец.

Эрос рассмеялся.

– Я видел дворцы пороскошнее, чем этот, принцесса.

– Правда? – улыбнулась она. – Где? В Венеции? Флоренции? Милане?

Он промолчал. Только улыбнулся.

Она запрокинула голову, рассматривая купол. Его конструкция сочетала в себе восточный и итальянский стили.

– Кого из архитекторов ты похитил, чтобы сотворить это?

Эрос расхохотался.

– Должен разочаровать тебя, принцесса, но я не похищал Гуарино Гуарини.

– Тогда кто спроектировал этот дом?

Он погладил кошку по голове.

– Я.

– Ты? Но откуда у раиса архитектурные и математические знания, необходимые, чтобы рассчитать проект для такого дворца?

– Из университета Феррары, полагаю. Идем. Я тебе еще кое-что покажу.

Он направился к стеклянной двери, выходившей в сад. Аланис замерла. На стене висел еще один герб. Латинская надпись внизу гласила: «Галеацо Мария Сфорца, пятый герцог Милана». Третий герб.

– Хочу показать тебе океан, – прошептал он ей на ухо.

– Если гербы украдены, почему они тебе так дороги?

На мгновение ей показалось, что его пульс участился.

– Идем. Поговорим снаружи.

Увитая виноградной лозой терраса встретила их запахом миндаля. Они двинулись по выложенной плиткой дорожке, обсаженной цветущим кустарником, и вышли на огороженную площадку, вырубленную на краю скалы. Внизу с грохотом бились волны.

– Здесь настоящий рай! – с восхищением воскликнула Аланис.

– Это ты наполняешь его волшебством. – Он зарылся лицом в ее шелковые волосы. – У меня в доме никогда не было золотой нимфы, и теперь я чувствую себя в плену твоих чар.

Эрос стал расстегивать на ней рубашку и скользнул под нее руками.

Аланис схватила его за запястья.

– Эрос, пожалуйста, не надо…

Он прижался к ней и поцеловал в шею.

– Я в огне, любимая, а ты холодна как лед.

– Эрос, пожалуйста. Ты не должен. Мы не должны…

– Приходи ко мне в постель сегодня ночью, – прошептал он. – Поужинаем в моих покоях. Я положу тебя в мраморную ванну с лавандовой водой и, пока ты будешь наслаждаться бокалом вина, я смою с твоего тела каждую песчинку. Собственноручно.

Аланис сгорала от желания.

– Скажи «да», позволь доставить тебе наслаждение. – Он подхватил ее на руки и понес к дому.

Она вырвалась.

– Ты не можешь принудить меня к этому силой!

Эрос изменился в лице. Его как будто окатили ушатом холодной воды.

– Аланис…

Он поцеловал ее грубо и порывисто.

Она оторвала от него рот, но он не отпускал ее, обжигая своим дыханием шею. Подняв дрожащую руку, она ласково погладила его голову.

– Впусти меня в свою жизнь, Эрос, – прошептала она у самого его уха. – Назови свое настоящее имя.

Эрос поднял голову. Лицо его было непроницаемым.

– Хочешь знать, кто я? Скоро узнаешь.

Черный арабский скакун мчался по мрачному берегу. Слева от них возвышалась каменная стена.

Вдали замерцали огни. Черные шатры сливались с темным песком пустыни. Эрос натянул поводья, спрыгнул с лошади, взял Аланис за талию и поставил на землю.

– Прикройся, – крикнул он ей и надел на нее черный балахон.

Крепко держа ее за талию, Эрос двинулся в темный лагерь. Они петляли среди загонов для скота и больших шатров из овечьей шерсти. Геометрические рисунки на них свидетельствовали о том, что их обитатели относятся к берберскому племени Атласских гор, торговцев и кочевников пустыни, чьи маршруты зависят от сезонной миграции их стад.

От костра в центре лагеря исходил аромат жареной ягнятины. Вокруг костра на толстых коврах сидели мужчины в темных халатах, ели, пили, мирно беседовали. Еду и напитки подавали женщины с закрытыми лицами.

– Держись рядом со мной, – велел Эрос и вошел в центр круга.

Его встретили приветствиями и пригласили занять почетное место рядом с шейхом.

Эрос уселся на толстый ковер и принял тарелку с жареным ягненком и чашку кофе. Аланис, устроившись рядом, огляделась по сторонам. Он придвинулся к ней и поправил чадру так, чтобы видны были только глаза.

– Есть или пить хочешь?

Она покачала головой. Выражение ее глаз заставило его нахмуриться. Пока он беседовал с шейхом, Аланис не сводила с него глаз.

В. этот момент под восторженные возгласы толпы появилось восхитительное создание. В огненно-красном костюме из шарфов она казалась богиней огня. Перебросив через плечо длинные черные кудри, она устремила взгляд на Эроса и улыбнулась.

– Потанцуй для меня, Лейла! – попросил Эрос по-берберски.

Лейла одарила Эроса еще одной соблазнительной улыбкой и ударила в золоченый бубен. Флейта заиграла восточный мотив. К ней присоединились барабаны. От их могучих ударов, казалось, задрожала горная гряда. Лейла извивалась, как языки пламени. Ветер играл ее красными шарфами. Ее лицо, глаза и все тело выражали эротическую несдержанность танца. Мужчины хлопали и подбодряли ее криками, она в ответ изгибала руки и трясла грудью.

Барабаны умолкли. Лейла упала на землю и застыла. Музыка не смолкала. Лейла медленно оторвала тело от песка, развязала шарф на бедрах и, накинув его на плечи, послала Эросу глазами безмолвное приглашение.

Аланис сердито стрельнула в него глазами. К ее удивлению, он смотрел на нее. Она ревновала, и Эрос это видел. Он поднялся, прошел в середину круга и, подняв Лейлу на руки, исчез с ней среди шатров.

Аланис с трудом сдержала вздох возмущения. Он ушел с Лейлой.

– Вижу, ты надела подаренный мной шелковый шарф.

Лейла откинула тяжелый шерстяной полог, закрывавший вход в шатер, и взяла Эроса за руку.

– Я рада, что ты пришел повидаться со мной. Думала, ты нашел себе другую. – Она сунула руки ему под рубашку. – Ни одна женщина, Эль-Амар, не сможет ублажать тебя так, как я. – Заметив в нем перемену, Лейла спросила: – В чем дело? Ты не хочешь, чтобы я доставила тебе удовольствие? – Она взяла его руку и положила себе на грудь. Эрос не отреагировал. – Ты никогда не был таким холодным.

Он ласково снял с себя ее руки и встал.

– Прости, Лейла. Ты прелестна, но я не могу остаться. Саламат.

Лейла соскочила с кровати. Ее черные глаза блестели.

– Прости, Лейла. Я пришлю тебе подарок с кем-нибудь из моих людей.

– Я нашлю на тебя порчу! – Она прыгнула на него, норовя вцепиться в лицо. Эрос перехватил ее руки, но острый ноготь успел оставить на щеке глубокий след. Лейла вырвалась. Дотронувшись до щеки, он сочувственно улыбнулся.

– Нет ничего страшнее ярости отвергнутой женщины.

– Убирайся! Прочь!

Подняв свою накидку, Эрос откинул полог и вышел. Отряхнул с накидки траву. Хмурясь, направился к костру.

– Эрос! Дорогой друг. Глазам своим не верю.

Низкорослый пухлый человечек с закрученными черными усами хлопнул его по руке и заключил в объятия.

– Саллах! Что ты здесь делаешь?

– Мы провели несколько недель в Марракеше, в гостях у родни Назрин, и теперь возвращаемся в Агадир на корабль.

– И ты даже не навестил меня, перед тем как плыть в Англию?

– Мы не знали, что ты вернулся. Я слышал, что вы с Джасмин на Ямайке.

– Ты хорошо информирован, Саллах. Мы с Джельсоминой были на Ямайке.