Бедная Марина имела много чего против - от запахов еды после вчерашнего алкоголя ее вообще слегка тошнило, а голова все еще болела, и она спешно попросила крепкого кофе, изредка поглядывая на Черри и мстительно думая: "Вот смотри, что ты потерял, дурак. Меня потерял. Да и не нужен мне ты... Татуированная овечка". То, что на самом деле с ней ве это время общался вовсе не он, а Мика, ее все-таки очень потрясло. Ведь именно во время общения по смс и аське она настолько прониклась Черри - вернее, лже-Черри, что ее чувства в разы возросли.

- Ангел, ухаживай за девушкой! - велела тем временем Ангелина Карловна, не совсем понимая, что происходит между этими троими. - Паша, а ты ухаживай за мной.

- С удовольствием, милая.

Все-таки актриса и режиссер очень друг друга любили, и это, а также все тонкости в общении членов этой семьи, включая взаимоотношения с Кристианом Ланде - настоящим отцом Мики, Марина поняла это спустя некоторое время, когда ей пришлось переехать в двухуровневую квартиру этого творческого семейства, впрочем, это уже совершенно другая история. Сейчас же она пыталась улыбаться, изредка хмурилась в сторону предателя Ланде и мило улыбалась Саше. А после обеда, когда Микаэль вызвался проводить ее, прямо в лоб скала парню, что он все-таки дурак и видеть она его больше не желает: нигде и никогда. Правда, в этот же вечер девушка не сдержалась и написала ему смс-ку, затем долго кружила около телефона, ожидая ответа, а когда он перезвонил, крепилась, чтобы не сразу ответить на звонок, долго-долго не соглашалась на встречу, а потом еще и опоздала на нее почти на полчаса. С тех пор Марина и Ланде стали встречаться, правда, девушка не позволяла ничего большего, чем целомудренное держание за руки и поцелуи, и вообще ни о чем плохом не подозревала еще почти два месяца. Она постепенно все больше и больше влюблялась в молодого человека, не подозревая о том, что он сам все сильнее ею очаровывается. А потом случилось непоправимое - в смысле, это непоправимое случилось в ту самую памятную ночь, а Марина лишь узнала о последствиях.

- Ты готов быть папой? - почти через два месяц перезвонила она Микаэлю-Ангелу, собирающемуся на генеральную репетицию. Одной рукой она сжимала трубку мобильника, другой - руку Маши, взирающей на подругу большими глазами. В реальность происходящего она верила еще меньше, чем сама Марина, хотя, когда подруги стояли в аптеки, только ржала - говорила, что той только все кажется. Когда оказалось, что ничего Марине не кажется, Маша смеяться, естественно, перестала, и долго успокаивала подругу: у нее от случившегося вообще сначала была истерика - гадалка, гадалка-то оказалась права! Потом, правда, девушка по-взрослому взяла себя в руки, сказала мрачно, что "этот умник сейчас все узнает и поплатиться" и, не думая, позвонила своему парню.

- Кем? - не сразу понял ее Мика, очень торопящийся в театр.

- Папой, - повторила, как робот, Марина.

- С чего вдруг? Я ближайшие десять лет детей не собирался заводить. - Сказал молодой человек растерянно. Марина горько рассмеялась. Маша покрутила пальцем около виска и почему-то с большой опаской посмотрела на живот подруги.

- С чего вдруг? Да просто есть у меня одно подозрение... Вернее, даже подтверждение. В общем, готов ты или не готов, но... папой ты точно будешь. - Сказала она почти спокойно.

- Марина, - отозвался Ланде, уставившись в одну точку - Черри это увидел и удивленно поднял проколотую бровь. Разговор его очень заинтересовал. - Каким папой? Да у нас было всего один раз и то очень давно.

Уши Саши, украшенные черными "тоннелями" стали больше в три раза.

- Ну, видимо, того раза хватило.

- Да? - окаменевшими губами спросила Мика.

- Да. Да!!! - прорвало, наконец, Марину. - Это ты виноват! Ты! Ты! Все из-за тебя!

- Успокойся, - тут же испугалась еще больше Маша за подругу. - Мамочка... Тьфу ты! Мариночка, тебе нельзя волноваться! Дай, я сама с ним поговорю!

- Я не хотел. - Прошептал Микаэль, пребывающий, по авторитетному мнению Черри, знавшего брата как облупленного, в состоянии, близкому к обмороку. - Милая, я не хотел... Солнышко, ты... Ты точно знаешь, что ждешь ребенка?

- Кого она ждет? - зачарованно спросил Черри, понимая, что кое с кем произошел его самый большой ночной кошмар. - Ребенка? NЗапрещено цензуройN. Э, парень, ты в порядке? Дай-ка мне трубочку?

В результате вместо заплакавшей Марины и пребывающего в глубоком шоке Ланде, по телефону разговаривали Маша и Черри. Будущие же молодые родители встретились только вечером, в кафе на берегу реки, где несколько часов долго и тихо разговаривали. О чем - так и осталось загадкой для всех их друзей, но когда они вышли на улицу, где гулял теплый сентябрьский вечер, обряженный в сюртук, модную в Имперской России шляпу и помахивающий изящной тросточкой, то уже оба точно знали, что сейчас пойдут к родителям Марины, а потом и к предкам Мики.

- Ты только не плачь, - повторял все время молодой человек, успокаивая свою девушку. - Все будет хорошо. Я же тебя люблю.

Все-таки он был благородным человеком.

«С твоим связана буква "Д". Хороший человек. Чистый, светлый, надежный. Полюбит - на всю жизнь. Ясно вижу тебя, обнимающую его за обнаженные плечи. Крепко».

Я проснулась первой, и сразу поняла, где я нахожусь. От осознания того, что я сейчас лежу в обнимку со своим любимым, окрыляло.

Этим июльским днем жаркие объятия Дениса чересчур сильно согревали меня, прижавшуюся щекой к его груди. Правда, спину мне приятно холодил утренний ветерок из открытого окна, овевающий широкую мягкую кровать Дэна. Одеяло, похожее на кусок летнего облака, едва прикрывало поясницу, поэтому спине и было прохладно.

Я открыла глаза, вздохнула и осторожно, чтобы не разбудить парня, приподняла голову. В голове тихонько, но мелодично музицировал целый сводный оркестр чувств: каждому головастику вручили по инструменту, фиолетовый умело аккомпанировал на белоснежном фортепиано, а зеленый в крапинку затейливо играл на старинной скрипке. Кажется, сегодня им больше нравилось не писать глупые плакаты, письма и растяжки, а показывать свои ощущения через звуки. Ночью я слышала мелодию полета, танца огня и воздуха, а сейчас - умиротворения и свободы.

Я вновь глубоко вдохнула утренний свежий воздух, который откуда-то принес аромат свежей выпечки и горького кофе, и с немым восхищением посмотрела на молодого человека. Теперь уже точно своего молодого человека. Радостно перевернувшись на живот и, болтая ногами, я принялась пристально рассматривать его.

Мой Смерчик! Это мой Смерчик! Мой Дэн, мой Дэнв, мой Денис, моя прелесть, радость, нежность, головная боль и, кажется, средство от всех проблем, неудач и сожалений. Мой личный восторг и мелодия счастья. Ааааа, он мой! Мой!

Я хотела, как это бывает в любовных романах, со вкусом попятиться на спящего Дениса, и только-только собралась повздыхать над его безмятежно-красивым лицом и погладить по щеке или волосам, контрастно разметавшимся по серебристо-голубой подушке, как он тоже распахнул глаза - то ли еще сонные, то ли слегка пьяные. Мне пришлось спешно отдернуть протянутую руку назад и, перевернувшись на спину, делать вид, что я старательно изучаю звездный потолок. Я так и не рассмотрела ночью занимательную карту светящихся созвездий - все внимание на себя перетянул неугомонный Дэн, и несколько часов для меня существовал только лишь он один, а все остальное скрылось в тумане.

Пару секунд Смерч продолжал меня изучать. А я изредка косилась на него и старалась не улыбаться. Интересно, что он сейчас чувствует? Противное воображение подкинуло мне картинку, как Дэн видит меня, его рот медленно и широко, как у гиппопотама, открывается и издает дикий вопль ужаса, после чего Смерчинский вскакивает с кровати, завернувшись в одеяло, и убегает в неизвестном направлении. Однако реальный Денис только сонно, но очень мило улыбнулся, потянулся - так, что я в который уже раз засмотрелась на его плечи и руки с пропорционально развитыми мышцами - и перевернулся со спины на бок: чтобы лучше меня видеть.

- Малышка, - прошептал он слегка хрипловато, и опять его губы растянулись в улыбке, - очень и очень довольной, - как спалось?

- Нормально, - когда наши взгляды встретились, я вдруг невероятно смутилась.

- Ты хорошо себя чувствуешь? - осторожно поинтересовался он.

- Да. А ты? - ляпнула я, прислушиваясь к ощущениям в теле.

- Я? - у Дэна глаза стали хитрые-хитрые, и он признался. - Я - просто великолепно. Я полон сил, энергии и должен признать, - тут он мне подмигнул, - что тебя можно не кормить капустой, девочка моя. Ты умеешь компенсировать некоторые вещи сполна.

Я смутилась и завернулась в одеяло. Денис выглядел так, словно у него исполнилось самое заветное желание. Почему словно? Оно у него, наглого нежного извращенца, стопроцентно исполнилось.

- Чего на меня уставился? - подозрительно спросила я, переводя тему.

- Мы провели нашу первую ночь, а наутро ты хочешь сказать мне только это? - Смерч притворно вздохнул.

- А что мне надо тебе сказать? Как ты был того... великолепен??

- Хотя бы "доброе утро".

- Доброе утро. Чего уставился?

- Ты неисправима, - вздохнул Смерч и замолчал, поглаживая меня по плечу. Явно знал, что если будет молчать, начну говорить я. И он, как и всегда, оказался прав.

- Дурак ты, - от его простых прикосновений захотелось тут же замурлыкать, как кошаку. - Может, ты такого не знал, но девушки, которые никогда не просыпались в одной постели с такими, как ты...

- С какими такими? - не понял он меня.

- Ну, с парнями... Короче, они смущаются! - теперь я закрылась одеялом уже с головой.

- Маша, ты совсем того? Забей уже на смущение, - Дэн отнял у меня одеяло, сбросил вниз и прижал меня к себе. Тело у него было горячее и очень родное, хотя вчера ночью оно показалось мне не просто горячим, а обжигающим, хотя, скорее всего, это дурацкое сравнение. Наверное, это ветер, что жил и живет в его душе, так сильно нагрелся от моего огня. Это Смерч сам мне вчера прошептал. Он вообще много чего шептал, хотя, честно сказать, еще и много чего делал.

Я рассмеялась, обнимая парня за плечи. И правда, зачем мне его теперь смущаться или бояться? Он же мой.

- Слушай, ночью ты... - Дэн не успел договорить - ему помешал звонок мобильного телефона. Раздалась отлично знакомая мне мелодия "На краю", и я тут же вспомнила Кея, концерт и поцелуи у темно-синей реки. Наверное, это одни из самых сильных воспоминаний в моей жизни.

- А, черт, это Черри, - Смерч взял почему-то валяющийся на полу около кровати ярко-салатовый коммуникатор, на котором вольготно валялся ремень его джинс. - Чип, подожди минуту, я отвечу. Да, Саша, что ты хочешь в половину восьмого утра?

- Да так,- послышался довольный-предовольный голос Черри - я прижалась ухом к корпусу коммуникатора. - Ты где?

- Дома.

- Один?

- Нас пятеро.

- Да ты силен, мужик, - присвистнул зеленоволосый и оглушительно заржал. Я поморщилась, а Денис мимолетом поцеловал меня в висок.

- Слушай, я вообще-то занят, - нахмурился Смерчик, вновь поглаживая меня по руке. Я тут же ощутила себя льдинкой - потому что начала таять.

- Ааа, ты там со своей девочкой, - догадался Черри и его голос стал подозрительно противным и ехидным - Уломал? Ну чего, как ночку провели? Хорошо? Сколько раз вы там...

- Скажи восемь, пусть завидует, - хихикнула я тихонько, чертя пальцем в воздухе символ бесконечности.

- Это тебя не касается, - перебил друга Дэн, и в его голосе появился едва заметный предупреждающий металл. А мне он погрозил кулаком. - Что ты хотел?

- Ключи от "Выфера", пожалуйста, - скромно попросил Черри, поняв, что сейчас лучше не приставать со своими глупостями и пошлостями.

- Прости, с этим проблема - они не у меня. Можешь взять тачку, - великодушно разрешил Смерч.

- Отлично. Тачку, так тачку! - ничуть не огорчился Черри. - Мы с Анюткой гуляли всю ночь по городу, сейчас около моста МВД стоим, кстати, а теперь я хочу отвезти ее кое-куда, потому что... Кстати, а где она? - вдруг сам у себя спросил Саша. - Анюта!

- Кто это? - не сразу понял Дэн, кого там зовет Черри. А я укусила его за плечо. Мне не казалось, что я сплю, и все это происходит со мною во сне - у меня было ощущение, что я сейчас в другой реальности!

- Не кусайся, - прошептал Смерч и почему-то закусил губу, глядя на меня очень уж сильно заинтересованным взглядом. Сонливость из них куда-то резко пропала, оставив место задорности и чему-то такому, пока что мало мне знакомому, но, безусловно, приятному.

- Аня. Та мелкая девчонка-карманница. Помнишь, которая Ника вашего хотела обшмонать, - отрывисто сообщил Александр. - Правда, ни фига она не мелкая. И красивая... черт, она очень красивая. Просто супер бест.