– Куплю, конечно.

– А Маша – все-таки милая девочка, – еще раз сказала сыну женщина. – Пусть почаще к нам приходит. И волосы у нее такие чудные, оранжевые. Такая «девочковая» девочка.

– Да, она невероятная. – Согласился Дэн. У него до сих пор чесались руки – так хотелось перекрасить глупого Чипа обратно.

Если бы Валерия знала, что ее маленькая просьба сможет навредит ее сыну, она никогда бы не попросила его купить шоколад, она сама бы выбежала на улицу, чтобы защитить. Жаль, что у нее так не появилось за эти годы таинственное, но часто правдивое материнское чутье.


А Денис, нисколько не ленясь, выполнил просьбу матери: пошел в ближайший гипермаркет. Надев большие мощные фиолетовые наушники и засунув руки в карманы он погрузился в мир музыки, созданный одним из его ближайших друзей. Этот друг находился сейчас где-то в своей студии в США, а Дэн шагал вперед, по тускло освещенной аллее, глядя вперед и не разрешая себе окунаться в какие-либо воспоминания: пятилетней ли давности они были, или пятнадцатилетней. У воспоминаний нет срока давности. Денис это ясно усвоил. Шоколад он купил быстро: и себе, и матери. И что-то еще купил, зачем – и сам не понял. Просто прогуливался по огромному магазину, вдоль полок, бросал что-то в тележку, ловил на себе восхищенные взгляды девушек, встретил приятеля из какой-то тусовки, мигом позвавшего его на очередную вечеринку 'сегодня в полночь'. Раньше, наверное, Дэн, не раздумывая, согласился на веселье – у него была необъяснимая потребность в ярких впечатлениях и знакомствах с новыми людьми. Но сегодня решил отказаться.

– Зря отказываешься! Туса будет мега-гига-бест, – сказал ему с разочарованием знакомый, чья тележка была забита самым разнообразным алкоголем. – И телок много клеевых будет.

– Я – пас, – покачал головой Смерч, – сегодня я – пас. Удачной ночи, приятель. Гарантия от меня – она удастся.

И Дэн ушел в другую сторону. Настроение у него сейчас было не самым лучшим. Со Смерчем что-то происходило, уже довольно давно, – что-то глубокое и сильное, как мощное землетрясение. Видимо, подсознательно его внутреннее 'я' стремилось к чему-то новому, и для этого разрушало старое, чтобы очистить площадку для постройки этого самого неведомого нового. Может быть, из-за этого у Дениса и произошел сбой интуиции – а, может быть, специально для этого. Может быть, его удача на время сделала ноги, а, может быть, именно она стала инициатором произошедшего, чтобы вернуть своего подопечного-любимчика на правильный путь, предназначенный ему свыше. Молодой человек понял, что за ними сегодня все-таки следили, только когда уже шел обратно домой, по той же слабо освещенной аллейке, уже значительно опустевшей – было уже около полуночи. Зато теперь на ее территории ощутимо ощущался какой-то приятный горьковатый аромат ночного растения, и он вместе с темнотой умудрялся создавать атмосферу загадки.

Почему-то Дэн, полной грудью вдохнувший этот непонятный ночной аромат, почти сразу понял, что их пятеро. Ник же обещал: пять. Пять и один. На одного. А своих слов он на ветер не бросает.

Началось все вполне обычно. Совсем недалеко от неширокой дороги, по которой в это время суток мало кто ездил, под задумчивым фонарем, все никак не желавшим признать, что свет звезд более ярок, чем его собственный.

– Эй, тля, парень, есть прикурить? – гнусаво поинтересовались у Дэна. Из кустов, в которых пряталась деревянная резная лавочка, вышел слегка сутулый и совсем еще молодой парень в спортивном костюме. Смутные очертания фигур еще четверых тут же были замечены синими проницательными глазами

– Конечно, – дружелюбно улыбнулся Смерч, прекрасно понимая, что, скорее всего, как бы 'антигероично' это не звучало, но ему с ними не справиться. Пятеро на одного – не вариант для драки. Даже если этот один – боксер. Лучший выход в этой ситуации – убегать. Быстро и проворно.

– Вам зажигалку или спички? – все так же дружелюбно спросил Денис. – У меня есть линза, можем подождать солнца. Или, может быть, поищем кремний, чтобы высечь огонь?

– А? Че…? – растерялся парень от такого ответа и выдал. – Э, я не понял, ты чего такой дерзкий, а?

– Характер плохой, – сказал Денис, прекрасно осознавая, к чему приводят такие вот фразы. И тут же почти без размаха, ударил незнакомого парня кулаком в лицо. Не дожидаясь, пока соперник сообразит, что произошло, добавил правой в «солнечное» сплетение. Тот, не ожидавший подобной прыти от жертвы, упал, задохнувшись от боли.

'Кто первым вмазал по морде – тот почти победитель', – любил говорить самоуверенный Черри, во время дружеских спаррингов с Дэнвом в далеком подростковом возрасте.

Еще один резкий и хороший удар – и противник, начавший с матами подниматься, вновь оказался на земле. Пнув, для верности его еще раз, Смерч развернулся лицом к кустам, откуда ломились на помощь выведенному из строя товарищу еще трое.

Четвертый, парень к красной кепке, на которого как раз падал слабый свет уличного тонкого фонаря, стоял за их спинами, засунув руки в карманы кожаной куртки.

Убегать всегда рациональный Дэнв не стал. Почему? Этого он не знал и сам. Хотя сначала планировал именно это. Да это было глупостью, но глупостью иррациональной, не поддающейся логическому осмыслению. Он остался, зная, что сегодня победителем не выйдет. Стоял, подобравшись, словно одинокий волк, угодивший в облаву, и смотрел на встретивших его на пустой аллее загонщиков: без страха, спокойно, принимая неизбежность того, что вот-вот случится, сосредоточившись только на одном желании: не позволить им морально сломать себя. Смерч не боялся боли и умел терпеть, да и болевой порог у него достаточно высок. Он не боялся показаться слабаком ни в глазах этих парней, ни и в глазах других людей. Денис боялся потерять самоуважение. Боялся увидеть в себе что-то, что заставит его принять поражение от самого себя, и заставит окунуться вновь в воспоминания. Наверное, поэтому и не сбежал. А еще на мгновение представил вдруг, что с ним, к примеру, сейчас оказалась бы девушка – Маша. Свалил ли бы он тогда? Конечно, нет! Это было бы просто невозможно, и он сделал бы все, лишь бы защитить ее от этих уродов. То, что сейчас Дэн один – не слишком важно, и чтобы ни сделали с ним эти пятеро, он обязан показать им свое морально превосходство.

Наверное, психоаналитик его матери был прав – Денис Смерчинский оказался чересчур сложной натурой. Возможно, ему надоело собственное существование, и он желал что-либо поменять в нем. Возможно, вдруг раскрылась природная черта – совершать неожиданные для других и для самого себя поступки, а, возможно, в его поступке были сокрыты еще какие-то тайные психологические мотивы, более глубокие, нежели возможность доказать свою мужскую крутость в драке.

Или он просто был идиотом.

Как бы то ни было, однако возможность убежать он глупо проигнорировал и остался.

– Ну ты встрял, придурок чертов, – ухмыляясь, поведал Смерчу один из парней, одетый в серую олимпийку с накинутым на голову капюшоном. Он был самым агрессивным, а глаза его странно блестели на заостренном бледном лице.

– Думаешь? – от избытка адреналина сердце Дэна застучало сильнее, словно в предвкушении новых ярких эмоций.

– Уверен.

– А я уверен, что встрял ты с дружками.

– Заткнись.

– Ну, поцик! Ты реально конкретненько так встрял, – подхватил его товарищ, помогая подняться побитому. – Ты, Nзапрещено цензуройN, щас землю жрать у меня будешь.

– Не буду, поверь, – уверенно отозвался Смерчинский. Он оценивающе оглядывал противников, выстаивая в уме схему защиты на первые пару минут нападения.

Женщина в вуали набросила на него прозрачную тонкую сеть полного сосредоточения. И его тело словно бы начало жить своей собственной жизнью. Подбородок слегка опущен. Ноги на ширине плеч и чуть согнуты в коленях. Отступ правой ногой на полшага назад, для удержания равновесия. Руки на уровне середины груди.

«Ну что же, – появилась из ночной глади окутанная дымкой красноглазая госпожа в своей неизменной шляпке с вуалью, – повеселись. Ты ведь уже устал, не так ли? Доказывай».

Взмах ее тонкой белой руки – и перед Дэном появилась полупрозрачная красноватая линия: вертикальная и словно делящая его тело пополам.

«Твоя центральная линия, мальчик, дерзай».

«Отлично».

Они напали не так благородно, как в кино – не по одному, а все вместе, действуя вполне слаженно и грамотно.

Сместившись корпусом вправо, Денис ушел от первого удара, парировал второй, и следом осчастливил ближайшего противника парой хороших ударов по корпусу и животу. Не задерживаясь на хватавшем воздух гопнике, он подсечкой уронил на землю настырного «любителя покурить». Однако в этот момент в драку вступило новое лицо – парень в серой олипиийке. Видимо, решив, что столь резвую жертву надо немного стреножить, он со спины обхватил Дениса руками, сильно сдавив шею. Прорычав что-то неразборчивое, Дэн одновременно нанес удары задником кроссовка по голени гопника, возомнившего себя Голиафом, и затылком – в лицо нападавшего. Объятия разом ослабли, это позволило Дэну добавить удар локтями по корпусу «Голиафа», и теперь тот корчился, рыча и матерясь. На него напал четвертый парень, но он проигрывал молодому человеку в скорости, как и его вновь активизировавшийся товарищ в олимпийке.

Еще в начале драки Денис понял, что лидером в этой команде был скуластый парень в красной кепке и с болезненными слезящимися глазами, который участие в драке принимать не спешил. Знал – чтобы прекратить все происходящее необходимо как-то добраться до него и вырубить. Причем сделать это надо быстро, потому что долго ему, Дэну, не продержаться. Приняв решение, он ринулся в атаку. В отчаянном рывке он все же добрался до «красной кепки» и даже успел нанести тому серию ударов.

Однако в этот момент удача изменила ему. Его снова схватили – на этот уже двое. Тут же на лицо и корпус обрушился шквал ударов. В глазах потемнело от боли. Во рту он почувствовал знакомый вкус крови. Она всегда казалась Смерчу не железной, а сладкой, словно ванильной – и за это он терпеть не мог ваниль.

– Сссука, – раздалось над его ухом. – Не рыпайся!

– Привет тебе от Никки.

– Пошел… он… и вы…

Видя, что нога одного из противников приближается к его колену, Денис лишь успел инстинктивно дернуться в руках удерживающих его гопников, изменив этим самым положение тела, и удар пришелся в область голени, которая тут же взорвалась дикой болью. Это привело в ярость противников, и через секунду он получил неслабый удар под дых. Водитель авто делал все в точности, как хотел Никки. Этот лох должен оказаться где-нибудь в больничке, на пару недель, но без супер серьезных травм и повреждений.

– Держите урода, сейчас еще вломим, – прокричал кто-то.

Что произошло в голове Смерчинского в этот момент не понятно, но удары вызвали немного не тот эффект, на который рассчитывали «курьеры» привета от Кларского.

Денис вскинул голову и, жадно хватая ртом воздух, вдруг глухо, но эффектно расхохотался. Парни оцепенели. От неожиданности бить его перестали, а те двое, что удерживали его, и вовсе отпустили. По их мнению, Смерчинский обязан был упасть, но он удержался на ногах, а внезапно ставшие черными, глаза, медленно, как будто бы запоминая, внимательно вглядывались в лица парней.

– Че палишь? Мало вломили, Nзапрещено цензуройN? – спросил молодой человек в серой опимпийке. Наверное, он был самым злобным среди 'коллег' – ему достался от Смерча удар ногой в пах, хоть и совсем несильный, но крайне болезненный и на какое-то время выведший его из игры. – Иди сюда, милашка, иди. Я тебя закопаю.

– А вы не боитесь меня, мужики? – вытирая с губ кровь кулаком, спросил Денис. – Откуда вы знаете, кто я? И не будет ли вам потом плохо?

Он откровенно блефовал, и даже начал получать удовольствие от того, что в глазах противником появилось осторожное недоумение. Непонятно кого Никки не будет 'заказывать'.

– А кто ты? – спросил один из умников, сделавших невероятное по глупости утверждение, что Дэн – 'смотрящий' университета.

– Тот, из-за кого у вас будет куча неприятностей, – резко отозвался озлобленный Денис. – Я найду вас. Я запомнил каждого.

– Да пошел ты, – неуверенно начал один из молодых людей, не замечая, как делает шаг назад. Они избили его – а тот козел еще и выставляется? Что за мега гон? Почему он не боится, что они его сейчас уроют на фиг? Кто он, черт возьми?

– Завтра встретимся, – пообещал Смерч и, морщась от боли, произнес нараспев номер серебряного авто.

Парни дружно офигели.

– Раздражаешь, – сквозь зубы сказал обладатель красной кепки, выходя вперед. Он единственный не поддался на провокацию. – Скотина. Умный, типа? Запомнил каждого? Запомнил номер? А вот это ты зря.

– Точно, зря, – прошипел обладатель олимпийки – Дикий.

Его продолжало ломать, и, кажется, каждая кость разламывалась на части, глаза слезились, а от этого молодой человек все видел через пелену, искажавшую реальность.