– Тебе понравился концерт? – спросил Ланде, наблюдая за черной прядью волос Марины, на которую попал лепесток какого-то полевого цветка.

– Не знаю, – пожала плечами та. – Прикольно, конечно, но я как-то рок не очень… Хотя у последней группы песни были красивые.

– У «На краю»?

– А, да, это, наверное, они были. Красавчики, кстати. Их Машка очень любит, – девушка улыбнулась. – Если бы не они, не клюнула бы она на план Дэна.

– Да, но тогда, думаю, он придумал бы что-нибудь другое. И не менее фееричное. Марина, слушай… Марина, мне нужно кое-что тебе сказать, – сказал Ланде нервно.

– Что же? – спросила девушка. Из-за вероломства Черри, которого она больше не видела, ей было очень и очень грустно. И она очень сильно хотела поговорить с ним, дабы разъяснить ситуацию!

– Это очень важная вещь. Слушай внимательно и не…,– начал Микаэль, но его тут же перебили, причем сама Марина.

– Черри! – увидела она вдруг Александра, все так же бережно обнимающего блондиночку, для которой, казалось бы, не должно было быть места на фесте. – Подожди немного, я сейчас! Черри. Черри!

– Что? – обратил на нее внимание зеленоволосый. Сейчас он был без майки, в одних бриджах, и его татуировки на худощавых руках, на которых очень хорошо просматривался рельеф мышц, очень и очень привлекали внимание не только Марины, но и прочих девушек. – А, это ты, Маша. Хай, хай.

– Я не Маша, я Марина! – возмутилась брюнетка, зло рассматривая соперницу. Блондинка, зевнув и прикрыв вишневый, чуть капризный ротик ладошкой с длинными тонкими пальцами, без интереса посмотрела на Марину.

– А, да, прости. Я чего-то по ходу имена иногда путаю, – кивнул Черри. – Звиняй. Анечка, зайка, ты устала?

Пепельноволосая девушка с фарфоровым личиком дорогой куклы помотала головой. Парень тут же умилился и подумал: «Черт, такое чувство, что видео с долбанным котятками смотрю».

– Давай, поговорим? – сказала брюнетка, всей душой ненавидя Анечку-зайку, да и вообще всех светловолосых и зеленоглазых женщин мира, которых судьба не обделила красотой.

– О чем? – не въехал тот. Для Саши сейчас существовала только эта одна блондинка.

– О нас.

– А чего нас говорить-то? – пожал он плечами. – Ну, если хочешь. Отойдем на пару минуток? Анютка, подожди нас тут. Хорошо?

– Хорошо, – спокойно сказала зеленоглазая красавица, словно разрешая, и Саша с Мариной отошли ото всех на несколько шагов.

– Слушай, – сказал он, глядя в темные глаза девушки – и не слишком ласково глядя, а скорее сурово. – Марина.

– Что? – вздрогнула она. Долгожданная встреча с Сашей, ее Судьбой, представлялась ей совершенно по-иному!

– Ты хорошая и красивая девчонка и все такое, но ты не в моем вкусе. Нет, я конечно бы мог с тобой провести пару ночей – но не более. Понимаешь? Я честно говорю тебе это, потому что ты нравишься мне как человек, ну и еще ты – подруга герлфренд Дэна. Ты можешь быть мне просто другом. – Чересчур прямо, но, между тем, искренне сказал Черри. – Все. У нас не может быть никаких отношений. Мне серьезные отношения вообще на фиг не нужны. А ты-то не такая, как я, да?

– Да… Наверное, – прошептала девушка. – Но ведь сначала я понравилась тебе.

– Понравилась, не спорю. Мне красотки как бы по вкусу, – хмыкнул зеленоволосый парень. – Но я еще раз скажу: максимум, что у нас было бы – несколько встреч. Все. А я тебе больно делать не хочу, и честно обо всем говорю. Хочешь – будем друзьями, не хочешь – не будем. Выбирай.

У Марины что-то перевернулось в груди.

– А зачем ты мне тогда писал и звонил?

– Я? Чего делал? – подавился пивом Черри. – Кому писал?

– Мне! Зачем? Играл так, да? Играл?

– Да я тебе вообще не писал, – рассердился молодой человек. – Марин, не выдумывай, а?

В груди у девушки еще раз что-то перевернулось, а потом распалось на части – словно в ее сердце раскололась медная чаша с драгоценными бусинами и ярким бисером, которые тут же попали в кровь, затрудняя ее циркуляцию. Поэтому Марине показалось, что все тело ее одеревенело.

– А? Ага…

– Все. Я все сказал, – похлопал ее по плечу Черри, подумав, что говорить, в принципе, больше не о чем.

– Я поняла, – не могла поверить ему Марина. Чтобы не расплакаться, она смотрела в землю, на свои ноги. – А она?

– Кто она?

– Девушка, с которой ты приехал, блондиночка, она тоже на пару ночей? Или с ней что-то серьезное?

– Я не знаю, – не любил врать парень. – Давай, не думай ерунде больше. Поехали ко мне на тусовку, найдешь себе пацана, пообщаешься с ним. Если что – я помогу адекватного выбрать, а не придурка.

И он с улыбочкой посмотрел в сторону сердитого Микаэля, сидевшего, скрестив ноги, прямо на чьем-то рюкзаке. При ближайшем рассмотрении оказалось, что это рюкзак самого Черри, и зеленоволосый панк тут же подбежал к Ланде с криками, чтобы тот убрал свою костлявую задницу с его личной вещи. Тот убирать ничего и не откуда не захотел и, мрачно глядя на Сашу, выпятил губу и заявил тоном светского льва, которого из роскошной столицы отправили в провинциальный городишко:

– Иди мимо. Мимо – это значит, не останавливайся около меня.

– Захлопнись. Или я тебя сейчас ногой в землю вобью, рассвирепел тот мгновенно.

– Опять бушуют? – подошли к Марине Смерч и Маша. Они не отлипали друг от друга и смотрелись счастливыми молодоженами, у которых впереди должен был быть медовый месяц.

– Ага… – Проговорила Марина.

– Братики-акробатики, – улыбнулся Денис и пошел успокаивать парней.

Да, немногие знали, что Ланде и Черри, эти два непохожих друг на друга ни внешностью, ни характерами парни были братьями, правда не родными, а сводными – их родители: известный театральный режиссер и талантливая актриса познакомились тогда, когда парням – вернее, тогда еще мальчикам было всего по два годика. Супруга Павла Аскольдовича рассталась с мужем через год после рождения Саши, и, забрав его брата-близнеца к себе, уехала в родной город. Ангелина Карловна замужем и вовсе не была – она как-то совершенно случайно родила Микаэля от норвежца с красивой холодной нордической внешностью и как-то быстро поняла, что тот является лишь отцом ее ребенка, а никак не мужчиной всей жизни. С будущим мужем, отцом Черри, она встретилась совершенно случайно, сразу же в него влюбилась, стала музой его режиссерского творчества и законной женой. Вот так Саша и Микаэль и стали братьями. Их родители до сих пор любят вспоминать о том, что в далеком детстве Микаэль был куда сильнее и крупнее Саши, вечно его обижал, отбирал у него игрушки и сладости, и даже – о, ужас! – бил. Так продолжалось лет до восьми. А потом Ланде неожиданно заболел, и его родной отец – кстати говоря, очень заботливый – тут же предложил Ангелине, чтобы их сын некоторое время пожил в Норвегии, дабы прошел отличное медикаментозное лечение в закрытом элитном санатории. Заодно мальчик мог бы выучить языки – в том числе и норвежский, да и вообще приобщиться к культуре родины отца. Ангелина, скрепя сердце, согласилась, и в результате Микаэль вернулся домой только лет в двенадцать. Он полностью выздоровел, сильно вытянулся и похудел, зато вместе с отцом-музыкантом объехал кучу стран, выучил несколько языков и на норвежском изъяснялся лишь с едва заметным акцентом. Саша за это время тоже изменился – вырос, окреп, стал слушать панк и начал курить. Ситуация изменилась – теперь сильнее был не ставший утонченным спокойный Ланде, а наглый взрывной Черри, который, как оказалось, помнил кучу детских обид. Сводные братья оказались полнейшими противоположностями, постоянно ругались и спорили, и редко кому рассказывали, что живут под одной крышей.

Марина, правда, уже знала об этом – пару часов назад Ланде поведал ей странную историю их семьи.

– Мамочка, – внимательно посмотрела на подругу Маша. – Ну что случилось? Что там с Черри? Хочешь, я поговорю с ним?

– Нет, не надо. Не надо. Я и так все поняла, – отозвалась брюнетка.

– Точно?

– Точно.

– А ты на вечеринку-то поедешь?

– Думаю, да, – тряхнула черными волосами Марина. – Я хочу повеселиться. А ты, давай, рассказывай, как у тебя со Смерчем?

Маша счастливо улыбнулась и негромко, хихикая, стала что-то говорить подружке, а после они все вместе двинулись на стоянку, где повстречали еще нескольких старых знакомых.


– Приве-е-ет! Кого я вижу! Почти что сестренка! – вынырнул из толпы хорошо знакомый мне длинноволосый здоровенный парень с улыбкой от одного проколотого уха до другого.

– Эль! – обрадовалась я. – А ты что тут делаешь? Завтра же у Насти и Федора свадьба!

– На фесте тусуюсь, – отозвался он и хмыкнул. – А ты я вижу, тоже дома не сидишь, к свадьбе не готовишься! Ну на самом деле я уже собираюсь домой. Во-первых, я должен быть дома как штык к утру, а то мать убьет, а во-вторых, со мной очаровашка. Эй, ангел! – и Эль вытащил за руку очень и очень недовольную Ингу, белые длинные волосы которой стояли едва ли не дыбом.

– Инга? Ты что тут забыла? – поднял левую бровь Смерч, глядя на свою родственницу.

– Что? Музыкой я наслаждаюсь. Этим… роком любимым. – Отозвалась она сердито, хотя тот прекрасно знал, что правильная Инга предпочитает классику и шведский поп. – Не видишь что ли? Денис!! – заорала она вдруг на брата. – Тебя все ищут, между прочим! Скоро в международный розыск объявят! А ты шляешься, где попало!! Идиотина!

– Хэй, полегче, – сделал обиженно лицо Дэн и неожиданно получил от любящей сестрицы тычок в бок.

– Эй-эй, – забеспокоилась я, загораживая его. – Не бей его, он же еще больной!

– Он с рождения больной, – фыркнула Инга. – Головой. Да?

– Думаю, есть такое, – кивнул ей Денис.

– Гы-гы-гы, какая ты клевая, когда злишься, – тут же сказал ей Бритые Виски. По-моему, сестрица Смерча ему все-таки очень нравилась.

– И ты тоже больной! – заорала на него девушка. – Ты вообще с приветом! Ты меня достал!

– А зачем ты с ним на фест приехала, раз он тебя достал? – полюбопытствовала я. Инга надулась, как индюк, и окинула Эля пылающим от негодования взглядом. Уперев руки в боки, она выдала:

– Да потому что этот мистер сказал, что или он устроит со своими дружками концерт у меня под балконом, или я пойду вместе с ним на этот концерт!

– Фига себе ты даешь, – зачарованно посмотрела я на довольного, как большой сыч в шипастом ошейнике, ухмыляющегося Рафаэля. Затейник, блин!

– А вы куда? – спросил нас Эль, обнимая Ингу, а она вывернулась из его объятий, зло сверкнула светлыми глазами и отошла подальше. Но тут ей подмигнул высоченный тип с белоснежным личиком юного демоноида, чью кровожадность подчеркивали красные глаза, густо подведенные черным карандашом, а также полное отсутствие волос на черепе, и она, не долго думая, вернулась к Элю. Тот, поняв, что Инга элементарно боится, собственнически положил ей руку на плечо, всем своим видом показывая: «Эта девчонка – моя».

– На вечеринку к другу, – ответил тут же Черри, обожающий большие компании. – Хочешь с нами?

– Хочу, – не стал отказываться рокер, забыв о свадьбе сестры, и добавил задумчиво, – только я тут с парочкой друзей, не дело будет их бросать.

– Поехали с друзьями, – весело бросил Черри, – хата нехилая, алкоголя не мало, девчонки всех расцветок и форм.

– Приглашаешь? Отлично! – обрадовался Рафаэль.

– А как же завтрашняя свадьба Насти и Федора? – спросила я его тут же.

– Да мы часик побудем и по домам разбредемся, – отозвался тот мне и добавил глумливо. – Сестричка.

– Тогда все на стоянку и по тачкам, – начал распоряжаться Черри. – Дэн, вы с нами?

– Маша, – посмотрел на меня он, и я кивнула, зная, что завтра меня повесит мама, четвертует папа, а затем сожжет и брат. Ну да ладно, раз уже все будут веселиться, я тоже хочу этого!! К тому же маму я по смс предупредила, что я якобы у Марины – помогаю ей в одном важно-преважном деле, а потом, чтобы не травмироваться от криков родительницы, выключила телефон.

– На чуть-чуть, – сказала я Денису. – Завтра же у брата свадьба.

– Понял. Чер, мы едем! – крикнул он другу, и тот тут же сказал, в чью машину нам садиться.


Рафаэль чуточку преувеличил, что друзей у него оказалась вовсе парочка, а, может быть, он просто считал, что почти десяток длинноволосых бугаев в балахонах и в шипованных браслетах – это совсем небольшое количество человек. Кстати, среди них были те двое рокеров, с которыми Мария, Дэн и Димка как-то весело удирали после драки от ментов, и сам Скайд – парень грозный с виду, вспыльчивый и очень сильный, но, как оказалось, прикольный и веселый и незлопамятный. По крайней мере, на Дэна он зла нисколько не держал, но, правда, Ника очень уж хотел увидеть – и не потому что до сих пор хотел помахаться с ним еще раз, а потому что просто заинтересовался умелым противником. Дело в том, что от природы Скайд обладал огромной физической силой – был эдаким осовремененным вариантом былинного русского богатыря – и даже звали его Илья, как и Илью Муромца, и противников своих этот длинноволосый рокер привык сбивать с ног едва ли не одним пальцем. А вот Никита его искренне удивил – настолько сильным и ловким бойцом оказался. Он даже спросил у Маши несколько раз, не знает ли она, где этот «чувак с уличной жесткой подготовкой», а она только плечами пожимала.