Анна Антонова - Мой ирландский хулиган

Наконец нас высадили у огромного круглого холма.

– Это и есть Ньюгрейндж, – кивнула Оксана. – Можно будет зайти внутрь. А сейчас давайте экскурсовода послушаем.

Экскурсия проводилась, естественно, на английском, поэтому я только что уши не вытягивала, стараясь не пропустить ни слова и побольше понять. К моему удивлению, это оказалось совсем не сложно: экскурсовод – милая девушка с гладко зачесанными назад волосами – говорила четко и ясно, старательно артикулируя слова.

Я поняла, что перед нами погребальная камера, по своему устройству напоминающая знаменитый Стоунхендж. Она сложена из огромных каменных блоков весом то ли двадцать, то ли сорок тонн – в масштабах каменного века это было непринципиально. Камера устроена так, что раз в год, в день зимнего солнцестояния, в нее проникают лучи восходящего солнца и освещают ее на несколько минут. Но этого уникального зрелища удостаиваются лишь избранные счастливцы, а мы, простые смертные, увидим имитацию поразительного явления. На этом месте рассказа нам предложили войти внутрь.

– Вы что-нибудь поняли? – спросила Оксана.

Мы кивнули.

– Экскурсовод хорошо говорит, – добавил Женька. – Все понятно.

– Для туристов стараются, – пояснила она. – Вы идите, а я вас тут подожду. Мне в маленьких замкнутых пространствах нехорошо становится.

– У меня тоже клаустрофобия, – заявила тетя Ира.

Я слышала об этом впервые, но спорить не стала – они остались снаружи, а мы гуськом потянулись за ручейком туристов. У входа стоял высокий кучерявый парень, заботливо державший руку на уровне входа, контролируя, чтобы никто не стукнулся головой.

– Круто, – оценил сервис Женька. – Берегут здоровье туристов.

– Может, наоборот, берегут древнее сооружение от тупоголовых, – отозвался Максим.

– Только твоя дубовая башка способна пробить сорокатонную глыбу!

Мы вошли в узкий коридор, и перепалка увяла сама собой – глупо было пререкаться в месте, построенном пять тысяч лет назад. Туристы столпились в небольшой комнатке под каменными сводами. Стенами также служили гигантские каменные монолиты. Стало немного жутко – я даже начала понимать, почему мамы моих доблестных спутников решили сюда не ходить. Экскурсовод отдельно объявила, что сейчас наступит полная темнота, пугаться которой не стоит, так задумано для демонстрации эффекта проникновения в камеру солнечных лучей в день зимнего солнцестояния.

Мы с Женькой снова фыркнули от смеха, а Максим назидательно пояснил:

– Забота о туристах! А вы, дикие люди, все ржете…

И тут в самом деле погас свет, наступила кромешная темнота и такая же тишина. В этот самый момент я почувствовала на своих губах короткий, но требовательный поцелуй и невольно ответила на него…

Я настолько опешила, что покачнулась и на самом деле едва не проломила головой многотонный каменный монолит, когда по потолку заскользили неуверенные лучи света, постепенно набирающие силу.

Конечно, нам уже много раз напомнили, что это всего лишь имитация, но эффект был потрясающим. Если это так поражало сейчас, трудно представить, какое впечатление производило в каменном веке… Впрочем, отдельный вопрос, как древние люди тут все устроили! Похоже, они были неслабыми астрономами! Если, конечно, не рассматривать популярную на некоторых телеканалах версию, что в древние времена строительством на Земле занимались инопланетяне…

В общем, выходя из кургана, я в полной мере оценила заботу о туристах в лице парня, не дающего им стукнуться головой о низкий каменный свод. В том невменяемом состоянии, в котором я пребывала, возможно было все.

Я боялась смотреть в сторону своих горе-спутников. Мне вообще хотелось убежать куда-нибудь к основанию радуги – не за сокровищами лепреконов, а просто подальше отсюда. Что я теперь буду делать оставшиеся дни – ломать голову, кто из них решил поцеловать меня тайком? А может, я напрасно подозреваю своих друзей, это сделал кто-то из туристов, плененный моей неземной красотой? Или просто перепутал меня со своей девушкой?..

Голова у меня пошла кругом – версии в нее приходили одна фантастичнее другой.

– Ну как сходили? – спросила тетя Ира.

Они с Оксаной удобно устроились на одной из скамеечек и, судя по всему, неплохо проводили время. А какой-то… нехороший человек воспользовался их отсутствием, чтобы… Осознав весь масштаб катастрофы, я едва не задохнулась от возмущения. Я готова была прямо сейчас подлететь к парням, схватить за шиворот обоих и заорать: «А ну признавайтесь, кто это сделал?» Но поступать так я, конечно же, не стала – хватило остатков здравого смысла. Все равно мне никто не ответит, а я только прилюдно опозорюсь.

– А вон там, – показала Оксана, – знаменитый холм Тара, древняя столица Ирландии. Помните, в «Унесенных ветром» поместье О’Хара так называлось? Это в честь него, ведь отец Скарлетт был ирландцем.

Меня не интересовало, кем был отец Скарлетт. Вокруг шумели туристы, делясь впечатлениями от посещения кургана, светило, хоть и не сильно грело, солнце, дул приятный ветерок, зеленела трава, полностью оправдывая неофициальное название Ирландии – Изумрудный остров. А я с подозрением смотрела на парней, как ни в чем не бывало рассказывавших мамам о том, что происходило внутри, и чувствовала себя чужой на празднике жизни. Невыносимо было сознавать: я не в силах разгадать загадку, если только тот, кто так неумно подшутил надо мной, не соизволит признаться сам, а он, конечно же, этого ни за что не сделает…

Стоп, а если усилием воли выключить истерику и немножко, совсем чуточку, подумать? Я же ни в чем не виновата, правильно? Я не сделала ничего плохого и вовсе не виновата, что у кого-то дурацкое чувство юмора. Однако просто так я этого не оставлю! В лепешку расшибусь, а узнаю, кто это был, ведь вариантов всего два. Версии о туристе, внезапно сраженном моей красотой, и каком-то постороннем романтике даже я не могла рассматривать всерьез.

– Ребят, давайте в машину, – позвала Оксана. – Поздно уже, а нам еще ехать и ехать.

Мы послушно загрузились в автомобиль. Парней, к счастью, почти сразу вырубило, оба задремали, что мне было только на руку – можно спокойно подумать.

Вариант первый. Женька. Мой друг с детского сада, с которым мы знакомы уже… не скажу, сколько лет. Всякое случалось в наших отношениях: был период, когда мы не общались, а в прошлом году, во время поездки в Скандинавию, с ним случился приступ любви, в которой он и поспешил мне признаться и даже поцеловал на ветреной набережной Осло…

Стоп. Что же я туплю – мне же просто надо вспомнить и сопоставить свои ощущения, и тогда я пойму, Женька это был или нет. Я закрыла глаза, представила Осло, набережную, ветер с фьорда, нас с Женькой… на этом месте мое воображение засбоило. Видимо, после возвращения, когда стало ясно: наши отношения остались прежними, а это было что-то вроде курортного романа, – память услужливо стерла ненужные воспоминания.

Итак, вариант два. Максим. При мысли о нем мое сердце невольно забилось чаще, и я с удивлением прислушалась к себе – что это со мной? Я поймала себя на крамольной мысли: мне бы хотелось, чтобы это оказался именно он! – но я немедленно прогнала ее. Я вовсе не собираюсь ни в кого влюбляться, просто хочу установить истину!

Неожиданно мне в голову пришло новое соображение – может, я уловила аромат какой-нибудь туалетной воды? Пришлось с сожалением признать, что нет – ничего такого я не почувствовала. Просто не успела или не обратила внимания? Теперь это не имело значения…

И тут меня осенило. Почему бы мне не воспользоваться методом принца из сказки «Золушка»? Если я повторю поцелуй с каждым из них, то уж точно выясню, кто это был! Как ни хорохорятся парни, в такой ситуации вряд ли кто-то сможет сохранить лицо и не выдать себя…

Я почувствовала, как по моему лицу расплывается счастливая улыбка, и тут же покраснела. Неужели я это сделаю? И сама себе ответила: сделаю! Я не узнавала себя, и новая «я» нравилась мне гораздо больше прежней.

– Сегодня у меня выходной, – радостно объявила Оксана за завтраком. – Поэтому предлагаю прокатиться в Северную Ирландию.

– Это которая к Англии относится? – переспросила тетя Ира.

– А у нас нет английской визы, – напомнил Женька.

– Разве нам не шенгенскую дали? – удивилась я.

– Нет, Нинон, – снисходительно пояснил он. – Нам дали ирландскую визу, потому что, да будет тебе известно, Ирландия, как и Великобритания, в Евросоюзе на особых условиях, ограниченных.

– Нинон? – вскинул брови Максим.

Я поморщилась, но предпочла сделать вид, что не обратила внимания, продолжила увлекательную беседу с Женькой:

– Но ведь тут евро?

– А это вообще при чем? Страна может быть членом Евросоюза и не перейти на евро, и наоборот. Короче, не забивай себе голову, запомни только: в Англию не пускают по шенгенской или ирландской визе и там нет евро.

– Спасибо за лекцию, господин профессор, – язвительно поблагодарила я.

– Всегда пожалуйста, – раскланялся Женька. – Появятся вопросы – обращайся.

– А у меня пока что один вопрос, – вмешалась тетя Ира, с неодобрением взглянув на сына. – Нас что, в Северную Ирландию не пустят?

– Да пустят вас, – успокоила Оксана. – Мы с моей мамой уже ездили – все нормально. На машины с ирландскими номерами внимания не обращают, привыкли. Только в Великобританию соваться не стоит – там, конечно, тоже границы как таковой нет, но при посадке на паром могут выборочно проверить документы.

– На паром? – удивилась я.

– Ну да, это остров соседний, – пояснила она мне, будто совсем неграмотной. – Страна ведь называется «Соединенное Королевство Великобритании и Северной Ирландии».

– Нина сделала великое географическое открытие, – съязвил Женька, но Оксана не дала ему развить тему:

– Хватит болтать, давайте собирайтесь, а то ехать неблизко – считай, на другой конец страны.

– Прикольно, – и в самом деле переключился он на новую тему. – У нас бы так, чтобы можно было за один день на другой конец страны туда-обратно смотаться!

– Остров маленький, – улыбнулась Оксана.

– Удивительно, – проговорила я. – Крошечная страна, которую притом англичане столько веков давили, а какое влияние по всему миру! И танцы ирландские, и музыка, и День святого Патрика… Отчего так?

– В девятнадцатом веке в Ирландии случился голод, из-за которого жители начали спешно покидать страну, – вновь блеснул энциклопедическими знаниями Женька. – Вот они и разъехались по всему миру, разнося свое влияние. Особенно много в Америку эмигрировало.

– Собираться! – скомандовала Оксана, взглянув на часы. – Чтобы все стояли у машины через десять минут!

Я думала, нам надо будет переходить границу, и гадала, как мы это сделаем без виз, поэтому очень удивилась, когда вокруг замелькали флаги с красными крестами на синем фоне.

– Почему столько британских флагов? – озадачилась я вслух.

– Так мы уже на территории Великобритании, – усмехнулась Оксана. – Видите: уже не «garda» написано, а «police»?

– И правда… А границы нет?

– Конечно, нет, – успокоила она. – Поэтому я и сказала, что проблем никаких.

– Если что, – прорезался всю дорогу молчавший Максим, – всегда можно закосить под дураков: типа, мы из России и не знали, что страна другая, границы-то нет…

Косить под дураков нам не пришлось: мы благополучно прибыли на побережье Атлантического океана, где Оксана обещала нам фантастическое зрелище.

– Мы с вами на побережье Козвей-Кост, – тоном экскурсовода объявила она. – Пройдем дорогой гигантов.

– Что за гиганты? – лениво осведомился Женька.

– Сейчас сами все увидите, – пообещала Оксана. – Билеты только купим.

– А туда еще и билеты нужны?

– Это национальный заповедник, – пояснила она.

– Как же мы купим билеты, если у них тут английские фунты? – вспомнила я.

– В кассе принимают и евро, – успокоила Оксана.

– В расчете на туристов из просто Ирландии?

– Вообще на туристов. Можете даже сувенирчик приобрести, но учтите – евро они принимают, но сдачу все равно дают в фунтах.

– Круто, – обрадовался Женька. – Будут у нас фунты или эти, как их там… шиллинги, что ли? Короче, монетки английские.

– Пенсы, – подсказала я. – Шиллинги были в ходу почти пятьсот лет, но в двадцатом веке вышли из обращения.