— Не всё так просто, — покачав головой, вновь улыбнулся Каро. — Ты разделила жизнь на чёрное и белое — и забыла про оттенки!

— И какой же оттенок у Вас…? — насмешливо посмотрела на него Лика.

— Это зависит от ситуации… — усмехнулся Каро. — Мы не бандиты — но плохих людей, бывает, наказываем. И давай договоримся раз и навсегда: никаких «Вы»! Ты уже взрослая девочка, так что можешь считать меня своим другом или «старшим братом», (на худой конец). Идёт…?

— Идёт! — кивнула она и, бросив дотлевшую сигарету на землю, растёрла её ногой. — А если Вы… ТЫ… — тут же поправилась она. — Если ты мне друг — можешь дать свой пистолет? Я потом верну! — простодушно пообещала она.

— А тебе зачем? — вновь усмехнулся Каро, прекрасно понимая, ЗАЧЕМ ей понадобилось оружие.

— Тоже хочу кое-кого наказать… — честно призналась Лика, подтверждая его самые худшие опасения. — Дадите?

— На «ты»! — снова напомнил Каро и покачал головой: — Нет. Оружие — не игрушка, его из рук в руки не передают. Если тебя кто обидел — мне скажи, я сам его накажу. Так как, говоришь, его зовут…?

Лика снова задумалась и не ответила. Она молча смотрела перед собой, не желая раскрывать свою страшную тайну. И дело вовсе не в том, что она не доверяла Каро, а в том, что как правило на такие темы ни с кем не говорят — даже с самыми близкими друзьями и родными… Но Каро понимал, что другого шанса расставить все точки над «i» просто не будет.

— Можешь не говорить — я и так всё знаю… — серьёзно заметил он, выбросив сигарету и внимательно следя за реакцией Лики. — Его Авасом зовут — так…?

Она на секунду замерла… вскинула на него свои глаза… вспыхнула — и бросилась бежать. Но Каро был готов к такому варианту событий и схватил её прежде, чем она успела сделать хотя бы шаг.

— Тише… тише… — прошептал он, так крепко прижав Лику к себе, что у неё не было возможности даже пошевелиться. — Тише, малышка… всё хорошо — не бойся. Слышишь меня…?

Каро прекрасно понимал, что сейчас происходит с Ликой. Он чувствовал, как бешено, словно загнанный зверёк, билось её сердце, и лихорадочную дрожь, пробегавшую по всему её телу.

— Он обидел тебя, ведь так…? Можешь не отвечать… — тихо шептал Каро, крепко держа вырывавшуюся Лику в своих руках. — Он не только тебя обидел: эта мразь успела нагадить в души многих людей… Ты красивая девочка, поэтому я не буду спрашивать, что он тебе сделал — он приставал к тебе. Я прав…?

Лика молчала… Но Каро чувствовал, как от этих слов её затрясло ещё сильнее…

— А теперь слушай МЕНЯ… — прошептал он, ещё крепче прижимая её к себе. — Ты ни в чём НЕ ВИНОВАТА! Слышишь? НИ В ЧЁМ! В том, что произошло НЕТ твоей вины! Если кто и виноват — то только эта мразь! ОН — а не ты!

— Это… это так… низко… — прошептала Лика и замолчала.

У неё больше не было сил бороться со своими эмоциями и переживаниями. Пружина, столько времени сжимавшаяся внутри, резко распрямилась — и эмоции хлынули наружу. Перестав сопротивляться и пытаться вырваться из крепких мужских рук, она уткнулась носом Каро в грудь и расплакалась как маленькая девочка.

— Плачь… плачь, малышка… — ласково поглаживая её по голове, прошептал Каро. — Плачь — так легче будет…

— Ненавижу… — рыдала она. — НЕНАВИЖУ!!! Всех! Всех мужиков…

— Нет, маленькая моя… — грустно улыбнувшись, покачал головой Каро. — Ты не можешь позволить себе испортить всю жизнь из-за какого-то козла. Это было грязно! Мерзко! Подло! Но это не значит, что так будет всегда: однажды ты встретишь нормального хорошего парня, который будет ЛЮБИТЬ тебя и защищать от подобной мрази. Всю свою жизнь! Ты сейчас словно под машину попала — ты раздавлена, разбита и не знаешь, что делать дальше. Но у тебя есть выбор: валяться всю оставшуюся жизнь на больничной койке, проклиная судьбу — или подняться, выбросить всё из головы и, сжав зубы, идти дальше. Это БОЛЬНО. Но только от тебя зависит, как сложится твоя жизнь после этой катастрофы…

— Под машину… не так… попадают… — горько всхлипывая, не согласилась Лика.

— Так тоже бывает, маленькая моя… — мягко возразил Каро. — Человек идёт себе по тротуару, ничего не нарушает — и вдруг на него наезжает автомобиль с нетрезвым водителем. Разве человек виноват в том, что на него наехали…?

— Нет… — покачала она головой, чувствуя, что он прав.

— Тебя сбил ЛОКОМОТИВ… — с болью в голосе прошептал Каро, ласково поглаживая её по голове. — Ты — сильная девочка. Ты выкарабкаешься — и будешь жить дальше, не оглядываясь на эту историю. Ты научишься улыбаться… смеяться… и доверять мужчинам. Потому что где-то среди них есть тот, кто никогда не обидит и не предаст! Тот, кто никому не позволит обижать такого хорошего маленького человечка, как ТЫ… — бережно, по-отечески, прикоснулся он губами к её лбу.

Лика почти успокоилась. Она лишь всхлипывала иногда и вздрагивала всем телом, доверчиво прижимаясь к груди Каро. Жаль, что они не встретились раньше — она всегда мечтала иметь старшего брата, такого же сильного и мудрого, как этот молодой парень.

— Тебя он тоже обидел? — тихо спросила она.

— Хуже: он обидел моих близких! — горько усмехнулся Каро, (по понятным причинам не раскрывая истинной правды). — Этот ублюдок оскорбил тех, кого я очень люблю — а вместе с ними и меня. Я «объяснил» ему, что к чему, так что могу тебя заверить: эта мразь никогда больше не появится в нашем городе! («И в твоей жизни…» — мысленно добавил он).

«Мы не бандиты — но плохих людей НАКАЗЫВАЕМ…» — пронеслось в голове Лики. Подняв голову, она внимательно посмотрела Каро в глаза, словно хотела увидеть в них ответ на свой немой вопрос… И наткнулась на добрый смеющийся взгляд:

— Давай покурим…? — улыбнулся Каро, стойко выдержав этот испытующий взор. — Сигареты — мои. А зажигалка с тебя!

Согласно кивнув, она достала зажигалку. Прикурив сигарету, Каро передал её Лике, и только потом закурил сам. Это было так необычно… Мучительно раздумывая, она искала подходящее слово, чтобы описать это чувство, как вдруг поняла: он ЗАБОТИЛСЯ о ней. Заботился так, как это делает старший брат или друг: нежно, бережно — но ненавязчиво. Он и обращался-то к ней, как к младшей сестрёнке — «малышка…», «маленькая моя…» Лика даже не удивилась, когда в конце перекура, он достал из кармана парочку сладких леденцов и по-хозяйски сунул их ей в руку.

— Держи, — распорядился Каро и пояснил: — Это чтоб родители запах табака не почуяли.

А она и не возражала. Развернув леденец, Лика отправила его в рот и благодарно улыбнулась: на душе было так тихо и спокойно…

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Никто и не заметил отсутствия Лики и Каро у костра. Уложив вещи по машинам, все активно собирались по грибы, тщательно запасаясь ножами, корзинами и вёдрами.

— Лика… Лика! — позвал Ориф, оглядываясь по сторонам и пытаясь разглядеть в этой суматохе свою старшую дочь.

— Я здесь! — махнула она рукой, стоя у машины в полной экипировке: сапоги, куртка, ведро…

— От меня ни на шаг! — строго предупредил отец. — И по сторонам не зевать: отстанешь — будешь жить в лесу! Поняла меня?

— Поняла! — с готовностью кивнула Лика.

— Вот и хорошо. Так, все готовы? — снова оглянулся вокруг Ориф. — Тогда пошли! Через два часа встречаемся у машин.

Большая пёстрая компания людей начала разбредаться по лесу. Дети старались держаться поближе к кому-нибудь из взрослых и не отставать. Лика, как и обещала, шла за отцом. В ПРЯМОМ смысле слова.

— Ну и где эти грибы…? Вообще ничего нет! — ворчала она. — Даже сыроежки не попадаются! Десять минут уже ходим — а я так ничего и не нашла!

— Так ты и не найдёшь, если будешь за мной по пятам ходить! — усмехнулся отец. — Ты отойди чуть в сторонку — и иди. Только поглядывай иногда на меня, чтоб не отстать.

Послушав совета отца, Лика отошла в сторону и спустя секунду, огласила лес диким истошным визгом.

— Тьфу! — выругался Ориф.

Быстро подойдя к вопящей дочери, он тщательно вытер ей лицо большим носовым платком и отряхнул всю одежду.

— Чего стряслось? — недоумённо поинтересовался Макс.

— Да она пауков боится… — махнул рукой Ориф прибежавшим на шум ребятам. — Как только в паутину влипнет — сразу блажить начинает как ненормальная! Не обращайте внимания…

Легко сказать! С удивительной точностью в каждые пять минут, Лика оглашала лес громким отчаянным визгом. Она словно нарочно решила собрать на себя всю паутину, что, так или иначе, встречалась ей на пути. Мужики и плакали и смеялись одновременно: какие, на фиг, грибы, когда только и ждёшь, когда Лика вновь начнёт орать? Да ещё из-за малюсенького дохленького паучка! В конце концов Хельга догадалась дать дочери палку и показала, как смахивать паутину между деревьями и кустами, прежде, чем пройти. Наступила блаженная тишина… Но ненадолго!

— Папа! Я гриб нашла! Иди посмотри! — закричала Лика. — Папа…

— Ну-к, покажи! — деловито осведомился проходивший мимо Макс. — Это маслёнок — бери.

Через пару метров всё повторилось.

— Папа! Я грибы нашла! Иди посмотри! Ну, па-а-ап…

Братва ухохатывалась до слёз: одно слово — ЛИКА.

— Собирай, потом разберёмся! — махнул рукой Ориф, хорошо зная свою дочь: она ведь так и будет орать каждый раз, когда что-нибудь найдёт.

Успокоившись, все расползлись по разные стороны, изредка перекрикиваясь, чтобы не потерять друг друга из вида.

— Лика, не отставай! — позвал её Ориф, продвигаясь в лесную чащу.

— Ага… — ответила Лика, заметив большой муравейник, и присела перед ним на землю.

— Лика! — вновь позвал Ориф.

— Уже иду…

С самого начала, стараясь держаться поблизости, Каро шёл параллельным путём, наблюдая за Ликой со стороны. Он видел, как Ориф скрылся за деревьями, не заметив, что его дочь отстала и осталась одна.

Каро закурил… постоял немного… Но Лика как сидела у муравейника — так и не шелохнулась. Он понял, что если её не позвать, она так и будет сидеть здесь до самого вечера. Слегка улыбнувшись, он направился к замечтавшейся малышке.

— Пойдём… — позвал он её, подходя ближе. — Потеряешься ведь.

— Сейчас… — кивнула она в ответ, заворожено рассматривая бегающих муравьёв. — Интересно, правда…?

— Что? — не понял Каро.

— Жизнь… — как-то просто ответила она.

Мысленно вздохнув, он присел на корточки и взглянул на снующих туда-сюда по своим делам насекомых. Честно говоря, Каро так и не понял, что Лика имела в виду: муравьи как муравьи!

— Это их город — их дом… — начала вдруг объяснять она то, что и так известно даже ребёнку. — Они живут своей жизнью, даже не подозревая о нашем существовании: бегут себе по тропинке, выполняя свою работу, а мы давим их, не обращая внимания на такую «мелочь»! Представляешь, сколько муравьёв каждый день погибает под нашими ногами? Но они не жалуются, не пытаются отомстить — просто бегут себе дальше и делают то, что должны. Каждый выполняет своё дело и не смотрит на других, не сравнивает: а вдруг у соседа комнатка побольше и кусок пожирнее? Они живут как большая дружная семья: не ссорятся, не дерутся, не убивают друг друга ради наживы… Почему люди так не могут…? — задумчиво спросила она.

— Не знаю… — покачав головой, честно ответил Каро.

Он вдруг подумал, что уже в который раз Лика ставит его в тупик, задавая странные вопросы, на которые не так-то просто найти ответ.

— А я знаю… — грустно улыбнулась она. — Такие маленькие, крошечные, они НАМНОГО УМНЕЕ НАС…

Посидев ещё немного, она поднялась на ноги и улыбнулась, словно приглашая его пойти дальше. Шагая по лесной тропинке, Каро вдруг поймал себя на том, что старательно перешагивает встречавшихся на пути муравьёв, и усмехнулся: маленькая хрупкая девочка обладала поразительным даром убеждения и красноречия! Всего одно короткое замечание — и ты уже совсем по-другому смотришь на жизнь: неожиданно для себя вдруг понимаешь, что ты не царь природы — а всего лишь часть, маленькая частичка окружающего мира, тоже в чём-то похожего на муравейник.

— Вот смотри: так же как муравьи, мы снуём туда-сюда по своим делам… — словно подслушав его мысли, продолжала Лика. — Но мы не приносим никакой пользы ни этому миру, ни другим, ни себе. Я знаю, иногда говорят, что человек — хищник. Но хищник не убивает ПРОСТО ТАК. Они могут подраться за территорию с едой или самку, но НИКОГДА не убивают себе подобных ради развлечения или корысти. Они не бросают своих детёнышей, не устраивают семейные разборки… Как ты думаешь: у нас ещё есть время…?

— На что? — вновь не понял её вопроса Каро.

— Измениться, — пояснила Лика. — Как долго природа будет терпеть таких паразитирующих на ней созданий…? Посмотри, сколько цивилизаций уже погибло, но люди так и не сделали никаких выводов: мы по-прежнему уничтожаем друг друга и разрушаем этот мир. А ведь если он исчезнет — нам просто негде будет жить! Земля ЖИВАЯ. Если она решит, что нас ничем не исправить — она легко сотрёт нашу человеческую «цивилизацию», и мы «отправимся в историю» так же, как это было с другими… Ты так не думаешь…?