Вообще-то Каро никогда не задумывался на подобные темы, но сейчас он вдруг почувствовал, что в словах Лики что-то есть: а вдруг она права…? Что если природе и впрямь надоест терпеть столь надоедливое человечество, и она решит стереть людей с лица земли…? Для этого не так много и нужно: парочка катаклизмов — и у них не останется даже шанса на выживание.

При мысли, что он может потерять свою малышку, не успев рассказать ей о своей любви, Каро вдруг почувствовал невольный страх и трепет: он вдруг вспомнил о Боге и душе, о Рае для светлых чистых душ и Аде, уготованном грешникам за их преступления. Встряхнув головой, он решительно отбросил в сторону незваные мысли: тот мир или этот — он никогда не оставит свою малышку и будет защищать её изо всех сил. (Даже если для этого ему придётся сражаться со всеми чертями Ада!)

Однако, как оказалось на практике, в том, что касалось Лики, вовсе не обязательно было дожидаться конца света:

— Ой, ягодки! — радостно воскликнула она.

— Стой! — едва успел перехватить её руку Каро, прежде чем она дотронулась до сочной манящей горсти ярко-алых ягод. — Даже не прикасайся — они ядовитые!

— Жаль… — тяжко вздохнула Лика и пожаловалась: — Я есть хочу…

— Подожди, у меня кое-что найдётся… — сняв со спины прихваченный рюкзак, Каро достал из него мешок с бутербродами. — Держи.

— Спасибо! — обрадовалась Лика и пошла дальше по тропинке, перекусывая на ходу. — А ты всегда с собой бутерброды носишь? — лукаво улыбнулась она.

— Конечно! — усмехнулся в ответ Каро. — Надо же тебя чем-то кормить!

— И поить… — скорчив забавную мордочку, добавила она и снова вздохнула: — Я пить хочу…

Слегка усмехнувшись, Каро молча достал из рюкзака фляжку с водой.

— Вода! — ещё больше обрадовалась Лика. — А давай посидим? Я устала…

— Давай посидим… — согласился Каро, оглядываясь по сторонам в поисках местечка, удобного для привала.

Ему не хотелось, чтобы Лика сидела на сырой холодной земле, (того и гляди простудится!) К счастью неподалёку от тропинки он заметил несколько достаточно крепких пней. Туда они и направились. Сняв с себя куртку, Каро набросил её на самый широкий пень и, усадив на него Лику, присел на пенёк напротив, (чтобы удобнее было разговаривать).

Уж что-что, а малышка любила поговорить! Не смотря на поглощаемые бутерброды, она устроила самый настоящий допрос.

— У тебя есть любимая девушка? — деловито поинтересовалась Лика, откусывая здоровенный кусок хлеба с колбасой.

— Есть… — слегка улыбнулся Каро, с интересом ожидая, какой вопрос последует дальше.

— А она красивая…?

— ОЧЕНЬ! — вновь улыбнулся он.

Перестав жевать, Лика на секунду замерла и внимательно посмотрела ему в лицо.

— У тебя сейчас ТАКОЙ взгляд был… — почему-то шёпотом сказала она. — Ты её наверное очень любишь, да…?

— Больше жизни… — честно ответил Каро, едва сдерживая улыбку.

Сосредоточенно нахмурив брови, Лика немного подумала над его словами, и на её лице отразилось недоумение.

— А почему тогда не женишься на ней? — хмыкнула она и вновь принялась за бутерброды.

— Женюсь, — кивнул Каро. — Скоро уже… — (всего-то три годика осталось подождать… — мысленно вздохнул он).

— Вот здорово! — с лёгкой завистью вздохнула Лика. — Пригласишь меня на свадьбу, а…? Я ещё ни разу свадьбу не видела! Я буду сидеть тихо-тихо, как мышка. Честное слово! Ну, пожалуйста, пригласи… Тебе жалко, что ли…?

— Приглашу… — усмехнулся Каро. — Обещаю: ты будешь сидеть на самом почётном месте!

— Ура-а-а! — радостно вскочила Лика, и не в силах сдержать эмоции крепко обняла Каро за шею. — Спасибо-спасибо-спасибо! — щебетала она ему прямо в ухо.

У Каро чуть сердце не остановилось. Огромная гигантская волна любви и нежности накрыла его, с головой погружая в водоворот чувств и эмоций. Он буквально задохнулся от этого дикого шального счастья! Руки тянулись обнять эту худенькую фигурку, прижать к себе…

Но он НЕ МОГ себе этого позволить! Титаническим усилием воли он попытался приглушить разыгравшийся в душе водоворот страстей и вновь вспомнил Аваса. Это воспоминание подействовало как ледяной душ: представив себя на месте приставучего мерзавца, (собственноручно отправленного на тот свет), Каро мгновенно пришёл в себя. Сама мысль о том, с каким презрением и отвращением будет смотреть на него Лика, если он попытается её обнять, отрезвляла получше любого народного средства от похмелья. Как бы это ни было трудно, ему не оставалось ничего другого, кроме как ждать. И терпеть…

К счастью, вспышка бурной радости Лики закончилась так же быстро, как и началась. Она была слишком импульсивной, чтобы подолгу задерживать своё внимание на одном объекте, и легко переключалась с одной темы на другую. Отпустив Каро, она вернулась на своё место и достала из мешка последний бутерброд.

— Хочешь…? — предложила она. — Последний!

— Нет, ешь… — улыбнулся Каро. — Я не хочу.

— Не-е-е… Последнее даже вор не забирает! — поморщилась Лика. — Не буду! А давай его белочке оставим? — неожиданно предложила она.

— Давай… — согласился Каро, хотя никак не мог представить себе белку, грызущую копчёную колбасу.

Поднявшись на ноги, Лика вернула ему куртку и положила на пень бутерброд. (Даже крошки из мешка вытряхнула).

— Это для муравьёв, — пояснила она, передавая пустой мешок и фляжку с водой.

— Возвращаемся? — спросил Каро, закидывая на плечи рюкзак.

— Угу… — кивнула она.

Медленно и неторопливо они отправились в обратный путь. Сытая и довольная, Лика лениво шла по лесной тропинке, постоянно спотыкаясь о торчащие из земли корни деревьев.

— Держись за меня! — протянул ей руку Каро, опасаясь, как бы она не упала.

— Не надо… — покачала головой Лика. — Что я — ходить не умею? Ай!

Каро и глазом моргнуть не успел, как Лика оказалась на земле.

— Ну, что ж ты, малышка… — слегка усмехнулся он, одним движением поднимая Лику с земли и ставя её на ноги.

— Ай! — снова вскрикнула она, почувствовав резкую боль в ноге.

— Дай, посмотрю… — нахмурился Каро.

Осторожно усадив Лику обратно на землю, он решительно задрал штанину и начал осматривать больную ногу.

— Здесь больно…?

— Нет… — покачала головой Лика. — Ай-яй-яй! — тут же завопила она, и на глазах выступили слёзы.

— Потерпи, маленькая моя… — прошептал Каро, аккуратно ощупывая повреждённый сустав. — Потерпи, малышка, уже всё…

К счастью, никаких переломов не было — обычное растяжение. Но Лика не могла идти дальше самостоятельно.

— Значит так: ты несёшь грибы — а я тебя! — улыбнулся Каро, и прежде, чем Лика успела что-либо сообразить, подхватил её на руки.

Чувствуя, что в этой фразе таится какой-то подвох, она немного задумалась и вдруг звонко расхохоталась.

— Это же не честно! — смеялась она. — Получается, что ТЫ всё несёшь!

— Если хочешь, в следующий раз можем поменяться местами… — лукаво улыбнулся Каро, шагая по тропинке.

— Я тебя даже поднять не смогу! — снова расхохоталась Лика.

У Каро душа пела от радости: малышка вновь смеялась — звонко и весело! И от этого на сердце было так тепло и уютно…

Увидев Каро, появившегося с Ликой на руках, все просто онемели от удивления.

— Эт-то что такое?! — изумился Ориф и посмотрел на Каро. — Я ж тебя предупреждал!

— Да она ногу подвернула… — объяснил Каро. — Ничего страшного — просто растяжение.

— Ну, дочь… — потрясённо покачал головой Ориф. — Ни дня без сюрпризов! Давай в машину её — пусть там посидит. Не таскать же её теперь на руках!

А Каро бы потаскал… Ему совсем не хотелось выпускать свою малышку из рук, но он понимал, что не стоит искушать Судьбу — она и так подарила ему немало приятных сюрпризов. За два коротких дня он получил столько подарков, столько минут счастья, что грех было жаловаться! К тому же будущее обещало быть светлым и радостным — Ориф уже пригласил его зайти в гости, как только у Каро появится свободное время. А оно появится! В этом можно было не сомневаться.

— Поправляйся, малышка! — весело улыбнулся он, бережно опустив Лику на заднее сидение волги. — Ещё увидимся…

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

— А неплохо отдохнули! — заметил Макс, когда высадив ребят из машины, они с Каро остались одни.

— Шутишь? — удивлённо посмотрел на него Каро. — Да я никогда в жизни так не отдыхал! Ты даже не представляешь КАКАЯ она: добрая… нежная… мягкая…

— Стоп, брат — притормози! — весело рассмеялся Макс. — Только избавь меня от этих «интимных» подробностей! А то, неровен час, я сам в неё влюблюсь… — шутливо пригрозил он.

— Ну, уж нет! — расхохотался Каро. — Она — моя! МОЯ, братуха! — радостно сгрёб он Макса в охапку, дружески похлопывая по спине.

— Пусти, дурак! Совсем ошалел? Я ж за рулём! — завопил Макс, хотя был искренне рад за друга.

— Макс, я так счастлив! — радостно выдохнул Каро, оставив друга в покое. — Вот как поженимся — сразу детишек заведём: пацанят нарожаем… девчонок… Девчонки пусть на маму будут похожи: красивые такие — как ЛИКА… — мечтательно улыбнулся он.

— Спустись на землю — тебе её ещё три года ждать! — хмыкнул Макс.

— Подожду! — небрежно отмахнулся Каро и вновь улыбнулся: — Я её никому не отдам! Моя будет — ТОЛЬКО МОЯ! Знаешь, когда я её вижу…

— Ну, понеслось! — вздохнул Макс. — Ты лучше скажи, что с грибами теперь делать? Братва всё нам сгрузила.

— Как что? — небрежно пожал плечами Каро. — Давай тёть-Фае отвезём! Прямо сейчас и заедем.

— К тёть-Фае, так к тёть-Фае… — кивнул Макс и свернул в сторону частного сектора. — Заодно и пожуём чего-нибудь, а то уже желудок урчит.

— Эх ты, балбес! — рассмеялся Каро. — Я ему про любовь толкую — а он опять о еде думает!

— Как говорится: любовь приходит и уходит — а кушать хочется всегда! — широко улыбнулся Макс, останавливая машину у невысокого, не более метра в высоту, деревянного заборчика.

Громко посигналив, друзья вылезли из машины, открыли низенькую калитку и вошли во двор. Навстречу им из дома уже спешила невысокая женщина в возрасте, с удивительно ясным чистым взглядом и добрым лицом.

Тётя Фая была женщиной простой, приветливой и всегда радовалась гостям. Детей у неё не было: ещё в девичестве она вышла замуж за лучшего друга Каро-старшего, но спустя несколько лет муж умер, и она осталась одна. Многие мужчины предлагали ей свои руку и сердце, но красавица Фаина так и не захотела второй раз выходить замуж, говоря всем, что лучше Ахмеда для неё никого нет.

Каро-старший не оставил молодую вдову без внимания. В память о друге, он заботился о Фаине, как о родной сестре и тщательно следил, чтобы она ни в чём не нуждалась. Так и не познавшая радостей материнства, она с удовольствием нянчилась с его детьми, и любила их как своих собственных. Больше всего Фаина любила маленького Каро, названного в честь отца. Она частенько баловала своего любимчика и его друзей, и защищала их от строгого отца, если мальчишки творили какую-нибудь шалость.

Когда Каро вырос, то как-то незаметно для всех, он переложил все заботы о пожилой женщине на свои плечи. Вместе с друзьями он ремонтировал дом, возводил новые постройки и вообще следил за хозяйством так, как это и положено мужчине. Ребята с удовольствием приезжали к доброй, всегда гостеприимной Фаине, ласково называя её «тёть-Фая» и всячески окружали её заботой и вниманием.

— Каро, сынок! — обрадовалась Фаина, увидев своего любимчика. — И ты, шалопай здесь! — улыбнулась она Максу.

— Здравствуй, тёть-Фай! — бережно, по-сыновнему, обнял её Каро и поцеловал в сухую морщинистую щеку. — Как у тебя дела — всё хорошо?

— Хорошо… — улыбнулась пожилая женщина. — Грех жаловаться! А вы, сынок, устали небось?

— Да не-е… — улыбнулся Каро. — В лесу с чего уставать? Мы тебе грибов привезли. Возьмёшь?

— Чего не взять-то? Будет, что зимой на стол поставить. Несите пока к крыльцу, там посмотрим, что с ними делать.

Достав из сарая большие оцинкованные корыта, друзья осторожно перегрузили в них грибы, вываленные из вёдер прямо в багажник, (иначе не влезло бы), и перенесли всё поближе к крылечку.

— Грибов-то сколько набрали! — подивилась тётя Фая. — Хорошие-то какие, крепкие! Ну, всё — пойдёмте в дом: я вас сейчас покормлю, отдохнёте…

Оставив грибы на улице, мужчины вошли в дом и остановились в прихожей.

— Тёть-Фай, вкуснотищей пахнет! — крикнул Макс, скидывая с себя обувь и куртку.

— Иди мой руки, шалопай! — рассмеялась пожилая женщина, уже хлопотавшая на кухне, накрывая стол.