Его серая футболка прилипла к груди, а пот стекает по шее, торсу и мускулистым рукам. Кельтские татуировки выглядывают из-под рукава, когда он поднимаем бутылку, поднося горлышко ко рту, и выглядит при этом настолько аппетитно-трахательно, что мои соски превращаются в горошины. Он тренируется уже несколько часов, и я могу ощущать тепло его тела даже через весь спортзал. Мои пальцы просто зудят от желания поработать над ним, и это не говоря уже об остальной части меня. Давайте просто скажем о том, что когда он темный, я отлично осведомлена о его особых "потребностях". И я не могу дождаться, когда доберусь до них в хорошем смысле, как его девушка.

      Я уже вся дрожу в ожидании, когда слышу неподалеку мягкую вибрацию моего сотового, который оставила рядом с бутылкой воды. Беру трубку и читаю.

      МЕЛАНИ: У меня до сих пор кошмары с тобой и теми чудовищами. Ты оправилась после тех мерзких насекомых?

      БРУК: Нет. Я до сих пор иногда чувствую, как они ползали по моим ногам. УФ! Я не хочу, чтобы Ремингтон знал, что Скорпион поимел меня таким образом, - я просто не желаю, чтобы он трахал наши мозги еще больше, чем это есть на самом деле. Но чувствую себя хреново. У меня недомогание. Мне приходится уходить в другую ванную каждую ночь, где меня постоянно рвет.

      МЕЛАНИ: Но почему ты не хочешь сказать Реми, что ЖИВОТНОЕ ДОЛЖНО СДОХНУТЬ!

      БРУК: Мел! Потому что он УБЬЕТ его!

      МЕЛАНИ: ДАВАЙ РАЗРЫВНОЙ! ПРИКОНЧИ ЖИВОТНОЕ!

      БРУК: Нет, Мел, я должна говорить ему, что я В ПОРЯДКЕ! Я пытаюсь успокоить в нем пещерного человека!

      МЕЛАНИ: Я не знаю иных способов успокоить пещерного человека, кроме еды и секса, и я ощущаю просто летучих мышей в своем животе, когда представляю, как ты "успокаиваешь" возбужденного Разрывного!

      БРУК: Я-то знаю, какая это МОЩНАЯ задача! ♥ ?

      МЕЛАНИ: О, МОЙ БОГ! Где мой мускулистый парень, ты шлюшка? Скучаю, прилетай ко мне поскорее!

      МЕЛАНИ: Позволь ему снова показать, как сильно он тебя любит, привезя ЛПН (Лучшую подругу навеки), Я имею в виду, что это с ним? Он заполучил тебя и забыл о том, что тебя все еще необходимо впечатлять внезапным прилетом твоей лучшей подруги?

      — Прекрати вертеться по сторонам и сфокусируйся! Она никуда не денется, Тэйт! — тренер ругается в то время, как я пишу Мелани последнее смс; затем снова слышатся звуки от скоростных ударов о грушу.

      Ударударударударудар....

      Сегодня в спортзале мы не одни.

      Две гимнастки тренируются в другом конце зала, и мой живот не особо счастлив от того, как они глазеют на него. Они наблюдали за ним, пока он прыгал со скакалкой. Затем их глаза чуть не выкатились из орбит, когда он делал пулловеры[10], бег в упоре лежа и упражнения для пресса вниз головой. Мой зверь выглядит безумно сексуальным, когда тренируется, и эти двое заглядываются на него весь день. Одна из них даже упала на задницу, выполняя один из своих элементов.

      И я полагаю, что проблема сейчас в том, что каждый раз, когда я замечаю симпатичных девушек, любующихся им, сразу вспоминаю его поклонниц и шлюх, отчего мой живот скручивает снова.

      Выдыхая через рот, я становлюсь в позу йоги "собака мордой вниз", ненадолго задерживаю дыхание, после чего перехожу к растяжке в позе "кобра", где располагаюсь лицом вниз над ковриком. Выгибаю спину и шею в обратном направлении и получаю отличное представление, с какой скоростью он лупит грушу. И вот он весь, толкает и толкает, являясь одной сплошной ходячей рекламой секса и спорта, каждый его мускул напряженный и горячий, пока он наносит сокрушительные удары. Он замахивается кулаками настолько быстро, что мяч никогда не прекращает хлопать.

      Он скидывает свою футболку, предоставляя моему обзору все свои мышцы, которые поочередно сокращаются и расслабляются. Его тренировочные штаны сидят низко на бедрах, предлагая на всеобщее обозрение сексуальную татуировку в форме звезды, господи, она сводит меня с ума. Я начинаю вспоминать, как его эрекция поднимается, доставая до этого места, а его член, такой толстый и длинный, до конца закрывает чернила, когда полностью стоит, и эти воспоминания пронизывают меня, заставляя гореть от вариаций тех возможностей, которыми я могу быть поджарена. Осознание того, как болезненно сжались мои соски, принуждает меня закрыть глаза на мгновение.

      Выдыхая, я заставляю себя скользить и тянуться на коврике, разминая то одну, то другую ногу по очереди.

      Тренер рычит:

      — Ты тренируешься или глазеешь сегодня, Тэйт?

      Выворачивая свою голову назад, я вижу, как Реми снова возвращается к своему мешку, занимая позицию, подтягивает перчатки, и начинает лупить с такой злостью, что через мгновение звук шлепков — это единственное, что я могу слышать во всем зале. Его удары.

      — Вот об этом я и говорю! Кто тот ублюдок, которого ты мочишь? — требует тренер.

      Мою кожу начинает покалывать, когда голос Ремингтона взрывается криком через весь зал:

      — Ты, твою мать, знаешь, кто это!

      — Кто тот ублюдок, которого ты собираешься отправить в кому? — продолжает тренер.

      — Он, нахрен, ПОКОЙНИК!

      — Вот так! Он взял то, что принадлежит тебе! Издевался над тобой! Издевался над твоей девушкой...

      Ремингтон взревел, ударяя мешок с такой силой, что через мгновение он обрывается и громко падает на землю. Он продолжает пинать его, поднимая в воздух, до тех пор, пока мешок не врезается в стену с громким хлопком!

      Райли хихикает, подходя ко мне.

      — Ты говоришь, он немного огорчился, Би? — дразнит он меня.

      Мой желудок завязывается узлом, когда Ремингтон поднимает глаза и смотрит прямо на меня. Его грудь поднимается рывками при каждом вдохе, в то время, как глаза неумолимо впились в меня, и под этим взглядом я ощущаю себя голой. Я могу поставить мою жизнь на то, что в своей голове Ремингтон сейчас трахает меня.

      — Через две недели Скорпион будет драться в тот же вечер, что и мы. Мы могли бы врезать ему. Волнуешься? — спрашивает Райли, коротко оглядываясь на гимнасток, пока обращается ко мне.

      Одно только упоминание имени Скорпиона заставляет уровень моего адреналина зашкаливать, отчего хочется устроить марш-бросок в горы. Я опускаю лицо, выполняя движения в позе "голубь", открывая свои бедра, после чего меняю ноги и повторяю упражнение.

      — Да, я нервничаю. По правде, я сверхнервничаю, потому что просто нервничаю я каждый бой, но, учитывая этого мудака рядом, можно сказать, что мои обычные нервы можно умножить на десять. — я закатываю глаза, а Райли посмеивается.

      Мы кажемся "помирившимися", стратегически избегая разговоров об "этом", даже не смотря на то, что я умираю от желания спросить его и Пита, что на самом деле произошло. Хотя, хочу ли я знать больше?

      Нет.

      Мы разошлись. Я не имею права. Он даже не помнит, будучи биполярным в тот момент, когда он ушел. Все закончилось. Я его, а он мой.

      — Черт, даже я нервничаю, Би. Послание Скорпиона было предельно ясным, — говорит мне Райли с ухмылкой. — Оно в действии, на ринге, и вне его. А сообщение Реми лишь подтвердило, что дни ублюдка сочтены. Никто не может издеваться над его петардой.

      Я выпрямляюсь; перевожу взгляд на эти глазки серфера, и клянусь, вижу в них отражение удовольствия. Я смеюсь. Просто хохочу. Потому что, честно говоря, меня окружают матерые мужчины. Мужчины. Но при этом они по-прежнему... мальчишки. И когда я перевожу взгляд через весь зал на Реми, он самый большой, сексуальный и сильный мальчишка из всех.

      — Райли, мне нужно, чтобы ты помог мне убедиться, что Скорпион ничего не сделает с головой Реми. Вы оба, ты и Пит, обязаны за этим присмотреть. Слышал меня?

      — Да, мэм, — говорит он, отдавая мне честь, как армейский кадет. — Прямо сейчас отправляюсь выполнять твой приказ.

      — Ха-ха. Я работаю так же тяжело, как и ты, — говорю я.

      — Да, но я не получаю королевских почестей, в отличие от тебя.

      — Потому что ты говнюк, а я крутая.

      — Я не собираюсь отвечать на это. Я слишком дорожу своим лицом, — он широко улыбается кому-то за моей спиной.

      Гора мускулов прямо позади меня снимает эластичные бинты с рук.

      — Я был бы счастлив расквасить его тебе, — бормочет он.

      — Обязательно воспользуюсь твоим предложением в следующий раз, если не возражаешь.

      После того, как Райли уходит, помогать тренеру прибираться, Ремингтон смотрит на меня своими темными глазами, а я замечаю, как раздуваются его ноздри, словно он вдыхает меня, даже не наклоняясь, просто наблюдая.

      — Готова? — спрашивает он своим я-тренировался-много-часов-и-я-сексуален-как-ад охрипшим голосом, проводя пальцами вверх-вниз по моему затылку, и я понимаю, что у меня к нему просто не существует иммунитета.

      — Всегда готова, — произношу я, слегка затаив дыхание. Я не знаю, что он имеет в виду, когда у него помутнение, но абсолютно уверена, что энергия буквально трещит вокруг него, когда он темный. Он как электростанция, но когда темный, складывается впечатление, что его два. Мы оба направляемся в небольшую реабилитационную комнату в конце спортзала. И когда он кладет руку на мою задницу, я ничего не говорю, но чувствую все. Затем он сжимает ее, и у меня уходят все силы на борьбу с желанием развернуться и сжать его зад в своей руке, представляющий собой сплошную твердо-каменную плоть.

      — На стол, Разрывной, — командую я. Мне нравится немного им руководить, поэтому он позволяет мне, превращая это в развлечение. И что он делает сейчас, так это развлекает меня в высшей степени. Он ложится на стол, очень похожий на массажный, стоящий в центре маленькой комнаты. По соседству стоит холодильник с набором лекарств и холодных предметов, которые я позже буду использовать для его ледяного массажа.

      Он ложится лицом вниз, а его тело настолько разгорячено, что я чувствую температуру его кожи, даже не касаясь ее.

      — Ты в порядке? — cпрашиваю я, лаская взглядом линию его позвоночника. — Где-нибудь есть узлы? Тебя что-то беспокоит?

      — Я бы хотел, чтобы мои руки оказались на тебе так скоро, как это возможно, — прорычал он шепотом, вынуждая меня прикусить внутреннюю сторону щеки.

      — Хорошо, но как говорится, дамы вперед.

      Он стонет.

      — Не мучай меня, детка, я уже хочу трахнуть тебя.

      Я наклоняюсь и целую его ухо.

      — Это не пытка, просто постарайся расслабиться, — шепчу я, и действительно хочу, чтобы он расслабился, хочу сфокусироваться на его теле, поэтому обхватываю пальцами его плечи. Он шипит сквозь зубы, а я задерживаю дыхание, наш с ним контакт просто вынуждает меня. Мягко выдыхая, я приспосабливаюсь и начинаю массировать его пальцами. Он так же приспосабливается ко мне, и я замечаю, что он расслабляется, когда начинает тихо стонать.

      Мы с ним настолько связаны, что касаясь его кожи, я не могу не чувствовать мелкие волны электричества, проходящие сквозь меня. Иногда мне кажется, что я подключаюсь к какому-то мощному источнику, который делает Ремингтона Тейта самим собой. Каждый сантиметр моего тела ощущает его мускулы и кожу под моими пальцами, как и все остальное в нем. То, как он пахнет прямо в эту секунду, океаном, мылом и самим собой. То, как его грудная клетка расширяется от физической нагрузки. То, насколько колючие, взъерошенные и влажные его волосы.

      Мне нравится работать над ним своими руками.

      Это моя работа, но наряду с этим, это то, что я люблю.

      Не могу себе представить хоть что-нибудь лучше этого.

      Чувствую каждую мышцу, каждую по отдельности, стремлюсь к их теплу, докапываюсь до брюшка мышцы так, чтобы безупречная кровь попала в каждую часть его тела. Массирую и выделяю фасцию, разминаю мышечную ткань пальцами, пытаясь обеспечить питательными веществами эту область. И когда мышца расслаблена, его кровь, насыщенная всевозможными нутриентами благодаря его здоровому образу жизни, поступает внутрь, помогая восстановиться этой мышце.

      Как только я размяла его до самого низа с обеих сторон, направляюсь к холодильнику, чтобы устроить для него массаж льдом. Такой массаж идеально помогает при лечении узлов и различных травм, но Ремингтон любит его и просто так, поэтому я иногда балую его для ускорения восстановления.