Амелия Грей - Мой любимый герцог

– Простите, что не встаю, ваша светлость, но я не могу спустить ноги на пол, – объяснила свою позу миссис Абернати и приложила к глазам платочек.

– А я прошу прощения за Джастину, которая отправила за вами мистера Брамуэла, – добавила Марлена, подходя ближе. – Я не успела ее удержать.

Не сводя с нее взгляда, Рат спросил:

– Так что все-таки случилось?

– Как выяснилось, у нас в доме грызуны, – вздохнула Марлена.

«Какие, к черту, грызуны?»

Рат ожидал услышать что угодно, но уж точно не сообщение о грызунах.

– Спасибо, что откликнулись на просьбу, ваша светлость, и пришли так быстро. Это такой ужас, такой кошмар! Мне даже пришлось принять успокоительное, чтобы не упасть в обморок. Марлена, прошу тебя, объясни, в чем дело: я не в силах повторить столь возмутительные слова.

Мгновение поколебавшись, Марлена представила герцогу мистера Стивена Брамуэла, добавив, что он тоже ее сосед – живет напротив Портингтонов.

– Это вы приходили за мной в клуб?

– Да, ваша светлость. – Молодой человек явно чувствовал себя не в своей тарелке: держался неестественно прямо, высоко вскинув голову и сцепив руки за спиной. – Я передал сообщение миссис Абернати служителю и сразу вернулся обратно, на случай если здесь нужна будет моя помощь.

Рат повернулся к Марлене и, вместо того чтобы нежно улыбнуться, как хотелось, и сказать, как рад ее видеть, буркнул:

– Может, наконец, скажете, что стряслось?

– Джастина увидела мышь.

– Мышей! – воскликнула миссис Абернати, с ужасом уставившись в пол. – Мышей! Скажи уж правду: никак не меньше полудюжины этих мерзких тварей разгуливали по полу словно полноправные хозяева.

– Я видела всего двух, – огрызнулась Марлена. – Ты так визжала, что, видимо, распугала остальных.

– Я не визжала! – вскинулась Джастина. – Мне не свойственно издавать столь неприличные звуки.

Марлена кашлянула.

– Значит, мне показалось. Тат очень громко лаял, и все соседи сбежались на помощь. Вероятно, в нем пробудился охотничий инстинкт. Мне пришлось вынести его в сад, чтобы успокоился, а когда я вернулась, Джастина уже послала за вами мистера Брамуэла. Я говорила ей, что в этом нет никакой необходимости и она зря подняла ви… шум, но только с тех пор она сидит с ногами на диване и наотрез отказывается двинуться с места.

Рат нахмурился. Миссис Абернати оторвала его от карточной игры с друзьями, с которыми он в последнее время очень редко видится, из-за какой-то мыши! Он мог бы побиться об заклад на золотую монету, которую Гриффин ему вернул, что в каждом лондонском доме есть мыши. Правда, произошедшее дало ему повод повидать Марлену, а значит, дама достойна снисхождения.

Глядя на ее взволнованное лицо, Рат мысленно усмехнулся: маленькая мышка, пробежавшая по полу, не могла испугать отважную исследовательницу лесов, полей и кладбищ.

– Ты не видела всех мышей, потому что к моменту твоего прихода они попрятались, – проворчала миссис Абернати.

– Сколько бы их ни было, я не боюсь мышей, Джастина. А ты так паникуешь, словно они карабкаются по твоей юбке.

Миссис Абернати фыркнула, Рат и мистер Портингтон захихикали, и только мистер Брамуэл сохранил полную неподвижность, словно оловянный солдатик.

– Вы можете пожить у нас, миссис Абернати, – предложила Вероника.

В этом доме не хватало места даже для трех его обитателей, подумал Рат. Интересно, где они собираются разместить истеричную соседку? Тем не менее предложение его искренне тронуло: миссис Портингтон предлагала соседке разделить с ними крайне ограниченное пространство, – и он пообещал себе сделать все возможное, чтобы его план, связанный с хозяином дома, был реализован.

– Спасибо, – поблагодарила Джастина. – Это так мило с твоей стороны. Но не хотелось бы вас стеснять. Надеюсь, его светлость позаботится о нас.

– Тем не менее предложение остается в силе, – уверенно заявил Портингтон. – Мы постараемся сделать все возможное. Ваша светлость, если, по вашему мнению, нужна наша помощь, мы останемся, а если нет, то, пожалуй, с вашего позволения, распрощаемся и не будем вам мешать.

– Нет-нет, теперь мы справимся, так что возвращайтесь домой. И вы, мистер Брамуэл, тоже. Спасибо, что откликнулись и пришли на выручку.

– Да, спасибо вам, джентльмены, и вам, Вероника и Евгения, – поспешила добавить Марлена. – Я провожу вас.

– У нас очень добрые соседи, – сообщила миссис Абернати, оставшись наедине с герцогом, и обратила на него умоляющий взгляд. – Я так рада, что вы согласились прийти, а то прямо не знала, что делать.

– Мисс Фаст права: мышка не причинит вам никакого вреда. Она слишком маленькая и боится вас куда больше, чем вы ее.

– Нет! Это неправда! Я не спущу ноги с этого дивана. Пусть даже мне придется на нем умереть. В этом доме настоящее нашествие мышей. Я не могу здесь жить… мы не можем! Я не хочу жить с мышами. А что, если к Марлене в гости придет джентльмен: например виконт, – и увидит мышей?

– Грызуны есть в каждом лондонском доме, даже в самом лучшем, так что никто не испугается мышки.

– Он прав, Джастина, – заверила кузину Марлена, возвращаясь в комнату. – Подожди несколько минут. Сейчас подействует успокоительное, и ты почувствуешь себя лучше.

– Только не в этом доме. Ни за что. Я не могу допустить, чтобы Марлена жила здесь, ваша светлость. Боится она мышей или нет – неважно; главное – я их боюсь до смерти. Нам все-таки придется переехать в ваш дом на Мейфэре. А к тому, что не сможет встречаться с Евгенией по несколько раз в день, Марлена привыкнет.

– Джастина, сколько раз повторять: никуда я не поеду! – позволила себе повысить голос Марлена.

– Боюсь, это уже в любом случае невозможно, миссис Абернати, – объявил герцог. – Мой дом на Мейфэре занят.

Джастина выпрямилась.

– Как это? Почему? Вы же предлагали! Вы отказываетесь от своих слов?

– Когда стало ясно, что мисс Фаст не намерена переезжать, я позволил, как обычно, занять его на сезон семье одной из моих кузин.

– Но почему же вы нам не сказали? – уязвленно, даже рассерженно, спросила Джастина.

– Не вижу необходимости обсуждать с вами свои решения, касающиеся моей семьи и моей собственности, миссис Абернати.

– Но вы же предлагали… – никак не могла успокоиться Джастина.

– И предложение было отвергнуто, – напомнил ей герцог. – А сейчас я даже не смогу снять дом для вас: уже поздно, перед началом сезона все занято.

– Ничего страшного, – заявила Джастина, упрямо вздернув подбородок. – Вы можете попросить семью своей кузины уехать, потому что дом нужен вашей подопечной и мне. Она поймет.

– Джастина! – возмутилась Марлена. – Как ты можешь говорить такое! С какой стати герцог должен отдавать предпочтение нам?

– А что такого я сказала? Ты подопечная его светлости и должна быть для него на первом месте.

– Миссис Абернати, – вмешался Рат, не в силах больше слышать крики. – Я ничего не стану менять: люди уже устроились, – так что разговор окончен.

Джастина отбросила одеяло и возмущенно вскочила на ноги, позабыв про мышей.

– Но, возможно, у вас есть другой дом, куда мы могли бы переехать?

– Боюсь, что нет.

– Но не в гостинице же нам жить! – с пафосом воскликнула Джастина. – Одному Богу известно, кого там можно встретить. Не желаю даже думать об этом. А здесь мы не можем оставаться, пока не выведут мышей. Если уж у вас нет другого дома на Мейфэре, нам придется поселиться в вашем доме в Сент-Джеймсе. Вместе с вами.

Марлена потрясенно уставилась на кузину:

– Джастина, это невозможно, и тебе это известно даже лучше, чем мне. Незамужняя леди не должна находиться под одной крышей с… с распутником.

Рат нежно улыбнулся ей и с удовлетворением заметил, что ее раздражение от наглости кузины улеглось. Надо же: удалось усмирить Марлену одной только улыбкой. Миссис Абернати даже не догадывалась, какую услугу им оказала, но они-то знали: сама того не ведая, она преподнесла распутнику великолепный подарок – Марлена будет жить в его доме. С ним.

Мысль так вскружила голову, что перехватило дыхание.

– Громы и молнии, Марлена! Он же твой опекун, а значит, обязан заботиться, чтобы ты жила в надежном и безопасном месте, а этот дом сейчас таковым не является. Какие-то несколько дней погоды не сделают, а здесь за это время уничтожат мышей.

Слушая эту перепалку и наблюдая за Марленой, Рат постепенно расслабился. Распутник в его душе с радостью принял предложение миссис Абернати, не думая о соображениях чести и последствиях. И не важно, что отец ни за что не одобрил бы его поступок: наверняка потребовал бы, чтобы сын поступил как джентльмен, – но часто ли он слушал отца в вопросах, не имевших отношения к управлению поместьями? Научиться этому ему было не трудно: незадолго до смерти старый герцог признался, что гордится достижениями сына, – а вот стать джентльменом оказалось намного труднее. Отец, всю жизнь старавшийся добиться этого от сына, так и не преуспел. Проявлять осмотрительность в любой ситуации было очень нелегко тому, кто привык предаваться запретным наслаждениям, которые предлагала ему жизнь: пил, играл в карты, предавался утехам с доступными женщинами.

Зато теперь все изменилось: он думал только о Марлене.

– Миссис Абернати права: кому, как не мне, знать, что такое скандал, мисс Фаст. Заверяю вас, что сделаю все, дабы ваше пребывание в моем доме было как можно непродолжительнее.

Марлена удивленно ахнула.

– Спасибо, ваша светлость, – довольно улыбнулась Джастина. – Я знала, что вы меня поймете и проявите гостеприимство в час нужды. Как может общество нас осудить? Все поймут, сколь гибельна ситуация, в которой мы оказались.

– Уверен, что так и будет, миссис Абернати. Я немедленно распоряжусь, чтобы вас с мисс Фаст сегодня же перевезли в мой особняк, и обещаю, что репутация моей подопечной останется незапятнанной. Я намерен все время проводить в одном из клубов, до тех пор пока вы не вернетесь в свой дом.

– О, вы истинный джентльмен! – заявила Джастина. – Я всегда это знала. Да-да, так будет приличнее, конечно. Просто я ни за что не рискнула бы требовать, чтобы вы покинули собственный дом.

– Я тоже, – вмешалась Марлена. – Ваша светлость, это сущее безумие. У нас нет причин покидать свой дом и уж тем более выживать вас из вашего из-за какой-то маленькой мышки. Они наверняка есть и в вашем доме.

Рат улыбнулся.

– Вы совершенно правы, но, полагаю, вам все же придется пойти на это ради спокойствия миссис Абернати.

– Нет, как раз ради ее спокойствия нам лучше остаться здесь. До первого бала сезона всего несколько дней. Вы даже представить себе не можете, сколько вещей придется упаковать. Лично я и думать об этом не хочу.

– Все это мелочи, дорогая! – очаровательно улыбнулась Джастина (во всяком случае, ей казалось, что ее улыбка способна очаровать). – Теперь благодаря его светлости у нас больше слуг, так что упаковка вещей не займет много времени. Все будет хорошо. Я так рада, что его светлость понял, какая у меня тонкая душевная организация. Что касается тебя… – Это уже относилось к Марлене и было сказано без улыбки. – Не смотри на герцога так, словно готова разорвать его за доброту и щедрость. Он помнит, что я была первой красавицей сезона, и ценит мои чувства. – Она расправила плечи, выпятила грудь и добавила: – Кстати, не сомневаюсь, что у герцога есть сад. Тебе понравится там гулять и любоваться тем, что вырастил садовник. А здешних подруг ты уже завтра забудешь.

Рат внимательно наблюдал за Марленой. Нет, легко она не сдастся, и это замечательно. Неожиданно при мысли, что сад – идеальное место для прогулок, разговоров, запретных ласк и поцелуев, его охватил чувственный голод. Он и сам любил наслаждаться ароматами пряных трав, свежевскопанной земли, цветов.

– Скажи ему, чтобы осторожно обращался с моими сундуками, Снидс! – распорядилась Джастина в вестибюле дома герцога. – Я буду в отчаянии, если хотя бы один флакончик моих духов разобьется.

– Помолчи ты, ради бога! – прошипела Марлена, прижимая к груди Тата. – Слуги его светлости отлично знают, как обращаться с багажом, так что с твоими вещами ничего не случится.

– Надеюсь, – сквозь зубы процедила Джастина и обратилась к дворецкому: – Мне бы хотелось знать, какой аромат любит герцог.

– Я не обсуждаю привычки его светлости, мадам, – совершенно ошарашенный, заявил тот, отпрянув и сцепив руки за спиной.

– Что ж, узнаю сама. – Джастина посмотрела вслед двум лакеям, тащившим ее сундук вверх по лестнице. – Ты сказал ему, что я намерена расположиться в комнатах герцога?

Снидс расправил узкие плечи, вздернул подбородок и приподнялся на цыпочки, но все равно был намного ниже Джастины.