Алина Кускова - Мой любимый склочный босс

– Добрый день! – В приемную влетела сногсшибательная Станислава Дворецкая.

Неля инстинктивно привстала на стуле, глядя в коридор – кого та сшибла по пути сюда.

– Не могла дозвониться! – возмутилась Станислава. Неля отреагировала кислой улыбкой. – У вас что-то с телефоном. – Неля кивнула, продолжая молчать. – Вы что, немая?! – пригляделась к ней дива. – Нет? Так поспешите сообщить начальнику, что я пришла.

– Обязательно, – ответила Неля, вставая. – По какому вопросу?

– По личному, – сказала Станислава и полезла в сумочку за своими излюбленными сигаретами.

– К вам, Кирилл Андреевич, Дворецкая, – сообщила Неля, приоткрывая дверь. – По личному вопросу, между прочим. Мужчина, значит, один на белом свете, а женщин тьма-тьмущая. Эх вы.

Князев пробормотал что-то невразумительное и закивал. Неля посторонилась, пропуская огненного дракона, который почудился ей в образе дымившей Станиславы, и вернулась к столу. Она не стала оставлять дверь приоткрытой, подслушивать их разговор. Хотя могла бы, и ей этого очень хотелось. Но Неля прекрасно понимала, какие у них могут быть личные вопросы, ради которых один мается в ожидании звонка, а другая летит к нему на крыльях любви. Подрезать бы ей эти крылышки! И Неля потянулась к телефонной трубке:

– Плановый? Бубенцову в приемную.

После ввода в обстановку возмущенная безответственным поведением начальника, который предпочел своим очаровательным девушкам пришлую со стороны развратницу, Люська пообещала действовать. Неля оставила ее в приемной дожидаться выхода гостьи, а сама под предлогом варки кофе для Князева вернулась в бухгалтерию. Кофе пришлось-таки сварить. Наде было некогда, она работала. Но у нее не трещала по швам личная жизнь! Этим доводом Неля уговаривала молчать свою совесть. Бедная Трошина тянула на себе всю бухгалтерию.

Заваривая кофе, Неля из бухгалтерии услышала шум в приемной, громкую ругань Бубенцовой и вопли красавицы Станиславы. Грубый голос Князева слился с общими криками, среди которых Неле послышался гламурный визг о помощи. Неля улыбнулась. Нет, она не была бездушной особой и пустила бы слезу-другую, глядя на то, как привычным народным методом Люська борется за свое женское счастье – треплет Дворецкую за волосы. Она представила, как вокруг дерущихся женщин бегает Князев и грозится лишить Люську квартальной премии. Что он еще может сделать? Уволить весь женский коллектив?!

А Неля здесь совершенно ни при чем. Она уходила варить кофе. Что такое? Бубенцова выдрала все наращенные волосенки Станиславы? Надо же, какое горе! И как только это могло случиться? Да как же вы, Кирилл Андреевич, такое могли допустить в собственной приемной?!

Неля послушала минут пять организованный ею концерт по заявкам, взяла кофе и пошла к шефу.

В коридоре мимо нее стремительно пронеслась Станислава. Волосы ее были целы, но красивое лицо исказила такая страшная гримаса ненависти, что Неля содрогнулась. Точно не человек, а чудовище.

– А что такого я ей сказала, – всхлипывала в приемной Бубенцова.

– Да вы ей такого наговорили! – возмущался меривший нервными шагами комнату Князев.

– Я ей сказала только, чтобы она не курила, – заметила Люся, обрадовавшись возвращению Нели.

– Кофе, Кирилл Андреевич? – как ни в чем не бывало поинтересовалась Неля. – Не умею пользоваться Томочкиной кофеваркой, пошла к себе в бухгалтерию и сварила там. Что-то произошло?

– Спасибо, Неля Игоревна! – искренне поблагодарил Князев, взял у нее поднос и скрылся с ним в кабинете.

– Пожалуйста, – процедила Неля, приглядываясь к Бубенцовой. – Ну, что произошло?

Поднеси к сухой соломе спичку, и она вспыхнет жарким пламенем, превращая себя и все вокруг в жалкий пепел. Люська сделала то же самое. Роль соломы сыграла Станислава, спичкой стала Люська, а округа в лице начальника – пострадавшей стороной. Досталось и Станиславе.

Люся заметила вышедшей из кабинета с довольной миной на лице Дворецкой, что у них не принято курить в кабинетах. Для этих целей есть специально оборудованная комната с хорошей вентиляцией, куда Люся и советует в следующий раз отправляться Станиславе. То есть фактически послала ее куда подальше. Та не осталась в долгу и ответила неприкрытой грубостью. Бубенцова, как девушка эмоциональная и обидчивая, не сдержалась и ответила еще хуже. Но, как говорила Люся, ненормативной лексикой начала пользоваться Дворецкая! Слушавший их Князев даже покраснел, чем доставил удовольствие Люське. Но гостье этот прием не понравился. Разобиженная Станислава спаслась бегством, бросив бычок на секретарский стол.

Неля посмотрела на стол. Недокуренная сигарета проделала дыру в глянцевом журнале как раз на том месте, где говорилось о ревности. Вот это попадание в цель!

– Стерва, точно стерва, – принялась успокаивать Неля коллегу, – ничего такого, чтобы обижаться, ты ей и не сказала. Я и сама хотела указать ей на дверь. В смысле на дверь специально оборудованной комнаты.

– Захарова, – прошептала трагически Люська, – как ты думаешь, он меня теперь уволит?

– Еще чего, – возмутилась Неля, – мы же не крепостные крестьяне, с которыми можно делать все, что хочешь. Есть трудовой кодекс…

– А ты бы хотела, чтобы он делал с тобой все, что хочет? – В красных глазах Люськи загорелся неподдельный интерес. – Мне кажется, а я, учти, Захарова, ошибаюсь редко, Князев к тебе неравнодушен.

– Тебе кажется, – вздохнула Неля. – И ничего мне не хотелось бы.

– А мне хочется, – со вздохом призналась Бубенцова. – Любви, страсти, чтобы в животе бабочки летали! Я не знаю, как они там летают, но, говорят, что и такое бывает. Как ты думаешь, Неля, эта стерва сюда еще вернется или я не зря пострадала?

– Увидим, – прошептала Неля, провожая Бубенцову из приемной в плановый отдел, где все замерли в ожидании новостей. Шум-то слышали во всех кабинетах, но интеллигентно молчали в ожидании рассказа.

Неля была немного не точна, она специально сказала «увидим», хотя собиралась услышать. О том, что подслушивать нехорошо, Елена Владимировна говорила ей с раннего детства. Но редко кто слушает своих мам. Неля не сомневалась, что Дворецкая начнет снова названивать Князеву. Конечно, та могла воспользоваться его мобильным телефоном, что полностью исключало Нелину прослушку. Но в жизни всегда нужно надеяться только на хорошее, плохое и так случится.

– Я на обед, Неля Игоревна, – сухо сообщил ей Князев и испарился.

– Приятного аппетита, – бросила ему вслед Неля и подперла лицо кулаком.

Наверняка собрался в ресторан с Дворецкой. В ее ресторан. Сейчас начнет рассыпаться в извинениях, обещать той, что уволит вредную Бубенцову… Неля не позволит ему избавиться от лучшего работника планового отдела. В чем-то Люська все же права. Князев странно к ней относится. И она к нему.

Неля пошла в свой кабинет и принесла вазу с цветами. Чего им там чахнуть? В приемной света больше. Поставив вазу на стол, она отошла на пару шагов и принялась любоваться цветами.

Нет, букет Князева явно был лучше, чем тот, первый. Максим проиграл Кириллу в эстетическом восприятии. А Князев проиграл Березину в изобретательности. Инкогнито не дает ей покоя, заставляя выбирать, какой из букетов предпочтительнее, какой из мужчин лучше. Она не должна забывать, что объявила поход за свадебным букетом. Теперь перед ней стоят оба. Жаль, что это не мужчины, а лишь их цветы. И их ли? Подписался только Князев.

Неля взглянула на телефон. Она собиралась позвонить Максиму. Но сейчас ей не хотелось этого делать. Она не знала, почему, но слышать голос Березина ей не хотелось. Даже если бы он позвонил сам.

Но Максим все-таки позвонил. После обеда, когда Князев вернулся.

Неля сняла трубку и привычно поинтересовалась, по какому вопросу абонент хочет услышать Князева. Максим не узнал ее по голосу, сказал, что по личному, и представился. Неля замерла на несколько секунд в растерянности, признаваться ли ему, что она это она, или не стоит этого делать. Решила, что не стоит признаваться, а подслушать, о чем станут говорить друзья, обязательно нужно.

– Ты серьезно? Не передумал? – спрашивал Кирилл Андреевич у друга.

– Так же серьезно, как и ты, – сказал тот.

Неля ничего не поняла и пожалела, что потратила зря время на пустые сомнения, подслушивать нужно было сразу.

– Друг жениха должен выглядеть на все сто, – заявил Березин.

Неля испугалась, что не выдержит, встрянет в разговор, и положила трубку.

– Станислава будет сексапильной невестой, – говорил Березин Князеву в тот момент, когда Неля, не в силах справиться с искушением, принялась слушать дальше.

– Безусловно. – Ей показалось, что Князев усмехнулся.

– Тогда в восемь?

– Хорошо.

«Ничего хорошего», – сказала про себя Неля и аккуратно положила трубку на место.

Мало того, что ничего хорошего она не узнала из этого обрывочного разговора, так и то, что узнала, тянуло за собой нескончаемые вопросы. Впрочем, основной вопрос был один: почему Князев женится на Станиславе? Чем она лучше Нели, например? Или Люськи Бубенцовой? В чем она гламурнее Томочки и предпочтительнее Веры Ивановны?! Ах да. Последняя исключается из братства сестер.

Огнедышащая стерва переплюнула их всех. Вот она, настоящая жизнь! Вот он, повсеместный закон подлости! Князев женится на Дворецкой, что ж, два сапога – одна стоптанная пара. Оба будут ходить по квартире Ирины Александровны в стоптанных тапочках и плюшевых костюмчиках. Оба будут целоваться и уже не на брудершафт. Оба будут…

Неля тряхнула головой, она начинала дико ревновать. Глупости, ей должно быть без разницы, на ком он женится. Разве не так? «Не так», – отвечало глупое сердце. Но у сердца нет мозгов! А у нее, у Нели, есть. И она должна ими подумать, что делать дальше. Звонить его другу и назло приглашать Максима на свидание? Но они договорились пойти куда-то вместе. Судя по разговору, отправятся покупать костюм для свидетеля. Может быть, позвонить Максиму и сказать, что свидетели больше не требуются на брачных церемониях. Больше их никто не заставляет расписываться в том, что молодожены будут счастливы целый год. Да будет ли счастлив со Станиславой Кирилл?! Они такие разные люди. Станислава никогда не наденет домашний плюшевый костюм, купленный мамой. Да и вряд ли у этого бесчувственного, холодного создания есть родители. Бедная Ирина Александровна, какая невестка ей достанется!

Бедная мама, что с ней будет, когда она узнает, что Князев женится. Приятельницы так надеялись поженить своих детей. Но такое случается только в романах про большую и светлую любовь, которой у них с Князевым нет. А Неле казалось, что что-то между ними все-таки было.

Совсем вылетело из головы, что он сказал! «Поздно». Он сказал ей сегодня, что она спохватилась поздно. А каким образом она должна была догадываться о его чувствах?! По робкому чмоку за родительским столом, когда мамы смотрели на них, не отрываясь, в восемь глаз, включая очки?! Или по тому неожиданному поцелую на улице, из-за которого Неля обветрила губы? Ладно, чего обвинять ни в чем не повинного человека. Губы она обветрила раньше. Но никакой Князев не неповинный!

Он виноват в том, что растоптал ее надежды на личную жизнь. В глубине души, как Неля призналась самой себе, она надеялась на него. Глупо об этом сейчас даже думать, но надеялась. И с Максимом встречалась только для того, чтобы досадить Князеву. Пораженная страшным открытием, Неля ойкнула. Сил оставаться на этом лобном месте у нее больше не было. Участвовать в подготовке к свадебным мероприятиям Неля не собиралась. Только этого ей не хватало. Помогать Кириллу жениться на Станиславе!

Она уверенно толкнула дверь кабинета. Князев сидел за компьютером и что-то сосредоточенно настукивал на клавиатуре. Неля кхекнула, пытаясь обратить на себя его внимание.

– Кирилл, – произнесла она и запнулась, хотелось сказать совсем другое! Как она неожиданно прозрела, как он ей дорог, – Андреевич…

– Да, Неля Игоревна? – повернулся к ней Князев.

Вот. Она навсегда останется для него Нелей Игоревной.

– У меня голова разболелась, – призналась Неля.

– Идите домой, Неля Игоревна, – участливо предложил Князев. – Я скажу Борису, чтобы подвез вас на служебном автомобиле.

– Спасибо, Кирилл Андреевич, не нужно.

Неля закрыла дверь и забрала из вазы его цветы. Ничего, она доберется с букетом на маршрутке. Теперь его придется засушить на память. Единственное, что останется от Князева.

Торжественная брачная церемония шла полным ходом. Разряженная работница загса монотонно, с чувством и достоинством твердила заученную речь, разношерстные родственники переминались с ноги на ногу, держа в руках яркие, вырвиглазовые цветы, жених с невестой стояли перед алтарем, или как его там назвать, трепеща от волнения.