Мелани Маршанд - Мой муж — Господин

— Ей меня было недостаточно, — пробормотал он. Спустя мгновение его голос стал громче, чище. — Меня недостаточно всем им, — он сильнее поник. — Всегда недостаточно.

Я терпеливо ждала, чувствуя, что он не закончил. Медсестра сказала мне, что это все бессмысленно. Мне нужно было помнить об этом. Стоило просто уйти и дать ему поспать, но я хотела услышать. Даже если это абсолютный бред, мне необходимо было знать.

— Единственное, почему я беру контроль на себя, это потому, что я не знаю, что еще делать. Все остальное... пугает меня. Конечно, я должен отдать им всю власть. В этом вся соль. Это то, что не дает мне спать по ночам. Они всегда могут уйти, и, конечно, так и должно быть. Я на самом деле никогда и не хотел, чтобы все происходило по-другому. Но все же... — он вздохнул. — Это невыносимо. Все это. Я отгоняю их, потому что это все равно кажется неизбежным. Потому что я просто не вижу другого итога.

Я тяжело сглотнула.

— В том, что вы с Дарьей разошлись, не было твоей вины, — сказала я. — Она сделала выбор.

Он слегка засмеялся.

— Конечно, это моя вина. Я сделал наши отношения невозможными для нее. Ты знаешь, каким я могу быть, а ты едва знакома со мной. Холодный. Язвительный. Я сделал себя недостойным любви, а потом обвинил ее в том, что она меня не любит. Представь жизнь с худшей частью меня двадцать четыре часа семь дней в неделю. Я никогда не был откровенно враждебным, и это была худшая моя часть. Я заставил ее почувствовать себя плохим человеком из-за желания покинуть меня, и им она и стала... все из-за меня. Я это заслужил.

— Поэтому я и не боролся, — продолжил он, его голос был тихий, но ясный и связный. — Потому что глубоко внутри, как и все другие... я хотел принять свое наказание, — его губы дернулись, но улыбка не появилась. — Я думал, что, если не буду бороться, если позволю ей... образно говоря, ну знаешь, потоптаться по мне в ее туфлях на шпильках, я думал, этого будет достаточно. Что мне потом станет легче. Что я почувствую себя лучше. У нее была власть отпустить мою вину. Ну или сделать ее выносимой, по крайней мере. Но, конечно, она этого не сделала.

— Она не должна была делать это для меня. Никто не должен был. Но я все еще не простил ее. Мне нужно это. Нужно, но я никогда не смогу иметь этого. Все не так легко, как кажется. Но, наверно, поэтому я так хорош в том, что делаю. Каждая сабмиссив говорит, что лучше меня у нее не было... и я знаю, что ты думаешь, но я могу понять, когда женщина мне лжет. Я лучший, потому что я точно знаю, что им нужно. Видеть то, как другие люди испытывают освобождение — самое близкое состояние к моему желаемому, которое я только могу испытать. Я всю жизнь буду искать его, но так и не найду.

Его глаза внезапно открылись. Призрачная улыбка коснулась его губ, но они были слишком вялые, чтобы выразить ее.

— Вот и все. Низко, да? Я так долго пытался наказать себя и лишь в последнюю минуту понял, что не хотел этого. Это похоже на прыжок с моста. Это и есть настоящая причина того, почему мне понадобилось столько времени. В трезвом состоянии я не смогу даже признаться себе в этом, но это так. Я думал, что, если бы она забрала мою компанию, это бы и было наказанием. Но сейчас понимаю, что этого не будет достаточно. Никогда не будет. Потому что прощение — это то, что ты должен дать человеку. Его нельзя получить силой.

Он снова начал погружаться в сон, его закрытые веки трепетали. Мне хотелось сказать что-то, утешить его, даже если в течении следующих нескольких часов он все забудет. Просто хотела, чтобы он перестал топить себя в своей вине, пусть даже ненадолго.

В следующее мгновение его дыхание стало легким, и я поняла, что он спит. 

После выздоровления Бен отвел меня на ужин в один из тех ресторанов, где все забронировано на год вперед. Мы не разговаривали со дня операции, и я не знала, помнил ли он что-то из того, что сказал, когда отходил от наркоза.

— Прекрасно будет снова есть настоящую еду, — заметила я за приглушенно освещенным столом.

Он, естественно, снова выглядел как с иголочки, и сложно было узнать в нем того Бена, который пел Pink Floyd на диване. Ни один волосок не выбивался из укладки.

Улыбаясь, он сделал глоток своего напитка.

— Лучше, чем я думал. Сложно осознать то, что имеешь, пока не потеряешь это.

— Так говорят, — я оглянулась, казалось, что все пялились на меня.

— Не на этих выходных, но на следующих, — начал он с загадочной улыбкой, — я забираю тебя из города. С Мэдди и Дэниелом уже все обговорено. Когда вернемся, мы официально объявим о нашей помолвке.

Он сказал это так, между прочим, совершенно не оставляя шанса на возражения. Я и не хотела протестовать, но не привыкла, когда мне говорят, что делать.

— Куда? — это был вполне логический вопрос.

Уголки его рта приподнялись выше.

— Так сразу и сказал. Тебе нужно знать только то, что погода там такая же. И возьми купальник.

Хорошо, я тоже могу играть в эту игру.

— Наверное, нам стоит поговорить о свадьбе, да?

Принесли еду, и он выглядел немного ошеломленным из-за того, что я не стала требовать ответов насчет поездки.

— У меня есть несколько портфолио, — сказал он, — от нескольких высоко рекомендуемых свадебных организаторов. Можешь выбрать, кто тебе больше понравится, ну или закрыть глаза и ткнуть пальцем наугад. Любой из них справится практически со всем, и каждый предоставит тебе несколько идей, но сами займутся всей работой.

— Вау, — сказала я.— Так вот как живет другая половина.

Он поковырялся в своем ризотто.

— Не думаю, что найм свадебного организатора это исключительно признак элиты.

— Конечно, ты так не думаешь, — я улыбнулась ему, но он лишь наградил меня раздраженным взглядом.

Я поняла, что есть пятидесятипроцентный шанс, что мы поубиваем друг друга за время нашей маленькой романтической поездки.

— Я буду наслаждаться спором с тобой об организации свадьбы, — сказала я, крутя бокал с вином.

— Ох, дорогая, — он откинулся на кресле, снисходительно улыбаясь. — Люблю, когда ты ругаешься.

* * *

У него был частный самолет.

Конечно же, у него был частный самолет. Куда уж нам, простолюдинам?

Желание закатить глаза из-за всего происходящего было невероятно сильным, но мне удалось подавить его. И да, то, что мне не пришлось снимать обувь или ждать с чемоданом, у которого сломано колесико, в очереди с неугомонными детьми, было приятно. То есть, неплохо. Невозможно было держаться отстранено или скрывать цинизм, когда я поднялась по новенькому трапу в красивую, просторную кабину и опустилась в кожаное сидение.

Я бросила взгляд на Бена, севшего рядом со мной. Он никогда не знал другой жизни. Это была его реальность. Интересно, летал ли он когда-либо на коммерческом самолете?

— Плохо, что мы не смогли воспользоваться большим самолетом, — вздохнул он, откидываясь на спинку сидения. — Но мы приземлимся в маленьком аэропорту. Нужно будет только заплатить пошлину.

Я оглянулась вокруг, отмечая абсурдно роскошную обстановку.

— Ты... шутишь, да?

Он посмотрел в мою сторону с усмешкой, коснувшейся его губ.

— Немного.

Я заерзала, прижимая колени к груди. Сидение было достаточно большим, чтобы на нем можно было свернуться калачиком, словно кошка, и задремать.

— Я никогда не летала даже первым классом.

Бен небрежно махнул рукой.

— Оно того не стоит. Достаточно будет всего раз полететь частным самолетом, и вернуться к первому классу уже не сможешь.

— О, мой Бог, — я повернулась к нему, не в силах скрыть улыбку, хотя я, отчасти, хотела ударить его. — Ты хоть имеешь представление, как это звучит?

Отказываясь на спинку сидения, он подозвал стюардессу.

— Люди по-любому ненавидят меня, так может стоит заслужить это? — его глаза сияли. — «Мимозу»?[47]

— Чем черт не шутит, — я приняла бокал от молчаливой стюардессы, поблагодарив ее, в ответ на что она вежливо кивнула. — Не понимаю, почему ты не хочешь сказать, куда мы летим.

— Так веселей, — его взгляд пронизывал меня, пока он делал глоток своего напитка. — К тому же, мне нравится маленькая морщинка на твоем лбу, когда ты пытаешься что-то понять.

Это была опасная территория, но тепло от шампанского разливалось в моем животе, и я забыла причину этой опасности. Наверно, стоило позавтракать перед выездом.

— Уверена, что не смогу догадаться, — сказал я, стараясь незаметно сменить тему. — Ты был не слишком рад, что мы можем полететь на маленьком самолете, что указывает на недальнюю дорогу. Если бы нам пришлось лететь ночь, предполагаю, что ты бы не согласился ни на что меньшее, чем Ritz Carlton.[48]

— А ты меня знаешь, — Бен усмехнулся. — Отчасти, ты права — это короткий полет.

— Значит, мы остаемся на северо-востоке, — я, нахмурившись, посмотрела на пустой бокал шампанского. Когда я успела все выпить? — Это ограничивает количество вариантов, но не намного.

— Тебе не удастся вытянуть это из меня, — сказал он. — Обещаю. Я очень упертый.

Я хмыкнула.

— Да? А я и не заметила.

На мгновение наши взгляды встретились, и его улыбка почти заставила меня забыть о том, что мы в действительности делали.

А что мы делали? Как я должна была вести себя в романтическом путешествии с мужчиной, с которым по правде не имела никаких романтических отношений?

Я оторвала от него взгляд, желая быть той, кто прервет контакт. Было страшно от того, что могло случиться, если бы никто этого не сделал, а я не совсем доверяю ему в этом.

— Я знаю, что это все немного странно, — сказал Бен нежно. В его голосе слышались серьезные нотки, которые я порой улавливала в его речи. — И прошу прощения за это. Если бы был способ проще все это организовать... — он заколебался. — И все же, я подумал, что ты насладишься путешествием. Даже если оно... неловкое.

Я смотрела на стену перед собой.

— Но должно ли оно быть таким?

— Нет, — ответил он быстро. — Но я знаю, что все может стать... ну знаешь. Границы стираются. Это понятно.

Мое сердцебиение учащалось, но я не совсем понимала почему.

Он прочистил горло.

— Хочу сказать, ты, ну, знаешь, какая ты. Ради Бога, ты пытаешься стать актрисой.

Я моргнула, пытаясь следить за цепочкой его мыслей.

— И?

— И ты знаешь, как выглядишь, — его взгляд упирался в пол. — Ты построишь карьеру только на том, что перед тобой нельзя устоять.

Засмеявшись от недоверия, я выпрямилась в кресле.

— В актерской игре скрывается немного больше, чем просто сексуальная привлекательность, Бен.

— Может, и так, — он бросал на меня короткие взгляды, постоянно возвращаясь к полу, но едва скрывая улыбку. — Но когда я смотрю на тебя, я думаю не о том, как сильно бы я хотел дать тебе Оскар.

В моей голове начало звенеть, и звон усиливался с каждой секундой. Как я должна была притворяться, что эти слова не влияли на меня?

— О чем ты думаешь? — спросила я немного хриплым голосом. Черт возьми. Я не хотела звучать соблазнительно.

Или хотела.

— О нет, — он засмеялся, жестом приказывая принести еще выпивки. — Ваша честь, я отказываюсь отвечать на этот вопрос на основании того, что он может обличить меня.

Проклятие. Я совершенно выбита из колеи. Просто флирт — это одно, хоть я и не практиковалась последнее время, но флиртовать с парнем, за которого я и так выйду замуж исключительно по расчету? С тем, кого я абсолютно, категорически не могла выносить как человека?

Черт, что вообще могло пойти не так?

— Что же, жаль, — пробормотала я, улыбаясь, опустив лицо. Еще одна “Мимоза” появилась передо мной, и я задержала взгляд на руке Бена, в которой он держал бокал, на длинных и ловких пальцах и...

Черт возьми.

— Поверь, так будет лучше, — сказал он. — Ты бы либо убила меня, либо... — Он прочистил горло. — Ну, не знаю. В любом случае, это не подходящее место.

— Тебе необходимо было воспользоваться маленьким самолетом, не так ли?

Я откинула голову, боковым зрением следя за ним. Его глаза слегка расширились.

— Помнишь ту нашу беседу о границах? — спросил он меня тихо.