— Я могу сделать это за тебя.

Ах вот как, он хватается за шанс еще раз взглянуть на свою пассию! Мэриан едва удержалась от гримасы.

Кэтлин долго молчала, потом отрицательно покачала головой:

— Спасибо, Чад, но это входит в мои опекунские обязанности. — Она вдруг усмехнулась:

— Надо добраться домой засветло, так что надолго я не задержусь. Выложу что требуется и попрощаюсь. Не думаю, что у Аманды будет время запустить в меня тарелкой.

До тарелок дело не дошло. В первый момент сонная Аманда восприняла новость как глупую шутку и сказала, что ради этого будить ее не стоило. Потом, прочитав письмо, она словно онемела. Кэтлин тут же откланялась.

Мэриан сильно сомневалась, что этим дело и кончится, но не стала омрачать радость тетки. Аманда не всегда сразу выплескивала свой гнев. Очень может быть, что в это время она копила его и раздувала.

Спенсер тоже выразил желание прочесть письмо. Кэтлин оставила ему все относящиеся к делу бумаги в надежде, что он заставит Аманду трезво взглянуть на случившееся. Но, как и Чад, он не счел это катастрофой и, возможно, не станет утруждать себя лишними разговорами.

И все-таки он, должно быть, объяснил ситуацию Аманде — уже на другой день чета Эвансов появилась в «Желтой колючке».

Стюарт и Чад тоже были в тот день на ранчо. На вечеринке Кинкейд-старший так хорошо сыграл свою роль, отвлекая Кэтлин, что они очень сблизились — настолько, что он заехал объявить, что собирается на несколько дней в Чикаго (он регулярно наведывался туда, чтобы умаслить своих поставщиков ужином в хорошем ресторане). Сам он, судя по всему, предпочитал ужин в «Желтой колючке», так как почти с порога напросился на него. Возможно, это и была истинная причина его визита. Что касается Чада, то он, конечно, просто составил отцу компанию.

Из-за стола все четверо перешли на крыльцо полюбоваться закатом и отдохнуть после сытной еды. Солнце уже исчезло за горизонтом, когда к дому подкатил экипаж Спенсера. Еще не выйдя из него, Аманда пронзительно закричала, потрясая мятым письмом:

— Все это чушь собачья!

Мэриан передернулась и подумала: хорошо бы сейчас незаметно ускользнуть, лечь в постель и спрятать голову под подушку. Однако, в какой бы ужас ни приводила ее роль зрителя на предстоящем спектакле, спасения не было: Аманда могла заглушить стадо ревущих быков, и даже захлопнутые окна не помогли бы уснуть.

Кэтлин попробовала урезонить племянницу:

— Присядь, дорогая моя. Я понимаю, ты расстроена. Никому не хочется верить плохим новостям. Мне и самой трудно смириться с тем, что Мортимер совершил так много опрометчивых шагов сразу, но тем не менее…

— Видишь! Даже ты, которая так давно с ним не встречалась, не можешь с этим смириться! Говорю вам, все это ложь! Где доказательства?

— Что? — Кэтлин заморгала от неожиданности. — По-твоему, полный финансовый отчет — не доказательство?

— Если он сфабрикован — нет! — отрезала Аманда. — Ты чересчур доверчива, тетушка. Я не такая. Я не приму на веру пачку бумаг, если они полностью противоречат тому, что мне известно! Это ложь, гнусная ложь! Как ты себе представляешь мои отношения с отцом? По-твоему, он только гладил меня по голове и осыпал подарками в свободное от дел время? Нет, нет и нет!!! Он делился со мной! Он обожал рассказывать о том, как прошел день!

— Возможно, он делился только успехами, а о промахах умалчивал? Стыдился их перед той, кого особенно любил.

— Ты как будто хочешь, чтобы все это было правдой, — язвительно заметила Аманда. — Из кожи вон лезешь, чтобы оправдать мошенничество! Дела отца процветали и приносили такой доход, что лучше и быть не может.

— Слишком много нововведений сразу — и даже самый успешный бизнес может быть подорван. Мортимер ввел…

— Нет, не ввел! — резко перебила она. — Он ничего не вводил, заруби это на носу! Ты плохо знаешь собственного брата, тетя Кэтлин! Он слишком любил прибыль, чтобы поступиться ею ради тех, кто на него работал. Условия их труда его совершенно не волновали. Но ты, быть может, помнишь его эдаким филантропом!

— Я только хочу сказать, что к письму приложены документы, а в них все факты, которые…

— Нет в них никаких фактов! Отец терпеть не мог выбрасывать деньги на ветер. Он все время повторял: кому не нравится, тот пусть ищет себе другое место. Мэриан! Разве ты не слышала от него этих слов? И он был прав! Народ валил к нему валом не из-за хороших условий труда, а из-за денег, которые он платил тем, кто готов был работать в плохих. Что касается инвестиций, то за последние семь лет отец открыл только один магазин, да и то потому, что на другом конце города кто-то завел такой же и он не хотел, чтобы тот снял все сливки. Он дал в газеты рекламу, устроил торжественное открытие. И месяца не прошло, как клиенты повалили валом! А ты твердишь о каком-то банкротстве!

Должно быть, такой напор произвел на Кэтлин некоторое впечатление, потому что она повернулась к Мэриан за разъяснениями. Как ни тошно было соглашаться с Амандой, нельзя было не признать очевидного. Девушка кивнула:

— Это верно, отец не любил раскошеливаться. Ну, то есть он хорошо платил работникам, но неизменно отмахивался от жалоб на духоту, сырость или устаревшее оборудование. У него была своя философия: покупателю не важно, в каких условиях сработана обувь — лишь бы хорошо носилась. В магазинах он тоже вел дело по старинке, и я не припоминаю, чтобы где-то шел ремонт. Правда, я делала покупки в другой части города.

— А я как раз в этой, — заявила Аманда, — и никогда не забывала заглянуть в магазины отца. Никакого упадка я там не заметила!

— Ну… — Кэтлин замялась, — были еще неудачные вложения в недвижимость. Мортимер вынужден был брать ссуды.

— Брать ссуды? Чего ради? У него и своих денег хватало! Семьсот тысяч — это, по-твоему, не деньги? А недвижимость — что ж, я отвечу и на это. Я читала отчет. Там упоминается… — для полноты эффекта Аманда сверилась с письмом, — некий пансион «Совиное гнездо». Так вот, он никак не мог пойти с молотка в счет долгов, потому что никогда не был куплен! Я отлично помню эту историю. Папа собирался купить «Совиное гнездо», это верно, но кто-то дал более высокую цену, и он пошел на попятную. Почему? Потому что городок был невелик, приезжих мало, и завышенная цена никак себя не оправдывала. Другое дело, если бы он спекулировал недвижимостью. Но папа никогда не опускался до такого!

— В самом деле! — вмешалась Мэриан, внезапно вспомнив упомянутый случай. — Теперь я припоминаю. В тот день, когда покупка не состоялась, отец был очень весел за ужином и много шутил. Говорил: «Не зная броду, не суйся в воду» — и все такое. Насколько я поняла, уже несколько раз недвижимость уплывала от него в одни и те же руки, и он предрекал выскочке финансовые проблемы. Пообещал, что поможет ему вырыть себе яму, и в самом деле: стал выказывать интерес к бесперспективному бизнесу, а на торгах в последний момент отступал, оставляя его конкуренту. Судя по всему, тот вскоре разорился. Отец был способен на многое, лишь бы это не било по карману.

Кэтлин слушала ее, изумленно округлив глаза, не отваживаясь верить, к чему идет. Аманда искоса бросала на нее торжествующие взгляды. Мэриан надеялась, что она хотя бы промолчит, но не тут-то было.

— Ну, что я говорила! Не надо верить всякой чепухе!

Глава 47

В дальнейшем разговоре приняли участие даже те, к кому случившееся не имело непосредственного отношения. Посыпались догадки и предположения.

Стюарт, который обычно держался отстранение очень оживился. Он подал идею собрать верных людей, выехать в Хейверхилл и под шумок линчевать «пройдоху» (так он окрестил Альберта Бриджеса). Пришлось напомнить ему, что в восточных штатах на самосуд не смотрят сквозь пальцы. Что касается закона, чтобы апеллировать к нему, требовались доказательства вины. Хотя все понимали, что Альберт Бриджес и есть главный виновник, надо было действовать с осторожностью. Одного сфабрикованного отчета было мало. Он мог заявить, что впервые видит эти бумаги и что письмо напечатал его недоброжелатель. Оставалось надеяться, что имущество еще не распродано. Вряд ли он спустил его по дешевке — такой шанс выпадает раз в жизни.

Замысел Альберта Бриджеса был совершенно очевиден. Для начала он отправил наследниц к тетке, чтобы сбыть с рук и расчистить себе поле деятельности. Потом сфабриковал отчет. Последним шагом было представить себя слабаком, не способным высказать правду в лицо. Самобичевание убеждает. Негодяй надеялся, что письмо закончит дело: полагая, что им не на что вернуться в Хейверхилл, сестры осядут в Техасе, выйдут замуж — и дельце будет обстряпано.

Могло быть, конечно, и так, что он спешно все распродал и улизнул с деньгами, пока его не хватились. Тогда он давно уже замел следы, улизнув из страны за границу.

Выяснить это можно было двумя способами: пустить по следу ищеек или самим отправиться на разведку. Аманда и слышать не хотела о том, чтоб передать дело в посторонние руки.

— Я сама во всем разберусь! Когда мы сможем выехать, тетя Кэтлин?

— А что, твой муж уже дал согласие на поездку?

— Кому нужно его согласие? — отмахнулась Аманда. — Ему совершенно все равно, что будет с моими деньгами, а раз так, его это не касается.

Все повернулись к Спенсеру, но тот равнодушно повел плечами:

— Никак не могу взять в толк, зачем ей деньги при обеспеченном муже. Наверняка хочет с их помощью от меня избавиться.

Щеки Аманды слегка порозовели. От гнева она обычно вспыхивала, как маков цвет, и, таким образом, легкий румянец был скорее признаком смущения. По какому поводу? Хочет скрыть свое упорное нежелание оставаться в Техасе или, быть может, намерена бросить мужа? Тогда, намеренно или нет, Спенсер попал в точку. Или же она сболтнула лишнего в одной из перепалок и теперь сожалеет о своем промахе.

Аманда часто говорила не то, что думала на самом деле. Это была одна из ее уловок, чтобы манипулировать людьми. Очень может быть, что и теперь она по какой-то ей одной известной причине желала внушить Спенсеру, что брак с ним ее не устраивает. Будь это правдой, она молчала бы об этом до тех пор, пока не настанет время нанести удар. Зачем бы ей притворяться, думала Мэриан. Уж не потому ли, что сам Спенсер не в восторге от брака с ней? Не хочет ли она принудить его к публичной демонстрации своих чувств: к каким-то торжественным заверениям, к протесту, который показал бы, как он настроен на самом деле? Неуверенность в себе — для Аманды худшее из зол…

Из раздумий Мэриан вывел голос Стюарта:

— Речь не о том, нужны твоей жене деньги или нет, и не о том, на что они ей. Речь о мерзавце, который не должен уйти безнаказанным. Деньги нужно вернуть во что бы то ни стало! Застав у себя на дворе конокрада, ни один разумный человек не вложит ему в руки поводья и не скажет: «Иди с Богом, приятель! Эта лошадка мне не так уж и нужна».

— Стюарт говорит дело! — горячо поддержала Кэтлин. — Деньги деньгами, а преступление преступлением. Альберт Бриджес обобрал не только вас, но косвенно и меня. А всего обиднее, что я так глупо попалась на его обман! Представляю, как он потирал руки, как хихикал, стряпая свой отчет! Воображал, наверное, что женщине не под силу разобраться в деловых бумагах. О вас он даже не думал, вся эта махинация придумана для меня. И ведь ему это удалось! Просто злость берет на собственную наивность! Поверила, и притом поверила без тени сомнения!

— Не принимай это так близко к сердцу, Рыжая, — вполголоса посоветовал Стюарт. — Человеку свойственно ошибаться. Бумаги сработаны на совесть.

— Значит, ты едешь с нами, тетя Кэтлин? — поинтересовалась Аманда.

— Еще бы!

— Да, но как же ты бросишь ранчо? — встревожилась Мэриан, вообразив себе, что в отсутствие тетки все сразу пойдет наперекосяк.

— Чад так хорошо вышколил Лонни, что пару месяцев тот вполне обойдется без присмотра. — Кэтлин с усмешкой повернулась к своему благодетелю. — А ты небось испугался, что я стану умолять тебя снова взяться за дело?

— Не знаю, как Мэриан, а я сама оплачу свои дорожные расходы, — заявила Аманда, заставив всех с удивлением повернуться к ней. — Да, да! И не надо так смотреть. Ради наследства я готова на издержки.

— Спенсер готов финансировать твою поездку? — уточнил практичный Стюарт.

— Обойдусь!

— Я слышал, по дороге сюда тебя ограбили до нитки, — хмыкнул он. — Если думаешь, что на этом основании получишь билет даром, ты ошибаешься. У них девиз: «Гони монету!»

— Я не такая дурочка, — рассердилась Аманда. — Деньги у меня есть. Помните, Лерой сдал шерифу ту банду, что останавливала поезда? Так вот, у них не было возможности тратить награбленное — выжидали, когда затихнет шум. Ваш здоровяк сдал бандитов вместе со всем добром.