Она обвила руками его шею, вплелась пальцами в шелковистые волосы и уже ни о чем не думая, с жаром ответила на поцелуй. Вик целовал ее жадно, страстно. Маша чувствовала, как нежные руки, поглаживая ее спину, дрожат от волнения, как прерывается его дыхание, когда он снова и снова вбирает в себя ее тихие стоны. В одно мгновение его пальцы расстегнули молнию платья, и теплая ладонь скользнула внутрь. Это невыносимо… Она снова хочет его. Здесь и сейчас. И плевать, что их может кто-то увидеть. В конце концов, они ведь муж и жена.

— Я хочу тебя, — прошептал Виктор, стягивая вниз платье и обнажая хрупкие плечи. Горячее дыхание коснулось кожи, и Маша не смогла сдержать стон. Протяжный звук прокатился по кабинету.

— Юлька может войти, — с придыханием возразила она.

— Не войдет, — Вик поднялся с кресла, усадил ее на стол и жарко шепнул в ухо: – Я закрыл дверь на замок.

Он провел ладонями по гладким округлым бедрам, одновременно задирая вверх платье, развел их в стороны и опустился на колени. Маша замерла. Догадываясь, что произойдет дальше, она мелко задрожала.

— Моя сладкая ягодка, — прошептал Вик и сдвинул в сторону тонкую ткань трусиков.

Когда его губы коснулись чувствительного бугорка, Маша издала протяжный стон. Она откинула голову назад, закрыла глаза и позволила себе погрузиться в эти невероятные ощущения. Руки ее дрожали, упираясь в столешницу, электрические разряды удовольствия заставляли мышцы сжиматься. Упругий язык ласкал ее с такой настойчивостью, что казалось, еще немного – и она не выдержит, взорвется, растворяясь в этом блаженстве. Но Виктор умело сдерживал эти порывы.

Наконец, когда Маша уже была на самой грани, он поднялся на ноги, быстро освободился от сковывающих его брюк и одним движением погрузился во влажную глубину.

— Я хочу, чтобы мы сделали это вместе, малыш, — прошептал он, склонившись над распростертым телом.

Движения его были медленными, чувственными. С каждым погружением Маша ощущала его каждой своей клеткой. Дрожа и выгибаясь, она старалась оказаться как можно ближе к горячим чреслам. Ноздри трепетали, вдыхая густой аромат парфюма, смешанный с запахом мужского тела. Это сводило с ума, возбуждало, манило. Руки Виктора блуждали по обнаженной груди, пальцы легонько, словно дразня, сжимали чувственные соски. Напряжение нарастало с каждой секундой.

Вик приподнял ее ноги, разведя колени широко в стороны, и тело содрогнулось от мощного толчка. В эту же секунду ее накрыла сокрушительная волна оргазма. Двойной стон заполнил пространство кабинета. Маша почувствовала, как ее обхватили сильные руки, как они прижали ее к напряженному торсу, ощутила жар, проникающий сквозь ткань рубашки. Виктор впился в ее губы долгим глубоким поцелуем, который еще больше усилил и без того феерические ощущения. Волны безумного удовольствия одна за другой обрушивались на нее до тех пор, пока полностью не лишили сил. Тело обмякло, но Вик не спешил отпускать ее. Он нежно касался губами ее распухших от страсти губ.

Наконец, он опустил ее на столешницу и с довольнойулыбкой посмотрел в лицо. Глаза его сияли.

— Удивляюсь вашему безрассудству, мадам. А вдруг нас подслушивали?

Маша закатила глаза.

— Тем хуже для вас, дорогой мой супруг, — и весело рассмеялась.

В дверь забарабанили.

Глава 35

— Ну вы, блин, даете, — возмущалась Юлька, сердито топая босыми пятками по ступеням. – Я вам битый час снизу ору, а они там шпили-вили устроили!

Маша густо покраснела и выразительно зыркнула на Виктора. Ее сестра никогда не стеснялась в выражениях, и это — одно из самых безобидных. А уж о том, что мелкая воспитанно промолчит, застукав их с поличным, так и мечтать нечего.

— Лучше б ты тот час на что-то полезное потратила. Штаны бы надела, например! – проворчала Маша, глядя, как из-под длинной Юлькиной рубашки мелькают голые ноги.

— Отцепись.

Виктор спускался последним, и Маша затылком чувствовала, как тот улыбается вовесь рот.

Извращенец! Это ж надо было ее так подставить.

С другой стороны, что такого они сделали? Подумаешь, занялись любовью в кабинете. Не в чужом ведь, в своем собственном. Да и Юлька – не посол Испании, чтобы шуршать перед ней на цыпочках.

— Сейчас заварю травяной сбор, успокоишь нервишки, — Маша вошла в кухню и сразу направилась к чайнику.

—Свои успокой! – фыркнула сестрица, щелкая кнопками кофемашины. – Дорогой Виктор, не будете ли вы так любезны обучить меня пользоваться этим хитроумным агрегатом, — она облокотилась на стол, едва не воткнувшись своим носом в нос сидящего напротив Вика.

Тот снисходительно хмыкнул и поднялся с места.

— Он не будет любезен! — отрезала Маша. – Сиди, пусть сама разбирается.

— Как скажешь, моя любовь, — Виктор подавился смешком и послушно опустился обратно.

Юлька присвистнула и снова защелкала кнопками. На этот раз удачно.

Маша достала из шкафчика три чашки и поставила на стол.

— Кто чай, кто кофе?

— Кофе! – хором сказали Вик и Юлька

Сестрица торжествующе набулькала ароматный напиток в две чашки, одну поставила перед хозяином, в другую уткнулась сама и наконец-то притихла. Маша накрыла на стол, и присела с чашкой чая, задумчиво глядя на Юльку. Взрослая, сказал Вик. Ну, может по паспорту и взрослая, а ума так и не прибавилось. С детства такая – все внимание должно принадлежать ей, и плевать каким способом это будет достигнуто. Не помогло родительское строгое воспитание, увы. Вот и сейчас ведет себя отвратительно. Впрочем, дальше банальных заигрываний Юлька зайти не посмеет, в этом Маша была уверена.

Когда с трапезой было покончено, она убрала в раковину грязную посуду и попросила сестру подняться с ней в комнату. Юлька недовольно закатила глаза и выбралась из-за стола. Проходя мимо Виктора, она томно улыбнулась и, покачивая бедрами, догнала Машу.

— Тебе не кажется, что это уже слишком? – сердито набросилась на сестру Маша, едва переступив порог ее комнаты. — Ты находишься в чужом доме, Виктор – мой муж, а ты ведешь себя как малолетняя, прости господи, проститутка. Ты не только ставишь меня в неловкое положение, ты еще себя позоришь.

— Ой, брось, – невинно захлопала глазками Юлька и откинулась на подушки. Она задрала ногу и стала с отсутствующим видом разглядывать педикюр. – Если ты любишь своего красавчика, то должна доверять ему, разве нет? Я просто помогаю тебе проверить его чувства.

Маша вспыхнула.

— Я как-нибудь без тебя разберусь с его чувствами! Немедленно оденься! Я больше не желаю видеть в этом доме твой голый зад. Еще одна такая выходка – и ты сегодня же уедешь домой!

— Ладно-ладно, — насупилась сестра, – какая же ты стала нервная.

Она поднялась с кровати и, порывшись в комоде, вытащила оттуда короткие джинсовые шортики. Маша вздохнула: хрен редьки не слаще, но хотя бы трусами не будет сверкать.

— Оденешься — спускайся вниз, поможешь готовить ужин, — сухо закончила она и вышла из комнаты.

Виктор сидел в гостиной и бездумно щелкал пультом, переключая каналы.

—Я забыл тебе рассказать, — начал он, как только Маша вошла в комнату. – Утром, встречаясь с тестем, я пригласил его к нам на ужин.

Маша похолодела.

— Зачем? То есть, я, конечно, не против, но…

— Не волнуйся, — перебил ее Вик, — я и сам уже понял, что сейчас не лучшее время. Поэтому я позвонил Марьяну Игнатьевичу и перенес ужин на среду.

Вздох облегчения вырвался из груди, и Маша с благодарностью взглянула в янтарные глаза.

— Прости, что из-за моих глупостей тебе приходится менять планы.

— Перестань, — он с улыбкой похлопал по дивану. – Иди ко мне.

Нежные уверенные объятья рассеяли чувство неловкости, и по телу разлилось приятное тепло. Маша знала, Виктор обо всем позаботится. Даже, если она вдруг снова где-то ошибется, он ловко разрулит ситуацию, в этом можно было уже не сомневаться.

Со стороны лестницы донесся стук босых пяток, и Маша устало вздохнула. Эта беда на длинных упитанных ножках уже изрядно расшатала ее бедные нервы.

— Готова к труду и обороне, — отсалютовала ворвавшаяся в гостиную Юлька и расплылась в ангельской улыбке.

Маша покосилась на Виктора, и тот ободряюще сжал ее ладонь.

— Держись, малыш, — сочувственно усмехнулся и выпустил из объятий.

Глава 36

Маша обожала воду, могла плавать бесконечно. Даже в детстве ее приходилось вытаскивать из бассейна силой, а в раннем детстве еще и со слезами. Так что, оказавшись в водной стихии, она забыла о своих тревогах и просто наслаждалась тем, каким невесомым становится тело, когда лежишь на воде. Как приятно рассекать ее руками, нырять на глубину, выныривать на поверхность. Конечно, поход в аквапарк — это был подарок не для нее, но это отнюдь не мешало ей получать истинное удовольствие.

Маша настолько расслабилась, нежась в воде, что в какой-то момент потеряла из виду Юльку. Оглянулась: в бассейне ее не было. Сердце сжала рука страха. Утонула? Черт, почему ей вечно в голову лезут такие ужасные мысли?! Юлька уже далеко не маленькая девочка, за которой старшей сестре приходилось присматривать в детстве. Наверняка заскучала и отправилась в другой бассейн или на другой аттракцион.

Маша высунулась из воды и начала осматриваться по сторонам: не мелькнет ли где знакомая розовая шапочка. То же мне, нашла ориентир. Этих розовых шапочек тут было пруд пруди. Нет, ну Юльку же она всегда узнает. Из груди вырвался вздох облегчения. А вот и она. Как Маша и думала, в соседнем бассейне висит на бортике и мило болтает с симпатичной женщиной тренером.

Пристальный взгляд окинул наклонившуюся к бортику фигуру, и вот тут Маше стало по-настоящему нехорошо. Женщина была не слишком похожа на тренера, точнее сказать, совсем не похожа: модельная сумочка, брючки со стрелками, туфли на каблуках. А вот на кого она действительно была похожа, так это на Марго.

Черт возьми, что она здесь делает? Что может наговорить сестре? Да что угодно! Маша пробкой выскочила из бассейна, наскакивая на отдыхающих и рассеянно извиняясь, и почти бегом припустила вдоль бортика. Но когда добежала, было поздно. Таинственной незнакомки, так подозрительно похожей на Марго уже и след простыл. Впрочем, возможно, это была и не она. Слишком много в последнее время разговоров о ней, вот и померещилось.

— Юлька, я уже с ног сбилась, тебя ищу.

Та с улыбкой помахала рукой.

— Что меня искать, я здесь. Вот набираюсь смелости для самой высокой горки.

— А кто эта женщина, которая тут с тобой болтала? – стараясь сохранять спокойствие, спросила Маша.

— Понятия не имею. Какая-то странная тетка.

— И, что ей нужно было от тебя?

Юлька пожала плечами:

— Спрашивала, не холодная ли вода.

— И что ты сказала? – спросила Маша уже куда более расслабленно. Страх начинал отпускать.

— Чтобы залезла и сама попробовала. Почем мне знать, какая для нее холодная, а какая теплая. И вообще я не градусник.

Маша радостно рассмеялась, пожалуй, даже более радостно, чем того требовали обстоятельства. Впрочем, ее совсем не беспокоили удивленные взгляды, со всех сторон устремившиеся на подозрительно буйную девицу. Главное, это была не Марго, а значит, их с Виктором тайна пока в безопасности.

— Вот вы где, русалки! – раздался над ухом веселый смех Виктора, и в следующее мгновение Маша оказалась у него на руках. – Почему не плаваем? Что за безобразие? – он с довольным видом чмокнул растянутые в улыбке губы Маши и с криком «банзай» плюхнулся в бассейн.

Вынырнув из воды, Маша, фыркая и смеясь, подплыла к Виктору. Что за ребячество? И этот человек управляет бизнесом? Да он просто мальчишка! Она с самым невинным видом обвила парня ногами, прижавшись к обнаженному телу. Вот так тебе. Потерлась о его живот, с удовольствием наблюдая за сменой эмоций на любимом лице.

— Ты хочешь, что бы я набросился на тебя прямо здесь? – срывающимся голосом прошептал ей в губы.

— Можно найти для этого более укромное местечко, — обворожительно улыбнулась в ответ Маша.

Пожалуй, идея с аквапарком была не так уж плоха, и этот день, которого она так страшилась, засыпая накануне в объятьях Виктора, запомнится ей надолго.

Глава 37

К вечеру, вернувшись из ресторана, вся троица расположилась в гостиной. Подозрительно присмиревшая Юлька сыто улыбалась, развалившись в объемном кресле неподалеку от дивана. На нем, уютно обнявшись, сидели Вик с Машей. Замечательный день, завершившийся чудесным ужином в одном из ресторанов Соловьева, подходил к концу. Ей больше не о чем беспокоиться. Она прижалась к широкой груди, с наслаждением вдыхая приятный аромат и нежно поглаживая живот Виктора.