— И все-таки я настаиваю, — громко произнес Виктор и обнял Машу за плечи. – Свадьбу будем играть в моем ресторане. Там и места побольше, да и центр города – гостям добираться удобней.

— Зато в моем ресторане уютнее, — не желая сдаваться, возразил Пьер.

Девчонки дружно расхохотались.

— Мальчики, вы неисправимы, — Маша с нежностью прижалась к любимому и примирительно погладила его по груди.

— Нет. Ну ты слышишь, что говорит этот «француз»? – Вик изобразил на лице крайнее изумление. – Это моя невеста, моя свадьба – значит и решать мне.

— Напоминаю, твоя невеста – мой шэф-повар, так что свадьба моего ценного кадра должна быть в этом ресторане!

— Ну, насчет шэф-повара мы еще посмотрим. Я уверен, мне удастся переманить любимую супругу в семейный бизнес. Так что сильно не радуйся, — Виктор с любовью взглянул в сияющие глаза Маши и прижался губами к виску.

Она со смехом посмотрела на Таньку. Та лишь закатывала глаза, время от времени похлопывая разгоряченного жениха по плечу и нашептывая ему на ухо что-то успокаивающее.

— Дорогой, я думаю, мне все-таки стоит набраться опыта, прежде чем я смогу взять на себя ответственность за кухню твоего ресторана.

Виктор вздохнул, примирительно улыбнулся Пьеру и пожал плечами.

— Леди всегда права.

Какой же он все-таки милый. Даже, несмотря на твердость характера, Вик всегда соглашался с Машиными решениями.

— Когда мы уже сядем за столик? – вклинилась в разговор Юлька. – Есть хочется, просто ужас!

Маша с улыбкой взглянула на сестру и покачала головой.

— Потерпи, обжора. С минуты на минуту приедет Марьян Игнатьевич, вот тогда и сядем.

Девчонка со вздохом покосилась на вход.

— Хм, а вот и он?

В зал вошел новый посетитель, и все взгляды устремились к статной фигуре немолодого господина.

— Добро пожаловать, — устремился к нему Пьер. – Я так рад, что вы согласились придти в мое скромное заведение. Прошу вас, проходите.

Мужчина благожелательно улыбнулся, окинул профессиональным взглядом зал и, судя по всему, остался доволен увиденным.

— Здравствуйте, Марьян Игнатьевич, — смущенно покраснела Маша, обращаясь к мужчине.

Тот одарил ее по-отцовски нежной улыбкой и пожал руку Виктору.

— Простите, что заставил вас ждать. Пришлось срочно улаживать кое-какие дела.

— Вы приехали как раз вовремя, — поспешила оправдать его Танька.

Юлька нетерпеливо переминалась с ноги на ногу.

— Ну, что, теперь можем садиться за стол?

Маша густо покраснела. Нет, эту девчонку ничто не исправит. Не смотря на абсолютное расположение бывшего тестя Виктора к Маше, она все еще ощущала себя в его присутствии не в своей тарелке. Грозно зыркнув на сестру, она сильнее сжала ладонь любимого. Тот непринужденно улыбнулся.

— Пожалуй, неплохая идея.

Уже через несколько минут за круглым столом воцарилась непринужденная атмосфера. Улыбчивые официанты с готовностью приносили новые блюда, незаметно убирая опустевшие тарелки, подливали в бокалы вино и, не привлекая к себе внимания, снова исчезали. Это был поистине чудесный ужин.

Рука Маши под столом незаметно скользнула на колено Виктора. Тот слегка приподнял бровь, улыбнулся одними глазами и накрыл ее ладонь своей. Все действительно прекрасно. Маша выдохнула и, наконец, позволила себе расслабиться.

За столом царило веселье. Гости с улыбками обменивались мнениями о том или ином блюде, обсуждая достоинства французской кухни, рассказывали забавные истории, связанные с посещением знаменитых и не очень заведений. Танька со смехом поведала присутствующим, как в кафе, в котором она раньше работала, заявился какой-то сноб и потребовал книгу жалоб, сетуя на то, что тирамису у них недостаточно нежен. При этом, хохотала она, оскорбленный в своих нежных чувствах к этому лакомству товарищ слопал три куска и, отказавшись оплачивать счет, покинул заведение в объятьях полиции.

— Боже, откуда вообще берутся такие придурки? – беззлобно бросила Юлька и сделала глоток вина.

Танька покачала головой.

— Представляете, вчера мы с Пьером гуляли по городу и решили заглянуть в это кафе. Почтить, так сказать место моих трудовых подвигов своим присутствием. И, знаете, кого мы там встретили? – она закатила глаза. – Андрюшу! Метался между столиками в форменном фартуке, обслуживая нервных посетителей, и даже нас не заметил.

Маша заметила, как при упоминании имени бывшего друга напряглось лицо Виктора. Да, этому мерзавцу еще крупно повезло. Узнав новые обстоятельства, приведшие к гибели дочери, Марьян Игнатьевич привлек все связи, чтобы этот гаденыш не смог устроиться ни в одно приличное заведение. О руководящей должности Андрей вообще мог не мечтать. Работа официантом в мелкой забегаловке наверняка больно ударила по его самолюбию, но Виктор был уверен: это слишком мягкое наказание для предателя.

«Тесть сказал, что этот подонок отныне всегда будет под наблюдением. Малейшая оплошность – и его тут же привлекут к суду».

Марго повезло меньше. Ее отец настолько испугался гнева Соловьева, что поспешил отослать дочь куда-то в провинцию, где она вынуждена была работать в чебуречной «Дядя Ваня». Эту новость Виктор узнал от матери. Маша попыталась представить высокомерную блондинку стоящей за прилавком в заляпанном жиром переднике и с чепцом на голове. Да, зрелище достойное «оскара». Ну и поделом негодяйке.

— Позвольте мне кое-что сказать, — поднялся из-за стола Виктор и, взяв в руки бокал, окинул присутствующих торжественным взглядом. – Все, конечно же, знают, что я сделал Маше предложение, и она согласилась стать моей женой. И именно сейчас, здесь, в кругу друзей и близких мне хотелось бы официально объявить о нашей помолвке. Сегодня мы подали заявление.

Раздались бурные аплодисменты.

— Ну, наконец-то!

— Поздравляем!

— На какое число назначена свадьба?

Со всех сторон неслись вопросы и радостные восклицания.

— Машенька, — Вик с нежностью заглянул в потемневшие от волнения глаза невесты. – Ты самое большое чудо в моей жизни! Спасибо тебе за ангельское терпение, за твою любовь, которая вернула меня к жизни. Я много ошибок совершал, но все они так или иначе вели к тебе, — он взял Машу за руку и потянул вверх.

Она поднялась из-за стола и с волнением посмотрела в лучистые глаза Виктора.

— Я люблю тебя, малыш, — с нежностью прошептал он, и его губы накрыли ее трепетным поцелуем.