Лэрд повернулся к пленникам. Первым его внимание привлек раненный в голову юноша, чье лицо покрывала запекшаяся кровь. Боль в спине, очевидно, причиняла ему нечеловеческие страдания, однако он гордо держал голову и с вызовом смотрел на хозяина замка. Саймон восхитился отвагой молодого человека и на мгновение даже ощутил прилив уважения к нему.

— Ваше имя, сэр?

— Лорд Уилкс, виконт Стрейлоу.

От удивления брови Фрейзера поползли вверх. Лорд Уилкс! Так это сын Дункана Гордона! Саймон с удовлетворением представил, что сейчас испытывает его давний враг. Да, повезло, на этом пленнике можно сделать состояние. Наследник Гордонов, считавшийся одним из искуснейших воинов горной Шотландии, достоин большого выкупа.

Лэрд перевел взгляд на женщину, чья красота поразила его. Она была хрупкого сложения с волосами цвета пшеницы и голубыми, как небо Шотландии, глазами.

Увидев уродливый синяк на нежном лице, Фрейзер с отвращением сплюнул.

— Это сделали мои люди, миледи? — спросил он, едва сдерживая гнев, и повернулся к кузнецу.

— Это не мы, мой господин. Клянусь, мы не прикоснулись к ней и пальцем, — быстро заговорил тот.

Хозяина удивило странное выражение в печальных глазах незнакомки.

— Примите мои извинения, миледи. Саймон Фрейзер, к вашим услугам, — произнес лэрд с вежливым поклоном. — Сожалею о случившемся. Будь я здесь, ничего бы не произошло.

Элайзия негодующе вскинула голову и потерла запястья, на которых саднила содранная кожа.

— Советую вам просить прощения у моего сына, милорд. Именно ему пришлось вытерпеть унизительную порку.

— У вашего сына? — Фрейзер удивленно посмотрел на молодого человека, затем вновь устремил взгляд на Элайзию. — Так вы графиня Стрейлоу? — Изумлению его не было предела. Они не только подвергли наказанию наследника, но едва не выпороли жену самого Гордона! Саймон знал, что если маркиз Хантли или король узнают об этом, то не избежать войны.

— Абсолютно верно, лорд Лавет, — ответила Элайзия. — Я буду признательна, если вы немедленно известите графа о нашем местопребывании, чтобы тот позаботился об освобождении.

Пока Фрейзер и Элайзия разговаривали, кузнец втирал целебную мазь в кровоточащую спину Дэвида. Стараясь отвлечься от мучительной боли, молодой человек рассматривал зал. Взгляд его задержался на девочке, гладившей возле камина собаку. Непослушные темные локоны словно плащом укрывали плечи незнакомки, которая, судя по тонким чертам лица, обещала стать красавицей. Карие глаза были полуприкрыты веками, опушенными темными ресницами. По-видимому, незаконнорожденная дочь Фрейзера, решил Дэвид, вспомнив, с какой жестокостью жена хозяина замка обращалась с ней.

Бриандра Фрейзер рассматривала Дэвида с не меньшим любопытством. Молодая леди была в том возрасте, когда девочки, следуя своей природе, начинают заглядываться на вассалов и сквайров. Она пришла к выводу, что молодой Гордон, темноволосый, загорелый, с упрямым подбородком, довольно красив. Почти так же красив, как ее отец, если такое вообще возможно. Черные штаны, заправленные в высокие, до колена, сапоги, обтягивали стройные бедра, а на предплечьях перекатывались выпуклые мышцы. Бриандра с неохотой признала, что плечи у юноши, очевидно, шире, чем у ее отца.

Ощутив на себе высокомерный взгляд Дэвида, девочка мгновенно вернулась к действительности и удовлетворенно усмехнулась. Он же принадлежит к этим проклятым конокрадам Гордонам!

— Боюсь, я вынужден заковать вас в цепи, лорд Уилкс, — сокрушенно произнес Саймон Фрейзер.

— Заковать в цепи? — переспросила Элайзия. — И это после того, как один из ваших прихвостней едва не проломил ему голову, а другой исполосовал кнутом спину? Мой мальчик не может представлять для вас угрозу. Если вы боитесь за свою жизнь, милорд, пусть кто-нибудь из ваших людей приставит мне нож к горлу.

Собака, которую гладила Бриандра, залаяла на Дэвида, и тот, раздраженно взглянув на девочку, пробурчал:

— Неужели нельзя угомонить этого блохастого пса?

Услышав враждебные интонации в голосе молодого человека, собака залаяла еще громче. Бриандра ласково погладила ее по голове.

— У него всегда встает шерсть дыбом, когда пахнет мерзкой тварью.

— Тихо, Волк, — приказал Фрейзер. Угрожающе рыкнув, пес замолчал и улегся у ног молодой хозяйки. Его желтые глаза неотрывно следили за Дэвидом.

— Мне понадобятся кандалы, — обратился Саймон к кузнецу. — Бриандра, принеси воды и полотенце, чтобы протереть ему лицо.

Девочка отчаянно замотала головой, от резкого движения волосы взметнулись темным облаком.

— Я не намерена обмывать раны ни одного из Гордонов.

— Делай как велено, Бриандра. Если вы, миледи, пообещаете, что будете сидеть спокойно, — обратился он более мягко к Элайзии, — мы займемся раной вашего сына.

Женщина встала, скрестив руки на груди.

— Я не собираюсь сидеть, пока вы будете обрабатывать ему рану, — заявила она.

В темных глазах Фрейзера появилось усталое выражение. Он изо всех сил старается быть великодушным, но и его терпение не безгранично.

— Я буду счастлива самостоятельно обработать рану своего сына, — высокомерно добавила Элайзия.

— А я был бы счастлив, если вы останетесь сидеть на своем месте. — С каждым словом голос Саймона звучал все громче, пока не превратился в оглушительный рев.

Решив не искушать судьбу, Бриандра, а вслед за ней и кузнец поспешили прочь из зала. Элайзия же опустилась на скамью рядом с Дэвидом.

В ожидании возвращения девочки все молчали. Обдумывая свои дальнейшие шаги, Фрейзер нервно барабанил пальцами по столу. Его поставили в весьма неловкое положение. С одной стороны, нельзя посадить графиню и ее сына в донжон, а с другой — невозможно позволить молодому Гордону свободно разгуливать по замку. Ведь этот вояка обязательно раздобудет где-нибудь оружие.

— Надеюсь, вы понимаете, миледи, чем вызвана необходимость надеть на вашего сына кандалы. Я должен позаботиться о безопасности своих людей.

— Мой сын — не убийца, лорд Лавет. Едва ли он опустится до того, чтобы перерезать вам горло во время сна.

Фрейзер повернулся к Дэвиду.

— Сэр, вы даете мне слово, что не предпримете попытки причинить вред кому-нибудь из моих людей?

— Я не могу дать такого обещания, — честно признался тот. — И если представится возможность, сделаю все, чтобы освободиться самому и освободить свою мать.

Смирившись с неизбежным, Саймон поднялся.

— Вы не оставили мне выбора, придется заковать вас в кандалы. — Элайзия вновь попыталась протестовать, но гневный взгляд Фрейзера заставил графиню замолчать. — Я сказал.

— Тогда заковывайте и меня рядом с сыном.

— Подобный вопрос даже не подлежит обсуждению, — заявил Саймон. — Вашего сына будут держать здесь, вас же проводят в апартаменты наверху.

— Если для моего сына тюфяком будет жесткий пол, то я предпочту то же самое, — настаивала Элайзия.

Лэрд обратился к слугам:

— Отведите графиню в восточную комнату. Заприте на ночь и принесите мне ключ.

Поняв, что сопротивление бесполезно, леди Стрейлоу покорно последовала за слугами. Она была уже у двери, когда послышался голос Саймона:

— Миледи. — Элайзия повернулась, на мгновение в ней вспыхнула надежда, что Фрейзер передумал. — В вашей комнате есть очень удобная кровать и очень жесткий пол. Можете выбирать что угодно.

Заметив, какой взгляд бросила на него пленница, прежде чем выбежать из зала, Саймон впервые за весь день улыбнулся.

К ночи гнев Элайзии так и не прошел, и женщина, не в силах заснуть, ходила взад-вперед по комнате.

Услышав щелканье замка, она остановилась и приготовилась встретить Фрейзера. К ее удивлению, в комнату вошла его дочь.

— Мой отец решил, что вам понадобятся халат и ночная сорочка. — Девочка положила одежду на кровать.

— Леди Бриандра, могу ли я попросить вас проявить сострадание к моему сыну и проследить, чтобы ему тоже дали плед, дабы согреться ночью?

— Там достаточно дров для камина. Если лорд Гордон будет следить за огнем, то не замерзнет, — ответила девочка.

— Да, полагаю, вы правы.

Элайзия подошла к камину и устремила взгляд в огонь. Бриандра наблюдала за ней с любопытством. Что-то гложет эту женщину, она выглядит такой одинокой! Девочка задержалась у двери, чувствуя, как в ней просыпается жалость к пленнице, хотя та и член клана Гордонов.

— Отец не причинит вреда вашему сыну, если тот будет хорошо себя вести. Отец мог бы запереть его в донжоне, но не сделал этого.

— Я как-то об этом не подумала. Наверное, вы правы. — Элайзия радушно улыбнулась Бриандре. — Возможно, я кажусь неблагодарной, вы же проявили исключительную доброту. Пожалуйста, поблагодарите отца за заботу.

— Спокойной ночи, миледи.

За свои двенадцать лет Бриандре редко приходилось общаться c женщинами благородного происхождения. Девочка вела замкнутый образ жизни, отец большую часть времени проводил в разъездах. Его жены Лукреции, чей рассудок давно помутился, она побаивалась. Не привыкшую к женской заботе и ласке Бриандру ошеломила теплота, прозвучавшая в голосе пленницы.

Саймон Фрейзер сидел на полу перед камином и читал, когда дочь, постучавшись, вошла в комнату. Лэрд поднял голову.

— Я сделала, как ты просил, отец. — И девочка положила ключ на сундук возле двери.

— Спасибо, Бриандра. Пусть тебе приснятся сладкие сны. — Видя, что дочь не спешит уходить, Саймон отложил книгу. — Что тебя беспокоит, дорогая?

— Отец, какой была моя мама?

Фрейзер похлопал ладонью по полу рядом с собой.

— Иди сюда, милая. — Бриандру не надо было упрашивать. — Твоя мама была очень красивой.

— Такой же красивой, как графиня Стрейлоу?

— Ну… они совершенно разные. Твоя мама была высокой и темноволосой.

— Как Лукреция? — Саймон кивнул. — И ты женился на ней, потому что она напоминала тебе маму?

— Мне казалось, что между ними есть некоторое сходство. — Лицо лэрда на мгновение исказила гримаса. — Но я ошибся.

— И все-таки какой была мама? Графиня нежная и ласковая и в то же время отважна и сильна духом.

— Твоя мама была очень жизнерадостной и очень любила смеяться. На лице ее почти всегда играла улыбка. Что касается силы духа и отваги, то этими качествами судьба наделила ее в избытке. Иначе она сейчас была бы жива.

Бриандра, знавшая, что мать убили во время нападения армии Кромвеля на Солтун, молча ждала продолжения. Саймон довольно долго смотрел, как мечется в камине огонь, потом вскинул голову и улыбнулся дочери.

— Ты очень похожа на свою маму, дорогая.

— Вот как, отец? — радостно воскликнула Бриандра. — А я считала, что похожа на тебя.

— И это верно. Но у тебя ее походка, и ты так же наклоняешь голову, когда над чем-то размышляешь. — Саймон поднялся и помог дочери встать. — А теперь — в кровать!

— Спокойной ночи, отец. — Девочка поцеловала его в щеку.

Бриандра решила выполнить просьбу графини и дать Дэвиду Гордону одеяло. Волк проследовал за ней в ее комнату и улегся на коврике перед камином.

Пес уже спал, когда девочка сняла одеяло со своей кровати.

Большой зал освещался лишь светом камина. Бриандра бесшумно приблизилась к пленнику, лежавшему на полу спиной к огню. От ноги к стене тянулась тонкая цепь. Думая, что молодой человек спит, девочка наклонилась и укрыла юношу одеялом. Неожиданно пленник выбросил руку и, ухватив ее за предплечье, повалил на пол. Бриандра в страхе попыталась позвать на помощь, но Гордон зажал ей рот ладонью. Несмотря на все усилия, ей так и не удалось оторвать от лица эту железную руку.

— Проклятие! — вскричал Дэвид, когда Бриандра укусила его.

Подняв голову и увидев, что борется с двенадцатилетней девочкой, юноша перекатился на спину. Это движение причинило ему страшную боль, и, поморщившись, молодой человек выругался.

— Какого черта ты тут делаешь?

Бриандра, гневно сверкая глазами, вскочила на ноги и потерла руку в том месте, где ее сжимали пальцы пленника.

— Грубиян! Если я расскажу отцу, тебя снова отхлещут кнутом.

— Неужели все тут только и думают о том, чтобы сечь беспомощных пленников? Я же не предполагал, что это ты. Следовало бы знать, что нельзя подкрадываться к спящему мужчине. Что ты здесь делаешь?

— Я всего лишь хотела укрыть тебя. Но раз уж дело приняло такой оборот, то хоть умри от холода. — Подхватив валявшееся на полу одеяло, она выбежала из зала.

На следующее утро Бриандра, сопровождаемая Волком, спустилась в зал и увидела, что Гордон сидит возле камина и с тревогой смотрит на лестницу.

— Что с моей матерью? — встрепенулся юноша, увидев девочку.

— Почему вы спрашиваете, лорд Мерзкая Тварь?

Дэвид встал.

— Клянусь, если твой отец причинил ей хоть малейший вред, я сверну ему шею у тебя на глазах.

Волк услышал угрозу в его голосе и, зарычав, ощетинился, готовый в любую секунду броситься на защиту хозяйки.