«Лилия, по крайней мере, богата, — подумала Роксана. — Какое имеет значение, что у нее ума не больше, чем в вареной луковице?»

— Ты не возражаешь, брат, против кандидатуры госпожи Лилии? — спросил Александр. Кайан отрицательно покачал головой. — Тогда поступим следующим образом. После заключения брака мы сделаем тебе достойный свадебный подарок, а сейчас мы разрешаем тебе удалиться, начальник охраны принцессы.

— С разрешения великого царя. — Кайан отсалютовал и попятился к выходу.

Пока множество послов представляли свои верительные грамоты и подарки Александру, Роксана застыла в молчании. Царь был весьма доволен собой и бросал в ее сторону весьма недружелюбные взгляды. Она была слишком потрясена, чтобы отвечать ему тем же. Вступать или не вступать в брак — это было личное дело Кайана; во всяком случае, между ними ничего не могло быть, пока Александр не умрет или не разведется с ней. Но то, что Александр заставляет Кайана жениться, — это было совершенно невыносимо.

Ее раздумья прервал шум, донесшийся из коридора. Один из послов не желал заходить в зал по собственной воле.

— Это скиф, — сообщил ей Александр. — Два дня назад мы изловили банду конокрадов. Один из них называет себя принцем.

Дюжие стражники затащили в зал сопротивляющегося дикаря с закованными в цепи руками и ногами и швырнули его на пол перед троном.

— Добро пожаловать в наши владения, скиф, — произнес Александр.

Мужчина, сопя, поднял смуглое, залитое кровью лицо. Его засаленные черные волосы были заплетены в полудюжину косичек. Раскосые глаза на покрытом ритуальными рубцами лице горели, как два угля, и Роксана ощутила источаемую ими ненависть. Его кожаная одежда была грязной и запачканной кровью, к тому же от него исходил запах рвоты и лошадиной мочи.

— Он не понимает по-гречески, — сказала она. — Ты позволишь мне выступить в роли переводчика?

Когда Александр кивнул, она стала переводить то, что говорил этот человек.

С тонких губ пленника продолжали срываться непристойные ругательства.

— Мы вполне понимаем смысл сказанного. — Александр засмеялся, и его товарищи дружно к нему присоединились. Присутствующие в зале согдианцы и бактрийцы молчали. — Неужели он действительно принц?

— У скифов много вождей, — пояснила Роксана, — и у каждого из них много сыновей. — Она дала знак одному из бактрийских командиров подойти и обменялась с ним несколькими короткими фразами. — Мой господин, — обратилась она к Александру после окончания этого разговора, — нам известно, кто этот скиф. Это принц Хем, старший сын могущественного вождя.

— Скажи ему, что мы желаем заключить мирный договор с его народом.

Роксана перевела, но скиф вместо ответа плюнул в сторону Александра.

— Мы ни с кем не объединяемся! Мы — люди меча!

— Отправьте его в темницу, — приказал Александр. — Когда он научится вести себя как следует, мы снова вернемся к этому разговору. — Роксане он прошептал: — Тебе повезло — ты не разделила его участь, маленькая согдианка. Твое поведение также нуждается в улучшении.

— Ты, великий царь, всегда являешься для меня образцом, достойным подражания, — ответила она слащаво. — Я постараюсь следовать твоему примеру.

Александр встал.

— Аудиенция закончена. Пойдем, жена. — Он обезоруживающе улыбнулся и протянул ей руку. — Я хочу показать тебе новорожденного жеребенка. У него такие же метки, как и у старика Бычьеголового, его отца.

Глава 8

— Твоя одежда не подходит для посещения конюшен, жена, — однажды утром, через две недели после суда над Ясоном заметил Александр, встретив Роксану, спускавшуюся по ступеням. — Надень свой кожаный наряд для верховой езды и жди меня у северного амбара.

— Я собиралась встретиться с торговцами из Мараканды, — сказала она.

Роксана обратила внимание на то, что он снова выкрасил волосы в черный цвет, но никак не отреагировала на это. Пусть супруг продолжает свои детские игры, но без ее участия.

— Они могут и подождать. — Он усмехнулся. — Я сам собирался подготовить сообщение для главного советника моей матери, но сегодня слишком хороший день, чтобы заниматься делами. Я намерен поохотиться на горных козлов. — С саркастической ухмылкой он посмотрел на свою тунику с золотым шитьем. — Я также переоденусь, пока мои солдаты не осудили меня за щегольство.

Она кивнула.

— Как пожелаешь.

— Если хочешь, можешь остаться во дворце и обсудить с этими толстыми торговцами цены на зерно.

Она улыбнулась.

— Нет, я согласна. Дай мне четверть часа, и я присоединюсь к тебе.

К полудню они уже находились в десяти милях от скалы Согдианы и армейского лагеря. По дороге им никто не встретился, кроме пары греческих патрулей. Последние недели погода стояла прекрасная. Степные ветры приносили ароматы весны, а стаи мигрирующих птиц наполнили бездонную голубую чашу неба. Роксана наслаждалась плавным ходом своего вороного мерина. Слишком долго она просидела взаперти.

— Ты не похожа ни на одну из известных мне женщин, — признался Александр. — Не знаю, воспримешь ли ты эти слова как похвалу. — Сопровождающие их солдаты ехали поодаль, чтобы не мешать им общаться. — Иногда мне кажется, что у тебя мужской ум.

Роксана поймала себя на том, что таким Александр ей нравится больше. Здесь, без своей шапки с головой льва и царских атрибутов, вдали от своих товарищей, он казался моложе и раскованнее. Пытливый ум Александра никогда не переставал работать. Его интересовало все, начиная с учения Зороастра и заканчивая бактрийскими песенными сказаниями и умением отличать идеальные драгоценные камни от имеющих дефекты, причем всему этому он уделял внимание в течение одного часа. Он любил поэзию, развлечения, музыку, а также игры и игрушки. Когда он решал развлечь Роксану, как сегодня, ей трудно было устоять перед его обаянием.

— Давай наперегонки до того холмика! — выкрикнул он, и они помчались, заставив свое сопровождение пришпорить коней.

Когда они достигли склона, оказалось, что мерин Роксаны отстал на корпус от жеребца Александра. Царь с ухмылкой пустил своего серого в яблоках коня рысью и проскакал так близко от нее, что его голая икра коснулась ее колена. — Ты или бесстрашна, или безумна. Я никогда раньше не встречал такой превосходной наездницы.

Она улыбнулась, уверенная в том, что их лошади были равны по скорости и, если бы это было в ее интересах, она смогла бы заставить супруга глотать пыль позади нее.

— В следующий раз я побью тебя.

— Посмотрим. — Он заговорил серьезно. — Скоро мы выступаем в поход на Индию.

— Ты постоянно так говоришь, но дни проходят, а твои войска остаются на месте.

— На то у меня есть важная причина. Жертвоприношение показывает, что момент неблагоприятен.

— Пожертвуй быка своему богу и щедро вознагради жрецов. Тогда момент будет таким, каким ты сам пожелаешь.

Он нахмурился, но она не прочла в его быстром взгляде неодобрения.

— Ты хочешь повлиять на мои решения?

— Нет, на твои предрассудки.

— Желаешь мне неудачи?

Она пожала плечами.

— Почему бы мне не хотеть, чтобы армия завоевателей свернула свои палатки и отправилась в поход? Твои солдаты прожорливы, как саранча.

— Это не похоже на речь жены, знающей, в чем состоит ее долг перед мужем.

— Верно. Но тебе будет лучше спаться, если ты прихватишь с собой вместо меня Европу. — Александр рассмеялся от всей души. — Я говорю серьезно, — продолжила Роксана. — Забирай свою размалеванную игрушку и оставь меня править Бактрией и Согдианой.

— Наконец-то вы с Гефестионом хоть по какому-то поводу пришли к единому мнению. Он и Пердикка говорили мне то же самое вчера вечером.

Ее зрачки удивленно расширились.

— Гефестион предложил, чтобы я осталась здесь и правила вместо тебя?

— Не совсем так. — Александр сжал губы, будто пытался скрыть удивление. — Все мои товарищи были бы рады, если бы я оставил тебя и выбрал в жены персидскую царевну. — Он потянулся к кожаной фляге, свисавшей с его пояса, и предложил Роксане сделать глоток. — В Гиндукуше начали таять снега. Как только перевалы очистятся, моя армия пойдет вперед. Могут пройти годы, прежде чем я снова вернусь в Согдиану. Я возьму тебя с собой, поскольку уверен, что ты сможешь вынести тяготы походной жизни.

— А как же беспокойство, которое я тебе доставляю?

— Даже у богов не все бывает идеально. Правда, не думаю, что ты знаешь язык Индии.

— В Индии говорят на разных языках. Я немного знаю санскрит.

— Которому тебя, несомненно, обучил какой-то весьма благочестивый человек.

— Вовсе нет. Это была Нира, наложница моего отца.

— Та самая Нира, которая научила тебя постельному трюку с перышком?

— И медом. Она — женщина с разнообразными талантами.

— Вероятно, мне следует с ней познакомиться.

Роксана отмахнулась от докучливого комара.

— Это невозможно. Отец слишком дорожит ею, чтобы разрешить общаться с посторонними мужчинами.

Не было необходимости сообщать Александру, что Нира гораздо старше отца и растолстела так, что уже не в состоянии ходить, и ее таскают на носилках преданные слуги.

— Нира, должно быть… — Александр резко осадил лошадь. — Подожди, что это слева?.. — Он соскочил с коня и вытащил кинжал. — Это растение — оно тебе знакомо? — Он показал пальцем на бледно-розовый цветок.

— Да. — Она остановила лошадь. — Его корень используется при лечении ожогов. В степях этих цветов бесчисленное множество. Летом они покрывают все вокруг, словно прекрасный ковер, сотканный самими богами.

— Мне необходимо иметь этот цветок в своей коллекции. Я посылаю в Македонию целые повозки растений и других образцов живой природы. Я создал величайший музей мира. Каждый экземпляр подробно описывается, — пояснил он. — Идея создания музея принадлежит Аристотелю, но даже он не понял, насколько…

— Но цветок увянет! — заметила Роксана.

— Его высушат, положив под пресс. Ты должна будешь написать все, что тебе о нем известно, чтобы можно было его классифицировать. Я не ожидаю от тебя понимания, поскольку ты женщина. Но ты не сообщила мне название этого растения. Что это… — В серо-голубых глазах мелькнула тревога. — Там! — Он бросил цветок и вскочил на лошадь. — Смотри!

Роксана подобрала поводья, заметив движение в высокой траве. Почти одновременно они с Александром повернули коней и понеслись к сопровождавшим их солдатам. Позади них по долине, издавая гортанные воинственные крики, неслась целая сотня диких наездников.

— Скифы! — воскликнула Роксана.

— Поезжай к скале Согдианы! — приказал Александр, выстраивая своих людей в боевой порядок. — Мы их задержим.

Македонцы надели шлемы и отвязали прикрепленные к седлам круглые щиты. Построившись клином, они бросились навстречу атакующим врагам.

Роксана оценила расстояние, которое ей предстояло преодолеть, чтобы оторваться от скифов — десять, возможно, двенадцать миль. Если бы под ней был серый жеребец Кайана или ее собственная быстроногая кобыла, она могла бы попытать счастья. Но греческий мерин, на котором она отправилась на прогулку в этот день, был лучше приспособлен к тому, чтобы нести большой груз, а не быстро скакать. Поэтому существовала опасность, что ее могут догнать более резвые степные лошадки скифов. Ударив пятками в бока вороного, она поскакала вслед за Александром и его македонцами. «Если меня поразит скифская стрела, — подумала она, — то, по крайней мере, не в спину».

Когда вышколенные воины Александра врубились в гущу скифов, роговой лук уже был в руке Роксаны, а выпущенные ею стрелы влились в общий поток. Вокруг раздавались крики людей и ржанье лошадей. Запах крови привел в неистовство мерина Роксаны, и вороной ударил передними копытами упавшего скифа, проломив ему череп. Она выпустила очередную стрелу, попав в горло седобородому воину. Прямо перед ней греческая лошадь попала копытом в ямку и полетела на землю вместе с всадником. Роксана дернула поводья, и мерин почти с места перелетел через пытавшихся подняться человека и лошадь и продолжил свой безумный бег.

Рядом с Роксаной появился скифский всадник. Сталь клинка засверкала в ярких лучах солнца, когда вражеский воин взмахнул своей кривой саблей. Роксана вцепилась в гриву вороного и пустила своего более тяжелого коня в лобовую атаку. Удар при столкновении был такой силы, что она едва не вылетела из своего седла с высокой лукой. Из колчана выпали две стрелы, но ей удалось удержать в руке лук. Лохматая скифская лошадка, визжа от боли, свалилась со сломанной ногой, а наездник полетел под копыта лошадей его завывающих собратьев.

Александр развернул свою кавалерию и выстроил конников для второй атаки. Их строй на мгновение разомкнулся, чтобы пропустить в тыл Роксану и ее вороного скакуна. Упавший перед ней греческий солдат ухитрился снова сесть в седло и теперь быстро приближался к товарищам по оружию.