— Если эта гусыня уже здесь, пригласите ее, — заявила она. — Неужели я испугаюсь робкого персидского цветка?

Ее ответ в дипломатической форме был передан главному управляющему, который пожелал узнать, не присутствуют ли в покоях принцессы Роксаны некастрированные мужчины. Кайан усмехнулся.

— Веди свою принцессу, мой сладкий. Там вообще нет мужчин, а большего я гарантировать не могу.

После непродолжительных переговоров рабы поставили паланкин на пол, занавеси распахнулись, и оттуда появилась закутанная в покрывало фигура. В окружении нескольких женщин и вооруженных евнухов принцесса Барсина вошла в тронный зал.

Роксана наблюдала, как высокая, стройная, полностью закутанная в покрывало от посторонних глаз фигура двигалась к помосту, а затем сделала едва уловимый глазом формальный поклон.

— Принцесса Роксана… — Женский голос оказался высоким и монотонным.

Из-под покрывала показались большие, умные, густо накрашенные карие глаза. Роксана попыталась прочитать по ним предназначенное ей послание. Ее злость несколько улеглась, и она произнесла неожиданно для себя довольно дружелюбным тоном:

— Принцесса Барсина… — Роксана грациозно склонила голову, но ухитрилась при этом сделать поклон еще более мимолетным, чем у принцессы. — Прошу, сними свое покрывало. Здесь нет полноценных мужчин, а я не привыкла разговаривать с маской и предпочитаю увидеть твое лицо.

Трепеща, девушка сняла покрывало. Ее руки оказались тонкими и изящными, с холеными ногтями, а пальцы были унизаны перстнями. Овальное смуглое лицо с чеканным носом, как у царя Дария, гармонировало с ее общим обликом, но большие глаза казались печальными. Густые черные волосы Барсины были уложены в строгую прическу без украшений.

— Мне говорили, что ты очень красива, госпожа, — призналась она и прищурила глаза, разглядывая Роксану.

Отец Барсины страдал близорукостью, и Роксана пришла к выводу, что дочь унаследовала этот недостаток.

— Ты слишком добра, Барсина, но женская красота не всегда является достоинством. — Роксана окинула взглядом сгорающих от любопытства присутствующих. — Почему бы нам не побеседовать наедине?

— О да, но разве это возможно? — произнесла Барсина, и в ее голосе прозвучало сомнение.

Главный управляющий насупился и начал было протестовать, но Роксана так посмотрела на него, что он тут же лишился дара речи.

— Принцесса Барсина является невестой господина Александра. Здесь она находится в такой же безопасности, как у подножия трона Зевса.

Поскольку Зевс был богом Александра, а не ее собственным, она надеялась, что подобное богохульство останется безнаказанным.

Роксана провела принцессу в маленькую зашторенную нишу, освещенную единственной масляной лампой. Здесь приятно пахло благовониями, а пол покрывал бесценный китайский ковер небесно-голубого цвета. Роксана пригласила гостью присесть на низкое ложе и устроилась рядом с ней.

— Давай поговорим здесь, вне досягаемости ушей этих придворных куропаток. Зачем ты пришла, Барсина? Я восхищена твоей смелостью, но ты, должно быть, знаешь, что я настроена против этого брака.

Барсина вспыхнула.

— Я знаю, и мне было очень страшно идти сюда. Они сказали, что ты… — Ее голос снизился до шепота. — Они называют тебя амазонкой, но сейчас я вижу, что они лгали. Ты не воин в женском обличье, а прекрасная госпожа.

— Не думаю, что ты решила встретиться со мной для того, чтобы тратить время на похвалы, Барсина.

Роксана обратила внимание на изящные руки персидской принцессы и подумала, будет ли ее господин восхищаться столь изнеженными руками, которые никогда не натягивали тетиву лука и не копали песок пустыни, чтобы добраться до воды? Барсина принадлежала к тому типу женщин, с какими Роксана никогда не дружила и над которыми зачастую насмехалась. «Вот это настоящая принцесса! — подумала она, а затем продолжила эту мысль с оттенком сожаления: — Принцесса, которой я никогда не стану».

— Я тоже не хочу этого замужества! — неожиданно всхлипнула Барсина. — Я боюсь. Прошу, помоги мне. Мои дядья… знатные люди… все они толкают меня к этому браку с господином Александром, даже бабушка, которая заменила мне мать. — Слезы наполнили ее глаза и полились по щекам, не знавшим прямых лучей солнца. — Я не хочу замуж вообще никогда, и особенно за великого царя. Я напугана до смерти. — Она закрыла лицо тонкими нежными пальчиками и зарыдала.

Роксана вздохнула и положила руку на плечо девушки. Нет, это была вовсе не юная девочка. Она уже давно достигла зрелости и брачного возраста. Ей было примерно столько же лет, сколько и Александру. Раздражение Роксаны полностью испарилось, и ему на смену пришло нечто вроде жалости.

— Я ничего не могу предпринять, Барсина, но сделала бы все возможное, если бы это оказалось в моих силах, однако не ради тебя, а ради ребенка, которого я ношу. Александр заявил, что женится на тебе, значит, он так и поступит, причем в самое ближайшее время. Мы — всего лишь пешки в политических играх. Ты — пешка персидских вельмож, а я… я… — Она засмеялась. — Я даже не знаю, чья рука направляет мои действия. Лучше смирись с мыслью о браке с великим царем. Нет смысла тратить слезы на то, что невозможно изменить.

— Но я не могу, — причитала Барсина, — не могу! Я никогда… Госпожа… Я никогда не думала о мужчине в этом смысле. Я провожу свои дни в молитвах и занятиях музыкой. Великий царь… — Ее глаза стали еще больше, и в них замелькали искорки фанатизма. — Он — чужеземец, и я даже не знаю его языка. Как я могу позволить такому мужчине прикоснуться ко мне? С равным успехом я могла бы соединиться с дикарем из степей!

Роксана улыбнулась подобному сравнению.

— Не говори так, Барсина. Все-таки великий царь более цивилизован, чем какой-нибудь скиф. Более того, он очень ласков с женщинами, которые ему нравятся. Подчинись ему во всем, и он не причинит тебе никакого вреда.

— Но… — Ее голос зазвучал еще тише. — Мои служанки шепчутся о невероятных вещах… о фаллосе, который так велик, что… Я скорее умру, чем позволю подвергнуть свое тело подобному осквернению.

— Это вранье, — успокоила ее Роксана. — Просто женские сплетни. Александр — самый обычный любовник, — лгала она. — Хотя, конечно… как бы это сказать помягче… В определенном смысле он более щедро одарен природой, чем большинство мужчин. Но, уверяю тебя, царский член вполне нормален… хотя, конечно, он большой.

Барсина побелела и прикусила нижнюю губу.

— Господин Александр ожидает, что его невеста окажется девственницей. Ты ведь непорочна, не так ли?

— Конечно! — Персидская принцесса вспыхнула. — Я никогда…

— Разумеется, разумеется, — поспешно сказала Роксана. — Я вовсе не хотела оскорбить честь твоей семьи. Так вот, тебе ничего не нужно делать, кроме как подчиняться его желаниям. Учти, что он не любит женщин с острым языком и своенравным характером.

Барсина кивнула.

— Я понимаю. Он такой же, как и мои дядья.

— Точно, — согласилась Роксана. — Ты родилась женщиной, и заниматься любовью с мужем — это естественно для тебя. Возможно, ты даже найдешь в этом удовольствие.

Барсина только вздохнула.

— Может, и не совсем удовольствие, но больно будет только первые несколько раз, если ты предусмотрительно воспользуешься маслами и будешь лежать совершенно неподвижно.

Персиянка подняла заплаканное лицо и попыталась успокоить саму себя.

— Если то, что ты говоришь, правда, возможно, все обстоит не так уж и плохо. Меня учили повиновению всю мою жизнь. Я никогда не посмела бы противиться господину Александру, но…

— Никаких «но». Будь нежной, будь молчаливой, будь покорной и спрячь чувства подальше. Говори, как можно меньше. Александр владеет языком твоей страны, хотя и поверхностно. Он будет добр к тебе и, возможно, проведет с тобой всего несколько ночей, чтобы выказать уважение твоему роду.

— Ты действительно так думаешь? — В ее влажных от слез глазах блеснула надежда. — Я смогу вынести все, если буду уверена, что это не навсегда.

— Ничего не бывает навсегда. — Роксана встала. — Пойдем к остальным, чтобы нас не обвинили в заговоре против царя. — Она улыбнулась одними глазами. — Тебе не нужно бояться меня, Барсина. Я поняла, что мы с тобой не враги.

— Это так. У меня нет никакой жажды власти. Я всего лишь хочу, чтобы меня оставили в покое. У меня есть козочка. Я воспитывала ее с детства, и она ест с моих рук. Как ты думаешь, царь не заставит меня избавиться от нее?

— Ты можешь завести себе столько козочек, сколько захочешь, Барсина. Александр любит диких животных… и немногословных женщин. — Роксана взяла ее холодную руку. — Пойдем, у нас обеих есть обязанности. И не мучай больше свое сердце ненужными страхами.

Принцесса Барсина склонилась в изящном поклоне.

— Благодарю тебя, госпожа. Я никогда не забуду твою доброту.

— Надеюсь, что так и будет, — ответила ей Роксана, озорно сверкая глазами. — Повинуйся во всем, и ты угодишь своему господину. Скоро мы с тобой станем сестрами. Приходи ко мне за советом без колебаний, иначе для чего тогда нужны сестры?

Глава 25

Александр не жалел денег для ритуала бракосочетания Греции и Персии. Искусные рабочие возвели роскошные павильоны с разноцветными крышами и золочеными колоннами более тридцати футов высотой. Для многочисленных молодоженов были сооружены покои с сотнями богато убранных спален, а для великого царя мастера создали восхитительную опочивальню с золотым брачным ложем. Было нанято множество музыкантов и несколько групп афинских актеров. Все воины, причастные к празднеству, получили новую униформу и начистили оружие до зеркального блеска.

Повара и хлебопеки задействовали все печи, чтобы приготовить угощение для этого великого дня. За одну ночь вырос палаточный городок портных, кожевников, торговцев вином и артистов балагана. Продавцы сладостей, одежды, ювелиры и плотники пытались занять лучшее место для своей торговли или ремесла. По пыльным улицам гнали стада рогатого скота, овец и гусей, а воздух был наполнен запахом навоза, жареного мяса и свежеиспеченного хлеба.

Жрецы, маги и праведные мужи всех вероисповеданий собрались здесь, чтобы напутствовать вступающих в брак соответственно торжественной церемонии.

Отряды солдат заполнили все свободные площади, оттачивая воинское мастерство. Для мошенников наступили благословенные времена. Жулики из Персии, Скифии и Греции шныряли среди толчеи и суматохи, обчищая ничего не подозревавших горожан и гостей, прибывших на торжество.

Роксана в своих покоях развлекалась, слушая персидских поэтов, и смеялась уморительным трюкам группы дрессированных собак. В садах, примыкавших к ее палатам, не уменьшался поток торговцев драгоценностями. Хорошо охраняемая, но без привычного здесь покрывала на лице, согдианская принцесса покупала необработанные драгоценные камни, золотые цепочки, короны, ожерелья из жемчуга, сотни ярдов китайского шелка, серебряные и золотые потиры и посуду на сумму, достаточную для выкупа из плена дюжины царей. Она выбрала себе три новые короны: одну с алмазами, другую с жемчугом, а третью с изумрудами, а также браслеты и серьги, подходящие к каждой из этих корон.

Она приказала доставить огромные сосуды с редкими пряностями и дюжины персидских ковров, а также две сотни лучших скифских луков из рогов с резными колчанами и несколько ящиков стрел с железными наконечниками для своих женщин.

Швеи кроили рулоны шелка и шили одеяния для Роксаны и ее служанок. Униформы для Кайана и его отряда были прошиты золотой нитью и украшены сапфирами и жемчугом. Все «летучие демоны» должны были подобрать себе белых скакунов и надеть на них украшенные драгоценными камнями попоны. Для себя Роксана потребовала новую колесницу и упряжку лошадей.

На следующий день после покупки лошадей Кайан поймал Роксану в зале возле ее личной ванной комнаты.

— Ты случайно не сошла с ума? Зачем понадобились моим «летучим демонам» украшенные камнями мечи и стрелы с серебряными наконечниками? Александр убьет тебя, когда узнает.

— Тихо! — Она приложила к его губам два пальца. — Я не сумасшедшая и не самоубийца. Мой супруг не запрещал мне покупать все, что мне будет угодно, для празднования его бракосочетания.

— Чтобы выставить мои войска на посмешище, а из меня сделать пугало?

— Спокойно, брат. Половина того, что я купила, уже находится на полпути в Согдиану. Каждый из караванов верблюдов и мулов, покидающий Сузы, везет золото, оружие, рубины, жемчуг, алмазы и изумруды для Двух Царств. Наступит время, и все эти богатства послужат на благо нашему делу.

— Но царь вовсе не дурак. Если только он заподозрит…

— Я ношу его наследника. Гефестион может занять пост визиря, но до рождения этого ребенка я остаюсь вторым лицом после великого царя. То, что ты сейчас видишь, только часть того, чем я занималась со дня бракосочетания с Александром. До своей смерти мои сообщения доставлял Волк, а сейчас его должен сменить ты, Кайан. Даже мой отец не знает, насколько мне удалось облегчить греческую казну, а также использовать и другие источники дохода.