- Ага, именно поэтому он над тобой теперь козликом скачет? Зачем только врала, что незнакомы!

- Да не врала я! Здесь и познакомились. В лифте!

Нелли недоверчиво покосилась на коллегу. Нервно провела по волосам. Нельке нравилась Соболевская. Как ей казалось, та была неплохим человеком. Вот, и подвезти согласилась, когда у неё так не вовремя сломалась машина, и по работе всегда помогала. А помогать Нелли приходилось часто. Потому что, несмотря на в общем-то неплохую квалификацию, она всегда сомневалась. Не очень хорошее качество для врача. Отвратительное, скажем прямо. Нелли понимала это, но никак не могла избавиться от чувства неуверенности в собственных силах. И тут ей никто не мог помочь. Даже психолог, к которому она обращалась однажды. Когда твои родители - знаменитые на весь мир ученые, а ты… совсем не такой успешный, не хватающий звезд с неба человек, очень трудно не потерять веру в собственные силы. Нелли всю сознательную жизнь провела под этим нещадным давлением. Давлением гениальности на обычность. Она чувствовала себя… недалекой, неинтересной и ничего из себя не представляющей. А ранний брак только усугубил ее комплексы, хотя вообще-то планировалось, что все будет наоборот. Нелька вышла замуж, чтобы избавиться от давления и наставлений родителей, для которых стала разочарованием, а в итоге брак стал еще одним поводом ее попрекнуть. Ткнуть носом. Указать на место. Не то, чтобы она не любила мужа…

- Он с тебя глаз не сводит, - уныло заметила Нелли.

- Ну… что я могу сказать. Так бывает. Я же не заставляла его…

- Увлечься?

Надя поддержала сына, который забрался на скользкий бордюр, и повела плечами:

- Да не знаю я, Нель! Что ты хочешь, чтобы я сказала, если и сама не понимаю, что происходит? Да, он мне нравится. Нравлюсь ли я ему? Наверное! А что из этого выйдет? Да откуда же мне знать? Мы знакомы меньше двух суток. А разговоры на ровном месте и мне и ему зачем?

Слава Богу, но от нелепой необходимости объясняться ее избавило возвращение Ильи, который принес автокресло.

- Сейчас установлю.

- Там внизу ремень продеть нужно! – подсказала Надя.

- Ага, я быстро.

Стараясь не показать, как ему на самом деле тяжело, Илья взялся за ремень, однако пальцы не слушались. Он крутил проклятую штуковину и так, и эдак, но ни черта не выходило – будь проклят этот артрит. Злость ударила в голову. Илья нечасто поддавался ее влиянию, но порой избежать этой трясины не удавалось. Болезнь внесла существенные корректировки в его жизнь. Холодный пот выступил на спине и висках. И когда он уже хотел сдаться, мягкая ладонь легла ему на поясницу. Он почувствовал ее обжигающее касание через несколько слоев одежды и толстую куртку.

- Давай я? – шепнула Надя, успокаивающе его поглаживая, так, будто бы понимала, как ему нужно сейчас тепло другого человека. Его поддержка. Илья кивнул и чуть отступил, давая Наде пространство. Как бы ему не хотелось демонстрировать собственную слабость – нужно было признать, что в некоторых вещах ему порой требовалась помощь. Черт! Бывало время, когда он пуговицы на собственной рубашке не мог застегнуть или ширинку. Пальцы не гнулись толком. И хотя современная медицина здорово облегчала его состояние, обострение могло случиться в любой момент.

- Все готово.

Черт! У Нади была красивая улыбка, которая вызывала совершенно однозначную реакцию в его теле. Но она влекла его не только физически. Пробираясь сквозь дебри памяти, Илья вспоминал ту далекую ночь. Ночь их знакомства. Он хотел понять, почему между ними вообще случилось то, что случилось. Он был не из тех мужчин, которые меняли женщин, как перчатки. Связь на одну ночь – это вообще история не про него. Но ведь это произошло! Почему? Только ли из-за боли и одиночества, которое он испытывал в тот момент? Нет… Не все так просто. Надя ему понравилась уже тогда. Её неравнодушие и искренность подкупали. Илья будто себя в ней видел. То, каким он был на самом деле, и то, что старательно прятал ото всех. Потому что в современно мире было принято носить маски. Особенно в мире бизнеса. А то, что в душе творилось – лучше было держать при себе. Даже свою благотворительность Илья преподносил скорее как возможность сэкономить на налогах, чем как реальное желание помочь. Странно, но изворотливость в вопросах финансов нынче ценилась гораздо больше, чем доброе сердце. Конечно, при желании Илья мог себе позволить послать все к черту. Но ему было гораздо проще играть по давно заведенным правилам или отшучиваться, чем говорить о важном с теми, кому это в принципе чуждо. Его деньги и поддержка спасли десятки жизней. И хоть это было немодно, чужая жизнь значила для него гораздо больше, чем все деньги мира. И если жизнь собственной дочки ему спасти не удалось, он мог спасти другие жизни. В какой-то мере он был идеалистом. Да. И чувствовал в Наде родственную душу.

Илья моргнул. Улыбнулся в ответ. Подхватил сына на руки. Уж усадить его в кресло он мог. Не факт, что справится с пряжкой, но в случае чего Надя поможет. Он был в этом уверен.


=11=


Черте что происходило! Черте что! И Нелли Владимировна, будь она неладна, была тому причиной. Её дом находился на другом конце города, неподалеку от места, где жила бабка Ильи, у которой и он остановился. Нарезать круги по стоящему в пробках мегаполису, чтобы сначала отвезти увязавшуюся за ними коллегу, а потом вместе с Надей вернуться к ним с Эльфом – было глупостью чистой воды. Ребенок устал и начал капризничать. Поэтому Илья их высадил первыми и под нескончаемый стрекот чужой женщины, от которого у него началась головная боль, поехал дальше.

Не так он планировал провести этот день. Не так! Обычно спокойный Илья стал нервничать, что выражалось в дробном постукивании большими пальцами по кожаной оплетке руля. И Нелли Владимировна, кажется, ощутив его недовольство, тоже заволновалась.

- Ну, вот и приехали… - пробормотала она, сжимая в руках разъехавшиеся полы шубы.

Да уж. Не прошло и полгода.

- Я помогу достать вещи, - вздохнул Илья, открывая дверь и впуская в салон новенькой машины стужу и искрящиеся на полуденном солнце хлопья снега.

- Илья Савельич! Какая встреча!

- Папа… - пробормотала Нелли Владимировна, выглядя при этом так, словно у нее заныли все зубы сразу.

- Владимир Михалыч, - пробормотал Левин, протягивая широкую ладонь мужчине, который когда-то давно был его научным руководителем. – Очень рад!

- Давненько не виделись! – скупо улыбнулся мужчина, встряхнув ладонь Ильи обеими руками. – Кто бы мог подумать, что встретимся вот так! Хороша у меня дочь? – потрепал Левина по плечу пожилой академик, во весь рот улыбаясь. - Хороша! – рассмеялся он.

- Да уж, - неловко согласился Илья, - ну, я поеду…

- Что вы, что вы… Разве я могу вот так вас отпустить, голубчик? Пройдемте...

- Но…

- Пойдемте-пойдемте! Елизавета Кирилловна как раз испекла пирог с грушами!

- Да я только поел… - вяло отбивался Илья.

- Ничего не знаю! Вы должны мне рассказать о результатах внедрения нашей последней разработки! Я читал вашу статью на эту тему и вот что подумал…

В общем, противиться такому напору Илья не смог. А потому провел следующие полтора часа в обществе академика Протасова и его скупой на улыбки супруги. Принимая самое активное участие в разговоре – а как тут молчать, когда вопросы сыплются один за другим, Илья вдруг подумал о том, что Нелли, которая обычно была довольно оживленной, в обществе родителей по большей части предпочитала отмалчиваться. Даже когда речь заходила о вопросах, в которых она отлично разбиралась и наверняка имела собственное мнение. В довольно дискуссионных вопросах.

Илья покинул дом академика сразу, как только позволили правила приличия. Слишком неловко мужчине было находиться там, где ему так отчаянно пытались сосватать натянуто улыбающуюся коллегу.

- Я провожу, - пробормотала Нелли, вставая вслед за Левиным из-за стола.

Илья кивнул и, еще раз пожав руку своему бывшему преподавателю, неторопливо двинулся к выходу.

- Извините их, - пробормотала Нелли Владимировна, нервно поправляя манжеты на блузке.

- Ну, что вы… За что? Я был рад повидаться.

- Да… Да, конечно. Папа… много о вас рассказывал. Вы были его любимым студентом, вот он и…

Что «и» Нелли не договорила. Ей было мучительно стыдно за поведение родителей, стыдно за себя, стыдно за то, что, по всей видимости, испортила вечер Левину и Наде… Она не питала особых надежд насчет Ильи Савельича. Видела, как он смотрел на другую. Так, как никогда не смотрел на нее, сколько бы она ни старалась. Но разве Нелли могла отступить? Ей казалось, что Левин был ее последним шансом заслужить одобрение родителей. Её последним шансом… Никакой другой зять не мог удовлетворить их запросы. Уж если она сама им не соответствовала, то что говорить?

В отчаянии растерев ладонями лицо, Нелли напоследок улыбнулась начальнику и закрыла за ним дверь.

- Молодец! Ну, ведь можешь, когда хочешь! – радовался непонятно чему академик.

- Что могу, папа? Ну, что я могу?

- Как это, что? Левина-то подцепила? Ммм? Хорошая из вас выйдет пара. А какие гены вы передадите потомству?!

- Господи, пап, он меня просто подвез!

- Ну, ты бы времени зря не теряла, уже бы не только! Всему тебя учить надо, глупышка, - улыбнулась вернувшаяся в гостиную мать и как собачку потрепала Нелли за ухом. А у нее зубы свело. И так паршиво на душе стало!

- Я устала. Пойду к себе, - пробормотала она, отступая к двери. Совсем недавно Нелли настояла на покупке собственного жилья и переехала в отдельную квартиру несколькими этажами выше. Тогда ей пришлось выдержать настоящий бой, но она не сплоховала! Единственной уступкой родителям было то, что квартиру Нелли купила в одном с ними доме. Но это она могла стерпеть, чего не скажешь о дальнейшем проживании с родителями. Иногда ей казалось, что если не положить этому конец, можно запросто сойти с ума. Она и сходила… От одиночества, неустроенности и постоянного страха, в котором жила без малого десять лет. Страха, что с нею случится рецидив.

Не дослушав мать, Нелли захлопнула двери и пешком поднялась на несколько лестничных пролетов. Свернула влево и остановилась у собственной двери. Звякнула ключами. Ее однушка встречала хозяйку едва уловимым ароматом хвои и чуть подгнивших мандарин – перед отъездом она забыла выкинуть мусор. У Нелли практически не оставалось времени на готовку. Да и не хотелось как-то готовить лишь для себя. Поэтому дома она предпочитала питаться фруктами да бутербродами на скорую руку.

Стащив с ног тесные ботинки, Нелли прошла в квартиру и, не включая свет, двинулась через комнату. Из окон соседних домов ей весело подмигивали огоньки. Кто-то вешал гирлянды на стекла, кто-то, как и она сама, украшал ими новогодние елки. Но в любом случае, эти мигающие яркие огоньки создавали удивительную атмосферу праздника. И каждый год в это время Нелли замирала в ожидании чуда, как если бы эти гирлянды были и правда волшебными. Вот только чудо не спешило случиться. А может, Нелли уже исчерпала свой лимит чудес? Выжить после онкологии – это ли не чудо?

Улыбнувшись дрожащими губами, Нелли стянула свитер, шикарные кашемировые брюки и белье. Подошла к зеркалу. В мигающих новогодних огнях она себе казалась почти красивой. И даже грудь… на месте которой теперь был имплантат, не портила этой картины. Все же хорошо, что она решилась сделать тату. Рисунок поглотил шрамы. Может быть, она бы даже смогла понравиться какому-нибудь мужчине… если бы решилась предстать перед ним вот так. Без одежды. Удивительно, но когда Нелли узнала о том, что в ее груди обнаружена опухоль, в первую очередь она волновалась о потере красоты, а не жизни. Это ли не смешно?

Нелли коснулась холодными влажными пальцами одного полушария, плавно скользнула к другому. Ей сделали идеальную пластику. Деньги родителей сыграли свою роль. Но это не помогло ей избавиться от неуверенности. Не помогло…

Где-то в глубине квартиры зазвонил телефон. Нелли вздрогнула, отступила на шаг от зеркала и, заставив себя отбросить прочь грустные мысли, поспешила на звук.

- Нелли? Привет. Я тебя не отвлекаю?

- Надя? Нет… Нет. Ты что-то хотела?

- Да, слушай, тут такое дело… У меня есть сосед. Хороший парень. Отец-одиночка. Там все сложно, у ребенка диагностировали лейкоз. Провели трансплантацию костного мозга. Я его еще в областной наблюдала…

- Ага, ну, а я-то чем могу помочь?

- Можешь его глянуть?

- Я?

- Ну, конечно. Кто у нас гематолог-онколог? Мне нужна твоя консультация.

- Ну… ладно. Ты-то и сама не хуже меня разбираешься, я…

- Хуже, Нель, хуже. Это не моя специализация, как ни крути. Я его бы кому-то узкому хотела показать. Сама понимаешь.