- Так у него подозрение на рецидив?

- Вот обследуем и узнаем. Пока только температура и общая слабость. Что вполне может быть на фоне ослабленного иммунитета, после трансплантации. Хотя здесь тоже все под вопросом. Костный мозг отлично прижился, и никаких проблем до этого не было.

- Да, уж… Сколько хоть времени прошло после операции?

- Практически год.

- А что говорят педиатры? Его показывали?

- Ох, ты же знаешь, что они говорят, если ребенок на учете у врача-онколога. Сразу туда и шлют. Стрелочники. Даже разбираться не стали.

- Уроды. Ладно. Ты мальчишку приводи. Глянем завтра. Или… ты на больничный?

- Нет-нет! Илья… Савельич настаивал, но… не хочу пользоваться его благосклонностью.

Нелли кивнула, как если бы Надежда могла ее увидеть. Да уж… Она могла понять Соболевскую, как никто другой. Нелли сама здорово с этим намучилась. С благосклонностью. Ведь каждый считал своим долгом выслужиться перед ее отцом. Завысив Нельке оценку или освободив от обязательной для всех отработки. Свое право учиться на равных условиях со всеми остальными ей приходилось отстаивать с шашкой наперевес. Не то, что у нее это получалось.

Тяжело вздохнув, Нелли отложила трубку и пошла в ванную.

От дома Протасовых до дома бабки, который находился всего в трех кварталах, Илья добирался около часа. Пробки. Он забыл, как это, когда от одного светофора до другого едешь добрых полчаса. В Тель-Авиве такого не было. Как не было снега и мороза. А он соскучился. Не по пробкам. По снегу. Было так здорово, подставив небу лицо, как в детстве ловить ртом снежинки. Он скучал по зиме. Так скучал. Но никогда еще зима не приносила ему столько счастья!

- Илья, немедленно иди в дом! Не то простудишься!

Не веря себе, Илья оглянулся и, громко-громко рассмеявшись, послушно побрел к подъезду. Преодолел три пролета и вошел в заботливо распахнутые двери.

- Разбойник, - стряхивая снег с его волос, бормотала бабка, - смотри, какие сосульки! Или ты не знаешь, что тебе нельзя переохлаждаться?

- Да что же мне будет? – удивился Илья, приседая, чтобы почесать за ухом выбежавшую его встречать болонку.

- Артрит!

- Ба…

- Ммм?

- Мне тебе кое-что рассказать надо.

Цепкий взгляд Сары Соломоновны впился в лицо внука. Высохшая рука метнулась в сторону кухни:

- Иди. Поешь и расскажешь. Только руки не забудь вымыть.

Криво улыбаясь, Илья последовал в старую кухню. Помыл руки, растирая чуть припухшие горячие костяшки веселеньким полотенцем с рождественским орнаментом. Нет… он не станет унывать.

Внимательно следя за внуком, Сара Соломоновна накрыла на стол и, подперев щеку кулаком, скомандовала:

- Ну, теперь говори!

Илья задумчиво перемешал ложкой наваристый суп. Чуть повел плечом, как делал всегда, когда был взволнован.

- Я узнал, что у меня есть сын. Маленький. Чуть больше года. – не стал ходить вокруг да около мужчина.

- Вот тебе. А до этого, игде тебя носило?!

- Да вот… Где-то. Не знал я, что…

- От этого самого дети родятся?

- Ба… - поморщился Илья. - Я тогда в растрепанных чувствах был. Ты же знаешь, что после смерти Леи я... В общем, это была случайная связь.

- Ну-ну…

- А вот теперь узнал про Эльфа…

- Эльфа?!

- Костю. Его зовут Костя, но Надя называет ребенка Эльфом. Ему очень идет это прозвище, правда.

- Костя – хорошее имя.

- Да… И он… Чудесный малыш. И так на меня похож! Вылитый я, представляешь?

- Ну, это не страшно. Лишь бы был здоров, – отмахнулась Сара Соломоновна, как если бы ее внук выглядел как черте что. - А что же мать говорит? Ну, эта Надя?

- Пока ничего. Она не знает, что я – отец.

- И что же… это у нее хобби такое – рожать от кого не попадя? – удивленно вскинула брови старуха.

- Нет-нет! Что ты… Надя чудесная! Просто в тот момент мы оба находились в отчаянии. Она тоже врач. И в ту ночь… потеряла пациента.

- А ты ее и утешил. Вот сколько тебе раз повторять – носи в кармашке презервативы!

- Ба! Мне не пятнадцать.

- А ведешь себя, как подросток. Впрочем, ладно. Что уж теперь?

- Действительно.

- И каков ты имеешь план?

Илья отставил опустевшую тарелку и пожал плечами:

- Не знаю. Возможно, я, таки, испепелю её своей любовью, и она согласится выйти за меня замуж, - пошутил, криво улыбаясь.

Сара Соломоновна медленно встала из-за стола, взяла тряпку, чтобы смести хлебные крошки.

- Ты, главное, с фитилём поосторожнее! Чтобы мне правнуков потом по всему белому свету не искать.

- Ба!

- Не бабкай, Донжуан!


=12=


Сказать, что Надя разочаровалась – это ничего не сказать. Почему-то она была уверена, что Нелька испортила все их планы. И какая разница, что они их даже не успели обсудить? Дураку понятно, что Илья хотел задержаться. Для чего? Да какая разница! А хоть бы и просто из желания познакомиться поближе. Это им уж точно не помешало бы. А так… даже как-то странно. Вроде и был интерес, а вроде и нет. В уюте родного дома Наде вообще стало казаться, что все произошедшее накануне – сон.

Она покормила сына и уложила спать, что было довольно нелегкой задачей – уж очень Эльфа взбудоражила дорога. Голова все так же ныла, да и боль в ноге давала о себе знать. Повеселилась – так повеселилась. Хмыкнув, Надя разобрала вещи и разложила на кучки стирку. Белое, черное, цветное… Все обыденно и привычно. Она чувствовала себя Золушкой, вернувшейся с бала.

Справившись с первоочередными делами, Надя вспомнила, что до сих пор не позвонила маме. Удивилась, почему та сама ее не набрала. Они были очень близки и обычно созванивались по сто раз на день, когда у Нади выдавалась минутка между бесконечными операциями, обходами и заполнением карт. Правда, в последнее время все их разговоры сводились к краткому отчету о жизни Эльфа, рождение которого здорово все изменило. Впрочем, разве могло быть иначе?

Долгое время Надя слушала гудки, потом отвела трубку и в недоумении покосилась на дисплей. В этот момент экран мигнул, оповещая о том, что ее вызов все же был принят.

- Ну, наконец-то! Я уже стала переживать!

- Прости, родная! Здесь шумно, и я не сразу услышала! Олег… вот здесь свободный столик, смотри.

Глаза Нади чуть расширились, она заглянула в спальню, убедилась, что Эльф сладко сопит, и, переложив трубку из руки в руку, тихонько захлопнула дверь.

- Олег? – осторожно переспросила она.

- Да… Олег Николаевич… Эээ… он тоже здесь отдыхает по путевке от ведомства, - с губ Надиной матери слетел задорный смешок. Это было так на нее не похоже, что челюсть Нади медленно опустилась.

- Правда? Эээ… Ну, я рада. Вам, кажется, весело.

- Погоди! Я выйду на террасу. Там вроде бы не так шумно… - защебетала Лидия Сергеевна. – Так, что ты говорила?

- Говорю, что у вас весело. Наверное…

- Ага! Слушай, Надь, ты только не подумай ничего. Мы… в общем, ничего такого не случилось…

Ага! Именно поэтому мать теперь и оправдывалась!

- Эээ… Ладно. Так у тебя все хорошо?

- Все просто отлично! Я… Надь…

О-о-о, похоже, все хуже, чем Надя могла подумать. Тон матери настораживал все больше и больше. Надя замерла с занесенным над краном чайником, придерживая трубку плечом:

- Ну?

- Это, конечно, не телефонный разговор, но… Ты не будешь против, если у меня эээ… появится мужчина?

Здрасьте – приехали. Так и не набрав воды, Надя с грохотом опустила чайник на столешницу и растерянно провела рукой по волосам. Не будет ли она против? Наверное, нет… Нет, господи боже! Ее мать была одна долгие-долгие годы. Надя была бы только рада, если бы та устроила свою жизнь. Наверное… Да нет! Определённо была бы. Просто это очень неожиданно.

Как если бы дальтоник вдруг увидел радугу.

- Надь… ну, если ты против, то и не будет ничего! У меня ты есть! И Эльф, и…

Отмерев, Надя тряхнула головой и затараторила:

- Нет-нет! Послушай! Если… Ну, если этот мужчина действительно хорошо к тебе относится, то почему бы и нет? Если тебе с ним хорошо…

- Ты правда так думаешь?

- Ну, конечно! Ты, главное, его по своей базе пробей. Помнишь, как всех моих парней пробивала?

На том конце провода раздался тихий женский смех.

- Боюсь, что данные об Олеге Николаевиче так просто не раздобыть.

- Он, что же – шпион?

- Военный, - прошептала Лидия Сергеевна после короткой паузы. – Говорит – полковник.

- А-а-а-а-ах, какой был мужчина! А-а-а-а-а-ах, какой был мужчина! – пропела Надя, настроение которой вдруг стало бесшабашно-веселым, - ну, хоть настоящий полковник?

- Ну, в теме ориентируется, - рассмеялась Надина мать.

- Все равно нужно убедиться.

- Разве это не мои слова?

Надя улыбнулась и прислонилась спиной к прохладной, покрытой светлым новеньким кафелем, стене. Мама… ее самый любимый человек. И мужчина, появившийся в ее жизни, ничего, ровным счетом ничего не менял. Она была все так же родной и понятной.

- Твои-твои, я позаимствовала!

- Ой, Надь… Он меня уже выглядывает. Я побегу, да? А проверить – это всегда пожалуйста!

- Да-да, конечно. Ты звони, не пропадай!

Распрощавшись с матерью, Надя все же налила воды в чайник, порезала на дольки завалявшийся в холодильнике лимон и заварила себе чай с мятой. Все же удивительные вещи происходили… Роман матери, которого она ну совсем никак не ожидала, ее собственный едва зарождающийся роман! Чудеса! В их жизни не было мужчины. Только Эльф. Своего отца Надя помнила смутно. И, наверное, хорошо. Он был страшным человеком. Тоже военным, который, пользуясь своим положением, держал мать на коротком поводке. Угрожал ей и бил. Не вдаваясь в подробности, Лидия Сергеевна как-то рассказала Наде о том, что в то время жила в постоянном страхе. Тот так сильно ее запугал, что они бы и не развелись никогда. Если бы молоденькой Лиде не помог начальник караула, однажды увидевший, как с ней обращается муж. И потом еще долгое время она была вынуждена от него скрываться, опасаясь расправы. На момент развода родителей Наде было четыре года.

От раздумий Надю отвлек нерешительный стук в дверь. Видимо, кто-то из соседей пожаловал. Другие бы позвонили в домофон. Надя вышла в коридор и взглянула в глазок.

- Ярослав…

- Здравствуйте, Надежда Леонидовна, можно?

- Да-да, конечно! – Надя приглашающе распахнула дверь и отступила в сторону, пропуская вперед коренастого, бритого под ноль мужчину в татуировках. Признаться, поначалу ее новый сосед довольно сильно её пугал. Неулыбчивый, хмурый, как бандит из фильма про лихие девяностые. У нее чуть сердце не выпрыгнуло, когда однажды он зажал ее в подъезде. Чего уж только не успела себе надумать, пока бритоголовый не проскрипел:

- Вы врач?

- Врач… - пискнула она, вжавшись в стену.

- Стена побелена. Выпачкаетесь… - почесав затылок, заметил мужчина. Надя чуть отступила, стараясь не показать ему своего страха.

- Так вы что-то хотели?

- Ага. Я ваш сосед справа.

- Да-да, я в курсе… - пробормотала Надя, не совсем понимая, что это меняет, но все же в некотором облегчении от того, что ни убивать, ни насиловать сосед ее, похоже, не собирался.

- У меня сын заболел.

- Эээ… вам бы к педиатру.

Лысая голова качнулась из стороны в сторону.

- Мне онколог хороший нужен. Вас посоветовала Макаровна.

- Баба Маня? С первого этажа?

- Ага. Так что?

Он сверлил ее лазерами своих удивительно светлых, каких-то льдистых глаз, а Надя никак не могла сообразить, что же означало его «так что»?

- Вы мне поможете? – уточнил он, наконец, чуть раздраженно, как ей показалось.

- Постойте. У вашего сына онкология, я все правильно поняла?

- Наверное. Ваньке диагностировали лейкоз.

Так они и познакомились с Ярославом поближе. Ну, и с Ванькой, конечно. С тех пор прошло уже почти два года. Да-да, та их встреча в полутемном подъезде случилась как раз под Новый год. Надя помнила, с каким отчаянием сжимала пакет с продуктами, впопыхах купленными к праздничному столу, пока не поняла, что ей ровным счетом ничего не угрожает.

- Что-то случилось? – тихонько спросила она, взмахом руки приглашая соседа в кухню.

- Ага. У Ваньки температура поднялась, - шепотом вторил ей Ярослав, хотя за плотно прикрытой дверью кухни это уже и не требовалось. Надя нахмурилась:

- Давно?

- Утром.

- У педиатра были?

- Вызывал. Но, сами понимаете – нас сразу к онкологу развернули.