Джули Дейс - Мой план

— Где Райн?

— У него математический клуб.

— Фу, — поморщилась я, — ботаны тоже могут быть симпатичными.

— Райн не ботан, он просто хочет максимальное количество баллов.

— Бла, бла, бла, — улыбнулась я, — чем займёмся?

— Можно погулять по магазинам, — пожала плечами Лизи, открывая дверь, — мне нужна куртка.

Ноги застыли на месте, когда я увидела знакомую машину, к которой шагал Том, только на этот раз, колонки в ней готовы помочь лопнуть барабанным перепонкам каждому в радиусе мили. Темноволосый парень, выпрыгнувший из салона, со смехом притянул в объятия Тома и очаровательно улыбнулся, показав ямочки. Во всем штате сейчас могли плавно сползать женские трусики, а их слюни наполнять мировые океаны. Взгляд заскользил по незнакомцу: высокий рост, тёмные глаза, которые смотрят на всё с насмешливостью, атлетическое телосложение, небрежно раскиданная копна волос по голове, белая футболка, синие джинсы и конверсы. Что ещё нужно для человека, который только что затмил здравый разум каждой особи женского пола!? Окидывая взглядом школу, парень только и успевал подмигивать каждой встречной девушке, и каждая реагировала на его внимание чуть ли не падением в ноги. Это и есть брат Тома, которого он описывал как Армагеддон. Что ж, если Сатана выглядит именно так, то у него огромные шансы подчинить себе волю, как минимум только женского населения планеты.

— Нифига себе, — выдохнула я, рассматривая парней.

Том в любом случае остаётся для меня тем самым внешним идеалом, но глупо сбрасывать со счетов его красавчика брата.

— Что? — вздохнула Лизи.

— Посмотри сама.

Бросив быстрый взгляд в сторону Тома и его брата, когда второй уже во всю завернул голову и общался с воздыхательницами, Лизи фыркнула.

— Придурок какой-то.

— Идём? — кивнула я, смотря на Лизи, которая тыкала в экран телефона.

— Да, иначе у меня кровь из ушей польётся, — поморщилась она, — кто дал этому идиоту слух и машину?

— Думаю, он сам взял. Пойдём на вечеринку?

— Нет, — закрутила головой Лизи, вышагивая рядом, — эта пятница будет домашней.

— Ла-а-адно, — протянула я, — на самом деле, я и сама не горю желанием.

Карие глаза вмиг обратились ко мне с удивлением.

— Что? Я всё-таки оглохла?

— Нет, — засмеялась я, — просто не хочу.

— Хорошо, но я обращусь к спиритической доске.

— И что спросишь?

— Где моя подлинная подруга, потому что это какая-то китайская копия, отшлепанная в подполье.

— Ладно, тогда спросим вместе.

Гуляя по магазинам, мы сходили с ума, набирая гору одежды друг для друга, которую потом, смеясь, мерили, позируя при выходе из примерочных. Время с Лизи всегда проходит со смехом и танцам, потому что в её компании невозможно унывать. Вот сейчас она идёт по залу, пританцовывая под песню Allister — Stuck, в руках её по паре пакетов, а я, исторично хохоча над ней, плетусь следом.

— Ты убьешь себя волосами, — хохотала я, когда подруга крутила головой в разные стороны, а копна шоколадных волос била её по лицу. Взамен этому, она энергично закивала головой, зажмурив глаза, всё также двигаясь под ритм музыки даже кивком.

В эту же секунду я встретилась с взглядом Тома, который сидел на лавочке напротив одного из магазинчиков. Улыбка сошла с моего лица, проглотив цемент, я вновь вернула взгляд к подруге, а Том поднялся, потому что на горизонте появился его брат. Я сама всё испортила, теперь могу только пожимать плоды собственных ошибок. У меня не хватит силы подойти к нему, да и нужно ли? Думаю, в его глазах сейчас есть только Лизи и пустое место рядом.

— Объясни мне, что произошло, — нахмурилась Лизи, искоса взглянув в сторону Тома.

— Ничего, я просто всё испортила раз и навсегда.

— Алекс, но я не понимаю!

— И не нужно, — пожав плечами, я выдавила улыбку, — я просто ошиблась.

— Ошиблась в Томе или чём-то другом?

— Во всём.

— Ладно, — вздохнула она, — по десерту?

— Фу, Лиз, жирная задница, — хмыкнула я.

— Зато счастливая, — закивала она.

— Господи, ладно, — протянула я, — иногда мне кажется, что ты ходишь сюда только ради бургеров или сладкого, маленькая задница.

— Так и есть, — хихикнула она, подходя к прилавку с выпечкой, от запаха и вида которой, слюни начали стекать с уголков губ.

Глаза бегали по витрине в поисках одного выбора, но я чуть ли не скулила, потому что не знала на чём остановиться. Слишком красиво и вкусно выглядит каждый кусочек, который вскоре заставит меня попотеть на пробежке. Выбрав самый низкокалорийный десерт из всех возможных, а посмотрела на Лизи, которая подобным выбором не отличалась, взяв пончик, кусочек корта и эклер. Лицо автоматически сморщилось так, словно я одним разом проглотила целый лимон.

— Скажи мне, что ты съешь что-то одно, — хмыкнула я.

— Три в одном, так считается? — захихикала Лизи, засунув ложку с кусочком торта.

— Из тебя никудышная подруга и хорошая обжора.

— Живём один раз, — улыбнулась она, пожав плечами.

— Знай, что ты никогда не выйдешь замуж, — буркнула я, — ты выкатишься.

— Кого это волнует? И, кстати, через несколько недель танцы.

— Я не пойду, — тут же отрезала я.

Ложка из рук Лизи с грохотом упала на тарелку, а ошарашено распахнутые карие глаза обратились ко мне, неустанно моргая. Да, я точно китайская подделка самой себя.

— Алекс, ты бредишь, ты точно бредишь, — нервно засмеялась подруга.

— Нет.

Вздохнув, Лизи аккуратно переложила ложку с тарелки и выпрямила спину. Непроницаемое лицо, которое говорило о том, что сейчас она недовольна и сердита, полностью завоевало всё моё внимание. Лизи редко можно увидеть в таком состоянии, и опыт говорит лишь о том, что лучше её не доводить. В принципе, каждая из нас может дать огоньку вместе, но по раздельности этот пожар ни чем не меньше.

— Я не знаю, что произошло. Но я точно знаю, что вина лежит только на одном человеке, его имя выбито у тебя на лбу.

— Что? — нахмурилась я, на автомате поднеся ладонь к лицу, начав растирать кожу.

— Я знаю, что дело в Томе. Алекс, даже не думай отрицать. Ты можешь не говорить, я всё понимаю, но он не стоит твоих долгих ожиданий этого вечера.

— Почему ты решила, что дело в Томе?

— Потому что я знаю тебя всю жизнь. Неужели ты думаешь, что я ничего не вижу? Ты два года трещала о танцах в старшей школе, а сейчас вдруг решила на них не идти. Но знай, когда ты пропустишь их, ты тут же об этом пожалеешь.

— Лиз…

— Я не договорила, — перебила подруга, продолжая сверлить меня взглядом, — Эван ходит сам не свой, ты не лучше. Раньше ты визжала от одного присутствия Тома в пределах тысячи миль, а сейчас избегаешь его. Я не требую от тебя ничего, я просто хочу, чтобы ты перестала закрываться с каждым днём, потому что это происходит сейчас.

— Лизи, я совершила ошибку, — всхлипнула я, — я — идиотка.

— Если ты хочешь поговорить об этом, то мы можем уйти и поговорить, но не делай вид, что всё в порядке.

Не выдержав, я вывалила на подругу абсолютно всё. Каждую мелочь и каждую минуту рядом с Томом, которую успела провести в его компании. Я не способна помочь себе сама, возможно, стоит найти спасательный круг где-то ещё. И под конец рассказа, слёзы заливали щёки, а я задыхалась, хватая ртом воздух, плюсом ко всему, на наш столик косо смотрели остальные, но мне было плевать, потому что поток рвущихся наружу эмоций разочарования было не остановить. Я лишь надеялась на какой-то совет от Лизи, которая всё это время молча смотрела на меня. На её лице не промелькнула ни одна эмоция удивления, будто она уже всё знала, а я лишь подтвердила её теории.

— Из-за этого ты отказываешься от танцев?

Я согласно кивнула.

— Это глупо, ты сама понимаешь. Да, наломала дров, зато будет, чем топить печку.

— Он ненавидит меня, Лиз, — хмыкнула я, утирая слезы салфеткой.

— С чего ты это взяла? Ты не можешь решать за него. Ты же призналась, дай ему время.

— За это время он вычеркнет моё имя везде. Или уже это сделал.

— Прекрати, ты снова думаешь наперёд, я не замечала в тебе паранормальных способностей. И ты не пророк Моисей, чтобы знать будущее.

— И что ты предлагаешь?

— Если ты ещё не извинилась, то самое время. И даже он не поймёт, значит так нужно. Всё, что не делается — к лучшему, сама знаешь. На нём жизнь не прекращается. Тебе пятнадцать, и таких Томов ты можешь встретить ещё тысячу.

— Говоришь как мама, — сквозь всхлипывания, засмеялась я.

— Потому что они правы. Жизнь ни на чём не прекращается. Подняла подбородок и сожгла мосты.

— У меня нет спичек, чтобы жечь мосты. И ты слишком просто говоришь про отрицание чувств. Ты не знаешь, что ждёт тебя.

— У тебя есть дрова, найди камни и да поможет тебе сила трения, — улыбнулась Лизи, засунув ложку в рот. Сделав глоток чая, она вновь обратилась ко мне, — да, не знаю, но я точно уверена, что в первую очередь нужно ценить себя. Ты у себя одна, Алекс. Стоит ли ради любви жертвовать собой?

— Говоря о любви, ты ешь торт, эклер и пончик.

— Ну да, и что? — захихикала подруга.

— Ничего, маленькая задница. Определённо стоит, если ты действительно любишь. Я не хочу, чтобы ты попала в ситуацию с выбором, но что ты выберешь тогда?

— Себя, — тут же кивнула Лизи.

— Не зарекайся.

Пожав плечами, она вновь довольно улыбнулась и откусила эклер, а я хмыкнула и закатила глаза. В любом случае, она права. Жизнь не останавливается, она идёт своим чередом, и со временем, расставит всё и всех по своим местам. Я же надеюсь, что моё место будет рядом с Томом. И я действительно должна извиниться, но боюсь, что сейчас у меня не хватит силы посмотреть ему в глаза, и сказать простое прости.

В понедельник, я вновь вырвала кусочек листа из ежедневника, где написала лишь одно слово. Может быть сейчас не важно, получу ли я своё прощение, важно лишь то, что я попробовала сделать этот шаг, дальше уже дело за ним. Мне пятнадцать, и сколько на моём пути ещё парней — неизвестно. Конечно, мне бы хотелось одного, и возможно стоит бороться за это имя, но я желаю взаимной борьбы. Том говорил, что я сильная, но что, если он ошибся, и я слабая, потому что между возможностью просто подойти к нему и познакомиться, я выбрала пусть наименьшего сопротивления. Каждому свойственно ошибаться, без ошибок, мы не учимся, без них, мы не становимся теми, кем являемся в настоящем. На свете нет идеальных людей, но любой неидеальный может стать идеальным для нас.

Лизи легко переубедила меня не отказываться от желаемого, а я и правда два года смотрела в сторону старшей школы, желая попасть на танцы. Вот же он, миг, который должен официально впустить нас на последний этап. С каждым новым днём время в школе сокращается даже несмотря на то, что мы только в девятом классе. Мы должны наслаждаться новым днём в стенах детства, которое совсем скоро закроет свои двери и уже не даст вернуться назад. Нужно ценить мелочи, как сэндвич от мамы на обед, сложные задачи и бессонные ночи перед экзаменом, волнение при поступлении в университет, потому что когда-то и студенческие двери закроются за спиной, подтолкнув во взрослую жизнь, где уже не будет времени для дуростей.

Посмотрев на клочок в своей ладони, где на белом листе рисовалось слово прости, я окинула взглядом пустой коридор и быстро сунула его в линию вентиляции на дверце.

Том

— Мне кажется, ты долбанулся, — выдохнул я.

— Мне кажется, ты долбанулся, — передразнил Джаред, застегивая часы на руке.

— С какого счастья я должен идти с тобой?

— Потому что мы типо братья, — усмехнулся Джаред. Вальяжно прогулявшись по гостиной, он натянул чёрную футболку и растянул губы в широкой улыбке, посмотрев на меня.

— Да, но не близнецы, — выгнув бровь, парировал я сидя на диване, пока мама порхала на кухне, а отец что-то тихо рассказывал ей.

— К счастью, — кивнул Джаред.

— Что?

— К счастью, не близнецы, на свете нет никого милее меня.

Шлёпнув себя ладонью по лбу, я протянул:

— Господи, вы нахрен издеваетесь. Если бы ты приехал на той неделе, как планировал, сейчас тебя бы тут не было, и я бы уже отмучился.

— Ты не туда смотришь, Томми, — загоготал Джаред, — твой Боженька перед тобой. Планы предков поменялись.