Ви Киланд - Мой породистый британец

Мои губы растянулись в широченной улыбке. Мне не терпелось стать тем мужчиной, рядом с которым Бриджит забыла бы про свою гордость.

* * *

В первую же ночь, когда я остался у Каллиопы, настроение у меня упало до нуля. Мне отчаянно хотелось домой, к Бриджит.

Домой к Бриджит?

Какого черта!

Мой дом не здесь. Мой дом был в Англии.

Со злости я несколько раз встряхнул подушку и улегся, глядя в потолок. Я всегда жил просто и без претензий. Мне не нужны были деньги или крутые тачки. Я усердно трудился, но не для того, чтобы сделать карьеру. Но иногда меня будто пришпоривали, и я уже не мог остановиться. Если уж я чего-то желал, то всем сердцем.

Вот и теперь я понимал яснее ясного: я хотел быть с Бриджит Валентайн.

Но не мог себе этого позволить. Мы не могли этого позволить.

К половине пятого утра мне так и не удалось сомкнуть глаз, поэтому я решил приехать в больницу пораньше. Может, смена обстановки позволит мне расслабиться и немного вздремнуть в комнате отдыха.

К своему удивлению, на кухне я обнаружил Каллиопу. Та неотрывно смотрела на кофеварку.

– Она что, варит быстрее, если ее гипнотизировать?

Каллиопа вздрогнула и схватилась за сердце.

– Саймон! Ну и напугал же ты меня!

– Прости. Я думал, ты слышала, как я зашел на кухню.

– Сейчас полпятого утра, и я еще не выпила кофе. Мой слух пока спит.

– С чего ты вдруг решила встать в такую рань?

– Я встаю так каждый день. В шесть утра у меня первое занятие – йога на восходе солнца.

– Надо же, я и не знал.

– А ты-то что здесь делаешь? Если не ошибаюсь, твоя смена начнется только в восемь.

Я смущенно взъерошил волосы.

– Что-то не спится.

Каллиопа кивнула. Кофеварка просигналила, возвещая о том, что напиток готов. Каллиопа достала из шкафчика две большие кружки.

– Тебе как обычно?

– Да. Я не меняю хороших привычек.

Взяв свои кружки, мы уселись за стол.

– Может, кровать в гостевой комнате не слишком удобная?

– Да нет, все в порядке.

Она принялась за кофе, поглядывая на меня поверх кружки.

– На тебя больно смотреть, Саймон. Такое чувство, будто у тебя сбили любимую собаку. Может, пора уже признаться?

– Признаться в чем?

– Да в том, что ты испытываешь чувства к Бриджит и вы должны быть вместе.

Мне и в голову не пришло оспаривать первую часть.

– Я и правда испытываю к ней чувства. Но насчет того, чтобы быть вместе… знаешь, мы совершенно разные, и в этом проблема. Каждый из нас хочет от жизни своего.

– Например? Что такого особенного нужно Бриджит?

– Ну, прежде всего семья.

– А почему ты решил, будто семья – это не для тебя? Ты еще совсем молод. Из тебя получится замечательный отец. К чему исключать такую возможность?

– Кто бы говорил? Такое чувство, будто в твоем доме полно этой мелкоты. Сама-то ты почему не обзаводишься детьми? Лично я не сомневаюсь, что у нас с тобой схожие причины.

Каллиопа на мгновение отвела взгляд.

– Мы с Найджелом пытаемся завести ребенка уже два года. И всякий раз дело заканчивается выкидышем.

– Черт. Я и не знал. Прости ради бога.

– Не нужно извиняться. Я не говорила тебе раньше, чтобы не расстраивать. – Каллиопа сжала мою руку. – Я тоже была там, Саймон, так что не ты один мучаешься виной. Не проходит и дня, чтобы я не вспомнила о Блейке. Но отказаться от собственных детей – не выход. Не нужно наказывать себя.

– Да я и не наказываю.

– Правда? Что же тогда тобою движет?

– Воспитание детей для меня – темный лес.

– Глупости, приятель. Никто не рождается готовым отцом или матерью. Конечно, без переживаний не обойтись. Пару раз ты их уронишь, потом поможешь вытащить головку, застрявшую между перилами лестницы, а еще до смерти перепугаешься, когда кто-то начнет писать розовым… и все из-за того мелка, который он заныкал, а потом съел. Опыт приходит с годами.

– Вот Бриджит знает, как воспитывать ребенка.

Я почувствовал на себе изучающий взгляд Каллиопы.

– Позволь задать тебе вопрос. Чего Брендан хочет больше всего на свете?

– Новый велосипед, – пожал я плечами, – черный с сигнальными огнями.

Интересно, делают ли такие для взрослых?

– На что у него аллергия?

– На латекс. К чему ты клонишь?

– Не отвлекайся. Как зовут его учительницу?

– Мисс Санторо. Миленькая, но не идет ни в какое сравнение с Бриджит.

– Любимый предмет?

– Естествознание.

– Не ты ли ходил с ним на соревнования? Несколько недель назад, а потом еще два раза?

– Верно.

– Похоже, ты и сам прекрасно ладишь с сыном Бриджит. Какие еще оправдания ты можешь придумать?

– Ну, взять хотя бы тот факт, что мой дом находится в Англии.

– Что ждет тебя в Англии? – покачала головой Каллиопа. – Дом – не кучка кирпичей. Дом – то место, где тебе хорошо.

Она бросила взгляд на часы.

– Ладно, мне пора. А ты подумай о том, что я сказала. Попроси я тебя представить место, в котором бы тебе хотелось оказаться больше всего, что бы ты увидел?

Подождав, пока Каллиопа выйдет из кухни, я присел к столу и закрыл глаза. Мне хотелось вообразить какой-нибудь домик на берегу Индийского океана или заснеженные вершины гор в Уэльсе. Но все, что я видел перед собой, – Бриджит Валентайн. Она была для меня счастливым местом.

Черт. Все даже хуже, чем я думал.

Проснулся я в холодном поту, с судорожно сжатой рукой.

Счастье еще, что в комнате отдыха никого, кроме меня, не было. Я задремал и увидел самый причудливый сон в моей жизни. Вот уж не ожидал, что такое произойдет со мной на работе! Я сел и поморгал, пытаясь прийти в себя.

Самое интересное, что сон ни капельки не потускнел с пробуждением. Мне снилось, что мы с Бриджит находимся в кладовке, в нашей больнице. Все было окрашено в черно-белые тона: наша кожа, одежда, медицинские принадлежности. Все, кроме ее губ. Эти чертовы губки сияли кроваво-красным. И они крепко сжимали мой пенис.

Когда я проснулся, он все еще находился в тисках… моей собственной ладони. Хорошо еще, никто не заглянул в этот момент в комнату, а то бы я сгорел со стыда.

До смены оставалось полчаса, и я решил принять душ – такой, чтоб похолоднее. Ледяная вода сделала свое дело: теперь я мог разгуливать по коридорам, не опасаясь косых взглядов в сторону моих брюк.

После душа пришла пора выбраться на улицу выпить чашечку кофе. Я уже возвращался назад, когда внимание мое привлек постер в витрине магазина. На нем была изображена женщина с алыми губами. В следующую минуту я уже стоял у прилавка, пробуя на руке восемь оттенков красной помады.

– Вам нужен какой-то конкретный цвет? – приветливо улыбнулась продавщица.

– Да, тот, что я заметил в витрине. Брюнетка с красными губами. Но здесь я его не нахожу.

Девушка пробежала пальцем по образцам. В пластмассовом контейнере их было штук сто, не меньше! Наконец она вытащила один тюбик.

– Вот он. Помада из новой партии, и мы пока не выставили ее на продажу. Если хотите, я открою вам этот тюбик.

– Да, пожалуйста.

Она окинула меня внимательным взглядом.

– Этот оттенок составит превосходный контраст вашей светлой коже и голубым глазам.

Что?!

– Э-э… я беру не для себя.

Она наградила меня взглядом, в котором ясно читалось: «Да ладно».

– Это не так уж и важно. Всем нам время от времени требуется что-то, что позволит почувствовать себя чуточку красивее.

Во что превратилась моя жизнь? В другое время я бы посмеялся. Но сейчас, честно говоря, мне было все равно, кто и что обо мне подумает. Главное, я нашел нужный оттенок. Продавщица открыла тюбик, и я увидел наикраснейший из красных цветов. Он влажно поблескивал, напоминая помаду из моего сна. К несчастью, мое тело тоже вспомнило его. Вот черт.

– Я беру это, спасибо, – выхватив тюбик, я поспешил к кассе, чтобы продавщица ничего не заметила.

– Подождите! – крикнула она мне вслед. – Может, дать вам запечатанный?

– Нет-нет, все в порядке.

Пациенты поступали в отделение скорой помощи один за другим, поэтому сон мой пришлось задвинуть в дальний уголок сознания. Так было, пока я не увидел Бриджит. Прошло немало времени, прежде чем она оказалась неподалеку: я как раз накладывал шов на колено женщине, неудачно упавшей этим утром.

– Сестра Валентайн! – окликнул я ее, завязывая и обрезая узел.

– Да, сэр?

– Не могли бы вы сделать повязку мисс Аксельрод? Мне нужно переговорить с доктором Вонгом, прежде чем он отправится на обход.

– Конечно.

– Не волнуйтесь, вы в хороших руках, – сказал я пациентке. – Я прыгал бы от счастья, если бы сестра Валентайн могла позаботиться обо мне.

Бриджит с трудом скрыла усмешку.

– Ах да, – я сделал вид, будто вспомнил кое о чем, – когда закончите, потрудитесь заглянуть на склад. У нас почти не осталось пластыря и бинтов.

– В самом деле? – нахмурилась Бриджит. – Я пополняла запасы всего пару дней назад.

– Слишком много пациентов с порезами и ушибами, – пожал я плечами.

– Ладно, я все сделаю.

Оставив Бриджит перевязывать рану, я поспешил на склад, чтобы избавиться от всего, что нагреб по ящикам в процедурной. Потом я устроился в ближайшей палате и принялся ждать, когда появится Бриджит.

* * *

– Что ты делаешь, Саймон?

Бриджит пыталась дотянуться до верхней полки, где лежали бинты, когда я вошел в комнату и закрыл за собой дверь.

– Как тебе спалось этой ночью? – поинтересовался я.

– Хорошо.

Я провел пальцем по ее обнаженной руке и услышал, как она еле заметно охнула.

– Что ты делаешь, Саймон? Мы же на работе.

– Не хочешь спросить, как мне спалось?

Теперь я стоял к ней практически вплотную.

– Почему бы тебе не отойти назад, чтобы я могла повернуться?

Я послушно отступил на шаг.

– А спал я хуже некуда. Спасибо, что спросила.

Разумеется, она и не думала спрашивать.

– Мне очень жаль, что ты не выспался.

– Я вздремнул утром, и то с часик.

– Рада слышать.

– Но ты умудрилась и это испортить.

Она изумленно уставилась на меня.

– Я испортила тебе сон?

Я торжественно кивнул.

– И как же, позволь узнать?

– Мало того, что ты мне приснилась. На тебе еще было кое-что особенное.

– Особенное?

Похоже, Бриджит совсем растерялась.

Я порылся в карманах и достал помаду.

– Взгляни.

– Чья это помада?

– Я купил ее сегодня утром, сразу после сна. Пришлось открыть ее, чтобы убедиться, что это нужный мне оттенок.

– Ты купил помаду, которую увидел на мне в своем сне?

– Тебе когда-нибудь снились черно-белые сны? – поинтересовался я.

– Нет, – покачала она головой.

– В моем сне все было в черно-белых тонах. За исключением… – я коснулся пальцем ее губ, – вот этого.

Я взял ее ладошку и вложил туда тюбик с помадой.

– Жду не дождусь, когда увижу это наяву.

Пока Бриджит недоуменно разглядывала помаду, я достал медикаменты, которые требовались в процедурной.

– Я отнесу это в отделение.

Я уже стоял у двери, когда Бриджит заговорила:

– Саймон!

– Что такое?

– Что я делала в твоем сне… с этой помадой на губах?

Я широко улыбнулся, довольный тем, что она спросила.

– Твои прелестные губки крепко сжимали мой член.

Шли дни, а мы с Саймоном все время оказывались в разных сменах.

Оно и к лучшему. Конечно, я ужасно скучала по нему. Зато мне не приходилось отвлекаться во время работы.

В одну из таких смен я неожиданно услышала за спиной его голос.

– А ты уж, наверно, порадовалась, что снова избежишь встречи со мной?

– Что ты тут делаешь?

– Это отделение скорой помощи. Твой покорный слуга работает тут доктором…

– Я знаю, но сегодня не твоя смена.

– Я поменялся с доктором Бойдом. Ему понадобилось срочно уйти.

– Понятно.

– К тому же я соскучился, вот и решил воспользоваться подвернувшейся возможностью. Я ведь могу видеться с тобой только на работе.

– Да, мы давненько не пересекались. Как тебе живется у Каллиопы?

– Похоже, ее уже тошнит от моих шуточек. Я мешаю ее утренней рутине. Без чашки кофе она меня уже не выносит. Еще немного, и меня выставят за дверь. К счастью, я успел подыскать неплохое местечко.

– Правда?

– Угу. Небольшая квартирка на площади Вейланд. Никакого тебе договора аренды.

– Чудесно, – я постаралась, чтобы мои слова прозвучали искренне.

В глубине души я надеялась, что Саймону не удастся найти ничего сто́ящего и он решит вернуться ко мне. Глупо, но что поделать. С переездом на другую квартиру расстояние между нами должно было увеличиться еще больше.