Вера Иванова - Мой прекрасный враг

А уж чувствовала я себя – словами не передать. Психам в их смирительных рубашках тоже не позавидуешь! Правда, их не заставляют вбивать пятками в пол два тонюсеньких гвоздика под названием «шпильки» и не раскрашивают под матрешку, и, главное, они в таком виде не таскают тяжеленные рюкзаки – а именно это мне в скором времени и предстояло.

Хуже всего было то, что избавиться от красной тряпки оказалось совершенно невозможно – она сидела как влитая, даже теснее – так, что ни вздохнуть, ни… короче, охнуть. А еще «чехол» жал под мышками и в спине, но две предательницы – мои лучшие подруги – уверяли, что это такой фасон – от Гуччи.

– Как же мне из него потом вылезти? – Наверное, голос мой звучал немного растерянно, что бывает ох как редко, потому что эти две «змеи» переглянулись и прыснули в ладошки.

– Без посторонней помощи – никак! – в один голос заявили они и растворились в тумане, предоставив мне одной решать, выходить из кабинки в мокром купальнике или в смирительной рубашке от Гуччи.

Я выбрала «Гуччи». Купальником никого не удивишь – пусть полюбуются на это.

Дружное «ух ты!» собравшейся вокруг публики совпало с появлением вечного искателя подарка.

Бывают люди, которые любят напоминать о себе в строго определенные моменты жизни. Почему-то бабуля звонит всегда именно тогда, когда я уже села за стол и, умирая от голода, готова вцепиться зубами в насаженный на вилку кусок. Звонок от дедули жди к началу фильма, который предвкушаешь целую неделю. Любимой подруге Дусе я оказываюсь нужна каждый раз, когда сижу в туалете, а Полюся жаждет пообщаться, когда я принимаю душ. Но круче всех – папуля. Как назло, он с завидным постоянством появляется в комнате именно в тот единственный момент, из-за которого на DVD написано «Ограничение по возрасту до 18». Неудивительно, что родитель уверен, будто все фильмы, которые я смотрю, – сплошная порнуха. И его не убедить, что разница между моими 15 и 18 – всего ничего! Как вы поняли, даже загадывать не надо – эта компания работает как по расписанию. И сегодня, похоже, к ней присоединился еще один тип…

Обладатель несравненного профиля вырос рядом с остальными словно из-под земли.

– Посмотрите-ка, что я купил! – сообщил он с дурацкой улыбкой, потрясая над головой внушительного размера коробкой. А потом увидел меня и следом за остальными выдохнул:

– Ух ты! – И его драгоценная ноша брякнулась на пол. Жалобный звон разбитого фарфора красноречиво свидетельствовал, что соприкосновение с камнем оказалось губительным.

– Надеюсь, это был не сервиз? – поинтересовалась я.

– Зря надеешься, – вздохнул он, – сервиз. Точно такой же, как первый.

Но, разумеется, кончина очередного подарка была мне только на руку – внимание окружающих переключилось, и я могла перевести дух.

Я ей отомстил. Боже мой, как же великолепно, фантастически я ей отомстил! Я добился, чтобы ее превратили из чудовища в красавицу. А разве это не худший вид наказания для девиц подобного типа?

Наблюдать за перевоплощением замарашки было самым большим удовольствием последних дней. Нет, недель. Или даже месяцев. А может, и вообще самым большим удовольствием за всю мою жизнь!

Это было захватывающе, как детектив. Я прятался за стойками и видел все с самого начала почти до конца. Почти – потому что, к сожалению, мне пришлось отвлечься, чтобы купить злосчастный подарок.

Но главное – мой план сработал! Ни одной заминки, даже странно. Пока Дуся исполняла роль маньяка, мы с Полюсей выбирали платья и все прочее. Все это въехало мне в копеечку, но я не жаловался – мстить так мстить! Вот только еще на один сервиз я наскреб еле-еле, пришлось мелочь из карманов выуживать. Как выяснилось позже – зря. Но кто может знать, что случится в следующий момент!

Я, конечно, слышал, что девчонки умеют изменяться до неузнаваемости, но чтобы так! Это был просто шок, финиш. Бедная бабушка! После кончины очередного сервиза я понял, что подарка от меня ей сегодня не дождаться.

Я стоял над черепками и тупо смотрел на выплывшее из кабинки существо. Если бы эта новоиспеченная «Белоснежка» молчала, я бы ее ни за что не узнал. Подумал бы, что это очередная «Мисс Вселенная» или «Мисс Садовое кольцо», или другая какая-нибудь «Мисс сладкая дура», и прошел бы мимо – эти девицы хороши, пока не вспомнят, что умеют говорить.

Эта тоже умела изменяться, но, господи, зачем ты дал ей язык? Как в какой-то сказке – она заговорила, а вместо слов у нее изо рта выпрыгивали жабы.

– Псих ненормальный, – сказала она, глядя на меня сверху вниз. – Ты решил все сервизы в Москве переколошматить?

– Да! Это у меня хобби такое! – не остался в долгу я. – Покупаю сервизы по пятьсот баксов и проверяю, сколько времени они выдерживают присутствие одной особы.

– Ну и сколько же? – спросила она.

– Нисколько! – отрезал я. – Ноль часов ноль минут!

– Дешевая отмазка! – бросила она. – Особа тут ни при чем. Просто у тебя руки дырявые и ноги не держат. Кстати, ты не порезался? – поинтересовалась сумасшедшая, оглядывая меня со всех сторон.

– И не надейся! – парировал я, не в силах отвести от нее глаз. Платье, к сожалению, сидело идеально. А так было бы хорошо, если бы оно ей жало! А вот босоножками мисс, похоже, была дико недовольна. Йес! Уж тут я не промахнулся! Выбрал самые высокие шпильки, какие нашел. Пусть помучается теперь, ей полезно! А то возомнила о себе бог знает что.

Торжествовал я недолго.

– Знаешь, – сказала она, – я тут больше находиться не могу. Поступай как хочешь, но я отсюда сваливаю.

– Ну и уходи! – сказал я, почему-то покачнувшись.

– А чего это тебя штормит? – озабоченно нахмурилась она.

– Бабушку жалко, – объяснил я, вытирая со лба пот. Эту жару даже кондиционеры не пробьют! – И немцев. Все-таки слить финал – это тебе не хухры-мухры!

– Да, немцев жалко, – согласилась она. – Но им уже не поможешь. А вот с бабушкой случай не такой безнадежный. Почему бы тебе не купить ей еще один сервиз?

– Денег нет! – признался я, стараясь не смотреть на нее – почему-то при этом меня снова начинало качать.

– Вот и отлично! – обрадовалась «язва» моей беде. – Делать нам тут больше нечего, стало быть, сваливаем вместе! – Она взяла меня за руку и потащила к выходу.

– Сваливаем, – согласился я и действительно собрался свалиться – снова закружилась голова.

– Ну вот, опять, – рассердилась она. – В обмороки падать – это тоже твое хобби? Ладно, не парься. Купим твоей бабульке цветочков.

У высокой дубовой двери я скинула рюкзак и наконец перевела дух. После чего смогла почесать под мышкой, а ведь это гадкое платье еще и в спине кололось! А разрушитель сервизов вместо того, чтобы помочь жертве моды, вдруг начал оживленно рассказывать о доме, перед которым мы остановились.

– Это особняк дореволюционной постройки, – сообщил он мне и назвал имя известного купца – прежнего владельца дома. – Летом его семья выезжала на дачу, а с октября по май обитала тут, в зимней, так сказать, резиденции. Так же, как и мы теперь!

Если он надеялся произвести на меня впечатление и ждал, что я запрыгаю от восторга, то ошибался. Дело было сделано – я довела его до родных дверей и теперь прикидывала, в какую сторону лучше двинуться, чтобы добраться до места встречи с ребятами кратчайшим путем. Я уже опаздывала на два часа, к тому же из-за суматохи в магазине так и не сумела ни с кем связаться, чтобы предупредить. Нужно было наверстывать, но зловредные шпильки не давали и шагу ступить и к тому же успели натереть ноги.

Однако надо было, сжав зубы, уйти. Тогда, возможно, моя жизнь удержалась бы в прежней колее, что было не так уж плохо, учитывая тот сумбур, который начался потом. А я сплоховала, за что и была наказана.

Не дождавшись от меня охов и ахов, обитатель дворца в центре Москвы сделал круглые глаза и замер. А потом начал бледнеть, как тогда, в травмопункте и в супермаркете. Я подумала, что он сейчас снова грохнется в обморок. Я уже приготовилась его ловить, но у «бледнолицего» вдруг прорезался голос, и он даже сумел выговорить пару слов. Только лучше бы молчал. А то после его речи мне захотелось бежать подальше – даже в этом платье и на шпильках.

– Цветы! – сказал он. – Мы забыли про цветы!

Вот прикол! Да уж, не повезло старушке, это точно! Самых элементарных вещей сделать не может. Например, оборвать клумбу возле дома. С таким внуком лучше сразу в гроб ложиться и не мучиться! Я собралась это озвучить, но тут дверь распахнулась и надсадный старческий голос проскрипел:

– Дорогой, я так рада! Наконец-то ты пришел!

Сухонькая когтистая лапка цапнула внука за руку и втащила в полутемный холл. А следом туда затянули и меня – до чего сильные оказались у парня пальцы!

– Бабуль, поздравляю! Извини, что так сильно опоздал, – внук смущенно чмокнул старушку в щеку, а та расплылась в улыбке и сообщила:

– Мы и не начинали!

– Почему? Неужели из-за меня?

– Как же! Из-за футбола. Они и сейчас еще не сели, никак не успокоятся. А что у тебя с рукой? – Она показала на повязку.

– Ерунда, – буркнул недотепа, пряча руку за спину. – Не беспокойся, я уже был у врача. Мне даже противостолбнячный сделали! Девушка может подтвердить. Она сама, наверное, и вколола. Так ведь?

Я неопределенно пожала плечами – какая теперь разница, главное – вот он, живой и невредимый, доставлен старушке в целости и сохранности.

Лучшего способа замять вопрос о цветах было и не придумать. Внимание именинницы тут же переключилось – в заботе о внуке и расспросах она мигом забыла об остальном, а я шаталась на шпильках и исподтишка разглядывала ее.

Это только с первого взгляда кажется, что все старушки одинаковые. На самом деле они очень даже разные. Эта, например, была просто старая ведьма – как раз такой персонаж я искала в прошлом году для портрета Бабы-яги: нос крючком, глазки буравят, как шурупчики, от улыбки мурашки по коже бегают. И зовут ее, наверное, как-нибудь по-ведьмински, типа Регина Эдуардовна. Нет, такие мне не нравятся. Я предпочитаю тип «божий одуванчик». Вязаные варежки и носки, пирожки, варенье и неистребимый инстинкт поить всех встречных-поперечных чаем. Такова, например, моя собственная бабушка по имени Анна Иванна.

– Сашенька, ты познакомишь нас? – проскрипела «баба-яга» по завершении рассказа внука.

– Конечно! Знакомьтесь! Это Саша, а это – Елизавета Викторовна!

– Так вы тезки? – улыбнулась «яга», и ее глазки-буравчики утонули в морщинах. – Это же просто замечательно!

Итак, баклана звали Сашенькой. Очень мило! И «бабе-яге» я, судя по всему, понравилась. Во всяком случае, выглядела она так, словно собиралась сцапать меня и затащить на семейное торжество.

Ну уж нет! Живой не дамся!

Я развернула и рванулась прочь, но, запутавшись в юбке и не устояв на уродских шпильках, во весь рост растянулась перед дверью.

От сочувственных охов и ахов у меня заложило уши. А когда они бросились мне помогать, я испугалась, что больше уже не встану. Не знаю, каким чудом мне удалось отвязаться от их помощи и, освободившись от гадких босоножек, бодро вскочить на ноги.

– Подай-ка рюкзак! – скомандовала я, и олигарх подчинился.

Я открыла мешок и извлекла оттуда кеды – единственное, что осталось ценного после визита в супермаркет. Дорогая сердцу обувь тут же привлекла внимание старушки.

– Надо же! А я и не знала, что сейчас это тоже носят. У меня с детства как раз такие же…

– А я эти со своей бабушки и сняла! – сообщила я.

– Смотри-ка! А тут дырка! – радостно завопил чмырь, тыкая пальцем в сторону моих ног.

– О! Еще одна? – с живым интересом откликнулась бабулька. – Где, покажите-ка!

– Да это не пирсинг, ба! Это у нее в кедах дырка!

В кедах?! Я задрала подол «Гуччи» и посмотрела вниз. Тезка был прав – на левой кедине ткань отодралась от резинового мыска, образовав огромное отверстие.

– Какая неприятность! – вздохнула старушка. – Придется отдавать в ремонт.

– Какой ремонт! Выкинуть, и все дела! – обрадованно завопил «греческий профиль».

– Еще чего! – Я с удовольствием разглядывала похорошевшие кеды – на мой взгляд, они стали просто блеск! Так даже лучше! Я как раз сама их покоцать собиралась, да рука не поднималась.

Однако радовалась я недолго – после первого же шага резиновая подошва отвалилась и осталась на полу. Я, конечно, могла бы и босиком пошлепать, мне параллельно, но в метро столько дряни на полу валяется – лечись потом всю жизнь!

– Я же говорю – выкинуть! – назидательно произнес зануда, засунув подошву в урну. – Надеюсь, этот мусор тебе не нужен? – запоздало поинтересовался он. – Или веревочку дать? Или, может, пойти поискать босоножки?

– Забей, – процедила я, думая, чем бы его огреть. Под рукой оказалась только вторая кеда, но, на его счастье, она пролетела мимо.