Джоан Вулф - Мой принц

Тут Лидия вдруг нахмурилась, Никто из тех, кого она знала, не будет свидетелем ее победы. Подружками невесты станут незнакомки, а также ее сестра, — ведь лондонские знакомые позеленели бы от зависти при виде ее триумфа.

Он продолжал говорить, и она пыталась сосредоточиться на его словах.

— Вы понимаете политическую подоплеку нашего брака? — неожиданно спросил принц.

Лидия неуверенно кивнула:

— Это имеет какое-то отношение к Сеисте и к английскому флоту, не так ли?

Он тоже кивнул:

— Да, верно. Но это еще не все. Сейчас я имел в виду другое.

Девушка вопросительно взглянула на своего жениха, и он пояснил:

— Видите ли, я выбрал английскую невесту лишь для того, чтобы закрепить договор, который заключил с Великобританией.

— Да, конечно, — с достоинством ответила Лидия. Но чем дольше принц говорил о политике, тем больше она раздражалась.

«Мы собираемся пожениться, а ведь я совсем не знаю его, — думала Лидия. — Неужели он будет говорить со мной только о политике?»

Наконец принц умолк и взглянул на нее так, словно ожидал ответа. Решив хоть как-то утвердить себя, Лидия сказала:

— Ваши свадебные планы великолепны, принц, но должна признаться, что предпочла бы, чтобы вы прежде посоветовались со мной. В конце концов, это и моя свадьба.

Несколько секунд он молча разглядывал ее. Потом вновь заговорил:

— Если бы вы отправились со мной в Юру три недели назад, как я просил, я, конечно, посоветовался бы с вами, миледи. Но вас здесь не было, хотя я ясно дал понять, что хочу обвенчаться как можно быстрее.

Лидия взглянула в холодные серые глаза своего будущего мужа и подумала: «Я не позволю ему запугать меня». Она вскинула подбородок и ледяным голосом проговорила:

— Если бы вы сообщили мне о своих планах заранее, а не за два дня до отплытия, то я, возможно, отправилась бы вместе с вами, принц. Но вы ведь ничего мне не сказали, не так ли? Так почему же вы решили, что я откажусь от моих собственных планов?

Лицо Августа оставалось непроницаемым.

— Я же не настаивал, миледи. Я просто предложил вам путешествовать вместе со мной. Но вы не воспользовались этой возможностью, поэтому вам не следует жаловаться на то, что с вами не посоветовались.

На щеках у Лидии проступил румянец. Она уже едва сдерживалась; ей ужасно хотелось поставить принца на место — слишком уж много он себе позволял.

«Неужели он всегда будет так со мной говорить?» — думала девушка.

Сделав глубокий вдох, чтобы успокоиться, Лидия вновь улыбнулась своей самой чарующей улыбкой:

— Если мы собираемся пожениться, думаю, вам лучше называть меня просто Лидия.

Принц взглянул на нее с некоторым удивлением: ее слова явно озадачили его. Немного помолчав, он кивнул и проговорил:

— Пожалуй, вы правы. Но в таком случае вы должны называть меня Августом.

Он придвинулся к ней поближе, но на лице его по-прежнему не было ни намека на улыбку.

«А ведь он действительно очень красив, — подумала Лидия. — Эта ямочка у него на подбородке весьма привлекательна».

— Франц называет вас Гаст, — проворковала она, глядя ему в глаза.

Он посмотрел на нее, словно пытался прочесть ее мысли.

— Что ж, можете называть меня Гастом, если хотите.

Ее ресницы затрепетали, и она тихо сказала:

— Думаю, мне это будет приятно.

Принц взглянул на часы на камине. Лидия же не верила своим глазам. «Неужели он действительно смотрит на часы?! — спрашивала она себя. — Как можно выходить замуж за такого хладнокровного мужчину?»

Тут принц встал и пробормотал извинения. Затем помог невесте подняться и, наклонившись, поцеловал ее в щеку.

— Надеюсь, вы будете счастливы в Юре, — сказал он.

— Благодарю, — сдержанно ответила Лидия.

В следующее мгновение в комнату вошел слуга, он и проводил ее обратно в спальню.

В тот же день, за обедом, Лидия впервые увидела, как принц улыбается. Это произошло после какого-то замечания Чарити, и мальчишеская усмешка, которой он ответил ей, сделала его моложе и привлекательнее.

За обеденным столом сидели шестеро — принц Август, герцог Франц, лорд Бофорт с супругой, а также Лидия и Чарити. В отсутствие принцессы Екатерины — она, как и Гарри, отправилась на прогулку — леди Бофорт заняла место напротив принца. Лидия и Чарити сидели по обе стороны от него, а Франц и лорд Бофорт сидели рядом с герцогиней.

На столе стоял темно-красный с золотом фарфор, а пол столовой был выложен паркетом из различных пород дерева. На одной из стен висела огромная картина в позолоченной раме — судя по всему, это были именно те горы, в которых когда — то скрывался нынешний правитель Юры.

Когда подали очередное блюдо, лорд и леди Бофорт заговорили о своих английских поместьях. Франц же, повернувшись к принцу, с улыбкой сказал:

— Полагаю, эта пища гораздо вкуснее и изысканнее твоих прежних обедов, Гаст.

Принц только улыбнулся:

— Да, в горах обеды были гораздо скромнее.

— А чем вы там питались? — поинтересовалась Лидия; она пока не осмеливалась называть его Гастом.

Принц криво усмехнулся:

— Когда нам везло, мы ели мясо дикого козла, зажаренное на костре.

Лидия молча кивнула. Чарити же, оживившись, спросила:

— А какое оно на вкус, это мясо, принц?

— Очень жесткое, леди Чарити.

Девушка что-то сказала — Лидия не слышала, что именно, — но тут принц снова улыбнулся.

Затем Франц отвлек ее внимание, спросив, видела ли она сады, и Лидия отвернулась от принца. Принц же по-прежнему беседовал с Чарити и при этом очень мило ей улыбался.

«О чем же сестра так оживленно говорит с ним?» — думала Лидия, вполуха слушая забавную историю, которую ей рассказывал Франц. Суровое и даже угрюмое выражение, которое она привыкла видеть на лице жениха, сменялось ласковой улыбкой, когда он разговаривал с Чарити.

Стараясь не смотреть на Августа и сестру, Лидия прислушалась.

— Сегодня у меня хорошо шло плечо, — говорил принц. — Лорд Льюис сказал, что все было правильно.

Лидия едва заметно нахмурилась. «О чем они говорят?» — подумала она.

— Льюис сегодня назвал вас своей лучшей ученицей, — продолжал принц.

«Ученицей?» — удивилась Лидия.

— Если у вас все будет в порядке, возможно, я позволю вам ездить на Шани, — сказал принц.

Боже правый! Они говорили о лошадях!

«Что ж, если принц улыбается лишь в тех случаях, когда говорит о лошадях, то мне он, наверное, никогда не улыбнется, — сказала себе Лидия. — Ведь я не очень-то люблю такие разговоры».

После десерта все поднялись из-за стола и, покинув столовую, перешли в салон, окрашенный в густой винный цвет. Стены комнаты украшали портреты предков принца, а с лепного потолка свисала огромная хрустальная люстра. Кроме того, здесь стояли небольшие столики, а вокруг них — позолоченные стулья, обтянутые красной материей.

— Кто-нибудь хочет сыграть в карты? — неожиданно спросил лорд Бофорт.

— Прекрасная мысль, — поддержала его леди Бофорт.

— Как вы, принц? — обратился к нему лорд Бофорт.

— С удовольствием присоединюсь, — ответил Август. Герцог Бофорт взглянул на старшую дочь:

— Ты ведь не играешь, дорогая?

— Нет, папа, не играю.

Лорд Бофорт покосился на Франца, затем снова повернулся к Лидии:

— Что ж, в таком случае герцог Адамс прогуляется с тобой по саду. Не правда ли, герцог? Тебе, Лидия, это понравится гораздо больше, чем сидеть в комнате в такой чудесный день.

Франц улыбнулся:

— Я буду счастлив сопровождать леди Лидию. С удовольствием погуляю с ней по парку.

Лидия молча кивнула и почему-то покраснела. На несколько секунд воцарилось молчание. Затем принц, повернувшись к лорду Бофорту, заметил:

— Я уверен, что вы захотите играть в паре с вашей супругой.

Лорд Бофорт едва заметно нахмурился, но тут же утвердительно кивнул:

— Да, конечно. — Он указал жене на один из позолоченных столиков в углу комнаты: — Садись, дорогая.

Тут Август с улыбкой повернулся к Чарити и осведомился:

— Ваша матушка играет лучше, чем моя мать?

— Нет, едва ли.

— Понятно, — кивнул принц и снова улыбнулся. «Он постоянно ей улыбается, — негодовала Лидия. — Может, дело не только в лошадях?»

— Надо полагать, леди Чарити прекрасно играет в карты, не так ли, Гаст? — со смехом спросил Франц.

— Она веселый партнер, — ответил принц,

— Похоже, вы с ней играли в карты и раньше, — ледяным голосом заметила Лидия.

— Мы играли почти каждый вечер, — сообщила Чарити. Она улыбнулась. — Но сейчас, принц, папина очередь сыграть со мной в паре. Это не очень-то честно с вашей стороны.

— Но ведь ваш отец захотел играть с вашей матушкой, — возразил Август.

Франц снова рассмеялся. Затем повернулся к девушке:

— Где же вы научились играть, леди Чарити?

— У моего брата был учитель, который оказался замечательным картежником. Он и учил меня, — объяснила девушка. — В ту зиму — Гарри тогда лежал со сломанной ногой — мы играли все дни напролет.

— Что же это был за учитель?

— Его звали мистер О'Нил.

Лидия нахмурилась и пробормотала:

— Это тот молодой человек, который прихрамывал?

Младшая сестра кивнула.

Принц наконец-то вспомнил о своей невесте:

— Думаю, вам понравятся сады Пфальца, ле… Лидия. Они были разбиты по тому же принципу, что и сады в Версале.

«Ему хочется поиграть в карты, и он счастлив избавиться от меня», — думала Лидия, с удивлением глядя на своего жениха — еще ни один мужчина не стремился избавиться от нее. И она собирается выйти замуж за этого человека!

Лидия повернулась к Францу и, улыбнувшись ему, подумала: «По крайней мере Франц не безразличен ко мне. К тому же он гораздо красивее принца».

Франц предложил Лидии руку и повел ее в залитый лунным светом сад.

Свадьба была назначена на третью неделю августа, и тщательные приготовления к этому радостному событию отнимали почти все время принца, — разумеется, он не забывал и о государственных делах. Чарити видела его лишь за обедом, а также в конюшне — туда он по-прежнему заглядывал.

Сама же Чарити, даже после приезда леди Бофорт, ежедневно наведывалась в конюшни. К ее величайшему облегчению, мать была слишком занята свадебными приготовлениями и не обращала внимания на младшую дочь. Герцогине было известно, что Чарити брала уроки верховой езды у шталмейстера принца, но она не знала, что девушка училась ездить по-мужски, то есть сидя на лошади верхом. Чарити с ужасом думала о том, что сделает леди Бофорт, если увидит ее в бриджах и в высоких сапогах. Поэтому она старалась не попадаться на глаза матери в таком одеянии.

«В этом нет ничего плохого, — говорила себе Чарити каждое утро, когда направлялась в конюшни. — А если мама начнет возражать, то я покажу ей картину, что висит в музыкальном салоне». На картине была изображена Мария Антуанетта, сидящая на лошади в бриджах и в высоких сапогах.

Как это может быть неприлично, если даже дочь австрийской императрицы ездила подобным образом? Так успокаивала себя Чарити, переодеваясь в бриджи в маленькой гардеробной в углу манежа.

Несколько недель прошли таким приятным образом. Но как-то утром, ровно за неделю до свадьбы, Чарити отправилась на верховую прогулку верхом вместе по парку с лордом Льюисом и вернулась во дворец около десяти часов. Как только девушка вошла, она сразу же поняла: что-то случилось… Случилось что-то ужасно неприятное. «Мама узнала о моих бриджах», — тотчас же подумала Чарити. Но вскоре она поняла, что дело не в бриджах — все слуги, которые ей встречались, выглядели явно встревоженными. «А слуги принца, конечно же, не стали бы так волноваться из-за моего наряда», — резонно рассудила Чарити.

Поднявшись на второй этаж, она увидела лорда Стивена Уэйера, секретаря принца, и лорда Эмиля Саудера, одного из близких друзей принца. Чем-то очень озабоченные, они прошли в западное крыло дворца — там находились личные апартаменты Августа.

Чарити замедлила шаг. Затем остановилась и осмотрелась. И вдруг услышала, что кто-то взбегает по ступенькам за ее спиной. Обернувшись, Чарити увидела графа Виктора Розмана, еще одного из друзей принца. Проходя мимо, он молча кивнул ей и вопреки обыкновению даже не улыбнулся. Проследив за графом, девушка поняла, что он тоже направлялся в западное крыло.

«Что же могло случиться?» — думала Чарити. Она дошла до широкой арки, ведущей в западное крыло, и неожиданно столкнулась с братом.

— Чарити! — воскликнул Гарри, схватив ее за плечи. — А я как раз направлялся в конюшню, думал, что ты там.

«О Боже, мама обо всем узнала, — подумала девушка. — Значит, все-таки бриджи…»

Но тут Гарри ошеломил ее новостью: