— Тихо… — прошипел Артейн.

— Не бойся, — сказал Карк. — Никто не обращает на нас внимания.

— А как случилось, что Рупник выбрал именно тебя? — спросил Артейн.

— Он знал, что я был одним из тех, кому герцог Адаме помог после Аустерлица. И он, наверное, решил, что буду рад видеть Франца на престоле.

Артейн прикоснулся к шраму на своей щеке.

— Ты думаешь, Франц вовлечен в этот заговор?

— Конечно, нет, — ответил Карк. — Франц и Август добрые друзья. Не думаю, что вовлечен и герцог Марко. Это все Рупник. Похоже, он боится вести армию в бой. Он явно осрамился при Аустерлице. И знаешь… Он обеща сделать меня лейтенантом. Думает, что меня можно купить.

Приятели ненадолго умолкли. Допив свой кофе, Карк проговорил:

— Понимаешь, если мы не выполним эту работу, маршал найдет других.

— Ты сказал… мы?

— Ты должен помочь мне, — заявил Карк. — Я один не справлюсь.

Артейн вздохнул:

— Да понимаю… — Он опять потрогал свой шрам. — Но я ведь сражался вместе с принцем Августом при Ватерлоо. Он даже поговорил со мной перед битвой.

— Мы должны предупредить его, — перебил Карк. — Кто знает, какие у Рупника могут быть планы? Возможно, мы у него не единственные.

Артейн снова вздохнул:

— А как нам предупредить его? Как приблизиться к нему? Мы ведь не можем заявить, что желаем поговорить с принцем.

Карк ненадолго задумался. Потом сказал:

— Если у нас нет доступа к принцу, мы должны поговорить с тем, у кого он есть.

— С кем же?

— Лучше всего — с графом Гинденбергом. Ведь он главный министр Августа.

— Еще кофе?! — прокричала хозяйка.

— Нет-нет, спасибо!

Приятели обменялись взглядами. В очередной раз осмотревшись, Карк предложил:

— Нам надо увидеться с Гинденбергом. Артейн молча кивнул.

Минуту спустя гвардейцы поднялись из-за стола и направились к выходу.

Граф Гинденберг уже собирался покинуть свой дворец — у него была назначена встреча с австрийским послом, — но тут секретарь доложил, что с ним хотят поговорить двое гвардейцев.

— И мне кажется, — добавил секретарь, — что эти люди чем-то очень встревожены. Они сказали, что это «дело жизни и смерти».

Гинденберг нахмурился:

— Ты знаешь их имена?

— Да, ваше сиятельство, Карк и Артейн.

«О Боже», — подумал Гинденберг, он сразу же все понял.

— Пригласи их в приемную, Грасс.

— Слушаюсь, ваше сиятельство.

Час спустя, после беседы с Карком и Артейном, граф Гинденберг сидел в особняке маршала Рупника.

— Очевидно, Франц ошибался относительно преданности своего друга Карка, — с саркастической улыбкой проговорил граф.

Рупник кивнул, однако не проронил ни слова. Граф продолжал:

— Приятель, которого Карк втянул в это дело, — ветеран Ватерлоо, и он восхищается Августом.

Рупник выругался сквозь зубы. Усевшись в кресло, спросил:

— Они сообщили об этом кому-то еще? Граф отрицательно покачал головой:

— Нет, не сообщили.

— Вы уверены?

— Абсолютно. — Гинденберг усмехнулся. — Они пришли ко мне, потому что знали: я имею доступ к принцу в любое время. И я сказал им, что сам займусь этим делом, а они должны молчать.

— Да, тогда… конечно… То есть все можно исправить, верно? — пробормотал Рупник.

— Разумеется, можно. Но от них придется избавиться, — проворчал Гинденберг.

Тут в дверь постучали, и оба насторожились.

— В чем дело?! — прокричал Рупник.

— У меня доклад, который вы требовали, маршал! — раздался из-за двери голос секретаря Рупника.

— Позже! — крикнул Рупник.

Дождавшись, когда шаги за дверью стихнут, Гинденберг спросил:

— Вы можете это устроить?

— Конечно, — кивнул Рупник. — Всегда можно нанять убийцу для такого незначительного дела. Гораздо труднее найти того, кто согласится убить принца.

— Думаю, больше не стоит прибегать к помощи гвардейцев, — сказал Гинденберг.

Маршал пристально посмотрел на главного министра и вполголоса проговорил:

— Возможно, нам придется самим сделать это.

Гинденберг с сомнением покачал головой:

— Это слишком опасно. Нет, нам придется найти подходящего человека.

Вечером того же дня Карк и Артейн затаились в дальнем углу конюшни, примыкавшей к баракам дворцовой гвардии. Они то и дело озирались и говорили почти шепотом.

— Похоже, Гинденберг не сделал ничего, чтобы предупредить принца, — высказал свое подозрение Карк. — У графа был целый день на это, но никто не послал за нами, чтобы мы все подтвердили.

— А что, если он не собирается ничего сообщать принцу? — спросил Карк.

Друзья обменялись взглядами, и каждый увидел в глазах другого подтверждение своих собственных страхов. Артейн облизнул пересохшие губы:

— Может, Гинденберг в заговоре с Рупником?

Карк тяжко вздохнул:

— Я начинаю думать, что так и есть. Что еще могло помешать ему предупредить принца? Это не тот случай, когда можно мешкать.

— Если они оба в этом деле — грош цена нашим жизням, — пробормотал Артейн.

— Само, собой, — кивнул Карк. Артейн громко выругался.

— Потише, приятель, не горячись, — проворчал Карк.

— Теперь только мы сами можем себя спасти, — заявил Артейн. — Но для этого надо предупредить принца.

— А как? — На худой щеке Карка задергался нерв. — У нас нет к нему доступа, и я готов держать пари на свое жалованье, что нам не позволят к нему приблизиться.

— Так что делать? — со вздохом проговорил Артейн. Тут глаза Карка вдруг расширились, и он замер — словно окаменел.

Артейн с удивлением взглянул на приятеля:

— В чем дело?

— Кажется, я знаю, что делать, — сказал Карк. — Если мы не можем увидеться с принцем, значит… мы должны повидать принцессу.

Оба гвардейца несколько раз сопровождали принцессу, когда она покидала дворец, чтобы отправиться в Юлию или посетить ближайшие деревеньки.

— Если мы сможем привлечь ее внимание, она выслушает нас, — продолжал Карк.

— А как привлечь ее внимание?

— Каждое утро она ездит верхом с лордом Льюисом, — сообщил Карк. — Так что завтра утром нам, возможно, удастся поговорить с ней.

— Только бы остаться в живых до завтрашнего утра, — проворчал Артейн.

— Мы где-нибудь спрячемся, — сказал Карк.

— Где именно?

— В лесу, поближе к дворцу. А утром скажем стражникам у ворот, что мы в службе эскорта. Затем пойдем прямо к личным конюшням принца и будем дожидаться принцессу.

Артейн сделал глубокий вдох, потом пробормотал:

— Что ж, давай побыстрее выбираться отсюда, пока живы.

На следующее утро Карк и Артейн появились у боковых ворот, где обычно дворцовая гвардия заступала на дежурство; они сказали часовому в сторожевой будке, что пришли сопровождать принцессу. Солдат в будке замещал стражника, ненадолго отлучившегося, и ему не было известно, что все стражники получили приказ: ни в коем случае не допускать гвардейцев Карка и Артейна на территорию дворца.

Даже не подозревая, как им повезло, гвардейцы проследовали по дорожке, ведущей в конюшни. Один из грумов на конном дворе сказал им, что принцесса уже в манеже, где берет урок у лорда Льюиса Гюнесдорфа.

— Пойдем туда, — сказал Карк, и приятели направились к манежу.

— Очень хорошо, принцесса, — говорил лорд Льюис. — Может быть, немного откиньтесь назад. Вот так! Правильно! Теперь попытайтесь так держаться, пока едете по кругу.

Друзья приблизились к двери, ведущей в манеж, и сразу же увидели принцессу — она проехала прямо перед двумя гвардейцами, не заметив их.

— Держитесь ровнее! — крикнул лорд Льюис, когда Чарити проезжала вдоль длинной стороны манежа. — Еще ровнее, принцесса! Вот так, замечательно!

Гвардейцы терпеливо ждали, они не отваживались прервать занятие. Когда же урок наконец закончился, принцесса спрыгнула с лошади и улыбнулась лорду Льюису. Карк кивнул Артейну и решительно ступил на манеж.

— Ваше высочество, — пробормотал он, потупившись.

— Да, я слушаю. — Принцесса внимательно посмотрела на гвардейца.

«Что, если она не поверит нам? Что мы тогда будем делать?» — в отчаянии подумал Карк.

Лорд Льюис, стоявший посреди манежа, направился к ним.

— Кто вы такие? — спросил он, строго глядя на гвардейцев. — Что вы тут делаете?

Карк откашлялся и пробормотал:

— Пожалуйста, ваше высочество, вы должны выслушать нас. На принца готовится покушение. Если вы хотите спасти его, выслушайте нас.

Принцесса побледнела и воскликнула:

— Покушение?! Покушение на принца?!

— Да, ваше высочество.

Чарити взглянула на шталмейстера:

— Лорд Льюис, эти люди хотят кое-что сообщить мне. Можно расположиться в вашем кабинете?

Седовласый шталмейстер покосился на гвардейцев и сказал:

— Да, конечно. Но только при условии, что я буду сопровождать вас.

— Спасибо, милорд, — пробормотал Карк.

Лорд Льюис подозвал грума, чтобы тот увел жеребца, а затем все четверо пересекли манеж и, миновав коридор, поднялись в кабинет лорда Льюиса.

Как только дверь за ними закрылась, принцесса повернулась к Карку и сказала:

— Так расскажите же мне о заговоре.

— Два дня назад меня вызвал маршал Рупник, — начал Карк. И он поведал о своем разговоре с Рупником и с Гинденбергом.

Слушая гвардейца, принцесса все больше хмурилась, и черты ее лица заострялись. Когда же Карк закончил свой рассказ, она не задала ни единого вопроса и тут же сказала:

— Вы оба пойдете сейчас со мной во дворец. Я хочу, чтобы принц услышал все сам.

Карку показалось, что даже голос принцессы изменился. А она повернулась к лорду Льюису и проговорила:

— Вы тоже пойдете с нами. Вы можете понадобиться. Карк и Артейн последовали за принцессой и лордом Льюисом во дворец. Поднявшись по широкой лестнице, они миновали портал и прошли по длинному коридору. Наконец принцесса остановилась у какой-то двери и, повернувшись к лорду Льюису, приказала:

— Проводите их сюда. А я найду принца.

Лорд Лыоис открыл дверь и жестом предложил гвардейцам войти. Карк первым вошел в небольшой салон с лепниной на стенах. В большом зеркале отражались Артейн и лорд Лыоис, вошедшие следом за ним. Все трое молча уселись на стулья и стали ждать возвращения принцессы.

Наконец дверь открылась, и высокая фигура принца заполнила дверной проем. Он вошел в комнату, а вслед за ним — принцесса.

Карк ту же вскочил и поклонился. Артейн последовал его примеру.

Принц закрыл дверь и спросил:

— Кто из вас Карк?

Принц был в одной рубашке, а его волосы были влажными — очевидно, он только что принимал ванну.

— Я, ваше высочество. — Карк сделал шаг вперед. Принц пристально посмотрел на гвардейца и спросил:

— Что именно говорил тебе Рупник?

Карк сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться, и принялся пересказывать весь разговор еще раз.

Август внимательно слушал, и ни единый мускул не дрогнул на его лице. Когда Карк закончил, он сказал

— Теперь расскажи о разговоре с Гинденбергом.

Гвардеец кивнул и рассказал о встрече с графом.

— Гинденберг не предпринял попытки поговорить с вами? — спросила принцесса, повернувшись к мужу.

Август отрицательно покачал головой.

— Нет, он не пытался поговорить со мной. — Глаза принца сверкнули.

— Гинденберг тоже может принимать участие в заговоре, ваше высочество, — сказал лорд Льюис. — Это единственное объяснение тому, что он не предупредил вас.

— Похоже. — Принц повернулся к своему шталмейстеру: — Льюис, приведите ко мне Эмиля.

Лорд Льюис отправился на поиски лорда Саудера. Принц же молча подошел к окну. Все остальные тоже молчали.

Минут через пять дверь снова открылась, и в комнату вошел широкоплечий молодой дворянин, который, как знал Карк, был одним из ближайших друзей принца. Август повернулся к лорду Эмилю Саудеру и в нескольких словах рассказал о заговоре. Потом добавил:

— Я хочу, чтобы ты взял гвардейцев, отправился к Рупнику, арестовал его и привел ко мне.

Глаза лорда Эмиля сверкнули.

— Я немедленно отправляюсь к нему, Гаст.

Лорд Эмиль вышел, и в комнате надолго воцарилось молчание. Наконец принц повернулся к жене, сидевшей на софе, и сказал:

— Это не очень-то приятное дело, Чарити. Вы хотите остаться?

Она кивнула:

— Да, хочу.

Принц пожал плечами:

— Как вам угодно.

Тут принцесса покосилась на гвардейцев и проговорила:

— Они, должно быть, голодны, Август. Они всю ночь прятались в лесу, а затем пришли прямо ко мне. Может быть, Льюис отведет их в столовую и закажет для них что-нибудь?

Принц взглянул на шталмейстера:

— Вы не возражаете, Льюис? Чем меньше вы узнаете об этом деле, тем лучше.