А если бы не увидел? Что бы тогда стало со мной? Видимо страх отпечатался на моем лице, потому что в следующий момент Дарио произнес:

- Не думай об этом. Я бы все равно нашел тебя.

Сказал он это так уверенно, что я сразу поверила. Почему-то степень доверия к Дарио все возрастала, хотя, по сути, его я тоже практически не знаю. Но рядом с ним мне было спокойно.

- Пойдем куда-нибудь, поедим, - предложил Дарио, - а потом займемся поисками. Я ужасно проголодался.

- А что мне делать с капитаном? – всполошилась я, вспомнив угрозу Алессандро.

- Думаю, нужно вернуть его на корабль, - немного подумав, ответил Дарио. – Пока нам лишние проблемы ни к чему.


Вернувшись после плотного обеда, да еще и по такой жаре, мы с Дарио какое-то время охлаждались и приходили в себя в саду. Я решила рассказать ему все, что знала сама, раз уж нам предстояло вместе заняться дальнейшими поисками и докапыванием до истины. Показала ему икону и записи деда.

- Так похожи… - Дарио рассматривал портреты, положив их рядом на кухонный стол. – Даже выражение лица у вас одинаковое, - перевел он взгляд на меня. – Не на портрете. А сейчас… Ты смотришь, как она тут, - кивнул он на икону.

Я стояла рядом и тоже рассматривала изображения. Странное чувство испытывала при этом, словно я – это не я, а переродившаяся она. И почему мне все время кажется, что она хочет что-то сказать, предупредить? Как художнику удалось передать настороженность во взгляде, работу мыслей? Я даже долго не могла смотреть на портрет, панически боялась, что Лиза сейчас заговорит, и такого потрясения я точно не вынесу.

- Как думаешь, почему они не нашли икону? – Под «они» я подразумевала Марко и мафию, на которую он работал.

Дарио вернул портрет Лизы на место, плотно пригнав заднюю крышку, и теперь рассматривал только мою фотографию.

- Наверное, им и в голову не пришло, что она может находиться на видном месте. А может и не искали, решили, что ты сама им ее отдашь.

Решили, что Марко соблазнит меня, и я преподнесу им икону на блюдечке с голубой каемочкой? Только вот соблазнитель из Марко никакой получился. Больше на маньяка тянет, чем на положительного героя. Меня передернуло от воспоминаний о его ночном визите. Шея отозвалась болью, словно ждала разрешения. Я невольно схватилась за ушиб.

- Он ударил тебя, чтобы вырубить? – догадался Дарио, заметив мой жест.

- Да я и сама не поняла, что произошло. Помню только, как стало больно, а потом очнулась уже в пещере.

- Ну-ка, дай посмотрю… - Дарио взял меня за локоть и бесцеремонно усадил на стул.

Я даже не думала сопротивляться – оперлась на стол и опустила голову на руки. Дарио откинул волосы с шеи и какое-то время рассматривал ее, так низко склонившись надомной, что я чувствовала на коже его дыхание.

- Вот здесь болит? – он слегка погладил пальцем у основания черепа, отчего по коже побежали мурашки. Я утвердительно промычала, говорить не было ни сил, ни желания. – А он неплохо осведомлен, - размышлял Дарио, легко массируя мне плечевой пояс, - знаком с акупунктурой. Вот здесь, в месте сочленения затылка и первого шейного позвонка, - он снова дотронулся до пульсирующей болью точки, - даже слабого удара достаточно, чтобы человек потерял сознание. Сильным ударом можно перебить шейный позвонок и человек умирает от травы продолговатого мозга. Мгновенно останавливается сердце и дыхание.

У меня волосы шевелились на голове от его слов, а по телу бегали мурашки от прикосновения его рук. Я даже сама не могла определить, какие чувства преобладают – наслаждения от расслабляющего массажа или ужаса от рисуемой Дарио картины внезапной смерти.

- На самом деле нужно четко знать, на какую глубину, под каким углом и с какой силой бить, чтобы достичь нужного эффекта, - продолжал просвещать меня Дарио, в то время как пальцы его умело проминали мои мышцы. – Эта точка очень чувствительна именно к небольшим воздействиям. Я даже удивлен, что Марко умеет это. Такое известно единицам.

Ну, предположим, я тоже удивлена тем, что узнала про Марко за последние несколько часов. Образ знойного мачо стремительно рушился в моей голове. Одного не могла понять, зачем ему нужно было разыгрывать передо мной страсть? Все эти приставания, граничащие с попытками изнасилования… К чему спектакль, у которого нет зрителей? Или Дарио прав, и Марко рассчитывал, что я втюрюсь в него по самое не хочу и в дар преподнесу икону? Тогда психолог из него гораздо хуже, чем знаток анатомических особенностей строения человеческого тела. Все, что ему удалось, вызвать чувство омерзения.

Массаж подошел к концу. Дарио вернул бретельки моего топа на место, тем самым намекая, что сеанс восстановительной терапии окончен. Я какое-то время пыталась побороть сонливость, в которую вогнали меня его искусные руки. В конце концов, поняла, что без чашки кофе мне не ободриться. Еще полчаса ушло на принятие этого напитка, в чем Дарио составил мне компанию.

По обоюдному молчаливому согласию мы не разговаривали о делах. Дарио рассказал мне про Венецию. Он так расписывал красоты города на воде, что становилось понятно, как же сильно он соскучился по дому. Если бы не обещание деду во всем разобраться, то с радостью уехал бы. Я эгоистично думала, как рада тому, что Дарио – человек слова, иначе у меня бы тут не осталось ни единого человека, которому смогла бы довериться. Была Олеся, и та упорхнула со своим Серхио.


Поиски решили начать с дома. Я не понимала, зачем Дарио так внимательно осматривает полы, отодвигая мебель. Ходила за ним из комнаты в комнату, как на привязи, пока не догадалась спросить.

- Я ищу погреб, - коротко ответил он, не отвлекаясь от работы и двигая массивный платяной шкаф в комнате Олеси. – Не может быть, чтобы его тут не было.

Точно! Как же я сама об этом не подумала? Почти в каждом доме есть погреб. И именно там мы сможем найти хоть что-то, что прольет свет на дедову тайну. Я активно принялась помогать Дарио. Пока он обследовал комнаты, я отправилась в ванную, поздно сообразив, что полы в ней плиточные и ничем не застеленные. А под душевым поддоном дед вряд ли стал бы размещать вход в подвал. Кроме того, как тут же убедилась, дно душевой кабины ниже уровня пола, и края ее намертво забетонированы.

В коридоре меня тоже ждала неудача. Я простучала небольшим камнем каждую плитку, даже пыталась подковырнуть их ножом, но безуспешно. Звук получался приглушенным и плотным, а плитки крепко сидели, каждая на своем месте.

Через час поисков мы убедились, что погреба в доме нет, как и на веранде, которую мы исследовали второй. Оставался сад. Но даже, если там и был тайник, то как мы его найдем? Разве что какую-нибудь подсказку, которую решил оставить мне дед.

Я бродила между деревьями, рассматривая стволы в поисках подсказки, когда в калитку громко постучали. Ни о чем не подозревая, я отодвинула щеколду и открыла дверь. Только потом испугалась. Отстранив меня плечом, во двор вошел Марко. Как же мне не понравилась его улыбка – ехидная и плотоядная одновременно.

- Овечка отбилась от стада, так, кажется, у вас говорят? – еще шире ухмыльнулся он, закрывая калитку.

- А ты, я смотрю, научился стучаться? – в тон ему ответила я.

Раньше он не церемонился и проникал во двор, да и в дом одному ему известными способами.

Марко сделал шаг навстречу и замер, смотря куда-то мне за спину. Я оглянулась и увидела Дарио, выворачивающего из-за угла дома. Его лицо ничего не выражало. Мне даже показалось, что выглядит он нарочито равнодушно и двигается специально медленно, чтобы усилить эффект от своего появления.

Я наблюдала, как меняется лицо Марко. Наглость и насмешка сползали, уступая место злости и настороженности.

- И что он тут делает? – Марко впился в меня взглядом, от которого по коже побежали мурашки.

Пока соображала, что можно ответить, чтобы не злить его еще сильнее, подошел Дарио. Во мне необходимость резко отпала. Марко переключился на него, заговорил резко и отрывисто. Я не понимала ни слова и на всякий случай отошла подальше. Хоть Дарио и отвечал спокойно, даже чересчур, от Марко разве что не сыпались искры. Он весь напрягся, лицо побагровело, пальцы сжаты в кулак… Я опасалась драки и прикидывала, что стану делать, если начнется рукопашная.

Мне совершенно не понравилось, каким тоном Марко выплюнул последнюю фразу, перед тем, как уйти. В голосе слышалась угроза и нешуточная. Дарио даже бровью не повел. Он вообще ни разу не повысил голоса за время перепалки и не сменил позы – так и стоял, засунув руки в карманы и в упор глядя на Марко.

- Что ты ему сказал? – поинтересовалась я, когда убедилась, что забор не пострадал от того, как Марко шарахнул калиткой.

- Сказал, что с сегодняшнего дня ты находишься под моей охраной, - только и ответил Дарио.

По тону я поняла, что развивать тему он не собирается. Оставалось догадываться, что беседа была не такой безобидной. Скорее всего, Марко угрожал ему. Странно, что Дарио такой спокойный. Или он так искусно маскируется? Если за Марко стоит мафия, а судя по рассказу Дарио, именно на нее тот и работает, то опасаться есть чего. Правда, про итальянскую мафию я практически ничего не знала. Читала когда-то «Крестного отца», откуда и почерпнула основные сведения. Догадывалась, что на деле все обстоит по-другому. Мафия, она и в Африке мафия.

- Предлагаю продолжить поиски, - прервал Дарио мои размышления.

Я поняла, что задумалась, когда поймала на себе ласковый взгляд черных глаз. Он еще и улыбается! Но, странное дело, его улыбка ободряла, страх отступал, и зарождалась уверенность, что не все так плохо.

Еще через час я снова загрустила. Мы исследовали весь сад, но так и не нашли ничего. Ни единого намека на тайник. Меня не покидала уверенность, что дед где-то спрятал что-то еще, что поможет разгадать тайну. Но как найти это место?

Глава 19. Вещие сны

Вечером Дарио отправился в порт по каким-то своим делам. Мы договорились, что он сообщит Карло Пуччини о восстановлении в должности. Хоть моя душа и сопротивлялась всеми фибрами против такого решения, но на данный момент оно казалось самым правильным. Не нужны мне лишние проблемы. Их итак хватает, даже в избытке.

Появления Марко я не опасалась. Откуда-то взялась уверенность, что сегодня он точно не сунется. Решила спуститься к морю, где можно было посидеть и подумать. Думать, думать… Это единственное, что я пока могла. Дед задал головоломку, которая казалась нерешаемой. Зачем он так все запутал? Или я мыслю в неправильном направлении? Возможно, дед и не знал большего. Скорее всего, он тоже пытался разгадать эту тайну, имея в распоряжении только наше с Лизой сходство. А история, которую он записал для меня, стала известна ему от отца.

Я рассматривала свои руки, расположившись на любимом камне возле скалы. От нее падала тень. Хоть солнце и грело по вечернему, но жара еще стояла ощутимая. В этом я убедилась, когда взмокла по пути на пляж. С удовольствием окунулась и поплавала немного. Ныряла в прохладную воду с головой, пытаясь смыть все негативные мысли, чтобы появилась ясность.

Обычные человеческие руки. Не самые красивые, с дурацкой формой ногтей, что загибаются книзу, когда отрастают. Приходится стричь их все время, чтобы не смахивали на когти Бабы Яги. Кости на пальцах большие, что кольца я покупаю не своего размера, чтобы протиснуть через эти набалдашники. И оно потом болтается на пальце, как обруч на талии гимнастки. Как эти невзрачные руки умудрились сотворить такое?!

Я вспомнила, как на моих глазах сама собой затягивалась рана на ноге Дарио и снова почувствовала, как зашевелились волосы на голове. Страшно становилось не от самой картинки, а от сознания, что в тот момент руки были не моими. Я только ощущала все, что с ними происходит, но не властна была это остановить. Если бы Дарио не догадался, что нужно поднести их к ране, я бы сгорела заживо? От этой мысли меня аж передернуло. Как их жгло в тот момент! Еще чуть-чуть и они заполыхали бы огнем!

Откуда взялись эти способности? Никогда раньше ничем таким не отличалась. Я даже особой проницательностью не была наделена. Вон и Олеся все время смеется надо мной, говорит, что в людях я разбираюсь так же, как в устройстве самолетов. И тут на тебе – из пешки в дамки!

Я легла на спину и закрыла глаза, вслушиваясь в шуршание, которое создавали маленькие волны, набегая на берег. Если выкинуть все мысли из головы, то можно вообразить себя абсолютно счастливой. Дует прохладный ветерок, изредка кричат чайки, заметив что-то в море, кругом ни души, только ты и природа. Идеальная модель счастья… В которую с наглостью ворвались посторонние звуки, не вписывающиеся в нарисованную мной картину.

Я открыла глаза и едва не застонала от разочарования. Ко мне приближался Алессандро. Высокий, красивый, знатный… враг. И когда он только забудет дорогу сюда? Наверное, это случится не раньше, чем я уеду с Лампедузы.