— Меня зовут Брэдфорд Бомонд, это сэр Ральф и сэр Чарльз, — улыбнулся Брэдфорд, глядя, как она сюсюкается с малышкой.

Анастасия резко подняла голову, услышав его фамилию и вдруг ее сердце тревожно ёкнуло.

Молодой человек, сидевший в кресле — качалке, был поразительно похож на Уильяма. Он был высок и широкоплеч, совсем как его брат. Темные, почти черные волосы и пронзительно — карие глаза, все это живо напомнило ее и пропавшего возлюбленного. Брэдфорд де Бомонд, младший брат Уильяма…

Пока Сия размышляла, молодые люди спорили, стоит ли сейчас расходиться по домам или продолжить похождения.

Брэдфорд оглянулся на Анастасию, тихонько убаюкивающую малышку на коленях.

— Куда же Вы направлялись, мисс? Может быть, Вас проводить, в этих краях, знаете ли, полно тёмных личностей.

— А он один из них, леди, — хохотнул Ральф, но тяжелый, полный предостережения, взгляд Брэдфорда заставил его замолчать.

— Дело в том, что мне нужно найти… — она секунду поколебалась, и, понизив голос, добавила, не глядя на него, — найти герцога де Бомонда. У меня к нему дело.

Приятели обменялись удивлёнными взорами, а Брэдфорд круто развернулся, окатив её пристальным, прищуренным взглядом.

— Какое же дело у Вас к моему брату?

— Личное, — она почувствовала предательский румянец, покрывающий щёки.

Ей было совестно говорить истинную причину своего приезда, ведь брат Уильяма может счесть её побирушкой, а этого Сия не могла допустить.

У неё имелась гордость, и она бы никогда не пошла на этот отчаянный шаг, если бы у неё был хоть малейший выход. Но Уильям совсем забыл о ней, он даже не знает, что у него родилась дочь.

Брэдфорд присел рядом с ней, нерешительно глядя, как девушка укутывает малышку в одеяло. На глазах Анастасии дрожали слёзы.

— Послушайте, леди, я не стану допытываться, что за дела привели Вас и зачем Вам нужен мой брат. Но отпустить Вас одну ночью я не могу, зная, что вы подвергаетесь опасности. Я провожу Вас до нашего замка.

— Эй, Брэд, ты что, променяешь развлечения на мокрые пелёнки? — глумливо воскликнул Ральф, ища поддержки у Чарльза, но Бритт бросил на него укоризненный взгляд.

— Заткнись, Ральф, разве не видишь, что даме нужна помощь. Брэд прав, нужно расходиться, всё — равно эта ночь уже испорчена.

Спарк щёлкнул пальцами, зло усмехнувшись и направился к двери.

— Идите вы оба к чёрту, подкаблучники!

С этими словами Ральф покинул комнатушку, громко хлопнув дверью. Сюзи заплакала, и Анастасия прижала дочку к груди, беспомощно взирая на приятелей.

— Мне очень неловко, кажется, я помешала вам, — извинилась Анастасия, подхватывая малышку на руки и поспешив к двери. Она и вправду чувствовала себя виноватой.

Своим вмешательством она испортила настроение молодым людям, и сейчас ей хотелось поскорее уйти отсюда, чтобы найти гостиницу, а утром отправляться на поиски герцога. Хотя и эта перспектива уже не столь привлекала ее, как вначале.

Но Брэдфорд догнал ее в тот момент, когда она спускалась по лестнице и настойчиво повторил:

— Я не отпущу вас одну, леди, если Вам, в самом деле, нужен мой брат, почему бы нам не отправиться в Бомонд — тауэр вместе?

— А как же Ваш друг? — нерешительно оглянувшись назад, спросила девушка.

Доброта милорда тронула ее сердце, да и он ведь не чужой для нее, во — всяком случае, он является родным дядей, ее дочери, хотя и не подозревает об этом.

— Чарльз вполне сможет добраться до дома, — хмыкнул он, — или до ближайшего борделя, если уж ему так приспичит переночевать в городе.

Она покраснела, но не промолвила ни слова и только кивнула, продолжая путь вниз. Он последовал за ней, распахнул входную дверь и быстро подвел своего жеребца к девушке, придерживая его под уздцы.

— Вы умеете сидеть в седле?

— Конечно, сэр, в юности я часто каталась на лошадях, ведь у моего отца была целая конюшня, — ложь слетела с ее губ легко, заставив Анастасию смутиться.

Она никогда в жизни не сидела на лошади и очень боялась даже подходить к этому животному, но увидев боевого скакуна Брэдфорда, огромного, черной масти, нетерпеливо взбрыкивающего передним копытом, и вовсе оцепенела.

Молодой человек не заметил ее заминки и принял малышку на руки, ожидая, когда Сия взберется в седло.


прокляла себя за эти слова и неуклюже закинула ногу в стремя, с опаской поглядывая на коня. Но он горделиво стоял, не шелохнувшись, и ей удалось устроиться в седле, не сломав себе при этом шею при падении, как она боялась.

Брэдфорд подал ей ребенка и вскочил позади нее, натянув поводья и крепко прижав к себе девушку одной рукой. Она напряглась, ощущая спиной крепкое мужское тело.

Хорошо, что на улице было темно, и он не мог увидеть ее смущения. Нестерпимый жар расползался по коже там, где покоилась ладонь Брэдфорда и Сия мысленно себя обругала.

Как она может так реагировать на близость совершенно незнакомого мужчины, ведь никто, кроме Уильяма, не мог вызвать в ней эти ощущения! Может быть, все дело в усталости? Или в том, что молодой человек так чертовски похож на своего старшего брата?

Странно, что Уильям не упоминал о нем, он всегда говорил лишь о герцоге, описывая его как властного и деспотичного. Что ждет ее там, впереди? Может быть, она совершила ошибку, приехав в Англию? Но отступать было слишком поздно, она уже ступила на тот путь, который теперь казался ей опасным, но не из — за того, как примет ее появление герцог.

Опасность представлял для нее Брэдфорд, ибо Сия вдруг поймала себя на мысли, что хотя они знакомы меньше одного дня, но он уже сумел всколыхнуть в ее душе какие — то струны.

Это пугало и одновременно волновало.

Все дело в его схожести с Уильямом, в который раз убеждала себя девушка, убаюкивая дочку и незаметно ерзая впереди молодого человека, однако он крепко держал ее за талию, и отодвинуться от него ей не удалось.

Вскоре показались первые огни, и она напрягла зрение, пытаясь понять, куда они приехали.

— Это деревня, от нее еще десять миль на север и мы на месте. Вы должны отдохнуть и заняться малышкой, у меня здесь есть знакомая, думаю, она примет нас до рассвета.

— Вы правы, милорд, Сюзи проголодалась, да и я продрогла. Благодарю Вас за заботу.

— Не стоит благодарности, взамен Вы поведаете мне о причинах Вашего интереса к моему брату.

Она не нашлась, что ответить, но обреченно опустила голову.

Он прав, он имеет права знать правду. Нужно собраться с духом и все начистоту выложить и лишь остается уповать на Всевышнего, чтобы Брэдфорд понял ее ситуацию и не отвернулся с презрением…

В доме миссис Мэллоун было уютно и тепло. Женщина накормила гостей сытным ужином и принесла девушке сухое платье, чтобы та смогла высушить свою одежду.

Проводив гостью в спальню, она деликатно удалилась.

Анастасия развернула хныкающую дочь и вынула из своего саквояжа сухие вещи, быстро переодев малышку, после чего Сюзанна получила свою порцию молока.

Немного спустя раздался стук в дверь и, не дожидаясь ответа, в комнате появился Брэдфорд. Он был в одной рубахе, с расстегнутыми верхними пуговками и обтягивающих черных бриджах, обрисовывающих его мускулистые ноги.

Сия покраснела, уловив на себе его взгляд и в который раз за сегодняшний день подумав о том, что он очень напоминает ей Уильяма. Молодой человек прошел к креслу, придвинул его к пылающему камину и устроился в нем, выжидающе глядя на девушку.

Она уложила Сюзанну на кровать и, склонившись над дочкой, начала свой рассказ такими словами:

— Возможно, милорд, услышав мою историю, Вы меня осудите и станете презирать, я Вас пойму.

— К чему это вступление? — нахмурился Брэдфорд.

— Дело в том, что я приехала в Англию, чтобы просить Вашего старшего брата герцога Бомонда об опекунстве над моей дочерью, — пряча глаза, произнесла она.

— Я Вас не понимаю…

— Мне тяжело об этом говорить, но я надеюсь на Ваше понимание, милорд, — негромко продолжала Сия, осторожно вытягивая из пальчиков Сюзи прядь своих волос, — я познакомилась с Уильямом полтора года назад и между нами завязались отношения… Понимаете, я влюбилась в него как — то сразу и потому совершенно потеряла голову. Мы встречались три месяца, он каждую ночь приходил ко мне, влезая в окно моей спальни. А потом ему нужно было возвращаться на учебу, в университет и он…Он уехал, напоследок пообещав вернуться за мной и увезти меня в Англию, в свой замок. В знак обещания он дал мне это, — она повертела на пальце перстень, украшенный рубинами, и показала его Брэдфорду.

Он молчал, не произнося ни слова. Девушка осмелилась поднять глаза и взглянуть на него. Ей показалось, что его лицо посуровело, и со вздохом добавила.

— Уильям не знал, что в тот момент, когда мы прощались, я носила под сердцем его ребенка.

— Почему же Вы не сказали ему?

— Но я тогда еще и сама не догадывалась об этом. Он уехал и больше я его не видела. Мой дядя, у которого я жила, скоропостижно скончался, и я осталась совсем одна, без крыши над головой и без денег. Лавку, которую он кое — как содержал, забрали за долги кредиторы, а его дом пошел с торгов и меня просто вышвырнули вон. Уильям дал мне немного денег перед отъездом, но они быстро закончились, и я решила приехать в Лондон, в надежде отыскать его. А если Уильям все же отправился на войну, мне остается лишь просить у его брата покровительства и защиты для своей дочери.

Закончив говорить, она отвернулась, крепко прижимая к груди задремавшую малышку и смахивая предательские слезы, навернувшиеся на глаза.

Анастасия никогда не выдавала своих чувств, при посторонних и держалась гордо, как учила ее мать.

Незачем изливать душу тем, кому, по сути, на нее наплевать. Но сейчас, находясь с этим, если рассудить, чужим ей человеком, и в то же время, близким, ибо он приходился родным братом ее возлюбленного, она почувствовала необходимость выговориться.

Брэдфорд хранил молчание, погрузившись в размышления.

Уильям. Его брат, которого всегда ставили ему в пример. Любимчик семьи, безупречный сын и ответственный человек. Средний отпрыск герцога Бомонда, скончавшегося в прошлом году от холеры, в те месяцы разбушевавшейся в окрестностях.

Уильям. С самого детства он, Брэдфорд, знал, что его братья намного лучше его, не раз слышал от отца, как он похвалялся своими старшими сыновьями перед приятелями, как гордо отзывался о их успехах в учебе и совершенно не обращал внимания на сорванца Брэдфорда.

Он был предоставлен самому себе, мог целыми днями носиться, по пыльным дорогам и пропадать с друзьями допоздна, не боясь, что его накажут за непослушание. Джордану, как первенцу герцога, с ранних лет вдалбливали, что он унаследует титул, если его отец вдруг уйдет из жизни и потому он рос ответственным и стремился во всем быть первым.

Уильям, более непоседливый по характеру, тем не менее, тоже умел быть послушным сыном и мечтал о военной карьере, что и повлияло на его решение поступить в университет, чтобы изучать основы ведения боевых действий.

У них с Брэдфордом разница в возрасте была всего в два года и их постоянно сравнивали. Стоит ли говорить, что сравнение было не в пользу последнего.

Уильяма ставили ему в пример, а Брэдфорд только посмеивался, не желая признавать, что он тоже может стать таким, каким хотел бы видеть его отец, но герцогу не было дела до младшего сына.

Он выбрал себе любимчиков и ничуть не стыдился этого. И теперь Джордан, который на целых шестнадцать лет старше Брэдфорда, пытается воспитать в нем истинного отпрыска достойного рода.

Молодой человек усмехнулся, снова мысленно слыша голос брата: «Ты не можешь без конца думать только об удовольствиях! Ты позор нашего рода! Безответственный тип, которому плевать на всех!»

Девушка терпеливо ждала, когда ее собеседник отвлечется от размышлений, украдкой его рассматривая.

Теперь, при ярком свете пламени она окончательно убедилась, что он очень похож на Уильяма, тот же огромный рост, широкие плечи и сила, ощущавшаяся в каждом движении. Тот же оттенок глаз — глубокий, почти черный, и чуть хрипловатый голос, даже фразы Бомонд — младший произносил отрывисто, как и его брат.

— Так значит, Сюзанна моя племянница, леди? А Вы приехали, чтобы дать ей честное имя де Бомондов, как это должен был сделать Уильям?

— Именно так, сэр, — покорно опустила она глаза, тихонько укладывая дочь на кровать.

— И Вы утверждаете, что мой брат дал Вам этот перстень в знак того, что вернется за Вами, как только окончит учебу?

Почему — то его слова несколько покоробили Анастасию. Ей послышалось в них скрытое раздражение и еще что — то… Угроза.