Может быть, поэтому, несмотря на свой голодный вид, местные жители были так самоуверенны. Было ясно, почему Дэвид настоял, чтобы они переехали в Рэдклифф.

– Ну вот, – Дэвид отпустил узду ее лошади. – Смотри.

Элисон увидела сбегающего им навстречу по подъемному мосту маленького мальчика. За ним бежал мужчина.

Элисон ладонью заслонила от солнца глаза.

– Кто это?

Луи гарцевал на месте в крайнем возбуждении.

– Это, конечно, не Гай Арчер. Такой человек, как он, не побежит за ребенком, забыв о всяких приличиях.

Дэвид спрыгнул с коня.

– Если только этот ребенок… – Дэвид бросился бежать навстречу, тоже, видимо, забыв о всяких приличиях, – …не твой.

18

Дэвид устремился к Берт, и когда ее маленькое тельце оказалось в его объятиях, слезы радости выступили у него на глазах. Он поднял ее высоко в воздух, а потом прижал к себе. Какое наслаждение было снова держать на руках свою крепкую, бойкую, упрямую дочку!

– Папочка, – рукой она отстранила его голову. – Хочу посмотреть на тебя.

Он наклонился ближе, чтобы и самому получше видеть ее, и впервые заметил, как разительно она изменилась. Присланное им золото явно пошло на пользу, потому что она выглядела здоровой и сытой. Но ее каштановые волосы были коротко обрезаны. Над бровью у нее была царапина и на подбородке тоже.

– Что ты с собой сделала? – недоуменно спросил Дэвид.

– Я хочу быть воином, как ты.

Он отстранил ее от себя.

– Что на тебе надето?

– Костюм пажа. – Ее карие глаза хитро блеснули. – В нем я могу драться мечом.

– Это твой меч? – Он с улыбкой взглянул на палку, висевшую у нее на поясе.

– Я сама его сделала. – Откинув голову, она– сердито посмотрела на Гая, стоявшего поодаль.

– Дядя Гай не захотел мне помочь. Он сказал, что война – не мое дело, а я хочу быть наемником, как ты.

Встретившись взглядом с Дэвидом, Гай сокрушенно покачал головой.

– Прости, Дэвид. Она обрезала себе волосы кухонным ножом. Я услышал, как ругалась кухарка и…

– Это ты меня прости, Гай. – Дэвид снова крепко обнял девочку. Обвив худыми ручонками его шею, а ногами бока, она обозревала окружающих с видом принцессы.

– Мне следовало бы знать, что с этим чудовищем никому не справиться.

– Я не чудовище! – возмущенно воскликнула Берт.

– Но ты и не воин, – сказал Гай.

– А вот и воин!

Прежде чем Дэвид успел вмешаться, внимание девочки привлекла подъехавшая к ним Элисон.

– Кто это? – спросила Берт.

– Позволь мне представить тебя. – Гордясь ими обеими и в то же время предвидя ожидавшие их всех осложнения, Дэвид подошел к стремени Элисон и мягко сказал Берт: – Это Элисон, графиня Сент-Джордж, четыре дня назад сделавшая мне честь стать моей женой. Берт, – сказал он Элисон.

– Я вижу, – Элисон грациозно кивнула. – Ты не говорил мне, что у тебя есть сын.

Дэвид застонал про себя, а его упрямая дочка выпятила подбородок и нижнюю губу.

– Я – девочка.

– Ее зовут Бертрада, – пояснил Дэвид.

Другая женщина смутилась бы. Элисон только прищурилась, разглядывая ребенка.

– Девочка? Ты – девочка?

Выкарабкавшись из рук Дэвида, Берт стояла с ним рядом. Выпятив худенькую грудку, она уперлась расцарапанными кулаками в бока и по-мужски самоуверенно расставила ноги. Она рассматривала мачеху так же критически, как та ее.

– Графиня? Вы – графиня?

Элисон не ответила, но Дэвиду ее застывшее выражение лица говорило о многом. Ее поразила такая дерзость, поразила внешность Берт и то, что он не сказал ей раньше, что у нее есть падчерица. Он должен был сообщить ей о ребенке, но Элисон так переживала свою беременность, что он боялся дать ей лишнюю причину сомневаться в прочности их союза. В своем воображении Дэвид представлял себе, как Берт очаровывает Элисон своей опрятностью и благовоспитанностью.

На самом деле Берт выглядела хуже некуда и вела себя слишком грубо. Когда только она успела так испортиться?

– Быть может, лучше будет продолжить знакомство в доме? – предложил Гай, чтобы сгладить неловкость. Представившись Элисон с галантностью, усвоенной им на турнирах, он взял под уздцы ее лошадь и повел на подъемный мост.

Она непринужденно беседовала с ним, ободряя его, как ее этому учили. Дэвид наблюдал за ними, терзаясь ревностью к взявшему на себя его обязанности Гаю и стыдом за осрамившую его дочь.

Он сам намеревался показать замок Элисон. Он хотел объяснить ей, что меньшую территорию легче оборонять, что его люди постоянно на страже, что оружие всегда готово к бою. Он хотел показать ей, что, несмотря на то, что он тратил большую часть времени и своего ограниченного дохода на укрепление замка, в нем все же были некоторые удобства. Хотя его конюшня нуждалась в побелке, крыша у нее была надежная, и лошадям там будет хорошо. Огород был окружен каменной стеной, и ведавшая им женщина умела составлять мази и эликсиры и в случае необходимости могла превратиться и в знахарку.

Дэвид поморщился, подумав о том, насколько главная башня в Рэдклиффе отличается от башни в Джордж Кроссе. Часовня у него была маленькая и темная. Большой холл и галерея тоже имели непривлекательный вид. Только солар мог бы удовлетворить требования Элисон, и именно там он надеялся ласками смягчить ее разочарование. А он сильно опасался, что она его испытывает.

Пока он смотрел ей вслед, тихий голосок произнес откуда-то снизу покаянным тоном:

– Папочка?

Он ждал, что за этим последует.

– Ты на меня злишься?

– А разве ты этого не заслужила?

Берт переступала с ноги на ногу.

– Она подумала, что я мальчик.

– Я ее не осуждаю. Волос у тебя нет, одета ты Бог весть как.

Ухватив двумя пальцами край ее короткой туники, он встряхнул ее. Над одеждой поднялось облако пыли.

– Да ты грязная!

– Ну и что?

Подавив улыбку, он подумал, что стал походить на Элисон. Раньше бы он этой грязи и не заметил.

– Воином тебе все равно не стать!

– А я хочу, хочу!

Она крепко обхватила руками его ногу.

– Я хочу с тобой, когда ты опять соберешься уезжать.

Теперь он все понял. Высвободив ногу, он опустился перед ней на колено.

– Ты не хочешь, чтобы я уезжал?

– Нет, – всхлипнула она.

– Разве Гай о тебе не заботится?

– Заботится. Я его люблю. – Она вытерла рукавом нос. – Почти всегда. Но он – это не ты.

– Поэтому ты должна быть вежлива с леди Элисон. Я женился на ней, чтобы больше не уезжать.

Слезы на глазах Берт мгновенно высохли.

– А почему?

– Она богата, и больше в Рэдклиффе никто не будет голодать.

– Ты женился на богачке. – Личико Берт расплылось в улыбке, когда она поняла тайную причину его поступка. – Ты женился ради денег.

– Не только ради денег. Элисон добрая, ласковая, щедрая…

Берт хмыкнула.

– Я ее видела, так что можешь не врать.

– Я не вру.

Он встал и протянул ей руку.

* * *

– Вот увидишь, ты ее полюбишь.

– Я тебя ненавижу, – Берт в упор смотрела на Элисон.

Между ними находилась лохань с горячей водой. Слуги наблюдали за ними с живейшим интересом.

– Я жалею, что папа на тебе женился.

– А мне жаль это слышать, – Элисон закатывала себе рукава, в то время как Филиппа и служанки закрывали ширмами камин в большом холле.

Не зная, то ли пожалеть дочь, то ли поддержать жену, Дэвид поднялся, сел и снова встал. Сидя на скамье у стола, Гай остановил его.

– Оставь их в покое.

– Но я должен вмешаться, не то они подерутся.

– Я бы сказал, что леди Элисон неплохо справляется.

– Ты не нужна папе, – выкрикнула Берт как бы в опровержение его слов.

– Ничего себе справляется! – Дэвид резко встал и подошел к камину.

– Берт, леди Элисон права, я тебе говорил… – начал он строго, как это редко ему случалось.

– Дэвид, – не глядя на него, холодно и спокойно сказала Элисон. – Не мешай.

Дэвид остановился, раскрыв рот.

– Я уверена, Бертрада и я прекрасно поладим, когда поймем друг друга. Только ты не должен вмешиваться. Поставь еще одну ширму, Филиппа, а то Бертрада простудится на сквозняке.

Оставшись один, Дэвид снова сел к столу. Гай налил кружку пива и пододвинул к нему. Дэвид отпил немного с нарочито беззаботным видом, но все время был наготове, если вдруг потребуется его участие.

Слуги подошли поближе, собирая с пола солому и в то же время прислушиваясь к ссоре.

Башня не представляла собой такое уж страшное зрелище, как опасался Дэвид, ведь он отсутствовал всего три месяца, но Элисон сразу же принялась выводить блох, которых было великое множество. Когда Дэвид и слуги не выказали особого проворства, исполняя ее приказания, она напустила на них свою прислугу.

Леди Эдлин показала свои способности, торопя слуг и отдавая распоряжения кухарке. Филиппа следила за тем, чтобы приказания ее госпожи исполнялись неукоснительно.

Дэвида раздражало, что слуги ожидали исхода этой ссоры, словно от этого зависело, повиноваться им своей новой госпоже или нет. Он хотел сказать что-нибудь, но леди Эдлин с улыбкой приложила палец к губам. Она была уверена в успехе своей госпожи. Хотел бы и он иметь такую же уверенность!

Из-за ширмы до него донесся плеск воды, а потом громкий, отчаянный вопль Берт:

– Ты меня намочила!

– Так будет лучше, – с неизменным спокойствием отвечала Элисон. Казалось, это спокойствие еще больше разозлило Берт.

– Уродина! – вопила она. – Дура!

– Черт побери! – Дэвид снова поднялся на ноги и направился к ширмам.

Гай схватил его за руку:

– Элисон просила тебя не вмешиваться.

Дэвид заколебался.

Голос Бертрады поднялся до самого пронзительного визга:

– Папа женился на тебе только ради денег.

Дэвид вырвался из рук Гая.

– Я никогда этого не говорил!

Он сам не понимал, к кому обращался. Но он отчетливо услышал ответ Элисон:

– Я знаю. Я вышла за него, чтобы он охранял меня. Пусть тебя не беспокоит, что я отниму его у тебя. Я и пытаться не стану.

Дэвид поскользнулся на мокром месте и упал. Страдая душой и телом, он даже не заметил, как Гай помог ему подняться.

– Ты привел новых лошадей? – бесстрастно спросил Гай.

Когда Дэвид мрачно кивнул в ответ, он предложил:

– Покажи мне их.

Гай вывел его во внутренний двор, где жизнь кипела ключом. Когда они подходили к конюшне, Гай нарушил молчание:

– Меня изумляет отношение людей к леди Элисон.

– Что ты хочешь этим сказать? – настороженно спросил Дэвид.

– Вчера все они ныли и жаловались на голод и готовы были на все, чтобы утолить его. А сегодня, когда леди Эдлин и леди Филиппа распределили запасы, которые…

– Она не леди, – возразил Дэвид.

– Леди Эдлин не леди? – удивился Гай.

– Филиппа.

– Неужели? Я бы сказал, что она настоящая леди и к тому же очень красивая.

Дэвид покачал головой, но Гай, очевидно, остался при своем мнении.

– Леди Элисон растолковала, что им нужно делать, если они хотят получше есть. Вполне резонные требования, но твои слуги, похоже, не знают, радоваться им или негодовать.

– Пусть лучше делают, что она велит, а не то им достанется.

Гай открыл было дверь конюшни, но, взглянув на Дэвида, снова закрыл ее.

– Давай пройдемся сначала, перед тем как идти к лошадям.

Дэвид кивнул, понимая, что его раздражение плохо скажется на животных, еще только начинающих привыкать к новым стойлам.

Пока они шли вокруг ветхой деревянной постройки, Гай вернулся к прежнему разговору.

– Наказания здесь не помогут. Она должна сама завоевать их симпатии, и я не уверен, что эти лентяи расположатся к женщине, если узнают, что ты женился на ней ради ее денег.

Дэвид схватил его за горло.

– Неправда!

Гай ударил его в живот кулаком, и Дэвид отпустил его, пошатнувшись.

– Тогда зачем ты сам сказал это Берт?

– Я не говорил. Откуда она только это взяла, хотел бы я знать.

– Когда ты уехал, она была как потерянная. Она приставала ко всем с вопросами, как сделать, чтобы ты поскорее вернулся. Кто-то из мужчин сказал, что тебе бы следовало жениться на богатой. Женщины говорили, что тебе неплохо было бы завести себе сквайра. Богачку она не могла тебе найти, но зато решила преобразиться в мальчишку и стать твоим сквайром. – Гай потер голову, словно она у него болела. – Она очень смышленая девчушка.

У Дэвида тоже начала побаливать голова.

– Как мне ей объяснить?

– Берт не поверит, что ты женился на леди Элисон не ради ее богатства.

– Я имел в виду объяснить Элисон. – Дэвид прищурился. – А почему Берт не поверит?

Они снова оказались у двери конюшни. Гай взглянул на дверь, потом на Дэвида.