Но, похоже, это был не конец, а только начало, потому что, когда Джо и Прыщавый пришли за своим завтраком, Джо очень робко заговорил:

— Не накидывайтесь на меня, Белла, я только хочу как лучше. Но вчера вечером те парни рассказали мне о некоторых ночлежках, где им приходилось спать, и они ужасны. А в более приличных берут по шиллингу за ночлег и миску супа, кружку чая утром и возможность умываться. Я рассказал им об идее Рини сделать из подвала ночлежку и о том, что это показалось вам невозможным. Так вот, Белла, Энди, каменщик, сказал, что перестроить дом вполне возможно. А уж он-то в этом знает толк, потому что занимался этим не раз; и он поинтересовался, не разрешите ли вы… ну, осмотреть все и определить, что нужно сделать, и подсчитать, сколько это будет стоить? Как вы на это смотрите, Белла?

— О Боже! — воскликнула Белла. — А что еще? — Она посмотрела на Рини. На лице девушки застыло выражение ожидания, поэтому Белла добавила: — Ну хорошо. Вреда от этого не будет. Пусть зайдут ко мне перед уходом.

Приблизительно через полчаса Белла чуть не рассмеялась во весь голос, увидев группу мужчин, стоявших перед ее парадной дверью. Наверное, они надели новую одежду поверх своего старья, потому что даже их брюки казались подбитыми чем-то изнутри. А двое из мужчин, на которых были надеты пиджаки, выглядели вдвое крупнее, по крайней мере, в ширину. К ней обратился каменщик:

— Мэм, если вы не возражаете, мы можем посмотреть, что к чему. Возможно, мы сможем помочь вам осуществить ваш план, о котором прошлым вечером нам рассказали ребята.

— Мой план? — воскликнула Белла. — У меня нет плана. Это нереальные мечты кое-кого. — Она не стала упоминать Рини.

— Понимаете, мэм, мы чувствуем себя обязанными сделать что-то для вас, и ничего плохого не будет в том, если мы, прежде чем уйдем, кое-что спланируем — на случай, если этой идее суждено будет воплотиться в жизнь.

Возражения Беллы были остановлены появлением Рини, быстро поднимавшейся по лестнице.

— Мы напугали ее, мэм? — спросил один из мужчин.

— Да нет. Видите ли, она потеряла память, возможно, не полностью, что-то там случилось с ней… И какое-то отношение к этому имеют мужчины, поэтому, между нами, она не переносит одного вида мужчин. Но вернемся к вашему предложению. Похоже, вы упорно хотите отблагодарить меня, поэтому, если это доставит вам удовольствие, делайте что хотите, осмотритесь здесь. Но я вас предупреждаю, что дальше этого дело не пойдет. У меня нет денег, и слишком много других забот, чтобы поддерживать мой маленький бизнес.

— А теперь послушайте меня, вы двое, — сказала Белла. — Как я вам уже говорила, у меня на все это нет средств. И я могу понять энтузиазм тех парней: они сейчас в таком состоянии, что пойдут на все, чтобы найти приют и иметь кусок хлеба. Это очень хорошо — разговоры и планы, но все это происходит слишком быстро, а я так не люблю. Нет, мне этого не надо. До сих пор я жила себе спокойно, без суеты и шума, да и чем это в конце концов закончится? Насколько я вижу, ничем. Они вернутся к тому, с чего начали, а наша жизнь потечет как прежде.

Неожиданно она накинулась на Рини, срываясь на крик:

— И не смотри на меня так, девочка! Это мне придется платить волынщику, как говорится. Давайте не будем больше об этом. Я скажу им утром. Они помешались на этих своих измерениях и планах.

Но утром она ничего им не сказала, потому что появилась более серьезная проблема. Ушла Рини. О Боже! Можно было сойти с ума!

Это произошло в результате случившегося вечером. И почему она разрешила мужчинам подняться на чердак, чтобы посмотреть, что там и как? Она поддалась собственному любопытству и подумала, что можно их использовать, пока они здесь. Ну, и что они там нашли? Все, что можно найти в детской игровой комнате: сломанные кукольные домики и другие игрушки, включая двух изъеденных молью плюшевых мишек; а еще там была поломанная мебель.

Джо обнаружил потолочную балку, проходящую через стену в дом обувщика, что указывало на то, что когда-то эти два дома, похоже, были одним.

Но расстроил Рини большой, изъеденный молью плюшевый мишка. После того как четверо мужчин ушли, захватив с собой обломки мебели, Рини спустилась из своей комнаты, и когда она уселась в кресло у камина, Белла взяла изъеденного молью медведя, которого решила не выбрасывать, и протянула ей со словами:

— Что ты об этом думаешь? Посмотри, что осталось от несчастной игрушки. — И положила игрушку на колени Рини. И тут же вскрикнула: — О Боже!

Потому что Рини, быстро схватив мишку, стала раскачиваться взад-вперед, мыча то, что Белле и двум мужчинам показалось похожим на одно и то же повторяющееся слово. Белла ухватилась за руку Джо и прошептала:

— Боже всемогущий! У нее когда-то был ребенок.

Ни Джо, ни Прыщавый не прокомментировали ситуацию, они просто внимательно смотрели на подвывающую Рини. Теперь голос Рини стал громче, и она все продолжала укачивать медвежонка.

— Она доведет себя до припадка, если будет продолжать это, — сказала Белла. — Нужно попытаться отобрать его у нее.

— Я бы не стал, — вступил в разговор Прыщавый. — Оставьте ее в покое.

И они стояли и смотрели на качающуюся фигуру, прижимающую к себе то, что осталось от плюшевого медведя, до тех пор, пока она не выдохлась и не откинулась на спинку кресла, все еще прижимая к груди мишку, чья голова оказалась у нее под подбородком.

Белла осторожно подошла к ней и сказала:

— Успокойся, девочка. Успокойся.

Она смотрела на залитое слезами лицо, и к ее глазам тоже подступили слезы. У нее никогда не было своего ребенка, она никогда его не хотела, поскольку выросла среди слишком большого количества детей. Поэтому она не знала, что значит любить ребенка или кого-то еще, но теперь она испытала это чувство. Эта девушка проявила страстность, искренний порыв. Создавалось впечатление, будто она вновь обрела давно потерянного ребенка.

Прошло минут десять, и только тогда напряженность Рини начала спадать, и она обмякла в кресле.

Совершенно неожиданно Прыщавый повернулся и прошел в другой конец кухни, открыл дверь и вышел; а Джо, готовый последовать за ним, сказал то, что безмерно удивило Беллу. Он посмотрел на нее и пробормотал:

— В жизни происходят вещи, которые трудно перенести. Они хуже голода и ночного холода. — И, сказав это, он тоже повернулся и вышел.

Был полуденный перерыв, когда Белла оставила лавку на попечение Деревянной Ноги и пошла в дом, но Рини в кухне не было.

Белла подошла к верхней площадке каменной лестницы, но сказала себе, что это глупо, потому что ее нет там, внизу: те парни могли быть все еще где-то там. Она повернулась и, подойдя к подножию лестницы в прихожей, позвала:

— Рини!

Когда ответа не последовало, она позвала снова. Потом быстро поднялась по лестнице и бесцеремонно вошла во вторую спальню. Она открыла дверь шкафа и произнесла:

— О, мой Бог! — потому что ни выцветшего пальто, ни странной шляпы там не было.

Но медведь лежал на дне шкафа. Еще там висело платье, которое Белла приобрела у Джинни несколько недель назад и убедила Рини носить в доме. Бархатное платье тоже исчезло.

— О, мой Бог!

Белла присела на край кровати. Как же она могла уйти в таком состоянии! Оно до прошлой ночи вызывало тревогу, но этот изъеденный молью старый мишка, должно быть, навеял какие-то воспоминания о чем-то из ее прошлого, и она ушла что-то искать. Нужно послать кого-нибудь на ее поиски. Но Джо сейчас нет здесь и не будет еще, по крайней мере, с полчаса, а что касается Прыщавого, то о нем никогда ничего неизвестно. Но ей надо найти Джо. Да, нужно найти Джо.

Она сбежала вниз по лестнице быстрее, чем когда-либо, пробежала через кухню и выскочила на задний двор, где стояли и разговаривали двое из музыкантов. Она крикнула им:

— Вы знаете, на каком складе работает Джо?

— Да, мэм, да.

— Тогда идите и приведите его. Скажите ему, что она ушла, девочка… женщина… она ушла.

— Вы хотите сказать, что ваша… что ваша… девушка?..

— Не имеет значения, кого я имею в виду, он поймет, кого я имею в виду. Поторапливайтесь!

Через пятнадцать минут Джо уже стоял перед ней и спрашивал:

— Неужели это правда?

— Да. Да. Ее пальто, шляпа и красное бархатное платье. Все, чем она владеет. Ну, в чем она пришла сюда, в том и ушла, и я даже не знаю, куда послать тебя искать ее.

— Кто-нибудь наверняка ее заметил. Она бросается в глаза и всегда бросалась.

Когда Джо поспешно покинул ее, она крикнула ему вслед:

— Как ты думаешь, где сейчас может играть Прыщавый?

— Бог его знает, Белла. Он меняет места. Ну, я побежал.

Прошло долгих полчаса, и вот Джо вернулся. Он молча встал около нее и покачал головой.

Белла плюхнулась на кухонный стул и, уронив голову на сложенные на столе руки, расплакалась. Когда она почувствовала, что чья-то рука похлопывает ее по плечу, она выпрямилась, быстро вытерла лицо краем фартука и сказала:

— Я — я не могу выразить словами, Джо, как я полюбила эту девочку. Я знаю, что наполовину ее рассудок остался в прошлом, но я всегда думала, что в один прекрасный день она все вспомнит. И до тех пор я хотела присматривать за ней. Это немного эгоистично, потому что она осветила мою жизнь, и это случилось впервые в тот день, когда я увидела ее среди тех ящиков и гнилых фруктов.

5

В то время как Белла изливала душу Джо, Айрин стояла в ломбарде и смотрела на старика в ермолке, который, в свою очередь, рассматривал то, что она достала из сумочки, лежавшей в кармане ее пальто. Это было кольцо, и он долго смотрел на него, потом сунул руку под прилавок и достал лупу. Пару минут спустя он спросил низким голосом:

— Вы хотите заложить эту вещицу?

Когда она кивнула, он, некоторое время помолчав, спросил:

— А вы имеете какое-либо представление о его стоимости? — Он говорил медленно, как если бы говорил с ребенком, и она снова кивнула ему.

Он взял кольцо в руки и еще раз поднес лупу к глазу. Через некоторое время он позвал:

— Джозеф!

И на этот зов явился очень похожий на него молодой человек, который вышел из задней комнаты и встал рядом.

Когда старик молча передал ему кольцо, молодой человек долго смотрел на него, а затем взял из рук отца лупу и стал рассматривать кольцо через нее. Затем он произнес всего одно слово:

— Боже!

Старший из мужчин снова повернулся к Айрин и сказал:

— Несомненно, вы запросите большую сумму за это кольцо, но сначала я обязан спросить, действительно ли оно принадлежит вам?

Ответ был быстрым, ясным и достаточно громким:

— Да!

Интонация настолько не сочеталась с внешним видом женщины, что мужчины опять переглянулись и еще больше удивились, когда клиентка ударила себя маленьким кулачком в грудь, громко восклицая:

— Мое! Мое!

— Хорошо, мадам. Мы вам верим, но должен заметить, что мы редко берем в заклад такие ценные вещи. Это очень бедный район, как вы, наверное, уже заметили, и могу вам сообщить, что наши выплаты редко превышают десять шиллингов. Поэтому вы должны понять мои сомнения относительно этого великолепного кольца. А я знаю толк в камнях. Хороших камнях.

Мужчины снова обменялись взглядами. А затем старик обратился к Айрин:

— Какую сумму вы хотели бы получить, я имею в виду, под залог?

Они оба выжидали, и оба думали об одной и той же сумме. Она хотела попросить не менее пятидесяти фунтов, но знала, что они, несомненно, снизят эту сумму, потому что такова их работа. Но это кольцо стоило уйму денег, и старик понимал это, если он действительно хорошо разбирался в камнях. О да. Рубины и бриллианты.

Она очень удивила их обоих, сказав:

— Тридцать фунтов.

Сын повторил:

— Тридцать фунтов. — Затем посмотрел на отца и снова повторил: — Тридцать фунтов.

Он быстро отвернулся к полке, на которой лежали маленькие пакетики с прикрепленными к ним ярлыками, и начал двигать их туда-сюда, а затем пробормотал:

— Не торгуйся. Не торгуйся, отец.

Старший из мужчин какое-то время подумал, а затем сказал:

— Тридцать фунтов. Хорошо, не вижу причины не дать вам тридцать фунтов. Вы хотите оставить кольцо на несколько месяцев или на год?

Айрин удивленно вскинула глаза на мужчин, стоявших перед ней, и они видели, что она делает невероятные усилия, пытаясь заговорить, конвульсивно открывая и закрывая рот. Она поднесла руку к горлу, и ее волнение было настолько велико, что старший из мужчин поспешил ее успокоить: