— Люся! — позвала я, а в ответ звучит лишь перещелкивание педалей ее транспорта, и ни слова больше. Оборачиваюсь к темному силуэту. — А вы… ты не ее парень?
— Нет. — Не парень Люси, хмыкнул. — В этом мне повезло. Оль, садись в машину, и поехали. — Голос показался смутно знакомым, но каким-то хрипящим, и я на автомате фонариком осветила его лицо.
— Алек?!
— Я за него.
— Ты как ту оказался?
— Приехал.
— За мной?
— Нет на свое любимое место, но тут оказалось занято. — На мое недоумевающее «что?», он пояснил, — вами с Люсей занято. И фонарик убери, все-таки слепит.
— Ой, да прости. — Я спрятала фонарик в рюкзак, а затем туда же закинула и баллончик. И стою, потому что совсем не могла предположить, что его здесь встречу. За мной Серега обещал приехать и не смог и на тебе Алек, да еще в такой дали от дома нашел. — Блин.
Последнее я произнесла вслух, а он не замедлил отреагировать. — Что?
— Да, так…, ничего.
— Только не говори, что не сядешь в машину после всего что было. — Он забрал у меня рюкзак, открыл дверь со своей стороны, и в салоне включился свет. Я с удивлением отметила его улыбку и прищур и внутренне насторожилась. Чему он улыбается? Мне до сих пор стыдно за ту истерику, за ту свою мягкотелость и глупость, а он улыбается. Может быть, я чего-то не помню?
— А что было?
— Ничего. Просто видел тебя с распухшим носом, красными глазами и искусанными губами.
— Я что, была такой?
— Нет. — Он старательно давил улыбку.
— Точно?
— Да. Потому что, если вдаться в детали, то это лишь десятая часть из того что было.
— Не продолжай. — Попросила я, потупившись.
— Садись, и я продолжать не буду. — Он занял свое место, дождался пока я сяду рядом и лишь после этого спросил, — к дому, где твой брат Димка сейчас с компанией сидит, ехать нужно?
— Да, там вещи и… — я резко повернулась к нему и неожиданно сипло спросила. — У Димы друзья в гостях?
— Пару часов назад были. Человек шесть или семь.
В голове тут же зазвенело. А вдруг там Л… и его Наташа? Ведь с ним в разладе я, а не мой брат, и они вполне могли прийти в кости на молодежную вечеринку, какие любит устраивать старший.
Я прикусила губу и сжала кулаки, еще лет десять с ним видеться не хочу. И он, надеюсь, со мной тоже. Сглотнув, я попросила тихо:
— Алек, когда мы подъедем, я позвоню ему с твоего телефона, ладно?
— Хорошо.
В гостях у Димы Л… не оказалось, по счастью, и Наташи тоже. Я быстро забрала вещи, не забыла захватить мобильный телефон и, расцеловав старшего, поспешила на выход. Глупое поведение, ничего не скажешь, но мне так проще. Не хочу опять маяться ненужными мыслями о нем, о его почти жене и о том, что он подумал и как посмотрел. Эта история закончилась, так и не успев начаться, и более я к ней возвращаться, не намерена.
Щелкнул замок ремня безопасности, и я откинулась в кресле, пребывая в почти умиротворенном состоянии. Я еду домой… пролетело в мозгу, а впрочем, что таить к дому Богдана Петровича я успела прикипеть за полтора года, а к людям, проживающим в нем привязаться. Как к родственникам со стороны матери, дяде и тете, и Сережа уже воспринимается не как вредина и бяка, а как брат… двоюродный. Насчет Алека говорить сложно, с ним все еще какая-то путаница в голове.
Приблизительно с этими мыслями я нечаянно уставилась на него и была поймана на разглядывании.
— Что? Оль, ты почему так смотришь? — он улыбнулся.
— Задумалась.
— И это все? Ты вот так вот пристально задумываешься? — не поверил.
— Да… вспомнила, как ты тот уступ над карьером своим любимым местом назвал. Почему оно тебе нравится?
— Да красиво там, тихо и уютно, можно палатку поставить и заночевать. Мне околицы нравятся, — признался он, не отрывая взгляда от дороги, — город не люблю. К тому же там раньше крепость была Кодак еще во времена Богдана Хмельницкого.
Я попыталась ухватиться за тему и задала вопрос: — Это была большая крепость?
— Если хочешь о ней узнать больше, посмотри книгу «Фортеця на Борисфенi» Валентина Чемериса.
— А рассказать? — надо же какой неподдатливый.
— Долго. Там длинная кровавая история.
— И старое кладбище тому подтверждение? — буркнула совсем тихо, расслышал.
— Нет, кладбище к крепости не относится, — улыбка знатока осветила его лицо. — Да и от крепости ничего не осталось. В Советские времена 80 % валов были уничтожены, когда на месте бывшей крепости начали гранитный карьер копать. Остальное разрушилось со временем.
Кажется, тема закрыта, хорошо проверим можно ли развить другую.
— А на уступах над карьером ты часто бываешь?
— Уже почти не бываю. Работа. — В его движениях и жестах угадывалось некоторая зажатость, он словно бы подавлял себя. И не понять: он не хочет разговаривать или я его раздражаю?
— А раньше бывал?
Кивнул и все. Интересный завязывается диалог. Из него что, каждое слово клещами выуживать? В общем-то, его можно было бы не трогать вовсе, но путь далекий, а он какой-то напряженный, с таким водителем ездить, не то, что опасно, но все-таки боязно. Расшевелить бы его. Я попыталась зайти с другой стороны, вспомнила о его пристрастии к двухколесному транспорту:
— Там время от времени устраиваются велосипедные гонки, ты в них участвовал?
— Да просто болел за красивую гонку.
— Сережа говорил, что ты раньше активно участвовал в велосипедных поездках… Вы далеко уезжали?
Пусть я знаю чуть больше, но информация из уст участника может быть куда более полной. Как говорится, надежда умирает последней, и сейчас почему-то хотелось его разговорить.
— А что еще Сережа рассказывал? — насторожился Алек.
— Что ты ездил в Крым и катался по стране с друзьями.
— Ааа, это…
Мне показалось или он с облегчением вздохнул, у него даже осанка изменилась, стала более расслабленной.
— Ты помнишь свою первую поездку?
— А то! Вырвался из дома.
— И куда вырвался, насколько и с кем?
— Первая поездка — велокрым, так мы ее назвали, длилась 2 недели и проходила от Феодосии до Евпатории по побережью.
Опять ответил очень сжато. С таким и не поговорить толком.
— Понравилось?
— Да. — Не подкачал Алек и вновь обратился к сестре таланта — краткости.
— А как вы в Феодосию добрались?
— До Феодосии на поезде.
— А обратно?
— А с Евпатории на электроне до Симфера, а там снова на поезде. — Он улыбался уголками губ, при этом не отрывая взгляда от дороги. Весь внимание.
— Супер сжатый ответ. — Прокомментировала я и отвернулась.
— Какой есть. В другой раз расскажу больше. А ты пока спи.
— Мы не будем останавливаться? — насторожилась я. — Все же в ночь многие ездить не предпочитают.
— Да, я тоже не люблю. — Кивнул он и командным тоном продолжил. — Утром остановимся в каком-нибудь кафе, позавтракаем и ударим по кофе.
— Хорошо. — Вспомнила, что Димка мой вечно голодный, если ночью едет, предположила что Алек такой же в дороге. — У меня с собой пирожки с творогом, печенные по бабушкиному рецепту. Ты сейчас не хочешь перекусить?
— Спасибо, но лучше утром. — Сзади есть плед и пара подушек, если хочешь, можешь перебраться назад.
— Останусь здесь.
— Хорошо. — Он улыбнулся, поглядывая, как я достаю плед и устраиваюсь. — Спокойной ночи.
— А тебе не спать! — пожелала я.
— Слушаюсь.
Я проснулась от протяжного сигнала рядом стоящей машины. Утро было серым, а кафе, возле которого мы остановились закрытым. Протерев глаза и пару раз зевнув, я повернулась к Алеку. Он спал, или скорее пытался поспать, откинувшись в кресле и обняв подушку. Выглядел основательно уставшим, темные тени залегли под глазами, скулы обозначились сильнее. Но, несмотря на проступившую щетину, выглядел он сейчас на несколько лет моложе и не скажешь, что ему двадцать семь.
— Проснулась? — голос хриплый со сна наполнил салон.
— Вроде бы да.
— Сколько времени?
— Половина седьмого. А мы где? И давно стоим здесь?
— В Виннице, точнее на ее задворках. Здесь с шести. — Он медленно потер лицо и откинув голову назад зажмурился. — Кафе открылось?
— Нет, оно еще думает. Подождем твою маму, подождем твою… — напевая мотивчик из лихой песенки 2000-х, натолкнулась на внимательный взгляд карих глаз. — Что?
Улыбнулся, произнес с заминкой: — Будем ждать или поищем другое… открывшееся?
— Здесь вроде бы мило, вывеска многообещающая, территория ухоженная. — Подождем, а ты поспи еще.
— А… тебе никуда не надо?
— Во Львов срочно! — пошутила я.
Рассмеялся: — Я не о том. Утро… — смотрю на него внимательно и не пойму, куда он клонит. — Водные процедуры, — продолжает Алек, — кустики…
— А это… Спасибо за предложение слиться с природой. Но я лучше дождусь, когда заведение откроется, кустики на этой дороге меня не привлекают.
Он медленно кивнул и заторможено добавил: — их мало.
— Они без листвы, Алек. Засыпай. Тебе нужно поспать еще хотя бы пару часов, иначе даю сто пудов, привезешь нас не во Львов.
— Я буду ехать на автомате.
— Автопилоте.
Он проснулся к тому моменту, когда нам приготовили что-то похожее на молдавские кэрныцеи — колбаски с мясом и картошкой, гречку, сделали кофе, а по моей просьбе подогрели в микроволновке пирожки с творогом. Спасибо, хозяйка заведения оказалась женщиной понятливой не возражала.
— Вот это ты и разошлась. — Алек сел к столу все еще позевывая.
— Умывался?
— Нет, а надо?
— Надо, иначе не поймешь что ешь. Уборная там, — я указала направо и пошутила, — но если тебя больше всего привлекают кустики…
Кивнул: — Спасибо, я понял.
Завтракали без разговоров. Он проспал более двух часов, а теперь нет-нет и поглядывал на часы. Спешит. Интересно, куда и зачем. И почему опять я ловлю себя на ощущении, что он за мной исподтишка наблюдает. То ли присматривается, то ли прислушивается, а может, высчитывает, как поставить меня в известность о чем-то важном. Исходя из того, что нервничает он, это очень важно для него. Но причем тут я?
Покончив с завтраком, расплатились и засобирались. Алек от души поблагодарил хозяйку, и женщина в годах радостно заулыбалась, не забыв похвалить невесту — меня. Я хотела ее разуверить, но старший сын Богдана Петровича сказал «Да она такая. Спасибо еще раз!» и, увлек меня на улицу. Как ни странно, но этот инцидент придал ему уверенности и частично успокоил. И я уже не сомневалась, в ближайшие часы он расскажет, что хотел. Так и получилось, между Хмельницким и Тернополем прекратил хранить молчание и заговорил. Стыдно сказать, я ожидала услышать что угодно, только не это…
— Оль, я развожусь. — Ожидая моей реакции на сообщение, он медленно выдохнул. — Я долго думал об этом…
— Елена в курсе твоего решения? — сдавленно спросила я.
— Да.
Уж лучше бы он нашел другого собеседника для обсуждения данного вопроса. Потому что во мне проснулся не тихий слушатель, а активный порицатель. Наверное, не стоило увлекаться психологическими аспектами развода, когда родители проходили через эту процедуру, а еще не следовало образ одного Леши накладывать на другого и уж тем более не думать о том, что большинство девушек становятся любовницами, заслышав подобную фразу.
А что еще я могла подумать? С учетом того, что пару месяцев назад я была безвольной зареванной куклой в его руках, он вполне может рассчитывать на продолжение. Я сцепила руки и отвернулась.
— Почему ты решил развестись? Чего тебе не хватает в браке?
— Поддержки и… свободы.
Господи, как похоже на Лешу. Он тоже хотел свободы и поддержки, ерепенился более полугода, а, в конечном счете, к Наташе побежал и ее вкуснейшим хинкали.
— Ты ей об этом говорил?
Он ответил по-своему:
— Это не сиюминутное решение.
Если он сейчас надеялся услышать поддержку в его стремлении к свободе, мне очень жаль, потому что я насмотрелась уже на «вольных перебежчиков». Сделала глубокий вдох и начала говорить:
— Послушай, мужчины не склонны драматизировать в первые месяцы после развода. И это понятно: впереди маяча новые горизонты, надежды и возможности.
"Молчите рефери!" отзывы
Отзывы читателей о книге "Молчите рефери!". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Молчите рефери!" друзьям в соцсетях.