На душе у Юльки стало еще тоскливее. Казалось, что в голове болтается гудящий шар, вытеснивший все мысли. Ей хотелось закрыть глаза и вернуться в детство, когда самой серьезной проблемой была ссора с девчонками во дворе или большая злая собака, лежавшая перед булочной.


Вечером она поехала к маме. Галина Даниловна внимательно выслушала ее трагическую историю и нервно заходила по комнате.

– Значит, так. Ты можешь меня не слушать, поступать по-своему, строить из себя гордую и независимую. Но, раз уж ты пришла советоваться, а ты ведь именно советоваться пришла, я правильно понимаю? Так вот, раз ты ждешь от меня совет, подкрепленный некоторым жизненным опытом, то ты его получишь. Рисую ситуацию. Нормальный мужик, с деньгами, жилплощадью, не пьющий, женится на беременной, прошу заметить – не от него, девушке не первой свежести и, прямо скажем, не фотомодели…

– А что, я так плохо выгляжу? – обалдела Юлька от маминой характеристики.

– Не перебивай. Ты выглядишь так, как можешь. Другое дело, что с его материальным положением он мог жениться на двадцатилетней модельке, которая занималась бы своей внешностью, чтобы соответствовать статусу мужа, тратила деньги на тряпки и рожала бы ему детей. А дома она встречала бы его надушенная, накрашенная и завитая!

– Можно подумать, я хожу обмазанная сметаной и с колтунами на голове, – обиделась Юлька.

– Да уж, ты сметаной не намажешься. Ты вообще ничем и никогда не намажешься! Зачем?! Правда? Красота должна быть естественной, а раз она вянет, то так тому и быть! Наступает в жизни осень! Только теперь не удивляйся, что твой муж, как журавль, с наступлением осени на юг потянулся. А маникюр? Какое плебейство! Ногти надо грызть! Это успокаивает нервы и экономит деньги.

– Мама, я уже давным-давно не грызу! И лаком я их покрывала!

– Покажи!

Юлька стыдливо спрятала руки за спину.

– О чем и речь! Не удивлюсь, если под брюками у тебя рваные колготки.

– Не рваные, а зашитые!

– У тебя совковый менталитет! Твой муж что, на колготки не зарабатывает? Или на маникюр тебе не дает?

– Я и не прошу. У меня своя зарплата есть.

– Вот к этому я и веду! Твоей зарплаты хватит ровно на то, чтобы пару раз отполировать ногти в приличном месте, а у тебя, между прочим, скоро появится ребенок! Что ты сможешь ему дать? Угол в нашей халупе? Мокрые пеленки, вместо памперсов? Из деликатесов – яблочное пюре, вместо мяса – морковь? Конечно, в ней тоже железо! А раньше и памперсов-то не было! Только я не хочу, чтобы моя дочь жила в нищете. Тебе повезло выбраться из этого убожества, а ты обратно в болото хочешь?

– Мы что, нищие?

– Если ты вместе с ребенком сядешь нам с отцом на шею, то мы к ним сильно приблизимся!

– Мне от вас ничего не надо, я сама…

– Все, что ты могла сама, ты уже сделала! Своим идиотизмом ты только создашь проблемы нам и своему ребенку. Понятно, что мы просто вынуждены будем вам помогать…

– Не надо мне… – оскорбилась Юлька, уже прикидывая в голове варианты съема отдельной жилплощади и гордого одинокого существования.

– Ты думаешь, мне легко это все говорить? – закричала мама. – Ты понимаешь, что сама сейчас суешь голову в петлю и шагаешь с табуретки? Ну что тебе в башку ударило? Ты видела его с кем-то, ты разговаривала с его девицей? Нет! Ты сама себе напридумывала ерунды, а теперь грызешь себя и меня за компанию! Пока не увидишь его в койке с кем-то, измена – это плод твоей больной фантазии. Даже когда мужик признается, это еще не факт, что он не хочет всего лишь набить себе цену!

– Ну, ты, мам, загнула, – помотала головой Юлька. – Я ничего конструктивного в результате не услышала, одни эмоции.

– Это у тебя, дуры, одни эмоции! Конструктивно тебе надо? Сиди на попе ровно и не рыпайся. Перебесится, вернется! Раз он сам тебя не гонит, не смей уходить!

– Это ты меня продаешь, что ли? – вдруг вскинулась Юлька. – Тебе удобен богатый зять! Или перед подружками стесняешься, что дочка «в приличных людях» не удержалась?

– Давай, оскорбляй мать! Я же сказала, поступай как знаешь, только как бы потом локти не начать кусать! Спрыгнуть с облака легко, а потом поди-ка залезь обратно.

– То есть ты предлагаешь закрывать глаза на то, что он гуляет? Что мне бабы домой названивают? Что он ночью домой приходит?

– Так приходит же!

– Вот спасибо! – разъярилась Юлька. – Земной поклон! Вот счастье-то, приходит ко мне, убогой, ночевать! Может, мне на радостях ботинки его грязные облизывать и путь лепестками роз усыпать?

– Не бесись. – Мама устало привалилась к стене. Юлька вдруг заметила, что на руках у нее вздулись синие жилки, а пальцы трясутся.

– Мам, тебе плохо? – С нее уже слетел весь праведный гнев. Юлька перепугалась и начала носиться по кухне в поисках воды.

– Сядь, – спокойно сказала Галина Даниловна. – Мне морально плохо. Я не хочу, чтобы моя дочь осталась старой девой, а внук донашивал чужие вещи. Тебе достался бриллиант, а ты им блинчики по воде пускаешь.

– Это Сергей, что ли, бриллиант? – Юлька опять начала заводиться.

– Да. И пока ты не будешь на сто процентов уверена в том, что именно он изменяет, а не какая-то финтифлюшка пытается вас развести, не смей ничего делать. Твой муж – слишком лакомый кусочек, поборись за него, а не выбрасывай. Ты же его любишь! Если на торт села муха, можно сковырнуть розочку, по которой она ползала, а не выкидывать все. Это достаточно конструктивно?

– Не знаю, – честно сказала Юлька. – Можно, я сегодня у вас переночую?

– Нет. Ни за что! – твердо ответила мама. – Если надо, я тебе сама денег на такси дам. Езжай домой и постарайся быть паинькой.


При всем Юлькином старании судьба явно повернулась к ней филейной частью. Сергей был уже дома. Решив предотвратить возможное проявление недоверия с его стороны, она громким шепотом сообщила выползшей на звук открываемой двери Тамаре Антоновне, что была у родителей:

– Так по маме соскучилась! – театрально сложила ручки Юлька и закатила глаза, изображая радость от прошедшей встречи с родительницей.

В ответ на этот концертный номер Тамара Антоновна, опасливо скосив глаза в сторону гостиной, трагически прошептала:

– Юленька, я хотела тебя попросить! Не могла бы ты сказать своему молодому человеку, чтобы он не звонил сюда. Это не совсем удобно, и я неловко чувствую себя перед Сережей.

Под эту тираду из комнаты высунулся вышеупомянутый страдалец.

– Что вы шипите тут, как две змеи? Я слепой, но не глухой! Кстати, я уже прозрел. Последние дни оказались богаты на неожиданные сюрпризы! – Высказавшись, он аккуратно прикрыл за собой дверь. Тамара Антоновна вспугнутым тараканом метнулась в свою комнату, а Юлька в кухню. Выхватив из холодильника йогурт, она моментально ретировалась в спальню.


Через несколько дней объявился Анин детектив. Услышав в трубке его голос, она моментально осипла и вытолкала из кабинета бухгалтера, нывшего про сальдо и пихавшего ей в нос кипу каких-то непонятных мятых листов.

– Это Матвей, – представился он. Мог бы и не говорить, Аня его сразу же узнала.

– Когда вам удобно встретиться? – Его тон был сухим и сдержанным, но обволакивающие интонации прогнали по Анькиной спине стадо мурашек.

– А вы мне можете дать информацию по телефону? – Она боялась увидеть Матвея еще раз. Его присутствие волновало и напрягало, не давая возможности сосредоточиться.

– Могу, только сомневаюсь, что вы сможете таким же образом передать мне деньги. Или вы планируете выслать их копии по факсу?

Как все прозаично!

– Нет-нет, что вы. Простите, не сообразила! Давайте в то же время и там же.

– Хорошо. – Из трубки донеслись короткие гудки.

«Интересно, он всегда такой?» – уставилась в потолок Аня. В дверь робко поскреблись.

– Да заходи, заходи, крыса канцелярская! – крикнула она. – Опять напортачил, а мне расхлебывать! Давай без своей дипломатии: четко и ясно.

В комнату, виновато сутулясь, вошел бухгалтер.


С полученным поручением Матвей справился на удивление легко. Погуляв по тихой улочке, на которой был расположен бизнес-центр, он заглянул в кафе, заправил термос тройной порцией обжигающего кофе, взял пару бутербродов, бдительно отследив, чтобы колбаса была отрезана от палки на его глазах, а не взята из вчерашнего недоеденного меню, и устроился в машине, приготовившись следить. Уже к вечеру стало ясно, что синий «Вольво», периодически берущий на борт различных пассажиров различной степени раздетости, как послушный теленок регулярно возвращается в стойло. Судя по всему, автомобиль принадлежал этому самому центру. Водитель, полноватый парень, лениво пинавший колеса перед тем, как плюхнуться за руль, относился к машине без нежных чувств, от души шарахая дверцами и даже не пытаясь придать ей более-менее помытый вид, что выдавало в нем наемную рабочую силу, а именно: водителя.

Ближе к вечеру объект, высоченный блондин, имевший стопроцентное сходство с выданной Матвею фотографией, рысцой вынесся из дверей и нырнул в салон. «Вольво» резко газанул, подняв пару фонтанчиков грязного снега, и поскакал по выбоинам. Матвей любил и ценил свою «восьмерку», понимая, что в ближайшее время на новый автомобиль он вряд ли заработает, поэтому прыгать по ямам он не хотел, аккуратно объезжая их и вслух удивляясь лихачеству бизнес-центровского водителя. При таких пируэтах пассажир давно бы уже прикусил себе язык и отбил все мягкие места. Похоже, они куда-то сильно торопились, поскольку машина продолжала подпрыгивать, как необъезженный мустанг, не тратя времени на объезд сомнительных участков асфальта.

Едва автомобиль остановился перед высоким особнячком, объект выскочил и словно бешеный циркуль понесся к цветочному магазину. Матвей торопливо вышел и, увидев, как Вадим скрывается в дверях магазинчика, поспешил за ним. Из-за скопления припаркованных машин «Вольво» не смог остановиться перед входом.

«Интересно, – подумал Матвей, входя в просторный благоухающий зал, – кому цветочки?»

– …Вам для любимой девушки, для жены или для тещи? – прощебетало нежное создание, порхавшее за Вадимом.

– А что, есть разница? Или вы букеты для тещи обрабатываете ядом?

– Нет, ну что вы! – наивно захлопала девушка наклеенными ресничками. – Цветы, как и духи, должны соответствовать возрасту и статусу женщины.

– Скажите, пожалуйста, какие тонкости! – пробормотал Вадим.

– Конечно. – Девица закатила глазки и картинно вздохнула: – Сами подумайте: любимую девушку надо поражать, тещу уважать, а жену не раздражать.

– Это вы сами придумали?

– Нет, нам так старший консультант говорил.

– А какой вариант дороже?

– Нет, сначала вы скажите, для кого букет? – закокетничала цветочная фея.

– Уважать и не раздражать мне не подходит, поэтому для любимой девушки.

Продавщица сразу увяла и без энтузиазма ткнула пальцем в одну из полок:

– Пожалуйста, тогда выбирайте из этих.

Заметив Матвея, она решительно направилась к нему, строя глазки и многообещающе улыбаясь. Детектив решил не испытывать судьбу и выскользнул на улицу.

Как оказалось, он совершенно напрасно уселся в машину. Понадеявшись, что Вадим со свежеприобретенным букетом отправится дальше, он решил наскоро выпить кофе, пока объект не вернулся. К его огромному удивлению Никонов пронесся мимо, прикрывая своим телом величественный целлофановый шар с цветочной начинкой, и скрылся в дверях особняка, рядом с которым и дремал синий «Вольво».

Бросив термос, Матвей вывалился на улицу и побежал вслед за ним. Вывесок на стене не было, зато вызывающе торчали кнопочки домофона. Судя по всему, дом был жилым.

«Понятно, – загрустил детектив. – Похоже, у юноши свидание. И сколько оно продлится, зависит исключительно от уступчивости барышни и от потенции Никонова».

Про потенцию объекта сведений ему не давали, поэтому рассчитать время пребывания последнего в дамских объятиях не представлялось возможным. Внезапно «Вольво» медленно тронулся с места.

«Та-а-ак, – напрягся сыщик. – А мы куда?»

Ситуация становилась все более непонятной и запутанной. Почему машина уехала не сразу, а только через несколько минут после ухода Вадима? Хотя, возможно, парень собрался здесь ночевать.

Недолго думая, Матвей поехал за бизнес-центровским автомобилем, и через час уже стало ясно, что водитель подрабатывает частным извозом.

«Отлично», – потер руки детектив, когда через пару часов петляния по городу «Вольво» вернулся к особнячку. Никонов выскочил из парадного, метнулся в салон, и машина снова понеслась по разбитым городским магистралям. Около девяти вечера оба автомобиля приткнулись на стоянке перед бизнес-центром.

«Вот это номер, – оттопырил губу Матвей. – Прямо Ленин: работать, работать и работать! Ладно, кое-что мы нарыли».

Он выбрался из «восьмерки» и уверенной походкой двинулся в сторону «Вольво». Водитель курил, описывая круги рядом с верным конягой.