Анита Фрэй - Монахиня Адель из Ада

— Сходите в метро, умоляю! Не в часы пик, а между ними, когда убойные двери не стоймя стоят, прижатые толпой, а свободно летают! Двери действительно убойные, было много случаев госпитализации, но, похоже, мало кому есть до этого дело! Моя официальная статистика не меняется вот уже лет двадцать: независимо от города и от станции, придерживают эту опасную стекляшку около двадцати процентов граждан, редко-редко доходит до тридцати — в хорошую, солнечную погоду!..

Папа Юра многозначительно глянул на Максимку.

— Вот тебе, сынок, и первая задача! Стой, считай проценты, как до полтинника дойдём — можно будет праздновать первую победу…

Мася призадумался. А что? Надо будет на досуге постоять в метро, посчитать, лично убедиться, что у нас на выходе именно сейчас…

Дерьмовочка таки умела мысли читать.

— Сходи, постой, полезно! Мы с тобой потом создадим подземное бюро — статистическое! Надо будет точно высчитать количество антинаглина, необходимое для ускорения процесса!..

Мадам Ветрова заморочила сатану, а Дерьмовочка — Гришу Фигу.

Началось всё с невинных комплиментов. Девочка сказала, что Гриша гений, а новый Главный, ещё не такой ушлый, как предыдущий, купился на эту мульку, пообещав в финансовых вопросах советоваться только с Фигой.

В итоге упразднили «комнату испуга», отправили на склад, а новому начальнику преисподней пришлось, подавив брезгливость, лазить под отверстиями водостоков — с целью сбора секретной инфы. От Фиги же.

А Фига, замученный недавним бездействием, принялся облагораживать Питер и Ленобласть санаториями. Санаторий не бриллиантик, его назад в какашки не очень-то превратишь, стало быть, вложение разумное. То был второй комплимент от малышки. А потом и третий, и четвёртый озвучился…

Вскоре решено было сделать Гришу зазеркальным министром. Тем более что подземное министерство финансов уже было почти достроено, в Петенькином городе-фантоме всё было как в натуральном Петербурге. Кроме населения. Оно насчитывало пока одну человекоединицу: Вову-колдуна, охранявшего стратегический разлом. Зато вся бизнес-структура была как в Москве. Под Москвой никаких городов-фантомов нет и быть не может. Куда отзеркаливать копии министерств и фирм? То-то.

Дальше — больше. Вскоре Фиге, в качестве допнагрузки, вверили пост мирового генсека юродивых. В каждом мегаполисе есть юродивый типа Гриши, но не из-под каждого струятся такие мощные идеи.

Замена вредного «князя мира сего» на его клона-лопуха была инициирована петербургским зазеркальем. Поэтому именно в Петенькином городе-фантоме, в его новейшем Дворце Конгрессов должно было отмечаться это событие. Ура! Да здравствует очередная питерская революция! Которую в очередной раз обзовут переворотом или заварушкой, не привыкать.

Многие до сих пор даже имени города не слышали, а не то, что про революцию 1917 года.

Однажды Юре Лялину попалась минигруппа: две клуши с острова Кюсю, ещё не старые, тридцать и сорок лет на вид. Те не смогли сдержать эмоций: «Если бы японцы знали о существовании такого красивого города, как Санкт-Петербург, то организовали бы сюда турпоездки». Что на это скажешь? Скажешь: «Угу…» А ведь десять дней, потрясших в своё время мир, когда-то и Японию потрясали. Что ж, бывает.

Подземный Интернацьонал узнал о замене Главного не сразу, его элементарно поставили перед фактом. Дабы исправить неловкость, начальник Интернацьонала бросил клич: «Поддержим героев, чем можем!» На следующий же день в закрома Имперского Болота посыпались золотые слитки, особенно из богатой Швейцарии.

Вышеописанные события так раззадорили Фигу, что он, всего лишь за три дня, успел облагодетельствовать весь Петербург и всю область. Правда, никто ничего не заметил, ибо когда из больниц, санаториев и детсадиков исчезают ложки-вилки-простыни — это скандал, а когда появляются вновь — бытовуха, в порядке вещей, и нечего из этого праздник делать.

Осчастливив малую родину, Гриша замахнулся на страну в целом. Толчком явилось маленькое автопутешествие, где по дороге попадались смешные указатели: Хрюкино, Неудачное, Забытое. Ладно бы только смешные. Шесть или восемь раз встретилась деревня «Кукиш». Тут уж Фиге стало не до смеха, ибо житуха в тех сёлах была неказистая, ближе к бедной. Ну, никак не соответствовала уровню юродивого!

После путешествия Григорий решил взять все деревеньки, ошибочно названные в его честь, под особую опеку. Таких набралось больше тыщи. И это только в Русской Федерации, об СНГ речь пока не шла.

Оставалось проследить, чтобы всем досталось поровну, чтобы чрезмерная сытость Кукиша-17 ни в коем случае не портила настроение жителям Кукиша-100.

В скором времени обитатели соседних деревень и городов стали обращать внимание на сверхдовольных кукишевцев: богатые домохозяйки скупали чуть ли не все товары на областных ярмарках, а их мужья ездили исключительно на новых иномарках. А если где-нибудь в Самаре или Кинешме врач давал бумажку со словами: «Кукиш вам!», это значило, что пациенту повезло, ему дали направление в престижную больницу одного из Гришиных участков.

После этой громогласной акции, как ни странно, появились недовольные. Начались собрания и митинги, в воздухе опять запахло революцией. И не нашлось другого выхода, кроме как немедлено начать осчастливливать промежуточные зоны: между всеми Кукишами и столицей. А поскольку расстояния все разные, то и средства предстояло выделять по-разному.

Гриша, так захлопотался, столько всяких разрешительных бумажек подписал, что однажды, чисто машинально, чуть не подписал свой смертный приговор. А во всём виноват был странный тип, который утверждал, что его Кукиш находится на… Венере!

Гриша быстро-быстро подсчитал километраж и ахнул. Это ж застрелиться впору от стыда! Мол, не потяну я…

А массмедиа уже ждали ответа. И кое-кто ручонки потирал, предвкушая, какой фурор наделают статьи: «Фига — банкрот!», «Скоро от Фиги останется фига» и т. п.

Ситуацию спасла Дерьмовочка, которая по паспорту Армагеддон. Ей, как и всем совершившим однажды подвиг, отодвинувшим реальный Армагеддон, хотелось новых свершений и новых подвигов, а иначе — депресняк однозначно! Если уж удалось поменять ушлого сатану на клона-лоха, то и Гришину проблему именно она должна была решить, а кто ещё?

По её команде в Россию вернулся, причём навсегда, двойной агент, уже не голландский, не сморщенный, а, футы — нуты, американский. Угадайте фамилию? Точно! Очковзыграйлов. Он же папа Микки Ай, он же американский писатель-фантаст Митчелл Айртон.

Тут можно сильно удивиться: зачем кому-то покидать Америку, тем более писателю. Прям необходимость! Но оказалось, что и писатели, особенно американские, тоже плачут. И, между прочим, конфликт суперагента-супердиссидента с продажным американским обществом назрел не сразу. Постепенно довели!..

В этот раз Дерьмовочке никого уговаривать не пришлось, чтобы её послушали, все просто умоляли поведать об ужасной американской трагедии. Она с великим удовольствием рассказала пару эпизодов, за которые американцам должно быть стыдно.

Якутская фазенда, обычно пустовавшая, в тот вечер ломилась от посетителей. Каждому хотелось потрепать по щёчке девочку, дочурку суперагента. А та ликовала: «Аншлаг!!!»

Вот совершенно искренняя повесть, услышанная гостями в тот вечер. Вживую, а не в записи:

— Мотнулась как-то я в Америку, в очередные гости к папе-шимпанзе, думала, по-детски отдохну, но по-детски не получилось — загремела я на взрослую вечеринку. Я так поздно, между прочим, никогда не ложусь, после полдесятого. Если, конечно, нет срочной работы!

Папа Микки Ай стоял в своём обычном вечериночном облачении: весь в чёрном фраке, в крахмальной манишечке весь, весь в тургеневских бакенбардах «а-ля Франц Иосиф». Гости тоже, все двести штук, все двести штатовских апендаунеров, были расфуфырены-разнаряжены-напомажены.

Мне стало как-то неудобно за мои несвежие кроссовки. Но комплексовала я не долго, пока не глянула на ноги остальных гостей. Батюшки! Где-то я уже видела эти тапочки!..

Оказалось, что папа Микки Ай всю Вовину фамильную коллекцию домашней обуви переправил в Штаты — гостям своим закадычным, миллионерам-халявщикам на сувениры. То-то я, вернувшись, обнаружила, что у Вовы стало меньше хлама!

Я уверена, что папа-шимпанзе сам бы до такого не додумался — ему Вова подсказал. Тот сразу проинтуичил его доходы, на то и колдун, краем глаза подсчитал, сколько у обезьяно-папы зелени в кошельке, и только после этого стал давить на психику: вспомнил про достоевскую энергетику, пропитавшую все тапочки в той коммуналке, независимо от пола и возраста.

Папа Микки Ай послушался совета, выкупил у него все тапочки, а соседские бесплатно прихватил, пошарив дополнительно под вешалками. Вова разрешил, сказал, что пусть соседи только вякнут, можно будет и прописочкой поинтересоваться. Жаль, что все кладовки были заперты на сигнализацию!

Зачем, думаю, папе-шимпанзе эти гнилые тапочки? Пусть даже с вышитыми монограммами, пусть даже антиквариат до 1960-го года? Зачем американцам промышленная доза совковой обуви, когда свою, американскую, некуда девать, когда в стране такой глубокий кризис?!

Но папа-шимпанзе мне всё подробно объяснил. Во-первых, его цена устраивала — всего по штуке долларов за пару. Дешевле обувь он и себе-то никогда не брал, не то, что иждивенцам на сувениры. Во-вторых, уже давно назрела смена бизнеса. Старый VIP-ошейниковый бизнес трещал по швам, был готов лопнуть. Вот-вот.

Ежедневные гости-подхалимы всё это знали, но долго не раскалывались, не сообщали трагическую новость. Миллионеры, евшие и пившие за счёт папы-шимпанзе годами, не рассказывали правду-матку, боясь утратить ценную кормушку: вдруг хозяин психанёт и выгонит! Они стеснялись мягко намекнуть, что с VIP-ошейниками явный перебор получается, что вся страна уже в них ходит, до детсадиков дело дошло! Стеснялись-стеснялись, да и проговорились. Пьяный апендаунер, рано или поздно, выболтает всё…

С детсадиками-школами дело обошлось, все согласились, что учителям и воспитателям без ошейников не выжить. И родители детей были довольны, только просили больше VIP-продукцию не присылать — слишком дорогое удовольствие.

Что касаемо животных, те не прочь были иметь красивые ошейники, но их жадные хозяева сказали: «Хватит!!! VIP-ошейники — разврат, мовэтон, обдираловка!»

А благоверные американские мужья крысились на жён, за то что те пытались их держать на поводках производства фирмы папы-шимпанзе.

Недовольных не было только в клубах садо-мазо, оттуда приходили благодарности, заявки на VIP-плётки, VIP-гильотины и VIP-ёршики для мытья бутылок.

Иждивенцы-миллионеры, наконец, расхрабрились и тактично посоветовали папе-шимпанзе остановить массовое производство, перейти на эксклюзив, к примеру, на Европу, где ещё отлично помнили инквизицию и Великую французскую революцию. Но реакция Европы была вялой: из Испании пришёл крошечный заказик на наборы для костров (VIP-дрова и VIP-зажигалки), плюс на один-единственный VIP-испанский сапожок. Французы заказали одну VIP-гильотину (конца восемнадцатого — начала девятнадцатого века). Все эти заказы были единичными, на такие деньги разве проживёшь?

А суды уже трещали от заявок заарканенных мужей. Когда местных судов не хватило, подключились международные. Чтобы скандал не перерос в междупланетный, обезьяно-папу решили приструнить. Как? Вы, вероятно, уже догадались: подослали к нему ещё двести ряженых миллионеров, побойчее да поголоднее — для окончательной обработки. Те, будучи неопытными новичками, за кормёжку и за бесплатный дринк соглашались буквально на всё, даже на стрёмные тапочки, даже с грибковой ноги… Они-то и довели обезьяно-папу окончательно: настучали в ФБР и ЦРУ одновременно.

Папа Микки Ай пытался защитить свой бизнес, оправдывался, говорил, что обижать мужей — не его идея, но враги не растерялись, начали шить политику, мол, в то время, когда страна успешно переходит от поводков с ошейниками на вживлённые микрочипы, он хочет подорвать весь электронный бизнес, чем полностью нарушить безопасность США.

Тут обезьяно-папе стало не до шуток, он запаниковал, обозвал проклятые микрочипы «чипсами», закрылся в кабинете и через неделю вышел на люди без толстовки, без пенсне и без тургеневских бакенбардов. Потом попросил меня сделать ему депиляцию головы, избавить от самого дорогого — от шикарной пушкинской шевелюры!..

Сорвав аплодисменты, малышка уточнила: то был один лишь эпизод, малюсенький, а сколько всего случалось неприятностей перед обратной эмиграцией — папа даже сам не помнит. В общем, предпосылок было море, доконали…