Я ведь знала, что он уйдёт. Знала, но боялась об этом думать. Он ушёл. Так чего же я реву? У меня были целых два счастливых дня. Так много и так мало… Почему ты начинаешь что-то ценить, только когда это уже потеряно. Может я напугала его своим признанием? Зачем я сказала ему, что люблю? А чтобы изменилось, если бы я промолчала? А вот зачем соврал он, для меня было загадкой. Зачем обещать, что всегда будешь рядом, если знаешь, что никогда больше не вернёшься? Эти мысли роем кружились в моей голове. На душе было так тоскливо, хоть волком вой. Зато я знаю, что такое любовь. У меня было целых два дня, – утешала я себя. – Кто-то, прожив всю жизнь, так этого и не почувствовал, а я знаю. Надо уметь быть благодарной. И я буду благодарна ему за эти два дня и за маленькое рыжее чудо, которое он мне подарил. Щенку нужна моя любовь и забота, да и я нуждаюсь в нём не меньше. Собаки самые преданные существа на свете. Пёс – это моё маленькое ушастое чудо, – подумав об этом, мне вдруг захотелось пойти к Марфе Васильевне и забрать его домой. Взять на руки и смотреть в его карие умные глазёнки. Но, во-первых, ещё очень рано, а во-вторых, мне предстоит поездка в Брянск, и брать с собой пса не лучшая идея, даже если очень хочется.

Зазвонил домашний телефон, и я спрыгнув с подоконника, я помчалась к телефону в прихожую, и схватив трубку, затаила дыхание.

– Спите ещё? – на другом конце была Анька.

– Уже не сплю, – выдохнув, ответила я.

– Я просто хотела вас разбудить, чтоб не проспали. Ладно, увидимся на похоронах, – Анька отключилась, и тут же зазвонил мобильный. Я с замирающим сердцем рванула в комнату. На дисплее высветился незнакомый номер.

– Да?

– Привет, красотка.

– А, Женька, привет.

– Обалдеть, узнала, – удивился он.

– У тебя тембр голоса очень запоминающийся. Звонишь о деньгах узнать?

– Ага. А чего грустная такая?

– Парень бросил, – зачем-то ляпнула я.

– Следак, что ли? Он что идиот? – в недоумении переспросил Жэка.

– Почему идиот? – удивилась я.

– Потому что нормальный человек от такой девчонки добровольно не уйдёт. Потому и идиот.

– Не оскорбляй его пожалуйста, он хороший, – заступилась я за Сашку. – Просто мы разные. Деньги будут, но не сегодня. Сегодня я еду на похороны Вальки.

– А где будут похороны?

– В Брянске, мы оттуда родом, – ответила я.

– Это я знаю. Брянск далеко от Москвы?

– Триста пятьдесят километров. А почему ты так рано звонишь? Тебе чего не спиться? Шестой час утра.

– Кошмары мучают. Всё время Валька снится, без головы. И слова его про призрака из склепа забыть не могу. Не поверишь, которую ночь сплю со светом, – хмыкнул Жэка. – Я бы тебя отвёз, но я сейчас безлошадный.

– У меня есть машина, если хочешь на похороны, приезжай, поедем вместе, – зачем-то предложила я. Может потому, что на душе было паршиво, а в таком состоянии любая компания лучше, чем одиночество.

– Зачем мне ехать? – удивился он. – Я через три дома от тебя живу. Буду, через десять минут, – сказав это, он отключился.

Теперь пришла моя очередь удивляться. Решив не заострять на этом внимание, я отправилась переодеваться. Одела чёрные джинсы и водолазку, а сверху Сашкину толстовку. Пофиг что она серая и на несколько размеров больше, под курткой всё равно не видно будет. Когда обувалась, раздался звонок в дверь. На пороге стоял Жэка. Взяв сумку и ключи от машины, я натянула пуховик и вышла из квартиры, закрыв дверь на ключ.

До гаража шли молча. Я видела, что Женька что-то хочет спросить, но на помощь ему не спешила. Когда открыли ворота, он видимо всё-таки решился.

– Как думаешь, кто его? Ты же не веришь, что это работа призрака?

– В этом деле вообще много странностей…

– Это ты о чём? – насторожился Женька.

– Начнём с того, что первое, что меня настораживает, это то, что мне Валька ничего про поиски этих монет не рассказал. А ведь мы на все раскопки ездили вместе. Так что мешало ему на этот раз ввести меня в курс дела? Почему он взял в компаньоны тебя? Почему я ни сном ни духом? Он мне не доверял? Тогда не понятно, что послужило причиной его недоверия. Хотя если бы не доверял, то не послал бы за сумкой…

– Ну может он боялся чего. А ты-то сама как думаешь?

– Дело в том, что я как раз-таки вообще не знаю, что думать. Всё как-то слишком заморочено…

– Что ты имеешь в виду? У тебя всё-таки есть какие-то соображения о том, кто его убил или нет?

– Жень, чтобы гадать о том, кто это может быть, мне надо понимать, где вы узнали про монеты.

– Так это Валька узнал. К нему какой-то старикан принёс старинные документы, вроде как оценку сделать для вывоза за рубеж. Оценку-то он сделал, но там его заинтересовала какая-то бумажка о перезахоронении.

– Бред какой-то. При чём тут захоронение и монеты? Постой, постой… А где вы эти монеты откопали? Ты когда меня в квартире по голове огрел, что-то про склеп болтал. Расскажи-ка мне поподробней, – попросила я, садясь на пассажирское сиденье. За рулём решил ехать Жэка, спорить с ним я не стала, так как действительно была сейчас не в состоянии сосредоточиться на дороге.

– Почему сразу откопали? – удивился мой собеседник. – Там копать негде, если только долбить, это можно… Я ж говорил уже, что мы в склепе их взяли. Ну как взяли, вытащили. Только там такая фигня приключилась, в общем долго рассказывать…

– Так и мы вроде никуда не спешим. Жень, а сколько тебе лет?

– А что? – удивился он вопросу.

– Просто интересно. Я тебя, когда у себя дома увидела, подумала, что у тебя очень удобная внешность для преступника. Незапоминающаяся. Увидев тебя, сложно потом описать. Возраст сказать невозможно. Может быть двадцать два, а может быть тридцать пять. Так сколько?

– Двадцать шесть. Не запоминающаяся говоришь? А вот первый свой срок по малолетке я получил как раз благодаря своей внешности. Мне тогда только шестнадцать стукнуло. Так вот одна старушенция, увидев, как мы с ребятами пиво на лавочке пьём, позвонила мусорам. И вызвала она их не потому, что мы общественный порядок там нарушали или ещё что в этом духе. А потому, что признала во мне грабителя. Прикинь? У нас в городе тогда магазин обнесли, а эта сука старая видела грабителей, видите ли. Меня повязали, и дело стали шить, потому как опознала она меня оказывается. Как спрашивается опознала, если меня сроду там быть не могло? Мы с ребятами в тот день на речку ездили в областной центр. Но менты разбираться не стали, им лишь бы крайнего найти. Родители у меня алканы, им что я есть, что нет меня. В школе моей посадке тоже посодействовали, такую характеристику накатали, что впору было не сажать, а сразу расстреливать. Да я не был ангелом, но и в злодеи меня зря записали. В общем трындец товарищи! Никто ни в чём разбираться не хотел. А я не хотел брать на себя то, чего не совершал. Стоял до последнего, вот и впаяли мне три года исправительной колонии. А мог бы условкой отделаться. Всего лишь надо было сознаться и типа раскаяться. После колонии вышел, думал укокошу старуху. Но надо думать бумеранг сработал, оказалось, что пока я сидел, кто-то этой рухляди башку размозжил. Видать не одного меня она так засадила.

– В том, что ты сидел, я почему-то даже не сомневалась. Только думала раза три и за дело. Мошенничество там, ну или что-то подобное, – честно призналась я. От моих слов Жэка хмыкнул.

– Да ты – экстрасенс. Только я сидел не три раза, а два. И да, вторая ходка была за мошенничество, но там я сам начудил, винить некого. Когда вышел, решил, что больше не сяду. Землю буду жрать, но не сяду. А почему ты, кстати, подумала о мошенничестве? Или тебе Валя рассказывал?

– Нет, Валька про тебя ни разу не обмолвился. Я только после его смерти поняла, что у него были от меня секреты. Помнишь, когда ты ночью ко мне через балкон залез?

– Ну помню и что? – откликнулся Женька.

– А то! У меня тогда сложилось впечатление, что ты не тот, за кого себя выдаёшь. Ну блин не знаю, как объяснить… Не по-настоящему это было как-то. Постановочно, что ли? По киношному. Ещё это дебильное: Оревуар, мадам. В общем, не твоё это было, а как будто с кого-то слизанное что ли? Вот сейчас ты настоящий. Когда второй раз в квартиру припёрся, тоже был настоящим, хотя и пытался поначалу выёживаться. А первый раз был фальшивым, как-то так.

– Ни фига се ты разложила… А сама ты не следаком случаем трудишься? – прибалдел Жэка.

– Нет, я преподаю высшую математику в университете. Точнее преподавала, – поправилась я.

– Не знаю, что ты там преподавала, но чуйка у тебя будь здоров. Первый раз я тебя напугать хотел, ну и выпендриться, куда же без этого. Я же не знал, что ты такой красоткой окажешься. И я тебе кстати поверил в первый раз, это уже потом понял, что ты развела меня, как лоха, – усмехнулся он.

– А к чему было устраивать это шоу с появлением через балкон? Ты же второй раз смог спокойно через дверь войти. У тебя кстати отмычки или ты мои ключи свистнул?

– Отмычки. Да не было никакого шоу. Я через дверь сначала пытался, но там это хрыч старый всё время на площадке отирался. Вот и пришлось другой вариант искать. Нда, талант у тебя Сашка. – с восхищением, которое мне польстило, заключил Женька.

– Ну если талант, то тогда точно найдём того, кто Вальку убил. Рассказывай, как монеты нашли, – проговорила я.

– Я, честно говоря, и знаю-то не очень много, мне Валя в общих чертах рассказал. Значит так, несколько месяцев назад к нему пришёл дедок. Принёс кипу документов. Старикан этот собирался уезжать на постоянку куда-то в Европу к сыну. Вот и хотел вывезти какие-то старые бумажки, принадлежащие его семье. Сам он из какого-то старого рода, начинающегося ещё при царе Горохе. Это я так, с историей у меня туго, потому царя я не помню. Но Валька царя знал и называл, это сто процентов. Так вот, на заверение какой-то там ценности этих документов, Вальке отводилось три месяца, потому что бумаги требовали проверки. Валя как человек вечно занятой, отложил их на потом. Вспомнив о них перед самым истечением данного срока, он резво принялся за работу.

– Очень на него похоже, – согласилась я. – Он вечно всё откладывал на последний момент, а потом носился как угорелый, и не знал за что хвататься. Но каким-то волшебным образом ему всегда удавалось успеть сделать обещанную работу в последние мгновения. Чудеса случаются… Вот только эти чудеса никак не сказывались на его несвоевременном приходе на назначенные встречи. Я много раз ему советовала перевести часы на тридцать минут вперёд и тогда он бы никого не обидел своим опозданием, потому что являлся бы вовремя…

– Согласен, хоть и знаю его всего пару лет, но он ни разу не пришёл на встречу вовремя. Вечно опаздывал, везде не успевал, и постоянно куда-то спешил. Говорил, что это замкнутый круг, который он не в силах разомкнуть, – вспоминая, улыбнулся Женька.

– Мне тоже доводилось слышать эту байку. Что было дальше?

– Дальше? Дальше он остался в музее на ночь, потому как выносить ценности не имеет права, а на входе их шмонают похлеще чем на зоне. Ну это ты наверняка знаешь и без меня. Так вот, Валя остался на ночь и пока никто не отвлекал, занялся бумагами. Он потом мне сказал, что, если бы делал это днём, вряд ли обратил внимание на нестыковки в документах.

– И что там в документах? – поинтересовалась я.

– А там всплыла какая-то шняга, которой не должно было быть. По документам Оболенские, ну это та семья, которой бумаги принадлежали, были захоронены в склепе какой-то там церкви.

– А на самом деле? – не понимая, что меня так заинтересовало, спросила я.

– В том-то и дело, что на самом деле выходило как минимум три места их захоронения, не считая этой самой церкви. Но не это главное! В бумагах упоминалась какая-то там воинская казна, один из этого семейства, имени его не вспомню, был на руководящем посту при царе. Так вот, перед тем как его расстреляли, эта самая казна исчезла. Потом спустя годы, подобная ситуация повторилась вновь, но на троне уже была царица. Не спрашивай, я в истории ноль. В общем на тот момент там, где сейчас Ваганьковское кладбище, заканчивалась городская черта, и стояла там церквушка. Валька говорил, что по документам кладбище появилось там только в тысяча семьсот семидесятом, толи семьдесят первом. А на самом деле, хоронить там стали лет аж на пятьдесят раньше. Один из этой семейки, Оболенских в смысле, работал на военной должности. Он как раз возле той самой церквушки стал строить семейный склеп. И какого хрена спрашивается при жизни себе могилу рыть? Может смерть свою предчувствовал? Хрен знает. Но дело даже не в этом, склеп он вроде как достроил, после чего пропала казна военная. Как тебе такое кино? Не кажется тебе странным, что второй раз одно и тоже? Прям как по отработанной схеме. Семейный подряд жуликов, не иначе…