«В прошлый раз был вечер. И в прошлый раз меня нашел Женя. Сегодня Жени точно не будет. Господи! Как страшно! Если бы рядом был Женя…» – в отчаянии подумала Маша, но собрав всю волю в кулак, она нахмурила брови и двинулась быстрым шагом в сторону ворот старой усадьбы.

Всю дорогу она старалась ни о чем не думать и прочь гнала любые только начинающие зарождаться в ее голове мысли. Да, еще как нарочно фонари почти на всем ее пути были сломаны, не горели и приходилось впотьмах еще больше ускоряя и без того быстрый шаг, почти бегом, идти дальше.

И просто замечательно, что Маше не встретился ни один человек и нигде по близости не проехала ни одна машина. Хотя, признаться честно, мертвая тишина почти в центре города наводила испугу еще больше.

Но вот, наконец, показались очертания высоких мощных ворот. Да и на улице стало уже не так темно. Был еще не рассвет, до него оставалось прилично времени. Но то, что солнце подбирается к этим местам было понятно. Стояла уже не темная ночь, а что-то среднее между утром и ночью. Когда уже можно что-то разглядеть и с каждой минутой становилось все светлее. А еще в воздухе в это раннее время витала облаками сырость и вместе с низкой температурой это давало эффект холода.

Маша усиленно искала глазами знакомый силуэт. Она вся была напряжена и заметно нервничала.

«Да где же он? Неужели не пришел? Где он? Здесь видно все как на ладони. Куда он мог здесь спрятаться?»

– Машка, – послушалось почему-то сзади.

Маша тут же обернулась и словно камень упал у нее с души. Из-за кустов, что росли с боку не доходя этих самых ворот, вышел Генка. Маша с облегчением выдохнула. Все страхи и нелепые домыслы остались позади. Вот он – Генка!

– Генка! С ума можно сойти! – Маша невольно бросилась ему на шею. Генка приобнял сестру.

– Ну как вы там? Как родители, Маринка? – начал Генка.

Маша тут же заметила, что Генка отпустил довольно приличную бороду, но не выглядел особо помятым или чем-то измученным. Наоборот, с момента их последней встречи, если не считать длинной отросшей щетины он похорошел. Пропали тени под глазами, что точно можно было разглядеть в ярком свете фонаря, да и взгляд сделался не уставшим, а более ясным и светлым. Будто бы Генка в санатории побывал.

– А ты как думаешь? Теть Галя с дядь Колей пипец как переживают! Тетя Галя последнее время только на валерьянке и валидоле и сидит. Они с дядь Колей в полицию уже давно заявление о твоей пропаже написали. Маринка плачет. Ты вообще куда пропал? Что происходит? А, Ген?

– Бли-ин, – протянул Генка, – вот это они зря.

– Что?

– К ментам ходили! Как раз от них мне и надо спасаться, – сокрушился Генка.

– Да что же ты натворил? Вот я ни за что не верю, что дело в компах. Чем ты занимался в своей конторе? – сказала Маша, будто бы она была старше, а вовсе не Генка.

– Да, не компами. Но я срубил приличные деньги. Маш, выслушай меня. А потом вопросы.

В этот момент у Маши зазвонил телефон. Генка с Машей чуть заметно дернулись.

– Да Марин. Я на месте все хорошо. Генка со мной. Да вот держи.

Маша передала трубку Генке. Марине не терпелось самолично услышать Генку. А Маша, мысленно отругала себя, что от радости возникших чувств, позабыла сделать контрольной звонок Марине. Она же там сидела и ждала, сидела и нервно смотрела на телефон, а может теребила его в руках и ждала звонка, словно самого настоящего чуда.

– Еще и Маринку приплела, – рассердился Генка, возвращая телефон.

– А что ты думаешь мне оставалось делать? Вдруг что-то пошло бы не так. Вдруг вместо тебя здесь стоял бы какой-нибудь бандит, – защищаясь, накинулась на него Маша.

– Вот девки! – философски протянул Генка. Маша неодобрительно сверкнула глазами.

А затем Генка начал свой нерадостный рассказ. Как выяснилось, ремонт компьютеров это было всего лишь прикрытие. Никакой изломанной технике там и в помине не было. На самом деле Генка и еще несколько человек приладились изготавливать банковские карты. Все же начиналось с безобидного ремонта компьютеров. Генка промышлял им в институте, среди знакомых. И один раз ему позвонил человек, представившись как Тимофей Круглов, он назначил Генке встречу, под предлогам посмотреть его ноутбук. Естественно, Генка согласился. Когда же он пришел на квартиру к Круглову, то тот прямо, почти с порога заявил, что для Генки у него есть более стоящая работа, чем ремонт «старых ящиков». Генка с недоверием выслушал Круглова. Перспектива незаконного промысла Генку не радовала. Но Круглов не унимался. Он с четкой периодичностью названивал Генке, всячески уговаривал его.

«Мол, ты только попробуй. Тебе понравиться. За свою безопасность можешь не беспокоиться. Тебя никто не найдет. Мы работает через проверенных людей. У нас чудо-хакеры» – и все в таком роде напевал Круглов Генке.

Генка некоторое время ходил полностью равнодушным к новому заманчивому предложению. Потом, по мере усиления навязчивого давления, стал задумываться. Постепенно, он даже не заметил сам, как его мысли полностью погрузились в еще не его, но новое прибыльное дело. Представления о том, что можно не особо себя утруждая зарабатывать приличные деньги так и манила его.

А еще Настя! Она послужила одним из факторов, разбирая которые, Генка все же согласился на прибыльное, но «не совсем законное дело» как он его называл для себя, чтобы хоть как-то успокоиться и очистить совесть.

«Вроде как не хорошо я делаю, но и совсем страшного тоже в том ничего нет. Я же не людей убиваю, не детей обижаю.» – не раз повторял он себе.

А Настя… Да, она очень нравилась Генке, но последнее время общаться с ней было просто не возможно. Постоянные недовольства и выдуманные, мнимые претензии в адрес Генки. Вообщем, совсем девочка заигралась. И Генка решился. Он сказал ей, что им следует прекратить встречаться, что ни чего хорошего из этого не выйдет и им обоим так будет лучше. Настя сделала вид, что чрезвычайно обижена на Генку, говорила, что ожидала от него более мужественного поступка. Хотя, что по ее мнению было мужественным поступком, даже она сама, если спросить ее напрямую, не могла точно сказать. Так просто и банально закончился Генкин роман. В душе, после расставания, осталось что-то неприятное. Порой его тянуло к Насте. Но как только он начинал представлять, что начнется, вдруг помирись он с ней, Генка тут же гнал от себя подальше все эти навязчивые дурные мысли.

Еще одним решающим фактором послужили родители. Они стали все больше давить на Генку. Так понимал их волнение за сына, сам сын – Генка. Он считал, что их излишнее внимание, их постоянные, носящие двойной смысл расспросы, как дела, все ли в порядке, больше подходят для девочек. Пусть вот Маринку так опекают. Мало ли чего твориться в ее садовой голове. А он – Генка, уже взрослый и самостоятельный человек. Он сам может решать свои проблемы, и сам знает как ему лучше, а как нет. А мама, зачем она все намекает на Настю, будто Генке и без того не тошно про нее думать, зачем она подливает масла в огонь?

И вот так, чтобы окончательно выбросить человека из прошлого из своей головы и как он себе сказал «попробовать себя в более широкомасштабном и выгодном проекте, перейти на другой уровень», уйти от постоянной опеки родителей, Генка позвонил Круглову и дал свое согласие.

И работа закипела. Генка быстро сообразил, что к чему, как мастерить карты, как прикреплять их к чужим банковским счетам, которые по-настоящему чудо-хакеры преподносили ему на тарелочке с голубой каемочкой. А снимать с них деньги? Это как собирать спелый изобильный урожай после целого трудового лета на огороде. Но, когда трудился кто-то другой, а ты приехал и лишь чуток помог в самом конце, помог со сбором плодов в ведра и корзины. Вообщем, просто удовольствие. Вставил карту в банкомат и раз, вот тебе денежки. И не надо горбатиться целыми днями и ночами с чужими компами, «старыми ящиками». Все просто. И чего это надо было так долго думать? Может, была права Настя, когда говорила: ты слишком маменькин сынок. Почему нельзя решать все быстрее и делать шустрее?

«Да ну ее! Эту Настю! Вот видела бы она меня сейчас. Хотя нет, лучше не надо. Дурная идея.» – как-то невзначай подумал Генка – «А вот маму с отцом жалко, они реально переживают и нервничают за меня»

Генка старался как можно больше проводить время на рабочей квартире. Домой идти ему не хотелось. Но чтобы совсем не расстраивать мать, он поздно, но все же возвращался домой.

А спустя почти два месяца работы куда-то исчез Круглов. Исчез в самом прямом смысле этого слова. Его нигде не было, телефон был вечно не доступен, и ни одна живая душа не знала, куда он мог податься и, где его можно было найти.

И Генка, словно проснулся. До его сознания начало доходить, что Круглов в наглую использовал его и еще двух парней чуть постарше его годами. Ведь как ни крути, а все сливки достались ему – Круглову. Конечно, Генка явно приподнялся в своем материальном положении, но что теперь это ему давало? Он украдкой от самого себя залез в интернет и заглянул в уголовный кодекс.

«Статья 186. Изготовление, хранение… или ценных бумаг… »

Забегали его глаза по строчкам.

«Лишением свободы на срок до восьми лет со штрафом в размере одного миллиона рублей…»

«2. Те же деяния, совершенные в крупном размере… лишением свободы на срок до двенадцати лет…»

Генка болезненно скривил лицо и отодвинулся от злосчастного экрана, ему хотелось закричать, взвыть. Вот ведь дурак! Перешел, называется, на другой уровень. Доигрался… Круглов-то молодец, заманил Генку к себе, заработал денег и исчез. А что теперь делать Генке?

Сашка, еще один такой же гений, как и Генка, с которых он не на шутку сдружился, тоже поняв что запахло жаренным, предложил Генке отсидеться у него в старом прабабкином доме, в заброшенной деревне, где искать их никто не будет, просто не догадаются, что они сидят под самым носом, по уши забравшись в многогодовой бурьян. Всего-то в семидесяти километрах от города.

Третий, Вася, предпочел самостоятельно, без Сашки и Генки находить для себя выход.

Маша, почти не моргая выслушивала Генку. Конечно, она чувствовала, догадывалась, что дело не в компьютерах, но вот то, что все так сложно представить бы не хватило никакой фантазии.

– Вот так, Машка, мои дела. Мобильник, как ты понимаешь я выбросил. Ну, мы с Сашкой заныкали их в надежном месте. А тебе я вот с этого аппарата звонил, – Генка самодовольно заулыбался и полез в широкий карман куртки. Хотя чему тут было радоваться, Маше было не понятно. Но за те мгновения, что Генка доставал телефон из кармана, Маша успела разглядеть, что одет он в какую-то темно-серую, пятнами по поверхности ткани болотного цвета куртку. Она была ему велика и висела на его худых плечах мешковато.

– Вот! – с гордостью сунул Генка, почти под нос Маше, – с таких еще при царе горохе звонили.

– О, Господи! Генка, разве тебе сейчас о древности телефона надо думать? – сокрушилась Маша.

Но сама все же, мысленно, оценила телефон. Аппарат, действительно был старый, точнее модель была очень уж устаревшая. Такими пользовались в самом начале, когда только мобильные телефоны стали появляться. Маленький экранчик, благо еще, что цветной, серая панель таких же маленьких кнопов, вверху еле читалась надпись английскими буквами Motorola.

– А где ты его взял? – любопытство взяло вверх.

– Военная тайна, – деловито ответил Генка и убрал телефон обратно в карман куртки, – Сама-то как? Замуж еще не вышла? – подшутил Генка, ехидно улыбнувшись.

– Можно подумать, тебя несколько лет не было, – не подумавши, произнесла Маша.

– Смешно! – скривив улыбку, иронично и безрадостно высказал Гена.

Но, тем не менее настроение у Генки заметно улучшилось. Когда он собирался на встречу, когда ехал в подобравшем его по дороге КамАЗе, когда нервно переминался с ноги на ногу пока ждал Машу, то все это время чувствовал себя непомерно одиноким и в то же время ощущал сзади себя постоянную слежку, будто кто-то невидимый, но очень неприятий и недоброжелательный ступал за ним по пятам. Хотя головой Генка и понимал, что если бы его обнаружили, то не стали бы с ним играть в шпионов, а сразу же загребли бы его такого домашнего и по свой сущности безобидного парня к себе за решетку.

А теперь, да как только он увидел Машу издалека, ему словно снова заулыбалось солнышко, стало легче дышаться и мир вокруг перестал казаться настолько мрачным и равнодушным. Для Генки было словно спасительное лекарство увидеть родного человека.

– И что ты дальше думаешь делать? – разглядывая асфальт под ногами, спросила Маша.

– Не знаю… Я же понимаю, что прятаться бесконечно это не выход…

Беседа зашла в тупик. И Генка и Маша молча стояли друг напротив друга. В этот момент мысли в их головах были очень похожие, если не сказать, что одинаковые. Они оба понимали, что ситуация сложилась непростая, но выхода из нее оба не видели.