— Девушки поведали, комната называется розовой потому, что раньше внизу был разбит чудесный розарий и когда цветы распускались, спальня наполнялась восхитительным ароматом. Это так символично, не находите?

   — Очень символично.

   — Розы плелись по стенам, и прекрасные бутоны расцветали у самых окон. А ещё отсюда чудесный вид на террасы и реку, только сейчас уже слишком темно, а утром солнышко первым делом сюда заглядывает. Примите пока ванну, мисс Розалинда, а затем будет поздний ужин. Ваша мачеха распорядилась помочь ей и заняла больше половины слуг. Леди Катрин нужно, чтобы часть вещей была распакована уже сегодня. Я зайду к вам позже и помогу одеться, а вы пока умывайтесь.

   — Ничего, Джейн, я оденусь без твоей помощи. Приготовь мне то платье со шнуровкой спереди, я сама умоюсь и спущусь вниз, иначе Катрин начнёт возмущаться, что её приказы не выполняются, и вы ещё полночи проведёте, разбирая вещи. А где комната мачехи?

   — На втором этаже, рядом с комнатой графа. Спасибо вам, мисс Розалинда. Я побегу.

   Отпустив девушку, я с наслаждением окунулась в горячую воду, смывая дорожную пыль, намылила тело и поплескалась в своё удовольствие, пока не почувствовала, что пришла пора спускаться к ужину. Волосы я мыть не стала, решив, что они не успеют высохнуть, и сейчас просто забрала пряди наверх и заколола шпильками, а затем надела приготовленное платье и отправилась на поиски столовой.

   Мне казалось, я верно запомнила расположение главной лестницы, и сейчас шла как раз в её направлении, но совершенно неожиданно забрела в тупик. По левую руку оказалась низкая деревянная дверь, открыв которую, я увидела узкую винтовую лесенку. Наверное, свернула не в ту сторону. Постояв какое-то время, рассудила, что здесь тоже можно спуститься в главный зал, и пошла вниз, осторожно ступая по скрипучим деревянным ступенькам.

   В этой части замка было тихо, я не слышала суеты и шума голосов, а в углублениях стены стояли погасшие светильники. Я постаралась поскорее миновать странную лестницу, на которой мне становилось не по себе. Казалось, будто когда ступаю по ступенькам, рядом слышатся чьи-то вздохи, или ступеньки начинали вдруг скрипеть за моей спиной там, где я уже прошла.

   Добравшись до нижней двери, я выскочила в новый коридор и огляделась по сторонам. Он тоже был пустынным и освещался только светом луны, льющимся через высокие окна. Куда же я попала? Повернув направо, пошла, постоянно оглядываясь в поисках новой лестницы, которая должна была вывести на первый этаж. Наконец, набрела на одну, похожую на предыдущую. По этой я спускалась бегом, боясь вновь услышать непонятные звуки.

   На нижнем этаже первым делом подбежала к окну и, выглянув в него, увидела залитые лунным светом террасы. Кажется, вместо главного здания зашла в дальний уголок замка. Судя по пейзажу, я находилась недалеко от одной из двух башен. Повернув в обратном направлении, устремилась туда, где, по моему мнению, располагался главный зал. Время ужина точно пропустила, блуждая по бесчисленным закоулкам и забредая в тупики.

   Я вновь остановилась у одного из окон, беспомощно оглядываясь по сторонам, как вдруг заметила мелькнувшую впереди фигуру, быстро скрывшуюся за поворотом.

   — Постойте!

   Побежала за девушкой, скорее всего, одной из служанок, и, завернув за угол, встала как вкопанная, потому что в новом коридоре никого не оказалось. У меня даже мурашки побежали по телу, ведь я только что видела девушку в длинном платье. Одно радовало, в этом коридоре стояли зажжённые светильники, а значит я добралась до жилой части замка. За одной из приоткрытых дверей также горел свет, и я постучала в тяжёлую деревянную створку, а потом едва не подпрыгнула от радости, расслышав голос отчима:

   — Войдите, — пригласил Джаральд.

   Тихонько проскользнула внутрь и остановилась на пороге, неожиданно почувствовав робость. Отчим выглядел непривычно, точнее, выражение его лица казалось чужим, незнакомым. Он был так странно серьёзен, полностью поглощён бумагами, которые изучал, что образ светского пресыщенного ловеласа отступил куда-то на самый край сознания. Передо мной сидел настоящий хозяин огромного замка и всех прилегающих территорий, человек, каким-то образом умудрявшийся управлять этим богатством и до сих пор не пустивший фамильное состояние по ветру.

   — Могу чем-то помочь? — граф взглянул на меня, как показалось, раздражённо. Он явно не желал, чтобы ему мешали.

   Я растерялась окончательно.

   — Вы были на ужине? — спросила первое, что пришло в голову.

   Теперь настал черёд Джаральда удивиться. И правда, неожиданный вопрос для человека, чьё уединение столь бесцеремонно прервали.

   — Я ужинал здесь. Что-то могу сделать для тебя, Рози? Я, видишь ли, немного занят.

   — Мне нужен план замка.

   — Зачем?

   — Я заблудилась, не могла найти дорогу и вышла к вашему кабинету совершенно случайно.

   — Для этого в замке полно слуг, они хорошо изучили все пути, поверь мне.

   Джаральд взял со стола маленький колокольчик и позвонил. Я отошла от двери, ожидая, что сейчас войдёт дворецкий или камердинер, однако никто не появился. Отчим нахмурился и поднялся из-за стола.

   — Ну и где все?

   — Полагаю, Катрин заняла слуг разбором вещей.

   — Она заняла слуг, а мне теперь никого не дозваться? — на этот вопрос я предпочла не отвечать, молча наблюдая, как он прошёл к книжным полкам, подвигал какие-то фолианты и, наконец, извлёк наружу длинный свиток.

   — Вот план замка, разберёшь?

   Я взяла свиток в руки, развернула, покрутила в разные стороны, пытаясь определить, где сейчас нахожусь.

   — Да, конечно, благодарю, — повернулась к двери, уткнувшись носом в свиток. Как-то сложно оказалось разобрать, что именно означали разные кружочки, прямоугольники и длинные чёрточки, да и сама схема была странной. План нашего поместья выглядел намного понятнее.

   «Наверное, мы сейчас вот здесь», — подумала, разглядывая один из квадратиков на первом этаже, заключённых в длинный прямоугольник, означенный как западное крыло. Может он нарочно дал мне такую странную схему, чтобы я никогда не отыскала дорогу? В этот момент, будто отвечая на мои мысли, граф отобрал план и открыл дверь, приглашая покинуть комнату.

   — Сам провожу, идём.

   Джаральд свернул налево, а я застыла у двери. Отчим обернулся и нетерпеливо поманил за собой рукой:

   — Идём же.

   — Давайте, по главной лестнице.

   — У тебя Розовая комната?

   Я кивнула.

   — Этот путь короче.

   — Там я и заблудилась, бродила полчаса, а сюда вышла, когда увидела девушку в длинном белом платье.

   — Рози, в моём замке очень мало девушек, не считая тебя и служанок, которые бы точно не стали бродить в данный момент в этом крыле. Ты сама сказала, что их заняла Катрин.

   — Там ещё лестницы странные такие, они скрипят сами по себе, и вздохи слышатся, тоскливые, будто кто склоняется к самому уху и стонет.

   Мурашки снова побежали по коже от вызывающих дрожь воспоминаний. Граф странно посмотрел на меня, подошёл ближе и положил руку на лоб. Я вздрогнула от его прикосновения, поднимая глаза на отчима и невольно делая небольшой шажок ему навстречу.

   — У тебя нет жара, Розалинда? Может дорога утомила? Идём, иначе простоим тут до самой ночи, — Джаральд развернулся и быстрым шагом пошёл вперёд, а я кинулась за ним, стараясь не отстать.

   Мы вернулись в тот освещённый луной коридор, откуда я вышла к кабинету, и здесь в стене граф отворил небольшую дверь, не замеченную мной ранее. За ней обнаружилась узкая винтовая лестница. Уверенно, без помощи светильника, довольствуясь лишь лунным светом, падавшим через узкие окошки, опекун пошёл вверх. Я так быстро побежала следом, что споткнулась на одной из ступенек и проехала на коленях вниз, стукнувшись спиной и затылком о стену.

   В глазах потемнело, и голова наполнилась шумом, вздохами и какими-то далёкими голосами.

   — Господи, Рози, что с тобой такое?

   Я открыла глаза, посмотрела на поспешно спустившегося и присевшего рядом со мной графа. Там, за ним, выше по ступенькам, где лестница делала изгиб, вдруг мелькнул в полумраке краешек белого платья.

   Я прижала к глазам ладони, в груди похолодело и дышать стало трудно.

   — Знаешь, милая Розалинда, что я думаю? — граф отвёл ладони от моего лица, — Ты слишком впечатлительная натура, начитавшаяся страшных сказок о древних замках.

   — Граф, — я понизила голос до шёпота, — у вас здесь есть привидения?

   — Конечно есть, как в любом уважающем себя древнем строении.

   — Тогда я их вижу.

   — Рози, твои слова звучат слишком обидно для меня. Поверь, что привидения в моём замке очень воспитанные существа, они не являются к тем, кому не были представлены, и всегда следуют законам гостеприимства.

   — Вы смеётесь надо мной?

   Конечно, он смеялся, это было ясно по тону его голоса.

   — Встать можешь или нести тебя на руках?

   — Не стоит меня провожать, — я поднялась, опираясь на стену и игнорируя протянутую руку, — меня проводят ваши гостеприимные привидения. Раз уж вывели к кабинету, так до спальни точно доведут. А ещё есть ваш замечательный план, и теперь я точно не заплутаю.

   Я решительно протиснулась между графом и стеной, от обиды уже не чувствуя даже страха, и пошла наверх. На ногу было больно наступать. Кажется, я снова ударила уже пострадавшую однажды лодыжку. Ну и бог с ней, и с графом, и с его замком, и со всеми этими привидениями вместе взятыми!

   Прошла несколько ступенек, и спустя мгновение оказалась на руках Джаральда.

   — До невозможности упрямая девчонка! Сказал ведь, что провожу, — отчим прижал меня к себе и продолжил подъем.

   Поставив меня на ноги на самом верху, он провёл через дверь в небольшой закуток с маленьким слуховым окошком. Повернув за угол и проследовав немного вперёд, мы очутились как раз у дверей Розовой комнаты.

   — Ваш замок напоминает лабиринт, столько различных ходов.

   — На твоём месте я бы постарался поскорее запомнить основные лестницы. Жилая часть помещения в юго-восточном крыле, остальная часть замка закрыта.

   — Почему?

   — Строение огромное. Чтобы поддерживать весь замок в пригодном для жилья виде нужно слишком много средств. Какие-то работы проводятся периодически, но в нежилой части довольно сыро. Те комнаты открываются лишь в случае приезда большого числа гостей.

   После слов Джаральда я задумалась о том, какая это тягостная ноша — содержать в порядке фамильное гнездо. Вряд ли речь может идти о продаже столь великолепного места, но хотел ли сам граф жить здесь?

   — А куда поместили Агату и Рика?

   — Рик в моей комнате, а у пантеры своя. Как-нибудь отведу тебя к ней, а теперь спокойной ночи, Рози. Постарайся не бродить в темноте по замку, здесь хватает древних ловушек, в которые ты можешь ненароком попасть.

   Отчим отвернулся и пошёл в обратном направлении, а я проводила его взглядом и только после этого вернулась в спальню. Есть хотелось, но просить Джаральда отвести меня сперва на кухню, а потом в комнату я не могла. Оставалось надеяться, что усталость окажется сильнее голода и я быстро усну.

   Раздевшись и аккуратно сложив платье поверх старинного сундука, я расчесала волосы, переодела ночную рубашку и устроилась в постели. Дверь на всякий случай закрыла на ключ и задёрнула полог кровати. В моей прежней спальне такого не было, но так становилось даже уютнее, учитывая, что спать ложилась в новом и незнакомом для себя месте.

   Уснула довольно быстро, а проснулась резко и неожиданно от странного ощущения лёгкого прикосновения к моему лицу. Будто повеяло вдруг невыносимым холодом, от которого я мгновенно раскрыла глаза. Сердце пропустило удар, и от ужаса я оцепенела. Волоски встали дыбом на коже, и дыхание замерло в груди. Занавески полога колыхались на ветру, а между ними виднелось белое лицо девушки, которая смотрела прямо на меня. Руками лихорадочно нащупала подушку, отползая к самому изголовью, зажмурилась, закрываясь от чудовищного призрака. Тело била крупная дрожь, я хотела звать на помощь, но голос пропал.

   Несколько мгновений или минут прошло, пока ветер стих, а в комнате стало теплее. Я решилась поднять ресницы, вновь ожидая увидеть страшное лицо, но полог больше не колыхался, и призрак исчез. Дрожащими пальцами отдёрнула ткань и, сжимая подушку в руках, сползла с кровати. Оглядела комнату, затаив дыхание от страха, но она была пуста. Луна светила сквозь окно, а шторы были раздвинуты. Я подошла ближе, с дрожью прильнула к стеклу, выглядывая наружу, но мирный пейзаж не нарушала тень мрачного и чуждого этому миру присутствия. Вновь забравшись в постель, закуталась в одеяло по самую шею, обложилась подушками, сжала в ладони тяжёлый подсвечник, и до самого утра не сомкнула глаз.