Я медленно повернулась к нему, пытаясь подавить разлившуюся в душе растерянность вперемешку со страхом и смущением, наклонилась и достала из кармана плаща пузырек. Джаральд проследил взглядом, как я ставлю масло на столик и снова усмехнулся, но ничего не сказал, ожидая моих дальнейших действий.

   Пытаясь поскорее взять себя в руки, я отошла к комоду. Набрала в таз воды из кувшина, смочила в ней губку, медленно обтёрла своё тело, ёжась от прохладных прикосновений, и все это под его молчаливым взором. Отерев кожу полотенцем, я развернулась и приблизилась к графу. Поднялась на цыпочки и развязала его шейный платок, бросила в груду одежды на полу и занялась пуговицами чёрной рубашки. Отправив её следом за платком, опустилась на колени, расстегнула и стянула вниз его брюки. Джаральд все также молча наблюдал, как я снова беру губку, чтобы в этот раз пройтись ею по его телу.

   Он так странно вёл себя, как будто смотрел представление и ждал, когда же опустят занавес, чтобы решить, хлопать мне или закидать гнилыми помидорами. Нервничая с каждой минутой сильнее, я постаралась побыстрее все закончить. Опасалась, что граф вот-вот раздумает предоставлять мне полную свободу действий. Убирая таз обратно на комод, я будто случайно плеснула немного воды на ковёр, а любопытный Рик тут же подбежал ближе и обнюхал пятно.

   — Рик, уходи, — велела я, не ожидая, впрочем, что собака послушается. Мне гораздо важнее была реакция графа. Пес не обратил на мой приказ внимания, и тогда Джаральд тихонько свистнул. Доберман навострил уши и беспрекословно подчинился жесту хозяина, велевшего собаке уйти в небольшую комнатушку, после чего граф закрыл низкую дверцу и повернулся ко мне.

   Перевести дух от облегчения не позволило только опасение, что мужчина мгновенно заметит мою радость. Пока он не передумал и не принялся вновь смеяться надо мной, я взяла его за руку и подвела к кровати, мягко положила ладонь на плечо, толкая его на одеяло. Он медленно опустился на постель, не сводя с меня изучающего взгляда, в уголках губ застыла та самая усмешка, рождавшая в душе неуверенность вперемешку с волнением.

   Я опустила ресницы, прерывая этот зрительный контакт и дожидаясь, пока он ляжет на кровать, расслабленно вытянется на животе, как большой и ленивый кот. Взгляд прошёлся по его телу от сильных плеч и широкой спины к узким бёдрам, крепким ягодицам и длинным ногам. Полумрак скрадывал очертания крепких мышц, мягко стелился по его телу, золотистые блики свечей нежно ласкали гладкую кожу.

   Дыхание участилось, я облизнула пересохшие губы, пытаясь обуздать своё волнение. Несмело коснулась кончиками пальцев его плеча, прочертила линию до шеи, спустилась по выступающим позвонкам и задержалась во впадинке у основания, пробуя прикосновение на вкус. Пальчики покалывало, хотелось отдёрнуть руку или же, наоборот, надавить посильнее.

   Положила ладони на его лопатки, прижала и замерла на секунду, прикрыла глаза, чтобы прочувствовать жар его кожи. Глубоко вздохнула и нежно погладила широкую спину, получая особенное удовольствие оттого, что прикасаюсь к нему. Потянула за ленту, распуская волосы, склонила голову и провела шелковистым каскадом по его плечам, лопаткам и пояснице, пощекотала пушистым кончиком шею, слушая ровное, глубокое дыхание.

   Набравшись смелости, перенесла ногу через тело Джаральда и села поудобнее, развела пальцы, расслабила кисти и прогладила сверху вниз с небольшим нажимом от шеи к пояснице, вернулась обратно, то ослабляя, то усиливая надавливания. Помассировала налитые мускулы рук, продвигаясь от плеча до кончиков пальцев. Помяла мягкими круговыми движениями, прислушиваясь к отклику его тела, пытаясь поймать тот ритм, в котором сокращались крепкие мышцы, а ощутив его, продолжила свои ласки. Вернулась к плечам, растёрла их, прихватывая, натягивая и сжимая кожу. Пробежалась быстро и легко кончиками пальцев до поясницы и, дразня, пощекотала бока.

   Он повернул голову, прикрыл глаза, позволяя мне продолжить. Я склонилась ниже, нежно подула на участок между лопатками, прошлась языком сверху вниз, слегка покусывая гладкую кожу и впитывая его наслаждение, которое потихоньку просачивалось в каждую пору, начинало циркулировать в его крови, учащая дыхание. Опёршись на руки, переместилась выше к шее, провела носом вверх до основания волос и захватила мочку его уха. Втянула в рот, зажмурилась, перекатывая её языком, повторяя те самые ласки, которым он учил меня когда-то и которые так хорошо запечатлелись в моей памяти.

   Я не видела выражения его лица, но зато чувствовала его реакцию. Крепкое тело под моими ладонями посылало сигналы удовольствия, и мне безумно захотелось довести Джаральда до умопомрачения, заставить его потерять голову. Я отстранилась, чтобы спуститься пониже, устроилась между его ног и обхватила ладонями стопы. Надавила, промяла со всех сторон, задержалась на линии у основания, легонько пощипала кончики его пальцев, слегка потянула. Обхватила ладошками большие пальцы и помассировала, совершая мягкие движения снизу вверх, а потом двинулась по ноге от щиколотки к голени и обратно, стараясь не пропустить ни одного даже самого маленького участка и немного задержавшись на более тонкой и чувствительной зоне под коленями.

   С предвкушением взглянув на крепкие мускулистые бедра, я привстала повыше и двинула ладони вверх по его телу, с наслаждением массируя сильные мышцы, перенося вес на руки, усиливая напор и энергично растирая бедра основанием ладони. Джаральд вздохнул, а я прикусила губу, сдерживая рвущееся наружу острое желание, и потянулась к упругим ягодицам. Выдержка дала сбой, и пришлось изо всех сил сжать зубы. Мне оказалось мало ласкать его руками, я склонилась и нежно погладила упругие полушария языком, прошлась дорожкой поцелуев по внутренней поверхности бёдер, слушая довольное урчание графа, впитывая его эмоции, как губка.

   Голод становился все более нестерпимым, я снова облизнула губы, вдохнула поглубже и стала покрывать лёгкими поцелуями его спину, лопатки, шею, сходя с ума от вкуса и запаха его кожи. Руки сжимались на узких бёдрах, пальцы гладили все участки тела, нежно и трепетно. Движения становились все более быстрыми, настойчивыми, сменяясь щипками и скользящими шлепками. Я никогда и никому не делала подобный массаж и только один раз наблюдала нечто подобное со стороны. Не зная, как именно в этом случае выполнять движения правильно, я повиновалась своим ощущениям и отклику его тела.

   Когда кожа под моими ладонями стала совсем горячей, я взяла масло и подняла флакон повыше. Наклонила его, наблюдая, как золотистые капли падают на сильные плечи и стекают к пояснице. Поймала несколько капель пальцами и растёрла, постепенно втирая их в кожу и получая особенное удовлетворение от простого созерцания, от того как начинают блестеть мускулы и проступают под кожей тугие связки мышц, стоит ему лишь немного напрячь их. Сила ощущалась во всём его теле, скрытая до поры, опасная в своей неукротимости, притягательная и губительная. Она удивительно сочеталась с мягкой гибкостью эластичных связок, как у дикого лесного кота, который в любой миг мог извернуться и поймать меня своими острыми коготками или же вонзить их в беззащитную шею.

   Однако сейчас я не думала об опасности, а получала ни с чем не сравнимое удовольствие, когда гладила, растирала, сдвигала упругую кожу, то пробегаясь кончиками пальцев или основанием ладони и сдавливая посильнее, то выпуская её из захвата. Прикасалась к каждой клеточке, зажигая, массируя, вливая в неё свою страсть, любовь, чувственность, пока его тело не стало гореть под моими руками.

   Аромат розового масла в воздухе кружил голову, путал мысли. В горле пересохло и чувство жжения под кожей все усиливалось. Я привстала на руках, устроила колени на округлых ягодицах, опустила стопы между его бёдрами, задевая пальчиками ног их внутреннюю сторону, и склонилась низко-низко. Коснулась обнажённой грудью мужской спины, потёрлась о неё сосками, ощущая тот особенный зуд, от которого розовые навершия твердели и сворачивались крохотной завязью. В следующий миг граф резко изогнулся и перекатился на спину, успев подхватить меня руками, и уложил поверх своей груди.

   Я тяжело дышала, глядя в искристую глубину синих глаз, позабыв о плане побега и о том, что за стенами этого замка меня ждала свобода и правильная спокойная жизнь, к которой я так сильно стремилась. Из головы улетучились мысли о последнем шансе начать все сначала. Огонь в его взгляде опалил меня до самых кончиков пальцев, и я потянулась навстречу, а Джаральд медленно отклонился и лёг на подушки, опустив руки вдоль тела и приглашая меня продолжить начатое.

   Стыдливость была позабыта, больше всего мне хотелось испытать с ним самые откровенные из возможных ласк, взойти на вершину запретного удовольствия. В груди пекло невыносимо, а простых прикосновений уже было недостаточно. Он прикрыл глаза, наблюдая за мной из-под полуопущенных ресниц, следя за тем, как я снова устраиваюсь сверху и скольжу руками по рельефной груди, а потом, не сумев сдержаться, приникаю губами к тонкой полоске шрама. Вид этой белесой отметины от когтей пантеры просто лишал меня рассудка, и я не совладала с собой, сорвавшись на лихорадочные поцелуи, покрывая ими его грудь, шею, лицо, забываясь на миг, пока не ощутила крепко сжавшиеся на запястьях ладони. Джаральд отвёл меня назад, напоминая, что массаж не закончен. С трудом придя в себя, я послушно выпрямилась, снова возвращаясь к роли искусительницы.

   Стремясь отвлечь его внимание и заставить отвести от меня этот проницательный взор, стала нежно поглаживать его лицо, безотчётно любуясь правильными чертами, стараясь навсегда сохранить в памяти каждую мужественную чёрточку, от прикосновения к которым болезненно сжималось сердце. Подушечками пальцев прошлась по решительному подбородку и высоким скулам, погладила крылья прямого носа, провела губами до переносицы и обратно. Обхватила ладонями щёки и коснулась высокого лба, легонько разминая область между бровями, от центра к вискам, разглаживая едва заметные морщинки. С непередаваемым удовольствием погрузила пальцы в густые мягкие волосы, медленно проводя с нажимом по его голове и расчёсывая волнистые пряди плавными движениями. Натянула их и мягко отпустила.

   Джаральд прикрыл глаза, и я ощутила лёгкие прикосновения к своим бёдрам, будто бы граф пощекотал их мягким пёрышком. В ответ наклонилась ближе и коснулась его груди. Пальчики оглаживали его плечи, грудную клетку, мягко обводили по кругу живот и почти неощутимо дотронулись до чувствительной зоны чуть ниже пояса. Губы переместились с шеи к ключице, я обрисовала язычком ореол соска и прихватила его губами, сжала слегка, а потом медленно пососала, пробуя на вкус. Джаральд сделал глубокий вдох, прошёлся костяшками пальцев по моим бокам и позвоночнику и крепче обхватил за бедра. Я стала неспешно опускаться ниже, покусывая и нежно щекоча его тело, то усиливая, то ослабляя напор, поласкала и полизала пупок, пощекотала дразнящими поцелуями нежную кожу прямо над линией роста волос, стараясь при этом не коснуться напряжённого органа.

   Я хорошо помнила тот массаж, что показывала Джанет, как и отточенные, выверенные движения куртизанки. Мои казались слишком порывистыми, лихорадочными, потому что хладнокровия не было и в помине. Джанет действовала профессионально, а я доверялась интуиции. Не могу сказать, удалось ли мне доставить Джаральду то удовольствие, к которому стремилась, но я добилась его отклика. Мы оба дышали тяжело и прерывисто, как после долгого бега, удивительно попадая в такт дыханию другого, и даже двигались в одном ритме, откликаясь на почти незаметные жесты друг друга.

   Я снова потянулась к флакончику и стала наносить масло уже на своё тело, глядя прямо в глаза графу, ловя малейшие изменения в его мимике, наблюдая, как он следит, не отрываясь, за моими пальцами, и продолжала оглаживать тело, грудь и живот плавными чувственными движениями, стремясь доставить ему не только телесное, но и зрительное удовольствие. Отставила бутылочку и провела ладонями по внутренней стороне его предплечья, до локтевой ямки и кисти, задержалась у основания ладони и переплела наши пальцы. Опустилась поверх, приникнув совсем близко, оставив только тонкую полоску воздуха между нами, не толще листа бумаги, и сделала первое скользящее движение, прикоснувшись грудью к его груди, животом к основанию его живота.

   Я ощущала колебания воздуха между нами, он весь пропитался удивительным магнетизмом и тяжёлой страстью, искорки прошивали его насквозь от моей коже к коже Джаральда. Я начала скользить вверх и вниз, то мягко и медленно, то более быстро и активно, сделав своё тело инструментом для чувственного массажа. Чем сильнее становился отклик Джаральда, тем смелее я вела себя. Извиваясь подобно гибкой змее, стремилась прикоснуться к каждой чувствительной клеточке, дрожа от возбуждения и передавая эту дрожь ему, вдребезги разбивая холодный щит сдержанности. Поцелуи губ заменили поцелуи тела.