— А тебя пронесло?

— Спрашиваешь. Конечно. Я для Блэйка золотая дойная корова, он меня бережет только для самых богатеньких извращенцев. Урод, — Амис нахмурилась и быстро спрятала пачку сигарет обратно в лифчик.

— А четвертый кто такой вообще?

— Кажется, его зовут Лерой Грейсон. Огромный такой мужик, я бы сказала целая гора.

Значит, не одной мне этот Грейсон показался большим.

— И как же Блэйк будет спать, если не угодит Лерою? — поинтересовалась я.

— Черт его знает. Я об этом клиенте ничего не знаю, и другие девочки не знают. Так что не хотела бы я к нему попасть. Обычно такие темные лошадки оказываются кончеными извращенцами. Ну да ладно, не будем об этом. Мне идти нужно, да и тебе следует отдохнуть. Тощая такая стала. Если что, я найду тебя, — Амис покинула подсобку первой, я вышла через минуту после нее.

Впереди меня ожидали ужин и сон. О большем я просто не имела права мечтать.

2

Я проснулась лишь с одной мыслью — хочу есть. Вообще постоянно жить с чувством голода — это та еще пытка. Сначала ты можешь хоть как-то контролировать этот беспредел, а потом все к чертовой матери слетает с катушек. Но если в предыдущие дни мне приходилось довольствоваться лишь тарелкой супа, что никак не облегчало моего положения, то сегодня я была твердо намерена устроить себе небольшой пир.

Наспех собравшись на работу, я спрятала две заветные сигареты в лифчик, как это обычно делает Амис, и поспешила в столовую за своей порцией похлебки. В маленькой комнатушке, где всегда завтракал и ужинал персонал, сегодня было как-то по-особенному шумно. Получив тарелку с едой, я направилась в сторону столика, за которым в одиночестве завтракал Тео. Пожалуй, после Амис он второй человек в нашем борделе, с которым я общаюсь и имею некое подобие дружеских отношений.

— Что происходит? — спросила я, усаживаясь рядом.

— Ничего хорошего, — ответил бармен, зевая.

На часах ровно пять утра. Двадцать минут дается на завтрак. Я мысленно прикинула, что мне хватит этого времени, чтобы обо всем расспросить Тео, поесть и отправиться на кухню для переговоров с поваром.

— Жду подробностей, — принимаюсь наспех поглощать суп, который по вкусу, мягко говоря, так себе.

— Блэйк жутко бесится из-за того, что упустил влиятельного клиента. По-моему, кому-то уже сегодня даже досталось от него.

— Ничего себе, — делаю вид, будто ничего не знаю, чтобы не подставлять Амис.

— Да уж. Какой-то Лерой Грейсон. Никогда ничего о нем не слышал, но раз Блэйк рвет и мечет, то у этого Грейсона крупные деньги водятся.

— Ничего, так ему и надо, пусть немного снизит планку, — доедаю свой завтрак.

— Агнес обмолвилась словечком, что Лерой зайдет еще сегодня, но если и в этот раз никого себе не подберет, то есть вероятность, что его переманят к себе наши конкуренты. Блэйк этого просто не переживет.

— Мне бы их проблемы. Ладно, еще увидимся, — встаю из-за стола и отношу грязную посуду в мойку.

Наш повар по имени Билл разделывал свежую рыбу, когда я к нему пришла. С ним я контактировала исключительно во время работы. Билл был обладателем скверного характера, и никто с ним ничего не хотел иметь общего. Но как бы там ни было, а наш повар прекрасно готовил, жаль, что еда всегда доставалась только клиентам. Для персонала готовил другой человек, и обычно его стряпня была сделана из остатков продуктов уже далеко не первой свежести.

— Чего уставилась? — грубо спросил Билл, вынимая рыбьи кишки и бросая их в мусорное ведро. — Я сегодня не в настроении принимать гостей.

Мне было хорошо известно, почему наш повар в последнее время вел себя хуже, чем обычно. Именно на этом я и хотела сыграть.

— У меня к тебе есть одно предложение, — заявила я.

— Можешь даже не начинать, я тебе ничего не дам. Блэйк запретил мне кормить персонал, так что отвали.

— А если я тебе предложу вот это? — вынимаю из лифчика одну сигарету и демонстрирую ее повару.

Билл глянул на сигарету, затем на меня. Он любил покурить, и когда у него не было такой возможности, то становился раздраженным.

— И чего ты хочешь взамен? — уже дружелюбней спросил Билл.

— Нормально поесть, — кратко ответила я.

— Прямо сейчас? — тон прозвучал растеряно.

— Нет, вечером, когда я закончу смену, идет?

Повар немного замешкался, будто мысленно взвешивая все «за» и «против». Я прекрасно его понимала, ведь, если мы попадемся, то плохо будет нам обоим. Что-что, а в наказаниях Блэйк знал толк.

— По рукам, — в конце концов, ответил Билл и тут же потянулся грязными руками за сигаретой.

— Так не пойдет, — я сделала шаг назад. — Получишь уже вечером.

— Хорошо, — прежняя раздражительность вновь вернулась к повару. — Вали уже отсюда.

После того, как переговоры прошли удачно, можно было смело браться за работу. Правда, нормально поработать мне сегодня никто не дал. Когда я протирала столики ко мне подошла моя напарница Лора. Та еще стерва.

— Мотылек, у нас крупные проблемы, — заявила она с испуганным видом.

Для меня это было нечто новое. Лора не из тех девушек, которых так просто удивить или напугать. Вчерашнее беспокойное чувство вновь дало о себе знать. Я на интуитивном уровне поняла, что случилось нечто действительно серьезное.

В нашем кафе-борделе собраны те люди, которые в своей жизни поведали много всякой дряни. Кто-то лишился семьи, кто-то в прошлом был убийцей, кто-то напротив — бежал от смерти, а кому-то совершенно не куда было податься. Наша команда, состоящая из отбросов общества, пережила разные времена, каждый был закален по-своему. Даже взять, к примеру, Лору. Она всего лишь на несколько лет старше меня. Высокая, светловолосая с колючим взглядом темно-синих глаз. Да, эта дама та еще стерва, но таковой ей пришлось стать. Ее ребенком насиловал собственный отец, потом Лора его зарезала, когда подросла. Психика покалечена навсегда. О ней я знаю, лишь со сплетен и мне было действительно страшно услышать все подробности этой жуткой истории. Никогда раньше эта девушка не показывала своих эмоций. Она работала и делала все, чтобы не дать себя в обиду. Никаких друзей, никаких лишних разговоров. Наверное, так проще, когда ты не привязан к месту. И вот Лора подходит ко мне и заявляет, что у нас крупные проблемы.

Я была напугана. Хотя чего можно бояться, когда ты работаешь на Блэйка Азейнберга? Только этот ублюдок может стать твоим самым устрашающим кошмаром. Крепко сжав в руке тряпку, я попыталась обуздать свои эмоции. Еще ничего не известно, но в голове тут же замелькали жуткие картинки, что заставляли мороз бегать по коже.

— В чем дело? — мой голос звучал на удивление твердо.

Лора только хотела ответить на вопрос, но ее остановил приход Агнес. Тучная женщина в черном брючном костюме, просканировала сердитым взглядом зал и остановилась на нас. Прежде Агнес никогда не обращала особого внимания на персонал, разве что, могла отдать какой-нибудь приказ. Она занималась девушками и налаживала связи с потенциальными клиентами. Многие Агнес за глаза называли цепной собакой Блэйка, и в этом определенно что-то было.

— Обе сюда, — приказала строгим тоном женщина.

Мы не смели ей возражать, иначе нас накажут по полной программе. Пока мы подходили, мое колено внезапно заныло. Я расценила это как плохой знак. Отчаянно хотелось верить в лучшее, но в этом месте ты быстро начинаешь понимать, что жизнь еще та сучка.

— За мной.

Агнес направилась в коридор, который вел в смотровую. Сердце больно ударило по ребрам и застучало в таком ритме, что в глазах на миг даже потемнело. Я всегда готовила себя к тому, что мне придеться рано или поздно лечь под какого-нибудь похотливого ублюдка. Никто здесь не был застрахован от участи продажной игрушки. Но меня все время как-то проносило, клиенты выбирали красивых девушек с длинными ногами и пышной грудью. Я к этой категории не имела никакого отношения и даже научилась принимать свою неброскую внешность. Она, по крайней мере, обеспечивала мне некоторый иммунитет перед полчищами охотников за острыми впечатлениями. Но теперь пришло время готовиться к худшему. Понятное дело, что я не могла бы постоянно оставаться в стороне.

В смотровой уже стояли все девочки, которые жили в борделе, не было только Амис. Это даже и к лучшему, пусть хотя бы у нее все будет не так плачевно, как у нас. Я с Лорой стала в конце шеренги. Колотящееся сердце отдавалось невыносимой пульсацией в ушибленном колене. Прежде я здесь еще никогда не была и предпочла бы не быть. Прямоугольная комната без мебели с выкрашенными в горчичный цвет стенами и ярким освещением, что больно бил по глазам.

Через несколько мгновений после нашего прихода в смотровую вошел Блэйк, Лерой Грейсон и еще какой-то худощавый мужчина с вытянутым лицом и неприятным взглядом. Похоже, он был помощником Лероя.

— Вот собственно все девушки, которые у меня есть. Начинай осмотр справа налево, от самых красивых до самых невзрачных.

Я была ни капли не удивлена тому, что именно мне пришлось замыкать шеренгу. Каждому свое место.

Лерой рассматривал девушек без единых эмоций на лице, даже взгляд его темных глаз ни о чем не говорил. Этот мужчина был выше всех присутствующих на полторы головы точно. Его размеры в полной мере отображали его энергетику, что заполонила собой каждый сантиметр смотровой. Мощная, навивающая опасность и страх. От такого человека, как Грейсон определенно не стоит ждать милосердия. Я поежилась.

Худощавый тоже рассматривал девушек, но в его взгляде отчетливо была видна маниакальная похоть, а я знала таких людей. Наверняка в детстве терпел издевательства от сверстников, и никакая девочка не хотела с ним общаться. Теперь он уже взрослый мальчик и вымещает свою злость на «живом» товаре.

Время шло, но никто ничего больше не сказал. Блэйк нервно потирал свои жирные ладони, Агнес переминалась с ноги на ногу, а Лерой был по-прежнему предельно спокойным. Такая умиротворенность казалась мне противоестественной. В приделах нашего борделя просто не существует такого понятия как «спокойствие», все здесь дерганные и нервные.

Грейсон даже не осмотрел половину предложенного товара. Он отступил назад с таким выражением лица, будто бы ему здесь наскучило. Блэйк нервозно хохотнул и подошел к клиенту, но было достаточно одного взгляда Лероя, чтобы наш босс остановился. У меня по коже прошелся неприятный мороз, и я содрогнулась. Впечатление об этом человеке усиливалось еще и по той причине, что никто ничего о нем не знал. Грейсон был больше похож на машину и дело здесь уже далеко не в его мощной фактуре. Ни один мускул не дернулся на его лице, такое самообладание впечатляло. Ровная осанка, гордо вздернутый подбородок, Лерой определенно знал себе цену и не намеревался играть по мелкому. Таких людей обычно называют акулами, хищниками своего дела.

Желание оказаться как можно дальше от этого места усилилось в сто крат. Эта энергетика или аура черт его знает, буквально навалилась на плечи неподъемным грузом. Только я испытываю дискомфорт в присутствии Грейсона? Вся эта обстановка настолько давила на психику, что я даже забыла о своем перманентном желание поесть. Прежде такого еще не случалось.

— Нет, — сухо ответил Лерой. Его низкий хрипловатый голос в полной мере описывал своего хозяина.

— Но может быть, мы сможем что-нибудь придумать? — буквально пропищал Блэйк, без конца потирая свои руки.

— Нет, — еще раз ответил Грейсон.

Пока наш босс едва ли не падал в обморок из-за отказа, ко мне подошел тощий мужик. Он так мерзко улыбался, что меня даже начало подташнивать. Я едва держалась, чтобы не скривиться. Незнакомец наклонился к моему лицу и стал обнюхивать, будто бешеная собака, это было омерзительно. Я вжала голову в плечи и прикрыла глаза. От этого человека разило выпивкой и неприятным терпким одеколоном. Желудок скрутило, и я начала опасаться, что меня действительно вот-вот вывернет наизнанку.

— Открой ротик, — потребовал тощий засранец.

Я сделала так, как мне было велено. Он проверил зубы, потом больно схватил за подбородок и начал крутить мою голову из стороны в сторону так, что я слышала хруст собственных шейных позвонков. Я чувствовала себя какой-то лошадью на рынке. Это было так унизительно.

— Грудь, конечно, так себе, — хмыкнул незнакомец и полез лапать меня. — Но ничего пойдет. Я беру эту, — он хватанул за руку и потянул на себя. Я чуть не упала, но все же сумела устоять на ногах.

— Уверен? — кратко спросил Лерой.

— Да, — ответил мужчина.

— Отлично, — вставил Блэйк.

— Сколько кусков?

— За девственницу двести.

— Да уж, — ухмыляясь, протянул худощавый, рассматривая меня. — Тогда я выкупаю ее у тебя со всеми потрохами.