— Раздевайся, — приказал он.

— В смысле? — на секунду растерялась я.

— Полностью, — кратко пояснил доктор.

Голой меня почти никто и никогда не видел, поэтому перспектива стоять обнаженной перед незнакомым человеком сильно смутила. Я замешкалась, и Джо это не понравилось.

— Скорей, мне платят деньги не за то, чтобы я тебя здесь уламывал, — его голос прозвучал раздраженно.

Оставив сумку у своих ног, я, нервничая, быстро сняла с себя рабочую униформу и сандалии. Холодный кафельный пол под босыми ногами лишь усугублял мое самочувствие. Хотя этой осенью я раза четыре точно простужалась, и это не считая почек, что в холодную пору года постоянно меня беспокоят.

— Белье тоже сними, — потребовал доктор.

Я мысленно выругалась, но все же сделала то, чего от меня хотели. По крайней мере, я узнаю, в порядке ли мой организм.

— Подойди, — приказ Джо, усаживаясь на кушетку.

Он грубо ощупал мою грудь на наличие раковых образований. Осмотрел с ног до головы недовольным взглядом. Я и без него знала, что тощая как не знаю кто, но это не остановило доктора, прочитать мне целую тираду насчет правильного питания. Тоже мне умник нашелся, будто я и сама этого не знала.

Потом где-то еще час велся полный анализ моих органов и даже нервной системы. Идиотские тесты, которые мне приходилось заполнять сидя голой заставляли беситься все больше и больше. Джо это совсем не смущало, ему было все равно на мой голый зад, а вот я начала замерзать. В конечном итоге, когда я уже наплевала на все, доктор позволил мне одеться, но не в мою форму, а в халат, который принесла какая-то пожилая женщина.

— Можешь идти, тебя сейчас отведут в ванную, — проинформировал Джо.

— А что насчет моего состояния?

— Это я уже доложу Калэбу.

— Это мое тело, а значит, я должна знать, все ли с ним в порядке.

— Нормально все с тобой, только тощая и взвинченная вся. Пропишу тебе успокоительные таблетки и назначу диету, чтобы ты набрала нормальный вес. Завтра еще к дантисту и гинекологу съездишь. Такой ответ тебя устраивает? — доктор недовольно посмотрел на меня.

— Значит, у меня нет никаких проблем? — я немного удивилась.

— Я ничего серьезного не обнаружил. Радуйся и проваливай.

Подхватив сумку и вещи, я в сопровождении женщины, которая здесь видимо, работала горничной, покинула кабинет. Может быть, я немного и порадовался тому, что у меня в организме не обнаружено никакой дряни, но сегодня ночью мне предстояло отработать свою первую смену, если это так можно назвать. Что-то мне подсказывало, что Калэба ничего не остановит, и он наиграется мною вдоволь.

4

Женщину-домработницу звали Хэтти. Пожалуй, она была единственным человеком, в этом дурдоме, который пришелся мне по душе. Вежливая, нежная и с невероятно добрыми карими глазами. Она мне очень понравилась, я буквально на ментальном уровне чувствовала, что такой человек, как Хэтти меня точно не обидит. Когда ты постоянно работаешь среди бесчисленного количества людей, то понемногу учишься в них разбираться. А я скорей не разбиралась, так как это не совсем у меня получалось, а чувствовала. Энергетика Хэтти была такой же светлой, как и ее волосы, подобранные в высокую строгую прическу.

В отличие от Калэба и Джо, эта женщина не хватала меня за руки и не причиняла никакой физической боли. Такое поведение мне казалось даже чуточку странным, особенно, когда ты привыкаешь к совсем другому отношению к себе.

Я сидела в большой белой ванне овальной формы, а Хэтти аккуратно расчесывала мои уже вымытые влажные волосы. В воздухе приятно пахло лавандой. Этот запах помог мне немного расслабиться и по-настоящему насладиться водными процедурами. После того, как мои нервы практически весь день были натянуты, словно струны я чувствовала себя абсолютно измотанной. Сил не хватало даже на то, чтобы подумать обо всех тех ужасах, которые меня ожидали в спальне Калэба.

— У вас очень красивые волосы, — внезапно произнесла Хэтти, не отвлекаясь от своего занятия.

— Спасибо, — как-то застенчиво проговорила я. Мне никогда не делали комплиментов, и я не знала, как именно на них следует правильно отвечать.

В ванной снова повисла тишина. Она была такой легкой и ненавязчивой, что я не сразу сообразила продолжить разговор. В расслабленном сознании, будто раненой птицей затрепыхалась мысль о том, что Хэтти может помочь мне сбежать из этого места. Я совсем не думала о том, что стоит начать издалека или хоть как-то подготовить почву. Призрачная надежда молниеносно заставила мой рассудок помутиться. Это было как настоящее наваждение, идея фикс, настоящая страсть. Никогда прежде я не хотела так сильно жить, как в эту самую секунду.

— Вы должны мне помочь, — с жаром заявила я, схватив испугавшеюся женщину за руки, в которых она держала расческу.

Несколько мгновений, что казались мне вечностью, никто из нас ничего не говорил. Тишина резко перестала быть легкой, теперь она наполнилась свинцом, и больно сдавили плечи. Было очень глупо с моей стороны просить помощи у человека, который работал в этом доме. Очевидно же, что никто не станет мне помогать, а может еще и доложит о моих словах. Мне определенно нужно работать в одиночку, если я еще планирую некоторое время пожить.

— С вами все в порядке? — с опаской спросила Хэтти, высвобождая свои руки из моего цепкого захвата.

— Да, — ответила я, судорожно соображая, что бы мне такого придумать, дабы избежать лишних подозрений. — Мое колено, — смотрю на него — огромный синяк оккупировал всю коленную чашечку. — Случайно упала и теперь болит сильно, видите какой большой синяк? С ума сойти можно. Может быть, у вас есть какая-нибудь мазь, чтобы ослабить боль?

Хэтти глянула на мою ногу, затем на меня, будто соображая, говорю ли я ей правду. К счастью, мой синяк был настоящим, и это спасло ситуацию. Женщина улыбнулась мне, и я с ликованием в душе поняла, что она мне верит.

— Что-нибудь придумаем.

После водных процедур меня отвели в спальню, что была размещена на втором этаже. Такой роскоши я никогда еще в жизни не видела. Большая светлая комната, с панорамными окнами, большой кроватью и гардеробной. На полу лежал пушистый ковер кремового цвета, он так приятно ласкал ноги, что хотелось к нему прижаться щекой.

Хэтти усадила меня на кровать и принесла аптечку. Я хотела сама о себе позаботиться, но она не позволила. После пары минут методичного втирания в колено какой-то не очень приятно пахнущей мази я почувствовала, что ноющая боль наконец-то отступила.

— Теперь это ваша комната, — заявила Хетти, пряча тюбик мази в аптечку.

— Моя? — я не верила своим ушам.

— Именно. Одевать вас буду я в те вещи, которые одобрит мистер Грейсон. Когда я ознакомлюсь с вашей диетой, которою составит доктор, я буду приглашать вас за стол три раза в день. Без разрешения мистера Грейсона вам не положено гулять на улице. Мистера Грейсона и его брата вы обязаны называть исключительно Хозяином. Правил немного, но если вы не будите их исполнять — последует физическое наказание. Захотите убежать, вас все равно вернут обратно, так что лучше сто раз подумайте, хотите ли вы этого. И напоследок, я должна знать ваше имя, иначе мне к вам не обратиться.

— Мотылек, — тут же ответила я.

Брови Хэтти чуть приподнялись, видимо она ожидала услышать от меня банальное «Сьюзи» или «Аманда». Но если честно, я уже и не помнила своего настоящего имени, оно будто стерлось из моей памяти. Я помню маму и то смутно и только внешне, отца вообще не знаю.

— Хорошо, — произнесла Хэтти. — Мистер Грейсон уже ожидает вас, не стоит испытывать его терпение на прочность.

Эта женщина говорила так, будто уже не первый раз знакомит купленную девушку со здешними порядками. Следовательно, я отнюдь здесь не первая. В голове возник логический вопрос, а куда делись предыдущие девочки? Ответа я знать не хотела.

— Идемте, — Хэтти протянула мне руку. — Я отведу вас в спальню мистера Грейсона.

Сердце в груди бешено застучало, а каждый позвонок прошили холодные нити страха. Лучше бы Блэйк меня в очередной раз наказал или заставил выдраить все кафе. Любая альтернативна в эту секунду, для меня выглядела гуманней, нежели поход в комнату Калэба.

— А как же переодеться? — спросила я, пряча руки в карманы халата.

— Мистер Грейсон предпочитает сегодня сам вас нарядить, — спокойно объяснила Хэтти, будто все, что сейчас происходило, было вполне нормальным.

Мною неожиданно овладел истерический смех, оно было и неудивительно, ведь с такой скотской жизнью трудно оставаться в своем уме. Это был всего лишь защитный механизм, за этим смехом я прятала страх и панику. Я никогда не поддавалась сексуальному насилию, о сексе я знала только со слов девочек, которые работали в нашем борделе. Для меня это была неизведанная тропа, а неизвестность чаще всего пугает человека. Особенно страшно, когда эту неизвестность с тобой хочет разделить человек, который тебе омерзителен и явно больной на всю свою голову.

— Идемте, — уже с нажимом произнесла Хэтти, игнорируя мой короткий припадок.

Я встала и больно прикусила внутреннюю часть своей щеки. Боль отрезвила мой разум, что уже начал окутываться в пелену панического страха. Я выдержала много различных испытаний и это переживу.

Мы вышли в коридор, где неожиданно возник Лерой. Он был одет в пижамные штаны и простую белую футболку. Разговаривая с кем-то по телефону, Грейсон бросил в мою сторону короткий оценивающий взгляд. Мне стало неприятно, но я не показала этого.

— Веди уже скорей, — проговорил как бы между прочим Лерой, скрываясь за дверью, что вероятней всего вела в его спальню.

Было просто невыносимо от того, что все вокруг абсолютно спокойно относятся к той чертовщине, которая творится в стенах этого дома. Я знала, что люди те еще твари, хищники будут поласковей, но что бы настолько. Купили человека, как какой-то предмет интерьера или собачонку, отправили на заклание, нашли новую игрушку, а старую выбросили. Почему в нашем мире людская жизнь стала поганой дешевкой?

Хэтти провела меня на третий этаж, который оказался каким-то безлюдным, да еще и со скудным освещением. Я вся напряглась и сильней чем прежде прикусила щеку. Хотелось настроить себя на оптимистическую волну, но только полная дура станет надеяться, что все пройдет хорошо. Амис рассказывала, что среди девочек были и такие, которые верили, что их клиент в них влюбится и бросит свои «ночные приключения». Ага! А как же!

Женщина открыла передо мной белую дверь, что больше напоминала дверь в больничную палату типа той, в которой меня обследовал Джо. Я, собрав всю волю в кулак, переступила порог и услышала, как дверь за моей спиной с хлопком закрылась, а еще через миг щелкнул замок. Меня будто бы кинули в клетку к голодному хищнику.

— Привет, — произнес Калэб, хихикая.

Он сидел на застеленной кровати и вертел в руках маленькую игрушечную машинку. Я осмотрелась по сторонам и обнаружила на стенах многочисленные плакаты с мультяшными героями. На полках, что висели над кроватью стояли всякие фигурки, машинки и прочая детская дребедень. Даже постельное белье было украшено лицами героев из мультфильма «Черепашки-ниндзя». Что все это могло значить? Я думала, что меня выкупил какой-то садист и последнее, что можно было бы увидеть в его комнате так это детские игрушки.

— Привет, — ответила я.

Калэб встал с кровати, подошел ко мне, хватанул за руку и потянул вглубь комнаты. Он когда-нибудь точно оторвет мне запястье, если будет так больно хватать за него.

— Смотри, что у меня есть, — этот ненормальный вытянул из-под кровати большую коробку с розовым бантом. — Это тебе.

Я до последнего была уверена, что меня разыгрывают. Ну не может взрослый мужик вести себя как ребенок. Может, у него определенный фетиш на эту тему? Мне ничего не оставалось, как принять правила игры, навязанные Калэбом.

— Спасибо, — я присела, чтобы открыть коробку. Внутри лежало блестящее платье с пышной юбкой малинового цвета. Это была копия только большего размера наряда для кукол. Все эти блестки, яркие расцветки именно то, что любят маленькие девочки выпрашивать у родителей для своих игрушек.

Меня снова пробрал нервный смех, но я вовремя его подавила. Получается, я вынуждена исполнять роль игрушки в прямом смысле этого слова? Стало даже как-то жутко.

— Сейчас я тебя одену, — заявил Калэб. — Снимай халат.

— Может быть, я саму справлюсь? — мой голос дрогнул.

— Нет, — психовано ответил этот придурок и с силой снял с меня халат.

Я уже намеревалась влепить ему крепкую пощечину, если он попытается ко мне хоть пальцем прикоснуться. Но Калэб не переставал удивлять своим странным поведением. Он глянул на мое обнаженное тело, а затем перевел взгляд на наряд, что лежал в коробке. Что все это могло значить? Сначала мужик хищно изучает меня в смотровой Блэйка. Потом заявляет, что у меня плохие сиськи, а сейчас ему и дела нет никакого до тех же самых сисек. Я не знала, радоваться мне или продолжить бороться с паникой?