— Граф? — повторила она, все еще не придя в себя.

— Его светлость возмутило, что король начал обращаться с колонистами как с пасынками, он одним из первых стал убеждать Вашингтона принять командование американской армией и начать борьбу за права колонистов. Земля, которую семья Сейбер приобрела полстолетия назад ради вложения капитала, лежит рядом с Маунт-Вернон. Себастьян и Джордж Вашингтон знакомы уже на протяжении многих лет.

— Граф отказался от своего графства, чтобы поселиться на плантации? — Иден во вес глаза смотрела на собеседника. — Почему?

— Это длинная история.

— У меня в запасе целая ночь, чтобы выслушать ее, — заверила она. — Бет и Питер присматривают за нашим приятелем, а я горю желанием услышать, какое отношение ко всему этому имеет леди Пенелопа.

— В том-то все и дело, что к этому она не имеет абсолютно никакого отношения, — хмыкнул Талли.

— Вы снова стараетесь уклониться от ответа.

— Миледи, — положив локти на спину Араба, он посмотрел ей в глаза, — вы всегда так упорно вытягиваете информацию из всех своих знакомых?

— Да. Если не собрать факты, невозможно ни в чем разобраться. Но, как правило, я не встречаю такого упорного сопротивления. Вы с его светлостью оказались исключением. Итак, вы собирались рассказать мне о леди Пенелопе.

— Разве? — криво усмехнулся он.

— Несомненно. Вы прекрасно знаете, что я никогда не соглашусь обвенчаться с человеком, которого не понимаю и которому не могу полностью доверять. Лорд Сейбер стал бы несчастнейшим из людей: я бы всю жизнь донимала бы его расспросами.

В этом Талли не сомневался. Помимо многочисленных добродетелей, Иден обладала еще и железной волей. Тяжело вздохнув, он покорился, хотя таким образом рисковал получить хорошую взбучку от Себастьяна. Тот не имел обыкновения рассказывать о себе и своем прошлом кому бы то ни было.

— Больше десяти лет назад Себастьян влюбился в веселую блондинку, которая была душой английского двора. Пустив в ход все свои женские уловки, Пенелопа получила от него предложение руки и сердца. Все было хорошо, пока граф не объявил невесте, что решил передать титул младшему брату.

— Почему он это сделал?

— Потому что тремя годами раньше оба брата Сейбер — Себастьян и Джарид — пострадали в дорожной аварии. Шрам на спине Себастьяна — постоянное напоминание о несчастье, сделавшем Джарида инвалидом.

Действительно, находясь в плену видений, навеянных опиумом, Себастьян бормотал имя брата.

— В Англии младший сын не наследует ни титул, ни богатство. Предполагалось, что он найдет свое место в жизни и обеспечит себе будущее, но после катастрофы Джарид стал ни на что не способен, разве что заново учиться ходить. Когда их родители погибли во время морского путешествия, брат остался на попечении Себастьяна. Брат привык опекать его: тот был слабым и болезненным ребенком. Его светлость решил отказаться от титула и перебраться в Америку, чтобы вести хозяйство на землях, которые приобрела его семья.

— А леди Пенелопа не согласилась ехать в далекие колонии, прочь от блеска и развлечений двоих — высказала предположение Иден.

— Не согласилась?! — фыркнул Талли. — Мягко сказано. Себастьян никогда не любил придворную суету, а леди Пенелопа без нее не могла существовать. Когда Себастьян сообщил ей о своих планах, маленькая строптивица разыграла эффектный приступ гнева, немедленно расторгла помолвку и стала расточать свое внимание Джариду. Из чего его светлость сделал однозначный вывод: Пенелопу интересовали только его богатство, титул и положение в высшем свете.

Иден вздохнула, представив, какой удар получил еще юный Себастьян, когда понял, что его избранницу привлекали его деньги, а не он сам.

— Я служил Себастьяну еще с тех пор, как мы были детьми, и когда он поплыл в Виргинию, естественно, отправился вместе с ним, — продолжал рассказ Талли. — Но такие качества, как верность и преданность, людям, подобным леди Пенелопе, чужды.

— Значит, нареченная бросила Себастьяна из-за его благородства по отношению к брату-калеке… — Идем взглянула на освещенные окна дома. — Глупая женщина не разглядела в нем тех качеств, за которые нельзя не полюбить.

— Не псе видят дальше богатства, миледи. И уж точно не Пенелопа. Через несколько месяцев после нашего прибытия в колонии его светлость получил письмо с известием, что Джарид на ней женился. Ему не повезло, — презрительно хмыкнул Талли. — Судя по его письмам, Пенелопа окончательно превратилась в мегеру. Но к сожалению, Джарид любит эту женщину, невзирая на все ее недостатки. Замечу, что у них нет детей, и леди пришла в бешенство, узнав, что титул унаследует ребенок Себастьяна. — Талли угрюмо посмотрел на Иден. — Как видите, его светлость ценит верность и преданность так же высоко, как вы. Однако после того как Пенелопа сначала признавалась ему в любви, а затем без раздумий бросила, он стал циничным и недоверчивым по отношению к женщинам. Нельзя сказать, что он прирожденный шпион, просто, благодаря своим способностям, он в разведке полезней любого другого. Но даже задания, поручаемые ему Вашингтоном, он выполнял против своей воли. — Прервав работу, Талли пристально взглянул на Иден: — Вы полагаете, что лорду Сейберу нельзя доверять, потому что, исполняя поручение, ему приходилось потчевать вас ложью. А он не уверен, что может доверять вам, раз вы в нем сомневаетесь. Получается замкнутый круг.

— Да, — согласилась Иден. — Но скажите, как выйти замуж за человека, который меня не любит?

— Вы в этом уверены? — Усмехнувшись, он снова принялся чистить лошадь. — Некоторые люди опасаются произносить определенные слова, но это не означает, что им на все наплевать. Подчас чувства человека проявляются в том, что он делает, а не в цветистых фразах. — Иден молчала, и он продолжил: — Взять, к примеру, эту неприятную историю с похищением. Вернувшись в хижину и увидев вас во власти Локвуда, Себастьян вышел из себя и чуть не убил негодяя. И пока вы поправлялись, его светлость ухаживал за вами. А совсем недавно, когда вы оба оказались перед лицом смерти, он, не задумываясь, пожертвовал собой, чтобы спасти вас. Вот и скажите мне, похож он на человека, которому все безразлично? Вы все еще считаете, что его светлость решил жениться на вас исключительно из-за угрызений совести?

— Откуда в вас такая мудрость? — улыбнулась Иден, — Это не мудрость, а скорее наблюдательность, — уточнил Талли. — Я много лет провел с его светлостью и превосходно его знаю, пожалуй, лучше, чем он сам.

Ни один человек не станет рисковать своей жизнью, если у него нет на это убедительных причин. Себастьян Сейбер всегда был человеком чести, даже когда прибегал к обману, чтобы послужить Америке. Генерал Вашингтон обманул сэра Клинтона, прежде чем молнией умчаться на юг. А его честность легендарна.

— Вы меня убедили, Талли. — Поднявшись, Иден задумчиво смотрела на дождевые капли, искрившиеся в свете фонаря янтарными осколками. — Себастьян честный и благородный человек. Жаль, что я его недостойна.

— Святая — и недостойна? Вздор! — расхохотался Талли.

— Поверьте мне, Талли, я не святая, — возразила Иден и вышла под проливной дождь.

Добираясь до уединенной хижины Тедиеса, Джерард старательно обходил патрули мятежников и, как животное, питался отбросами. Но Тедиеса он не застал… потому что Тедиеса не существовало! Ища в доме еду, Джерард наткнулся на маскарадный костюм Сейбера.

— Подлый ублюдок! Чертово отродье! — Проклятия Локвуда заглушали барабанную дробь дождевых капель.

Скольких же британцев этот прохвост одурачил своим маскарадом! Неудивительно, что Себастьяна никогда не оказывалось рядом в то время, когда Тедиес был в хижине. Продолжая неистово ругаться, Джерард швырнул на пол куртку на толстой подкладке и зашагал по комнате. Он не знал, жив Себастьян или мертв, но надеялся, что мертв. В любом случае этот негодяй надолго выбыл из игры. Как жаль, что ему не удалось похитить Иден и потребовать за нее выкуп! Его сбережения заметно таяли. Остановившись, Джерард некоторое время задумчиво смотрел в окно, а затем холодно ухмыльнулся. Несомненно, генерал Пембрук все еще занят войной, а Сейбер мертв или близок к смерти, так что выкрасть «святую» не составит труда. И когда эта проклятая война окончится, у Джерарда будет достаточно средств, чтобы обосноваться там, где его никто не знает. На его губах заиграла довольная улыбка. Ему еще предстоит расквитаться с Иден Пембрук. У него чертовски хорошая память, и он не забыл ничего, так что скоро сведет с леди старые счеты. А потом продолжит свой путь с туго набитым карманом, оставив прошлые неудачи далеко позади!

Глава 18

— Прошлой ночью окончательно решилась судьба Корнуоллиса, — рассказывала Иден, сидя у постели Себастьяна и держа его за руку. — Как ты и предсказывал, он попытался удрать. — Она положила ладонь ему на лоб, проверяя, не горячий ли. Хотя Себастьян был слаб и все время дремал, у него, похоже, впервые за много дней была нормальная температура. — Во время шторма Корнуоллис пытался переправить своих людей через залив в Глостер, но сильный ветер и волны разметали его лодки. Сегодня в десять утра он потребовал белый флаг и барабанщика и собирается вступить в переговоры. Так что война наконец-то закончена! — Иден не думала, что Себастьян ее слышит, он лежал так неподвижно, что походил на спящего.

— А как насчет войны между нами? — Густые черные ресницы приподнялись, взгляд серебристо-серых глаз копьем пронзил Иден, она почувствовала, как плавится сердце в ее груди.

Разговор с Талли помог Иден понять человека, которого она любила. В мечтах грезилось провести всю жизнь рука об руку с Себастьяном, но по-прежнему существовали два препятствия: ее запятнанное прошлое и то, что он так и не произнес: «Я тебя люблю».

Талли утверждал, что о любви нужно судить не по словам, а по поступкам, но, увы, он не мог быть объективен в силу своего преклонения и преданности. Себастьян был человеком чести, а такие люди всегда встают на защиту слабых, это для них естественно. Иден не сомневалась, что в ту роковую ночь Себастьян любого бы спас от рук Локвуда. Он был рожден и воспитан джентльменом, в его жилах текла благородная кровь многих поколений. Именно эти, впитанные с молоком матери, нормы поведения побудили Себастьяна рисковать жизнью ради спасения Иден, хотя в изложении Талли ситуация выглядела совершенно по-другому.

А еще ее проклятое прошлое. Оно будет неотступно следовать за ней и постепенно сводить ее с ума. Оглядываясь назад, Иден поняла: она отвергала всех женихов именно потому, что чувствовала себя запятнанной и недостойной, Многие годы она пыталась искупить свой грех, но ничем нельзя было исправить уже совершенное. Себастьян оказался единственным человеком, сумевшим разглядеть за жизнерадостной улыбкой мрачную тайну. Она не имеет права тащить в семейную жизнь свой страшный груз.

— Ты мне не ответила, — отвлек ее от размышлений Себастьян.

— Я думаю. Мне кажется, ты преувеличиваешь. Мы с тобой никогда не затевали войну, это точно.

— Но мы никогда и не были в мире, это точно. — Прищурившись, Себастьян взглянул на Иден в солнечном ореоле волос. — Ты ведь не собираешься выходить за меня замуж, верно? Твои ежедневные обещания лишь средство заставить меня пережить очередную ночь.

— Я не могу принять твое предложение, — после долгого молчания заявила Иден, смело выдержав его внимательный взгляд.

— Почему? Из-за твоего прошлого? — спокойно спросил Себастьян.

— И да и нет. — Она побледнела и отвела глаза.

— Ладно, так в чем же дело? — Боже, до чего противно лежать неподвижно, с головой, одурманенной обезболивающим! Он не мог сосредоточиться, и это не сулило ничего хорошего в разговоре с обладательницей столь острого ума.

— Себастьян, мне известно твое прошлое, — отрывисто сказала Иден и, поднявшись, принялась бродить по комнате.

— Полагаю, я должен благодарить за это Талли, — проворчал Себастьян.

— Я не дала ему возможности утаить правду, — вступилась за Рандолфа Иден.

— Это ты умеешь.

— Вот, кстати, один из моих недостатков, за который ты возненавидел бы меня, если бы мы поженились. А еще я очень независима и не позволяю собой командовать. Я упряма и считаю, что только мое мнение верно.

Себастьян осторожно изменил положение, чтобы видеть расхаживающую взад-вперед Иден, и краешки его губ изогнулись в улыбке. Он приготовился выслушать одну из тех речей, которыми, как он подозревал, Иден потчевала каждого своего жениха.

— В твоих жилах течет голубая кровь, и твое имя должно остаться незапятнанным. Мои предки были простолюдинами и приплыли в колонии, чтобы начать жизнь сначала. Мне рассказывали, что среди них были даже нищие и воры. Уверена, ты не захочешь осквернить такими родственниками свой аристократический род. — Иден бросила быстрый взгляд на приподнявшегося на подушках Себастьяна. — Я понимаю, тобою движет долг чести, потому что мы… — она сделала вдох, чтобы взять этот барьер, и решительно договорила: —…несколько раз были близки.