– Я собираюсь уехать Из Англии, Доминик. Не знаю, когда вернусь. Я задержался только на время свадьбы Люсии. Завтра я уезжаю.

– Проклятие!

Доминик прикусил язык. Едва сдержался, чтобы не начать уговаривать брата остаться. Кайл заслуживает того, чтобы найти свое собственное счастье.

– Я… я буду по тебе скучать.

– Я тоже. Какая ирония судьбы, правда? Уезжать именно сейчас, когда мы наконец помирились. Но если я не уеду сейчас, то не уеду никогда.

– А что говорит по этому поводу Рексэм?

– Я скажу ему сегодня вечером. Не думаю, что он обрадуется, но теперь у него есть ты и Мэриан, на случай если со мной что-нибудь произойдет. – Кайл помолчал, подыскивая слова. – Мне всегда хотелось досмотреть самые отдаленные места, земли, лежащие за горизонтом. Раньше я думал, что у меня нет другого выбора, как оставаться в Англии, наследником. Потом… один человек открыл мне глаза. Я понял: у меня есть выбор, я могу выбрать все, что только захочу. Пришло время сделать то, к чему я давно стремился.

Доминик протянул брату руку:

– Только все-таки не забудь, что когда-нибудь ты должен вернуться домой.

Кайл хлопнул его по руке. – Не забуду.

Их взгляды встретились. Доминику стало легче. Даже разделенные расстоянием в полмира, они теперь будут ближе друг другу, чем раньше.

– Оставляю тебе Пегаса. Вспоминай обо мне, когда будешь скакать на нем.

Кайл быстро отвернулся и смешался с толпой, как раз в тот момент, когда открылись двери церкви. На пороге показались смеющиеся новобрачные. Мэриан подбежала к Доминику вовремя, чтобы успеть кинуть Люсии пригоршню белых лепестков роз. По крайней мере хотя бы у одного из членов семьи нормальная свадьба после традиционного ухаживания, подумал Доминик. Все как полагается.

Отдав дань обычаю, Мэриан схватила Доминика, за руку повела в дальний конец церковного двора.

– Посмотри! – Она остановилась у кустика синих цветов. – Я таких никогда не видела. Как ты думаешь, викарий позволит мне взять несколько штук в Уорфилд?

Доминик не увидел в цветах ничего особенного. Но в их семье Мэриан – эксперт.

– Думаю, да. Спросим у него завтра. – Он быстро осмотрелся. Не увидел никого. Притянул Мэриан к себе. – Я тебя не целовал с тех пор, как мы покинули Дорнлей и пошли в церковь.

– Да, мне тоже показалось очень долго, – проговорила она с притворным смущением.

От ее поцелуя, откровенного, неудержимо страстного, кровь быстрее побежала по жилам, дыхание участилось. Он прижал ее спиной к дереву, в такой интимной близости, какая только возможна, когда оба одеты.

Задохнувшись от страсти и от смеха, Мэриан откинула голову.

– Сейчас ты наверняка скажешь, что не пристало заниматься любовью под дубом в церковном дворе на свадьбе сестры, когда в любой момент кто-нибудь может появиться.

Он с сожалением оторвался от нее.

– Ты все сказала за меня. Но зато подумай, как усилится удовольствие от ожидания. Когда мы наконец останемся наедине…

– Я думаю, я только об этом и думаю… Лицо ее выражало неприкрытую страсть. Она расправила платье.

– Кайл уезжает из Англии. Надолго ли – не говорит.

Хочет посмотреть мир. Их взгляды встретились.

– Мне очень жаль. А тебе, наверное, еще больше.

– Да. Но я переживу. Я рад, что он наконец сделает то, чего всегда хотел. – Он обнял ее за плечи. – Давай не поедем в экипаже, а пойдем в Дорнлей пешком.

Она кивнула. Они вышли из церковного двора через заднюю калитку на узкую тропинку, ведущую к большому дому. Пошли по прохладному туннелю под деревьями. Доминик снова заговорил:

– Кайл сказал, что отец собирается подать прошение королеве о том, чтобы за отсутствием родственников-мужчин титул графов Грэм передали тебе и мне. Ты бы хотела быть леди Грэм?

На какое-то время она задумалась, но наконец с любовью улыбнулась ему:

– Я бы хотела, чтобы наш сын унаследовал титул от тебя и моего отца.

Значит, она больше не боится мысли о детях! Радость охватила его. Жена, земля, семья… Чего еще может желать мужчина!

– Я тебе давно не говорил, как я тебя люблю?

– По крайней мере час. Очень-очень давно. Теперь моя очередь. Я люблю тебя, Доминик, телом и душой. – С озорной улыбкой она кинулась в его объятия, чувственно прижавшись к нему. – Телом, это уж точно.

Кровь закипела у него в жилах. Он впился губами в ее рот. А ведь эта тропинка гораздо уединеннее, чем церковный двор…