Марина Кистяева - Моя. Никому не отдам

– Ибрагим! – радостно воскликнул Ведан и отпустил Арию, чтобы обнять мужчину. – Брат!

– Рад тебя видеть, мой император!

– Долго я до вас добирался!

– Есть такое дело!

Ария впервые видела, чтобы с императором разговаривали свободно, едва ли не панибратски. Она замерла, остановилась в нерешительности. Мужчина, которого Ведан назвал Ибрагимом, был высоким, худощавым, облаченным в свободные серые штаны и кожаную жилетку. Длинные седые волосы были заплетены в толстую длинную косу.

Он похлопал императора по плечам и отстранился. Его глаза, цвет которых было сложно рассмотреть, остановились на Арии. Та робко присела в реверансе.

– Ты не один, – голос Ибрагима оказался с глубокими и низкими интонациями.

– Да, разреши представить – это Ария.

– Ибрагим.

Девушка сразу обратила внимание, что их представили без титулов, обращений и фамилий. А по имени. Это ещё сильнее внесло сумятицу в её душу. Теперь она начала подозревать, что поездка в Миронию, которая была продиктована женским любопытством, может обернуться для неё сильными душевными потрясениями.

Если бы Ария знала, что окажется права….

Но в тот момент она улыбнулась новому знакомому и сказала:

– Добрый день. Очень рада с вами познакомиться.

Ибрагим кивнул и посмотрел на императора.

– Я сразу заметил Барду. Полетела к сестре. Ты в курсе, что Уила скоро должна родить?

– Нет, первый раз слышу. И когда ожидается пополнение?

– Сегодня. Так что, вы, можно сказать вовремя. Я так понимаю, вы пожелаете присутствовать на родах.

– Естественно! – с жаром воскликнул Ведан.

– Если, конечно, госпожа не испугается.

Ибрагим снова, теперь более внимательно посмотрел на Арию, и та почувствовала, как холодок прошёлся по её спине. У мужчины были необычные глаза – зрачки имели миндалевидную форму, и были черными. То есть он принадлежал к расе, о которой Арии ничего не было известно. Не могут у обычного человека быть такие глаза, не могут.

Если у Ведана и других жителей Арронии глаза становились красными в темноте, то это от того, что у них включалось внутреннее зрение, и ночью они видели, как днем. Откуда появилась подобная физиологическая особенность, девушка не знала, но она, бесспорно, давала большое преимущество перед другими людьми. Видеть в темноте! Об этом мечтали многие.

Но глаза, как у Ибрагима, Ария видела впервые.

– Не испугаюсь, – решительно ответила девушка.

– Тогда, отобедайте в моем доме, а как начнутся роды, я за вами пришлю.

С этими словами Ибрагим сделал небольшой поклон, заведя руку за спину и, развернувшись, отправился туда, где Ария чуть ранее заметила длинную невысокую постройку, больше напоминающую конюшню.

– Я готов дальше отвечать на твои вопросы, малышка, – заметив недоуменный взгляд Арии, сказал Ведан. Он снова подошёл к девушке и встал рядом.

– Да, вопросов всё больше и больше.

– Так задавай.

Дважды Арию просить не пришлось.

– Кто такой Ибрагим?

– Если я скажу, что и сам не знаю, кто он такой, ты мне поверишь? Когда я впервые попал в Миронию, он уже здесь жил. Знаю его много лет. Он каким был в первую нашу встречу, таким и остался. Ибрагим не меняется, годы не касаются его. Почему? Снова магия, наверное. Он занимается тем, что присматривает за мирдами, помогает им совершенствоваться, развиваться. Занимается обустройством. Так же помогает разрешиться от бремени. Роды у мирдов тяжелые, многие самки умирают, – Ведан поморщился, точно от одной мысли, что мирд может умереть, ему становилось не по себе. – И именно в момент родов, когда звереныш появляется на свет, можно увидеть его вторую личину. Поэтому я рад, что мы сможем присутствовать при родах.

– А эта Уила? Кто она такая?

– Сестра Барды.

– Вы говорите о мирдах, как о людях…, – Ария смотрела на императора и не узнавала его. Он менялся на глазах. Когда он не требовал от неё покорности и сексуальных утех, то….становился привлекательным. А тот жар, с которым он говорил о мирдах, покорял.

Не многие отцы так тепло отзываются о своих детях.

И снова в груди у Арии заныло. Стоило ей расслабиться и допустить мысль, что император может привлечь её, как становилось нестерпимо больно.

Она не имела права увлекаться! Не имела!

Чтобы скрыть боль, отражающуюся в глазах, девушка опустила голову и сделала вид, что расправляет складки на дорожном платье. Да, после поездки она выглядела неважно. Ария сама не заметила, как у неё возникло желание быть привлекательной.

– Ты сама поймешь, почему я так говорю, когда пообщаешься с ними, – заметив замешательство Арии, Ведан проникновенно спросил: – Ария, всё хорошо?

Та вскинула голову и быстро заморгала.

– Да-да, конечно.

– Мне показалось, что ты чем-то обеспокоилась.

– Нет, всё хорошо.

Боги, а ведь она на самом деле начинала терять покой, когда император приближался! И это было не из-за страха быть изнасилованной! Тут было другое…..

Она сглотнула подступивший к горлу ком и сделала вид, что снова рассматривает долину.

Ведана не так просто было провести, и он заметил её уловки, но настаивать не стал. Глупо было бы надеяться, что Ария в одночасье начнет ему доверять и раскрывать личные переживания. Он неделями пугал её своей властью и безудержным желанием, теперь ему предстоит набраться терпения.

Он ни в коем случае не отказался от намерения получить Арию де Селинг. Но теперь он желал, чтобы всё было добровольно.

Чтобы она тоже желала его….

– Тогда пойдем дальше. Ибрагим прав, нам стоит перекусить. Ты устала с дороги. А, возможно, ночь предстоит бессонная.

Ведан протянул руку, и Ария, поколебавшись мгновение, вложила свою руку в его широкую ладонь. Он сразу чуть сжал её, давая понять, что рядом.

– Мы…остановимся в тех постройках? – спросила девушка, не желая думать о том, как сразу же почувствовала себя уютнее, стоило императору взять её за руку.

– Тут есть дома, предназначенные для проживания. В них ты не испытаешь дискомфорта, они небольшие, но в них есть всё самое необходимое для комфортного проживания.

– Раз император не чувствует неудобств, я и подавно их не испытаю.

Больше она ничего не успела заметить, потому что им навстречу устремились с десяток молодых щенят.

– Ай! – вскрик вырвался у Арии непроизвольно, и она инстинктивно кинулась к Ведану, желая спрятаться за его широкую спину.

– Ария, не бойся! Это же щенки! – засмеялся мужчина, но девушку обнял. И обнял крепко. Как же она изящна! Как же соблазнительны её формы. Одна его рука оказалась на бедре, и он, не справившись с искушением, слегка погладил его.

Щенки мирдов радостно приветствовал гостей. Они громко лаяли и виляли хвостами, прыгая друг на друга и пытаясь пролезть между ног людей. Ария сначала испугалась, а потом их забавные детские мордочки вызвали у неё смех.

– Их можно погладить?

– Конечно!

Ария опустилась на корточки и протянула руку. Один щенок, белого окраса с двумя большими черными пятнами на спинке, рванул к ней и встал напротив, не решаясь подойти. Он склонил голову набок и заглянул девушке в лицо.

А потом игриво прыгнул к ней, прямо в руки…

* * *

Обед оказался простым, но сытным и вкусным. Вяленое мясо с овощами, каша с молоком и крепкий чай странного зеленого цвета, во вкус которого Ария влюбилась с первого глотка.

– Потрясающий чай, – не удержалась она от комментария. – Вам его откуда-то специально доставляют?

Ведан откинулся на спинку высокого деревянного стула и, не спеша, ответил:

– Нет. Это зеленый чай. Выращивается тут же, в долине. То, что мы его сейчас пьем – заслуга Ибрагима. Именно он привез сорт этого чудесного напитка и начал его выращивать.

– Вкус очень необычный.

– Согласен. Он быстро и надолго утоляет жажду.

– То есть в Миронии находится целая плантация по выращиванию чая?

– Плантация – сильно сказано, скорее, небольшой участок. Если хочешь, я попрошу, и Ибрагим отведет тебя туда, покажет и расскажет о свойствах зеленого чая.

Искушение было велико, но Ария решила отказаться. Долина Мирония действовала на неё удивительным образом – она давала иллюзию места, где хорошо, где уютно, где хочется остаться.

Они обедали в небольшом деревянном доме, который меньше всего подходил императорской особе. Но наблюдая за Веданом, Ария пришла к выводу, что он здесь не в первой. Когда они подошли к дому, их встретил юноша лет семнадцати, учтиво поклонился и побежал накрывать нехитрую снедь. И его величество с аппетитом поглощал еду, не жалуясь на отсутствие деликатесов.

Лицо мужчины расслабилось, жесткие складки разгладились, и он стал выглядеть на несколько лет моложе. Так же изменился взгляд. Теперь глаза императора блестели, как у ребенка, получившего понравившуюся игрушку. Ария не могла знать, но Ведан в этом простом незатейливом деревянном коттедже, чувствовал себя, как дома. Ему здесь дышалось даже по-другому – легко и свободно.

Она отвлеклась от разговора, и вернулась в настоящее, когда Ведан негромко позвал:

– Ария….

Девушка вздрогнула.

– Что? – растерянно переспросила она.

Ведан довольно рассмеялся.

– Ты где, малышка? В какие дали унесла тебя фантазия? Мне показалось, что сейчас ты находилась не здесь. Возвращайся. Я жду тебя.

Его голос звучал мягко, бархатисто, и по коже Арии побежали мурашки. Да что ж это такое! Её руки находились на коленях, и она, чтобы отвлечься от непривычной истомы, овладевшей телом, сжала их в кулаки, не замечая, как острые коготки впиваются в нежную кожу.

– Я тут.

– Это хорошо. Так что насчет чая? Посмотришь, как он растет?

Ария покачала головой.

– Нет, не надо, благодарю. Возможно, в другой раз, – она осеклась. Вроде бы и сказала дежурную фразу, но она была не приемлема для данной долины. Сразу возник вопрос, который она не могла не задать: – Ведан, а я больше не смогу попасть в долину? Только с тобой?

Лицо Ведана стало серьезным.

– Я думаю, что теперь ты сможешь беспрепятственно приезжать в долину. Если пожелаешь, конечно. Она приняла тебя. И запомнила. Запомнила твою фигуру, твой запах, голос. Ария, тут столько всего, что я не могу объяснить, как действует магия Миронии. Приняв один раз, она не закроется более, – он замолчал, чтобы сказать фразу, которая заставила Арию замереть: – И знаешь, ты первая женщина, ступившая на землю Миронии.

Когда они шли к ангару, где собиралась разрешиться от бремени мирд Уила, Арию продолжало знобить.

Как только Ведан сделал очередное признание, касающееся удивительной долины, девушку затрясло. Слишком много неожиданностей, к которым она не была готова. Да, она ожидала сюрпризов, ей хотелось узнать тайну животных с виду имеющих облик собаки, но умеющих летать.

Теперь же она понимала, что ей оказали невиданное доверие.

Боги, да если бы она знала, что будет первой женщиной, ступившей на землю Миронии, приняла бы она в этом случае предложение императора? Скорее всего, нет.

Почему?

Всё очень просто.

Император дал понять, что она для него не просто очередная фаворитка (правда, пока не состоявшаяся). Его слова о любви принимали другие очертания. Это были не просто слова, сказанные в порыве страсти. Тут были чувства. А с чувствами шутки плохи.

Ария находилась на грани истерики. Неужели правитель великой империи не просто возжелал её? Неужели он полюбил невзрачную беглянку, которая меньше всего стремилась привлечь внимание особ мужского пола?

Боги, какая ирония! Какая насмешка!

Её полюбили…..

За что?....Почему снова судьба ставит её на перепутье? Одно дело бежать от домогательств влиятельного человека, другое дело видеть, как он старается завоевать твоё сердце.

И ведь оно, это сердце, этот непослушный, непутевый, изголодавшийся по теплу и любви орган, начинает вздрагивать, начинает томиться, начинает судорожно сжиматься в глупой неоправданной надежде на призрачное счастье.

Император Ведан больше не вызывал в ней страха. Напротив.

Он ей начинал нравиться.

Немного.

Чуть-чуть…

Крошечную толику….

И от осознания своей пробуждающейся симпатии, Ария сходила с ума.

Пока она шла рядом с ним, то и дело бросала мимолетные взгляды на его лицо. Красивое. Мужественное. Сейчас доброе. С таким будешь, как за каменной стеной. С таким никто не посмеет обидеть.

Ария крепко зажмурилась, прогоняя мысли о взаимном чувстве. Не стоит!....Хватит терзать себя!....

Как результат, она утратила внимательность и споткнулась. Тотчас крепкая рука поддержала её.

– Осторожнее, – и голос мягкий.

Ария поспешила высвободить руку.

– Извините, – она почему-то почувствовала себя виноватой.

– Почему ты извиняешься?