Виктория Пейн - Моя Рыжая Одержимость

Она сказала «на девятой неделе»? я повернулся и посмотрел на Келли, она кивнула.

— Вы все испортили, как вы могли? Вы не должны были говорить срок. — начала Роуз. — Она солгала, Гибс. Не верь ей. Это наш малыш, слышишь.

— Оставь меня в покое, Роуз. — сказал я ей и отошел. Вот сейчас я чувствую, как могу вздохнуть. Я верну мою девочку, и сделаю это немедля.

— Гибс, прошу, выслушай меня… — но я не слушал, мне это нахер не нужно.

Я вышел из больницы и пошел к моей тачке, а Роуз последовала за мной.

— Гибс, послушай…

— Убирайся, Роуз! — прорычал я.

— Нет, прошу выслушай меня, ты ведь говорил, что дашь мне денег, так вот, они мне нужны, я не смогу воспитывать ребенка одна.

— Нет, Роуз. Тебе не нужен этот ребенок, и ты это знаешь. Если бы хотела детей, то нашла бы способ заработать. Отъебись от меня. — но потом я подумал и сказал, — Если я дам тебе достаточно денег, что бы уехать и начать новую жизнь…

— О, Гибс, спасибо…

— Но, у меня условие. Ты, никогда больше не приедешь в этот город, ты будешь держаться подальше от Ангелов и от меня. Никогда больше не попадайся мне на глаза, Роуз. Это твоё последнее предупреждение. Никогда не возвращайся. Я обещаю, что убью тебя, и я своё обещание сдержу.

— Я согласна. — ответила она.

Значит так, если я сейчас отдам ей деньги, она начнет собирать свои вещи, что бы уехать, и, пока, я поеду в Дайвенпорт и привезу рыжую обратно, Роуз уже здесь не будет.

— Я дам тебе денег, и утром тебя уже здесь не будет. — это был не вопрос, это было утверждение.

По дороге я заехал в банк, мне нужно было достать деньги из ячейки.

— Здесь десять тысяч, Роуз. На первое время тебе хватит. И что бы не случилось, никогда не возвращайся, ты меня поняла? Забудь про этот город. — сказал я, и Роуз кивнула. Я очень надеюсь, что больше никогда в жизни ее не увижу, а пока мне надо ехать за моей девочкой.

Я сел в тачку, и поехал к дому. Мне нужны обезболивающие, и немного отдыха. Я просто больше не могу двигаться. Я измотан и истащен. Рана очень болит, и у меня темнеет в глазах. Сегодня до Айовы я не доеду. Я достал телефон и набрал домашний номер рыжей. Включился автоответчик.

— Рыжая, я … я … просто… я приеду за тобой, детка.

Вики

Мы с отцом приехали домой. Боже, я так соскучилась по маме. Она встретила меня у входа, я бросилась в ее объятья и начала плакать. А мама, она просто гладила меня по волосам и обнимала все крепче.

— Доченька, все позади, все хорошо, успокойся, родная, все хорошо. — говорила она, но нет, ничего не в порядке, и все плохо, очень плохо. У меня на душе скрибут кошки. Мне все надоело. Я так жалею, что вообще уехала из дома. Лучше бы я вообще не встречала Гибсона, но …

Я всю ночь прослушивала сообщение Рэя. Он приедет за мной и что? Что изменится? Он будет опять врать мне? Будет опять внушать, что он со всем разберется? А так устала, я больше не хочу никаких изменений, не хочу, лучшей жизни, как хотела до того, как познакомилась с ним. Все стало только хуже. Под утро мама постучала и тихонько зашла в мою комнату.

— Вики, ты не спишь?

— Нет, заходи, мам.

— Сегодня очень важный день, милая. Ты готова? — спросила она, садясь на кровать.

— Да, мам. — ответила я.

Она обняла меня и начала покачиваться вместе со мной, как в детстве, когда хотела убаюкать.

— Мам, зачем я уехала?

— Все, что не происходит, все к лучшему, доченька.

— Тогда почему у меня все так плохо?

— Шшш…

— Я ведь могла не ехать туда и найти работу в Дайвенпорте. Просто стоило подождать и не откликаться на самое первое предложение… и все. Я была бы здесь, с вами, и тогда все правда было бы к лучшему…

— Шшш… он был здесь, искал тебя со своим другом. Ты знала?

— Я догадалась, но… — я помотала головой

— Он тебя любит, доченька. Это видно. И он мне понравился, — сказала мама, улыбаясь, — Такой мужественный и симпатичный. А сколько ему лет?

Я улыбнулась, когда поняла, что он и правда понравился ей.

— Тридцать пять.

— А еще он очень уж бесстрашный, он противостоял папе, держась из последних сил, когда они спорили. Но уважение было написанно на его лице. Не такой уж он и деревенщина, как я думала.

— Мам, — она меня рассмешила, — Я никогда не говорила, что он деревенщина.

— Да? — спросила мама улыбаясь, — Но я не думала, что в том захолустье живет кто-то …

— Мам, — и снова она меня рассмешила. — Там очень хорошо, и красиво. У меня там появились друзья.

— Может потому тебе и стоило поехать туда, как думаешь?

— Не знаю, — пожала я плечами, а потом добавила. — У него будет ребенок от другой. — не знаю почему я это сказала, просто мне хотелось ей открыться.

— Когда ты узнала?

— Позавчера.

— А он?

— Он тоже.

— А что он сказал на это?

— Сказал, что со всем разберется, но… я… даже не знаю, хочу ли этого. Может пусть все так и остается, он там, а я здесь.

— Знаешь, наши с папой отношения не всегда были такими гладкими, как сейчас. Ты ведь знаешь, папа на много старше меня. Да и работал он так, что мог пропасть на несколько дней и даже недель. У него было много связей с женщинами. О некоторых я догадывалась, а некоторые сами мне приходили и рассказывали, я чувствовала себя ужасно. Но он меня никогда не бросал. Да, мы ругались, да, я брала тебя и уезжала от него, но он всегда возвращал нас, потому что любил и тебя и меня. А потом я начала поступать более осмотрительней. Я не ругалась с ним, я просто сметала всех этих женщин на своем пути. Сначала разбила лицо одной, потом поколечила другую…

— Что? Мам ты сейчас о чем? — я бы в жизни не подумала, что такая мягкая и добрая женщина могла повысить голос, а не то что поколечить другого.

— Да, — она улыбнулась. — Меня даже один раз орестовали, но папа внес залог и меня выпустили. Ну ты понимаешь, плюс его связи… — она продолжила, — С мужчиной ссориться не надо, этим ты ничего не докажешь, они все равно перевернут все так, что у тебя не будет никакх оснований винить их, даже если они виноваты. Они выкрутятся из любой ситуации. Покажи лучше тем женщинам, что с твоим мужчиной связываться не стоит.

— Знаешь, тоже самое мне сказала мать Рэя, когда он подарил мне жилет, а на него прыгнула он из подстилок байкеров. — я помолчала, а потом добавила, — Я ей дала пощечину.

— Вау, — мама удивилась, а потом добавила, — Она мудрая женщина.

— Я бы так не сказала, она стерва. — а поморщилась, вспоминая все комментарии, которые она пускала вход.

— Знаешь, доченька, с волками жить по волчьи выть.

Может мама и была права. Ребекка могла стать такой с ними, и Бог знает, что ей пришлось пережить с Католиком и всеми этими шлюхами, которые все время ошивались в баре. Это все могло заколить ее до мозга костей, и потому она относилась с презрением ко всем новеньким девушкам. И не только. В клубе Ангелов Ада, я не встречала ни одной жены байкера, кроме нее. Хотя, я и не знала кто кому кем является. И только сейчас я поняла насколько тяжела была ее жизнь, и что дай она слабину, ее бы загрызли. Она должна быть стервой, что бы удержать своего мужчину. И как только Гибсон подарил мне жилет, она на самом деле дала мне очень важный совет.

Так, стоп! Никакой Гибсон! Никакие Ангела Ада!

Сегодня у меня очень важный день.

Гибсон

Утром я был бодр, как никогда. Конечно же, я наглотался обезболивающих. Этого должно хватить на сегодня. Я предупредил Католика, что меня не будет и выехал на главное шоссе. У меня зазвонил телефон. Это был Джекс.

— Да, — ответил я

— Гибс, ты где, чувак?

— Еду за…

— Да, да, все ясно, молчи, — перебил меня Джекс.

— В чем дело?

— Утром нашли труп Роуз. Ты в этом замешан?

Я притормозил у обочины.

— Что значит труп Роуз?

— Ее застрелили, и я не хочу знать куда ты едешь. Как только будешь на безопасной линии, звони.

— Всё ясно. — ответил я и повесил трубку.

Кто-то убрал Роуз. Блядь! Что нахер происходит? Они мстят мне, или Роуз влипла во что-то, чего я не знаю. Я вышел из машины, бросил телефон на дорогу и несколько раз выстрелили в него. Мой телефон могут прослушивать, мою тачку могут отслеживать. Блядь! Я начал искать маячок, под машиной, над колесами, в машине, под сидениями, я открыл багажник и оторвал всю обшивку, открыл капот и осмотрел все детали. Ничего не было или я не мог найти. Если я поеду в Айову, значит приведу их к рыжей. У меня паранойя! Я понятия не имею, кому еще мешаю, кому еще стою на пути? У меня есть два выхода, рискнуть и поехать в Дайвенпорт или подождать пока все уладится, и только потом привезти ее. Блядь! Я все же решил поехать за ней. Я ее защищу, я все сделаю ради ее безопасности. Но прожить еще один день без нее я не смогу.

Я сел в тачку и двинулся дальше. Плевать на последствия, со мной она в большей безопасности, чем без меня. А еще я хочу знать, что происходит в клубе. Я остановил тачку у ближайшего маркета, купил одноразовый телефон и позвонил на секретный номер Католика.

— Кто это? — послышалось в трубке.

— Авраам, мать его, Линкольн! Кто же еще может быть?

— Пока все спокойно, — сказал Католик, — Никаких требований, никаких намеков.

— Но ты ведь знаешь, что происходит? — конечно же Католик знал. Он хренов детектор всего. Я могу дать голову на отсечение, что он знает какого цвета телефон, с которого я ему звоню.

— Я подозреваю, но еще не уверен.

— Мне приехать?

— Я, блядь, даже не знаю, что тебе посоветовать. Без нее ты не можешь думать, ты не можешь действовать, ты, как сранный овощь в человеческом теле, но, — чуть помолчав, он добавил, — Я не могу гарантировать безопасность никому, Рэй. Наш враг долгие годы продумывал свои действия, я даже не догадывался, — сказал он и снова замолчал. — Решай сам сынок, привилегии изменились, уже не важно, ты человек слова или нет, скоро тут будет хаос. Родители перестанут заботиться о детях, подумай над этим. — и отключил телефон.

Он намекал на что-то. Но на что? Он сказал «хаос» и это я понимаю, «человек слова», «родители перестанут заботиться о детях»? над чем я должен был подумать? Он имел ввиду меня и Роуз, что я отказался от нее и ребенка? Блядь! Католик! Почему он никогда не говорит прямо? Он и Джекс такие одинаковые. И я вспомнил! Как по щелчку! Пиздец! Я вспомнил, когда говорил эти слова президент нашего клуба. Это было ежегодное собрание, и это он сказал Сержу. Блядь! Наркота! Они хотят распростронять наркоту в нашем городе. Я сломал одноразовый телефон и выбросил его в мусорный бак.

— Думай, Гибс, думай. — говорил я сам себе. Я ходил около машины и старался думать, но рыжая, когда она не со мной, я просто не могу этого делать. Я не могу не думать о ней в первую очередь. Она как демон, вселившийся в меня, постоянно напоминающий, что я без нее никто. Я сел в тачку и поехал дальше, через миль сто я развернулся и поехал обратно, как бы я ее не хотел вернуть, ее безопасность важнее. А армянская мафия, она делает огромные деньги на наркоте, она в сто раз богаче байкеров, занимающихся краденными тачками и оружием, она подкупит любого. Может они подкупили Роуз? Она могла рассказать о рыжей кучу всего, моя девочка может попасть под удар, и я снова развернулся и поехал обратно за рыжей. Я выглядел каким-то дебилом, который не мог управлять тачкой. Я хочу ее защитить, но она должна быть рядом. Это, блядь, решено. Я еду в Дайвенпорт. Снова.

Вики

Сегодня годовщина смерти моей девочки. Лизи, моя доченька, моё самое большое счастье, сегодня четыре года как ее не стало. Мы с родителями отправились на кладбище, я взяла ее любимую игрушку с собой и положила у надгробной плиты. Мама с папой немного отошли и я встала на колени и тихонько заплакала. Я так давно не была на ее могилке, может моя Лизи думает, что я ее забыла, но это не так. Я каждый день вспоминала ее и ничто не заставит меня забыть о ней.

— Моя девочка, — говорила я сквозь слезы, — Прости, что не навещала тебя, родная. Со мной столько всего произошло. Но теперь я здесь и никуда не уйду, я навсегда останусь с тобой, моя доченька.

И тут, откуда не возьмись на синем небе появились серые тучи, прогремел гром, засверкали молнии и полил такой сильный дождь, что я даже не успела опомниться. Я собиралась провести с ней еще немного времени, я так давно не приходила к ней, казалось, что этот дождь, гром и молнии вызвала она, что бы показать своё недовольство, показать, что она зла на меня, зато, что я не навещала могилку так долго.