Солнце ярко сияло над моей головой, пот и грязь от ручного труда, которым я занимался весь день напролет, покрывали мое тело. Я опустил топор на бревно, раскалывая его пополам.

Топор был одним из инструментов, с которыми мне постоянно приходилось работать. И все, от добычи еды и воды до одежды и оружия было нормировано и учтено, мне приходилось заниматься тем, что я мастерил, или ремонтировал вещи, которые мои родители приобрели за свою жизнь. Я также изготавливал инструменты и оружие, и хотя они были почти варварскими по своей природе, они справлялись со своим предназначением. Это все, чем я мог заниматься в нынешние времена.

Я взял полено и установил его на колоду для рубки дров. Замахнулся и опустил топор на него, раскалывая пополам. Я делал это снова и снова, колол дрова, прежде чем, наконец, собрать и сложить их у дома.

Я родился в этой хижине, вырос в ней и жил вдали от коррумпированного, испорченного внешнего мира. Несколько раз с отцом я спускался с гор, чтобы пополнить запасы, но это было достаточно давно.

Падение экономики произошло еще тогда, когда моя мать и отец были детьми. Когда-то, будучи подростком, моя мать была вынуждена скрываться от женского стола аукционов, она встретила моего отца, и они сбежали вместе.

Им нужно было уйти от строгих правил, которые применяло правительство, особенно с учетом того факта, что женщины и сейчас являются пешками, товаром, который должен быть распродан по самой высокой цене… богачам.

Секс-рабыни, сосуды для размножения, служанки… это стало предназначением женщин в современном мире.

Мне было больно думать о развратных и мерзких действиях, совершаемых по отношению к ним. Но таким был наш мир сейчас, сумасшедшим и безумным, диктующим, что другие могут делать и как должны себя чувствовать.

И с течением времени все только ухудшалось. А дальше будет только хуже.

Я продолжал свою работу: рубил дерево, складывал его. Это была моя жизнь, одинокая и монотонная, мои дни были наполнены выполнением заданий, которые гарантировали мое выживание и то, что, когда я найду свою женщину, она будет здесь счастлива.

И да, это была моя конечная цель… найти мою женщину.

Я не знал, какой она будет, не знал, где она сейчас, но я точно знал одно: в своей жизни я нуждался в женщине, жене, будущей матери моих детей. Я нуждался в этом так же, как и в дыхании, настолько же на сколько мне нужно было быть сильным и защищать ее.

И я бы защищал ее до последнего вздоха. Она бы понимала, что является смыслом моей жизни.

Я подумал о том, как мы жили в этой хижине семьей, как пытались выжить.

На протяжении многих лет к нам приходили люди, которые искали убежище, тепло очага или даже какой-никакой похлебки, чтобы утолить голод. Мы никогда их не отвергали. Но, в конце концов, именно это привело к смерти моих родителей.

Прошло пять лет с тех пор, как я потерял отца и мать из-за бродяги, который решил воспользоваться гораздо большим, чем их щедрость. Мой отец был убит, пытаясь защитить мою мать от ублюдка, которого в итоге я убил голыми руками.

Но в тридцать лет я устал оставаться один. Я был готов, наконец, выйти на улицу и найти свою собственную жену. Прежде я не знал интимного прикосновения женщины. Но у меня не было никаких сомнений в том, что я смогу доставить ей удовольствие и заставить ее понять, что она должна быть со мной.

И хотя я жил за сеткой, и в глазах правительства у меня не было никакой финансовой возможности или привилегии владеть женщиной, я должен был найти ее для себя.

Я схватил тряпку и вытер пот со своего лица, с моей шеи и груди. Прежде чем приступить к работе, я снял свою потрепанную, когда-то белую футболку.

Это мой дом, и он будет моим до самой моей смерти.

Я убью любого, кто думает, что сможет удержать меня от того, что я хочу, от того, чего, как они думают, я не достоин. Женщина не является частью собственности, или чем-то, что можно использовать и чем стоит злоупотреблять.

Как только я найду свою жену, она станет мне равной. Она сделает эту хижину настоящим домом, наполненным детьми, любовью и смехом.

И любой, кто думает, что сможет отнять это у меня, познает силу моей ярости. Я мог бы быть человеком по всем признакам, но, находясь вдали от общества и цивилизации, я становился все более варварским, более диким, чем-то иным, что не считается нормой.

И я, черт возьми, пользуюсь этим.

Это то, благодаря чему я все еще жив, то, что крепко держит меня на ногах. Возможно, однажды я не смог спасти своих родителей, но все изменилось. Я изменился. И теперь я не позволю никому даже попытаться помешать мне получить то, что я хочу.

Именно эта ожесточенная решимость обеспечит безопасность и защиту моей женщины и детей.

Это будет тем, что удержит нас в живых.


Санса


Я была одна, находилась в одиночестве в течение последних нескольких месяцев. С тех пор, как умерли мои родители, у меня была только я сама.

Дом, в котором я жила, был старым, покатым и отжившим свое. Мои родители жили здесь еще до момента моего рождения. Моя мать была освобождена от женских аукционов из-за ее возраста и болезней. Это было тем, что спасло ее жизнь.

Именно ее медицинская история бесплодия позволила ей избежать варварской участи быть проданной на женском аукционе, но она не хотела рисковать и попасть в рабство. Вместо этого она сбежала, всю жизнь скрывалась и прожила так, словно ее даже не существует.

Но потом произошло чудо, и она забеременела мною. Это был самый большой ее секрет. Я была самой большой тайной, которую она когда-либо хранила. И из-за этого, и угрозы того, что правительство заберет меня и продаст на аукционе, она и мой отец держали меня в этой комнате без окон всю мою жизнь.

Пребывание внутри было единственным способом, каким я могла выжить в этом испорченном мире. Но я обнаружила, что могу выходить на улицу, когда луна находилась высоко в небе, а ночь была тихой. Это были те ночи, когда я смотрела на яркую луну и мерцающие звезды, желая, чтобы мы жили в другом мире.

Но теперь я была действительно совершенно одна. Это было небезопасно для меня в этом мире. Черт, даже не особо безопасно выходить за порог. Но мне нужно выжить. Если я останусь здесь, меня найдут и схватят.

На запасах, которые у меня есть, я не продержусь, останься здесь дольше, я закончу тем, что умру в этом доме.

Я молода, вся жизнь проходит мимо меня, и я не позволю отвратительному, варварскому обществу, помешанному на ритуалах, решать, что я могу или не могу делать.

Мне придется покинуть это место. Я должна продвигаться дальше на север и надеяться, что найду что-то лучшее. Я должна надеяться на то, что смогу найти жизнь, которая наполнена большим, чем постоянное оглядывание через плечо и мысли о том, на какую же цену я потяну.

Я начала складывать запасы в сумку, все не тяжелое, что можно взять с собой. Я не особо хотела уходить именно сейчас, но находиться в этом доме дольше, было небезопасно.

Как только сумка с запасами была упакована, и я вышла через парадную дверь, я обернулась посмотреть на единственное место, которое когда-либо считала домом. Воспоминания о моем детстве, о любви, которую дарили мои родители, наполнили мою голову и заставили меня улыбнуться. Я отпустила это место, в последний раз вдыхая запах пыли и плесени, которые иногда пронизывали воздух.

Я должна была сделать это для себя. Я просто надеялась, что в конце концов не пожалею об этом.

Глава 2


Санса