Маргарита Южина - Моя вторая четвертинка

Его голос уже раздавался в комнате, и Валентина мстительно поджала губы – ну хорошо, посмотрим…

– Девушки! – появилась она в комнате, размахивая огромным разделочным ножом. – Там вам нужно колбасу порезать и селедку почистить, давайте-ка в темпе вальса – в кухню!

Девушки удивленно моргнули, потом вопросительно уставились на своих кавалеров – ковыряться с вонючей селедкой в их планы не входило. Их джентльмены хотели было возмутиться, но Валя их ловко обезвредила:

– Давайте, девочки, не шлепайте глазами, а мужчины пока посидят за пивком! – и она быстро поставила перед каждым раскрытую бутылку пива.

Бутылки резко переменили отношение мужчин к молоденьким дамам.

– Девочки! Ну чего стоим? – выпучился на них мужчина, который был пониже ростом, полноватый и отзывался на Николаича. – Давайте-давайте на помощь к хозяюшке! Валенька, спасибо вам за пиво! Преогромное! Вы так похожи на моего дедушку!

Валя запыхтела от корявого комплимента, однако решила в подробности не вдаваться, а вовсю отыграться на красавицах. Те уже стояли возле стола, растопырив наманикюренные пальчики, и с ужасом пялились на пакет с селедкой.

– Ну что же, красавицы, приступайте, а то сейчас мужчины не только всю водку вылакают, но и ваше винишко, – подзадоривала их Валя.

Девушки все никак не могли решиться вскрыть пакет с рыбой.

– А давайте познакомимся, – предложила вдруг невысокая черноглазая девица, крепенькая, как боровичок. – Меня Иришкой зовут.

Но она тут же сообразила, что Иришкой ее никто здесь звать не собирается, и простенько добавила:

– Можно просто Ира… А вас как? – уставилась она на Валю.

– Валей меня зовут. Валюшкой – не рекомендую, не люблю.

– А я Танюшка! – охотно представилась еще одна красавица.

Волосы у Танюшки были длинные, ярко-малинового цвета и покидали голову со страшной силой, поэтому вся темненькая кофточка была покрыта ее волосами.

– Ну вот и познакомились, – проворчала Валя, снимая с себя прилипшую волосину Танюшки. Шампунь ей хороший подарить, что ли? – А теперь пора уже и…

– …выпить! – радостно поддержала ее Иришка. – За знакомство!

Валя перечить не стала. Сначала они открыли яркую, высокую бутылку – по всей видимости, Сизов именно ее покупал для женщин. Но в бутылке оказалась такая гадость, что дамы тут же переключились на водку. Водочка пошла хорошо. На закуску они настрогали себе окорока, колбаски и плотно уселись отмечать знакомство.

К тому моменту, когда мужчины выдули все пиво, у дам уже вовсю развязались языки и они охотно делились своими маленькими планами на будущее.

– Девочки! Сразу предупреждаю – Вовчик мой! – категорично заявила Иришка. – Я на него еще тогда глаз положила, когда они к нам в магазине подошли. А ты, Танюха, можешь Сизова кадрить, а чего? Мужик приятный.

– Сейчас, ага! Разбежались, – качнула головой Валентина. – Сизов мой!

Не потому, что ей до жути нравился этот павлин, просто она всерьез опасалась, что если его и на этот раз оберут, он пропишется у нее навечно.

– Не, а чего это он твой? – пьяненько хлопала глазами Танюшка. – Мне, что ли, этот мухомор Николаич достанется? Он уже старый. Нет, я с Сизовым…

– А я тогда вас из дома выгоню, – предупредила Валя. – Потому что у меня, как у хозяйки, – льготы.

– Не, ну правда, Танюха, чего выпендриваешься? – накинулась на подругу крепенькая Иришка, которой вовсе не хотелось продолжать банкет на февральском морозе. – Можно подумать, от тебя кто-то что-то требует! Ну напоишь его как следует, папенька всхрапнет, ты денюшки у него возьмешь, и все довольны! У этого Николаича, похоже, денег – куры не клюют!

– Х-х-х… – обиженно фыркнула Танюшка. – Вот так и приходится каждый раз – ну никакого личного интереса, сплошной расчет…

Валя с удивлением слушала и не переставала удивляться – вот так простенько взять и поделить мужичков, причем нимало не сомневаясь, что сами кавалеры не будут сопротивляться!

– Девочки! А вдруг Вовчик или Сизов не захотят, чтобы… ну, чтобы я с Сизовым, а Ира с Вовчиком? – наивно спросила Валя.

Обе девушки как по команде уставились на Валентину:

– А при чем тут «не захотят»? Кто их спрашивать-то будет? – пояснила Ира. – Здесь главное – водки побольше, юбки повыше и улыбки до ушей! И главное – не забывай своему бойфренду говорить, что он круче всех!

Валентина только недоверчиво хмыкнула – у этих девочек на словах все так просто получается! Можно подумать, мужики – существа безропотные, слабо мыслящие и в красоте совсем не соображающие! Словно они, кроме как на юбки, и не смотрят никуда! Интересно, что на деле получится…

Между тем мужчинам уже надоело в тоскливой трезвости ожидать подруг, и они потянулись на кухню. Первым заглянул Сизов и сразу медово запел:

– А что это у нас тут девочки… Мужики!! Они уже одну нашу бутылку прикончили!! Не, ну девчонки, ну на фига так делать-то?!

Мужики на рев сотоварища прилетели мгновенно.

– А где у нас праздничный стол? – обескураженно заныл Вовчик.

– А это – чем не стол? А вот и закусочка… – кошкой выгнулась Ира и пошла в наступление. – Вовчик, садись сюда, я тебе уже и стульчик нагрела. А вот и рюмочка, а вот и колбаска!

Вовчик против рюмочки устоять не смог и против колбаски тоже. Быстренько опрокинув рюмочку, он покорно раскрыл рот, проглотил кусок докторской и уселся на стул, как тигр на тумбу. Иришка тут же опустилась ему на колени и, не давая опомниться, сунула в руки следующую рюмку.

Николаич, видя такой расклад, стал строить глазки Танюше, а та отвечала ему пламенной взаимностью.

Сизов же испытывал крайнее недовольство – мало того, что из его пакетов было все вытряхнуто прямо на стол, никакой сервировки – окорок возлежал прямо на разделочной доске, колбаса – в тоненьком пакете, а селедку попросту выкинули в мусор – никто не захотел мараться вонючим продуктом, так еще и по всем расчетам ему доставалась не одна из двух молоденьких красоток, а вот эта Валентина – ходячее недоразумение! Нет, конечно, как другу – цены ей нет: квартира отдельная, не ворчит, под ухом не ноет, у нее всегда можно переждать серьезные домашние моменты… но как подружка – боже избавь!

– Так! – стучал он по полу ногой в драном носке и не знал, к чему прицепиться. – Валентина! А где бокалы, фужеры… я не знаю, где посуда из сервиза?!

– Как где? – наивно уставилась на него Валя. – Так их же у нас еще твоя прошлая девица сперла, ты что – не помнишь? Еще и деньги у тебя вытянула…

Сизов сделал вид, что никаких девиц не помнит – не было их в прошлой жизни, уселся на свободный стул и отвел глаза. Ириша с Танюшкой всполошились – вовсе не надо было напоминать про каких-то там девиц, которые бессовестно обирают доверчивых мужчин! Они и сами хотели поступить таким же образом, поэтому лишний раз не хотели будить бдительность в своих кавалерах.

– А давайте выпьем за знакомство!! – предложила свой коронный тост Иришка, вскочила с колен Вовчика и прочно уселась обратно. – Меня зовут Иришка! Можно просто – Ирочка!

– А я Танюшка! – поддержала ее подруга и вспрыгнула на колени Николаича, чем привела его в неописуемый восторг.

Валентина тоже поднялась:

– А меня зовут…

– А тебя мы знаем! Сидеть!! – бешено заорал Сизов и поддернул колени к самому подбородку. – Давайте лучше сразу пить!

Никто не возражал.

Серафим Сергеевич решил встать пораньше и поехать в Роев Ручей – известный всему городу славный уголок природы, где можно посмотреть интересных зверей, насладиться природой, просто отойти от ненужной суеты и спрятаться от назойливого Лехи.

Он быстро позавтракал, нарядился соответствующим образом и даже уже выскочил за двери, где и был задержан расторопным товарищем.

– Уже готов? Молодец! – хлопнул его по плечу румяный и выспавшийся Леха. – Поехали, я сегодня на машине.

Серафим испустил протяжный вздох и поплелся за другом. Опыт показывал, что лучше быстро съездить, развязаться с этим делом и отдыхать в свое удовольствие, нежели тратить время на протесты, – Леха мог и силу применить.

На машине добираться было куда удобнее, нежели на своих двоих, и уже минут через двадцать они звонили в покрашенную синей краской дверь очередной пассии.

Едва открылась дверь, как в нос шибануло кошачьей мочой.

– Проходите, гости дорогие, – лучилась улыбкой кругленькая женщина с высокой прической на голове. – А я вас уже заждалась… Ой, а что вы мне принесли? Цветок? Боже! Какое изумительное чудо!

Сегодня, как и вчера, Леха припер бутылку вина и горшок с геранью, плотно упакованный в газету.

– Проходите же, а я побегу, поставлю эту прелесть на подоконник! Как вы думаете, ей подойдет окно, выходящее на восток?

Ни Леха, ни Серафим Сергеевич такой тонкости не ведали. Женщина между тем металась по всей квартире с цветком и про гостей, казалось, вовсе забыла.

– Надо непременно ее помыть, – бубня себе под нос, она понеслась в ванную. – Нет! У нее же ворсистые листья! – вылетела она оттуда и бросилась в спальню. – Останутся пятна, пойдет гниль… надо только на солнечное окно! А если на ней появится паутинный клещ?

Мужчины, забытые хозяюшкой, простояли в прихожей минут пятнадцать. Серафим уже толкнул приятеля в бок и прошипел:

– Будешь жениться или сразу домой пойдем?

– А выпить? – в ответ шепотом возмущался Леха.

– А машина? Ты ж за рулем!

– И ни фига! Я ж маленько!

Они уже не только перешептывались, но вовсю обменивались дружескими тумаками, но внимания хозяйки так и не добились. Зато в прихожую выскочила маленькая лохматая собачонка и, подскакивая от возмущения, залилась оглушительным лаем.

– Это она чего? – стушевался Леха.

– Выгоняет, наверное… – равнодушно пояснил Серафим. – Или приглашает.

– Ну давай тогда проходить, – решил Алексей и принялся стягивать обувь.

В комнате, куда прошли позабытые гости, царил разгром. На диване валялось штук шесть подушек, журнальный столик был заставлен тарелочками, на которых лежали засохшие куски хлеба, шкурки от мандаринов и спитые пакетики чая. В серванте отчего-то был выдвинут ящичек с документами и поверх бумаг возлежал огромный котяра, в углу на кресле высилась целая гора белья – вероятно, хозяйка в этом полугодии проводила стирку. По этой горе двое щенков – таких же лохматых, как и их заливистая мамаша, лазили, падали, карабкались, зарывались в тряпки, в общем – резвились. Полки книжных шкафов ломились от обилия журналов, газет и книг. На стуле лежали клубки шерсти, из которых торчали спицы, что говорило об умении хозяюшки вязать, и почти посреди комнаты стояло ведро с водой, где произрастало непонятное растение.

– Субботник у нее организовать, что ли?.. – испуганно оглядывался Леха. – Ты представляешь, я у нее первый раз в гостях… Такая приятная женщина, ну такая приятная… была…

В это время лохматая собачка решила выразить гостям свое крайнее презрение и расположилась прямо посреди старенького, затертого ковра с весьма недвусмысленными намерениями.

– Ты, дрянь такая, что делаешь?!! – оттолкнул ее ногой Леха. – И без тебя уже весь дом зас…

Собачка залилась таким пронзительным, обиженным лаем, что хозяйка немедленно прибежала в комнату, схватила ее на руки, расцеловала, куда только возможно, и лишь после этого уставилась на гостей.

– Ой, а вы уже прошли? Вы не знаете, чего это Адель испугалась?

– Да хрен ее знает, – отмахнулся Леха и спросил напрямую: – Нам позже прийти или сейчас посидим, поговорим? Мы, между прочим, жениться пришли.

Видя такие серьезные намерения, женщина оттащила вопящую собачку в спальню и быстренько вернулась к гостям.

– Ой, ну отчего же позже… – смущаясь, поправила она башню на голове. – Давайте сейчас все обсудим…

Леха крякнул – вообще-то ему сначала хотелось хотя бы чайку попить… Серафим уже научился понимать друга без слов, поэтому улыбнулся и проговорил:

– Ну что ж, тогда давайте за стол! Приглашайте, хозяюшка, приглашайте…

Уж лучше бы они сидели в комнате. В кухне картина была такой удручающей, что Леха без слов повернул обратно. Он бы, может, и сбежал, чисто по-английски, не прощаясь, но путь к выходу преграждала миловидная женщина.

– Проходите, проходите, не робейте. Чего же вы, Алексей Никитич, застеснялись? – смущенно хихикала она и ощутимо толкала его в спину. – Кстати, познакомьте же меня со своим другом! Меня зовут Камелия Борисовна! Алексей, ну скажите же своему другу, что у меня редкое, совершенно замечательное имя!

Серафим уже не слышал никакого имени, он устремился к раковине. Забыв про все правила приличия, он включил воду и, не боясь обидеть эту самую Камелию, принялся за мытье посуды. Нет, он терпеть не мог мыть грязные тарелки, но сидеть за столом, где грудой высятся кастрюли, чашки, плошки с остатками еды, валяются вилки, какие-то засохшие куски хлеба и огрызки яблок, он не мог. К тому же он помнил, что у этой красавицы с замечательным именем в школу ушел ребенок, и куда он вернется? И потом – сейчас Леха попросту выскочит от этой Камелии, а назавтра новая герань, новое знакомство…