Очарованная едва заметной смиренной улыбкой пай-мальчика, игравшей на губах Джея, Софи и сама улыбнулась. Если бы только она могла забыть, какими жаркими, требовательными и чувственными могут быть эти губы. Если бы только могла забыть пламя, вспыхивавшее в его глазах, когда он целовал ее.

Тихое поскуливание оповестило о появлении Блейза. Сеттер, рыская, вошел в комнату, словно искал их, заметил Джея и бросился к нему. Софи почувствовала легкий укол ревности при виде такого внезапного выражения полной преданности Джею. Блейз вел себя так, словно Софи просто не существовало, а ведь это она кормила его и заботилась о нем все эти годы. Тем не менее, она понимала такой собачий порыв. Джей это умел — заставить ее забыть, что на свете существует еще кто-то, кроме него.

— А собаку трогать можно? — спросил он.

— Пожалуйста. — Софи прислонилась к шкафу и с облегчением вздохнула, получив передышку, пока Джей, опустившись на колени, обратил свои чары на Блейза. В течение нескольких минут бедное беззащитное существо, постанывая и подвывая, в экстазе каталось по полу. Казалось, пока Джей чесал пса под подбородком, Блейз пребывал в гипнотическом трансе, от восторга прикрыв глаза и безвольно запрокинув голову.

Софи скептически наблюдала за происходящим. Предостережения Маффин всплыли у нее в мозгу. Она не пыталась отмахнуться от чувства тревоги, напротив, сознательно пестовала его в себе, чтобы не забыть о нем в момент принятия важных решений.

Но чем дольше Софи наблюдала за разворачивавшейся перед ее глазами сценой, тем призрачнее становились соображения, заставлявшие ее постоянно держать ухо востро. У Маффин были свои причины бросать тень на Джея, а собственные ощущения Софи казались слишком неясными, она никак не могла ухватить их суть. Минуты текли, и Софи становилось все труднее придерживаться своих предубеждений — любых. Быть может, все дело было в соленом морском воздухе, в мелодии прибоя, но ее краткий список доводов здравого смысла неумолимо улетучивался, уносимый ветром. Единственная мысль, которая не исчезла, пока она наблюдала, как Джей Бэбкок забавляется с собакой, это мысль о том, что животных интуиция не обманывает. Они живут в состоянии благодати. И Софи завидовала Блейзу. По-настоящему завидовала.


Глава 19


Ночь была дивной — из тех, что наполняют все чувства неясными звуками и насыщенными ароматами, которые хочется черпать ложкой и поглощать, словно изысканнейший десерт. Закат окрасился цветами радужного шербета — малиновыми и оранжевыми лучами. Соленые волны прилива нежно и ритмично омывали желто-розовый мягкий прибрежный песок. В воздухе пахло догорающими кострами, и горизонт прочерчивали черные, словно лакрица, в закатных лучах чайки.

Пока все было замечательно. Софи блаженствовала. Весь день они с Джеем и Блейзом бродили по берегу в поисках ракушек для ее коллекции. Потом вздремнули на солнышке, после чего отправились в магазин за любимыми лакомствами Джея — супом альбондига и свиными кровяными колбасками.

Теперь они сидели на открытой террасе, отдыхая после пряной сытной еды и потягивая сангрию, в которую Джей добавил кружочки свежего апельсина, лайма и блестящие красные ягоды клубники. Софи с трудом удерживалась, чтобы не замурлыкать от удовольствия.

— Хочешь поплавать? — спросил Джей.

Они сидели на поставленных рядом садовых стульях. Софи знала, что он бы протянул руку и дотронулся до нее, если бы она не наложила запрет на прикосновения, о котором уже начинала сожалеть. Она мечтала о тепле его рук.

После всего съеденного я утону. У меня слишком набит желудок, к тому же и купальника нет. — Судя по звукам, которые издавал Блейз, Софи осталась в одиночестве, не пожелав искупаться. Сеттер уже возбужденно прыгал и визжал от радости на песке, ему не терпелось броситься в воду.

— Там полно запасных купальников. — Джей кивнул в сторону дома. — Думаю, один из них — твой.

— Что? Он пролежал там все эти годы? — Софи не бывала в морском домике с тех пор, как Джей исчез, не приезжала даже проверить, целы ли ее коллекции, — этого она особенно старательна избегала. Ведь они собирали эти ракушки вместе.

— Думаешь, он вышел из моды? — спросил Джей.

«Дело не в купальнике, а во мне», — мысленно ответила Софи.

— Я утону, — повторила она вслух, правда, без прежней уверенности, но полагая, что тема закрыта. Однако, к ее удивлению, Джей встал и снял рубашку.

— Похоже, одному из нас лучше все же сразиться с волной, пока нас не арестовали из-за Блейза за нарушение тишины.

Блейз начал жалобно скулить, его вой разносился по всему берегу. Джей спустился по ступенькам и направился к нему с ленивой грацией разминающегося атлета. Но когда, проходя мимо, он позвал его за собой в воду, сеттер не двинулся с места. Вместо этого он бросил на Софи взгляд, словно говоривший: «Ну что?» Игнорируя уговоры Джея, пес улегся на песок и умоляюще уставился на Софи.

— Ты бы лучше сходила и надела купальник, — крикнул ей Джей. — Он не пойдет без тебя.

Софи поставила бокал на стол и вскочила со стула:

— Это ты подучил его?


Выйдя из воды, Софи направилась прямехонько к своему пляжному полотенцу. Вода стекала с нее ручьями, Софи дрожала от холода, но ее главным желанием было не согреться, а спрятаться под полотенцем.

Итак, в конце концов, ей пришлось пойти в дом, втиснуться в купальник пятилетней давности, похвалив себя за отвагу, тем более что это был цельный трикотажный купальник без каких бы то ни было «подпорок» — в таких выступают лишь шестнадцатилетние участницы Олимпийских игр. Выглядела она в нем намного лучше, чем ожидала, но это вовсе не означало, что она собиралась выставлять свои округлившиеся бедра напоказ любопытной публике, во всяком случае, больше, чем уже пришлось продемонстрировать, она показывать не была намерена.

— Смелая девочка, — сказал Джей, подходя и останавливаясь у нее за спиной. Софи не совсем понимала, что он имеет в виду, пока он не подхватил свое полотенце и не стал вытирать ей плечи и спину. — Вода-то ледяная.

Блейз продолжал скакать в воде, и по берегу разносились его лай и визги. Необузданный восторг пса заставил Софи рассмеяться. Торжество победы растекалось и по ее жилам, вызванное столько же победой над ледяным Тихим океаном, сколько и над собственным нежеланием выползать из норы. Она была весьма довольна собой, но вдруг кто-то сорвал с нее полотенце, которым она так тщательно прикрывалась.

Шум приливной волны поглотил испуганный вскрик Софи.

Блейз бежал вдоль берега, полотенце, словно знамя, развевалось в его зубах. Очевидно, отчаявшись привлечь их внимание лаем, он подскочил и сорвал его с Софи. Софи посмотрела вниз, на свои бледные обнаженные бедра и живот, выпиравший больше, чем ей хотелось бы. «Ну, вот и все, — подумала она. — Некуда бежать, девочка, негде прятаться».

Джей моментально почувствовал ее неловкость.

— Ты в порядке? — спросил он. — Не замерзла? Я могу сбегать в дом принести тебе другое полотенце.

— Нет, все нормально.

То ли он проявлял повышенную галантность в этой идиотской ситуации, то ли действительно не понимал, что ее беспокоит. Софи надеялась, что это было последнее. Мужчины, как правило, не слишком разбираются в том, сколь мучительны для женщин проблемы, связанные с собственным внешним видом, да оно и к лучшему. Достаточно и того, что Софи пришлось в его присутствии пережить это сокрушительное чувство неловкости и неуверенности в себе; разумеется, она не собиралась еще и обсуждать его с ним. Пусть думает, что она просто замерзла.

— Может быть, ты лучше догонишь пса? — предложила Софи.

— Одну минуту. — Взгляд его почти незаметно скользнул по ее фигуре, потом задержался на лице. Помолчав, он спросил: — Это из-за купальника? — И после заминки, казавшейся совершенно искренней, добавил: — Ты чего-то стесняешься?

— Нет. Ну... может быть.

— Своих ног?

Она посмотрела на него в изумлении:

— Как ты догадался?

— По тому, как ты стараешься прикрыть их руками.

Только теперь Софи осознала, что ее руки неловко скрещены на бедрах, и, отдернув их, обхватила себя за талию.

Тогда Джей, предельно сфокусировав взгляд, медленно, так медленно, как солнце восходит над горизонтом, оглядел ее с ног до головы.

— Софи, у тебя красивые ноги, — заверил он, особо выделив слово «красивые». — О чем ты беспокоишься? Ну может быть, чуть-чуть лишку там-сям.

— Лишку? Да у меня вместо бедер — сырные головы!

— Послушай, какие проблемы? Я обожаю сыр.

Она шмыгнула носом.

— Значит, ты хочешь сказать, что мои бедра настолько плохи?

Он рассмеялся, словно изнемогая от спора:

— Вовсе нет. Я хотел сказать, что у меня просто слюнки текут, когда я вижу тебя в этом купальнике.

Софи ни на секунду не поверила в это, но в голосе Джея слышалась его знаменитая сексуальная хрипотца и взгляд загорался все больше по мере того, как он смотрел на нее. Странный огонь, который вспыхивал в его глазах, превратился в неугасимое яркое пламя.

— Понимаешь, этому костюму пять лет, а я набрала за эти годы...

Он прервал ее объяснения, качнув головой:

— Если это тебя беспокоит, подойди ко мне поближе, тогда никто не сможет на тебя смотреть.

Увидев, как он открыл ей свои объятия и какой неотразимо притягательной стала его улыбка, Софи подумала, что надо ущипнуть себя. Наверное, она спит.

— Иди сюда, трусишка, — тихо проговорил Джей, — я буду твоим полотенцем.


* * *

Софи проснулась в уютной комнатке, расчерченной золотистыми лучами восходящего солнца, и ощутила какую-то неловкость. Обстановка была завораживающе знакомой: она узнала эту солнечную прелестную хозяйскую спальню и закрытые ставнями окна, но ей понадобилось несколько минут, чтобы сообразить, где же все-таки она, прежде всего потому, что Софи никак не могла попасть сюда самостоятельно. Накануне она уснула перед камином, положив голову Джею на колени.

Софи была вконец обессилена после дня, проведенного на берегу, и вечернего купания и тем не менее никогда еще не испытывала такого чувства освобождения. Отношения любви-ненависти, в которых она состояла с собственным телом, были улажены благодаря тому, как спокойно воспринял Джей новоприобретенные изъяны ее фигуры. Когда он обнял Софи, как бы защищая от посторонних глаз, она растворилась в нем.

Софи приподнялась на локтях и поискала глазами часы. Она поверить не могла, что все еще находится здесь, в морском домике, с ним. Обычно весь выходной день она убирала клетки в своем маленьком зоопарке и готовилась к занятиям предстоящей недели. «Господи, спасибо тебе за Эллен». Софи заранее попросила помощницу заменить ее.

Так и не обнаружив часов, Софи откинула одеяло и увидела, что на ней темно-бордовая рубашка Джея. Не успев вспомнить, что именно произошло накануне, она в панике вскочила на ноги. Он не раздевал ее, хотя ей, возможно, и хотелось бы этого, она была готова поддаться вожделению, исподволь проникавшему в ее усталую беззащитную голову, покоившуюся на его мускулистом бедре. Когда они вернулись после купания, он дал ей эту рубашку и предложил отдохнуть. Ощущая некоторое беспокойство, Софи надела ее и стащила мокрый купальник прямо у него на глазах.

Джей наблюдал за ней, прищурившись, с улыбкой, потом поднял с пола купальник и повесил его на абажур лампы сушиться. Быть может, она была чуть-чуть разочарована тем, что он не стал скрести лапами пол и урчать, как кот, но его самообладание, как всегда, произвело на нее большое впечатление.

Придется любить человека слова.

Тем не менее, именно поэтому, наверное, она всю ночь видела его во сне, навязчивом сне, в котором кто-то преследовал ее, искал, какой-то мужчина подглядывал за ней, спрятавшись в тени, а когда она оборачивалась в его сторону, исчезал.

Был момент, когда Софи могла поклясться, что он здесь, в комнате. Она открыла глаза — или думала, что открыла, — и увидела мужчину, стоящего возле кровати и глядящего на нее сверху вниз. Она окликнула его по имени, но он не ответил, впрочем, это и не мог быть Джей, потому что на том человеке не было глазной повязки.

Неужели вернулись ее видения? Чудовище из снов, чье присутствие она ощущала, даже когда его не было поблизости, чудовище, наблюдающее за ней, подкрадывающееся к ней, глядящее на нее из всех блестящих поверхностей. Оно было повсюду. Но ближе к рассвету от него остался только голос, зовущий издалека, уговаривающий следовать за ним. «Софи, где ты?» — не переставая повторял он.

Все еще пытаясь стряхнуть ночное видение, Софи отправилась в ванную. Мельком увидев свое отражение в старинном зеркале на стене, она остановилась как вкопанная.