Сильвия Дэй - Муж-незнакомец

– Откуда вам знать, что я за человек?

– Мне известно, что вы держали любовницу, хотя открыто заявляли, что любите другую.

Его горячие приоткрытые губы прильнули к ее шее, и это соблазнительное прикосновение заставило ее закрыть глаза.

– Вы же сказали, что я изменился, Изабелла.

– Человек не может настолько измениться. Все равно у меня… я не свободна.

Джерард повернул ее лицом к себе. Его горячие ладони сжимали ее запястья, в глазах полыхало жаркое пламя. Господи, как ей знаком был этот взгляд! Таким взглядом Пелем когда-то подчинил ее себе. И она изо всех сил старалась, чтобы ни один из ее любовников никогда не бросал на нее подобного взгляда. Страсть, вожделение – это она приветствовала. Но такая неприкрыто голодная, ненасытная похоть… Ее определенно следовало избегать любой ценой.

Его откровенно голодный взгляд исследовал ее тело от макушки до пят и обратно. У неё заныли и отвердели соски, когда эти горящие изучающие глаза прошлись по ним, и в голове мелькнула мысль, что их, должно быть, видно сквозь одежду. Джерард задержал взгляд на ее груди, и из горла его вырвался глухой стон. Ей трудно стало дышать, губы ее приоткрылись.

– Изабелла, – хрипло произнес он, обхватив ладонью ее грудь и поглаживая большим пальцем твердый бутон. – Не могли бы вы предоставить мне шанс показать вам, чего я стою?

Словно со стороны, она услышала собственный стон, полный вожделения, и почувствовала, как кровь жарко пульсирует в жилах.

Он склонился к ее губам, и она откинула голову назад в ожидании.

И в предвкушении.

Слабый стук спас ее от позорного поражения.

Она отступила назад, освободившись из его опустившихся рук. Ладонь она крепко прижала к губам, чтобы скрыть, как сильно они дрожат.

– Миледи? – послышался тихий оклик ее камеристки из коридора. – Мне зайти позже?

Джерард ждал, с трудом переводя дыхание, на скулах его пылал яркий румянец. Изабелла не сомневалась, что стоит ей отослать служанку прочь, как он в считанные минуты сумеет распластать ее на спине и оседлать.

– Входи, – сказала она, поморщившись при звуке панических ноток в собственном голосе, которые ей так и не удалось скрыть.

Черт бы его побрал! Он заставил ее желать его, своего нового супруга. Желать со страстью, причинявшей ей невыносимые муки, со страстью, которую она уже никогда не рассчитывала испытать снова, считая себя слишком старой и слишком мудрой для этого.

Самый страшный кошмар ее ночей ожил вновь!

Ее новоявленный муж на мгновение закрыл глаза, стараясь взять себя в руки, когда Мэри проскользнула в дверь и направилась прямо к шкафу.

– Завтра за покупками, Пел? – спросил он спокойным до умопомрачения голосом. – Мне нужна новая одежда.

Все, на что она оказалась способна, – это коротко кивнуть.

Грейсон изобразил элегантный поклон и удалился, но ощущение его присутствия сохранялось в ее сознании еще долго после того, как он ушел.

Джерард стремительно выскочил в коридор, ведущий в его апартаменты, и там остановился, прислонившись к затянутой узорчатой тканью стене, чтобы перевести дух. Закрыв глаза, он в сердцах обругал себя.

Конечно же, ему следовало подготовиться, следовало заранее сообразить, как поведет себя его тело при виде томно расположившейся в кресле Пел, облаченной в черный атлас, оставлявший обнаженным одно сливочно-белое плечо. Но откуда же ему было знать? Прежде он никогда не испытывал по отношению к ней ничего подобного. По крайней мере, насколько он помнил, ведь когда они прежде встречались в ее будуаре, он был без памяти влюблен в Эм. Вероятно, поэтому он и оказался невосприимчив к безграничному очарованию своей жены.

С досады ударившись головой в стену, Джерард мог только надеяться, что это поможет вколотить в нее хоть немного здравого смысла. Вожделеть к собственной жене! Он застонал. Большинство мужчин только порадовались бы этому, но Изабеллу явно напугал его интерес к ней.

«Однако не оставил равнодушной», – подсказал услужливый голос.

Да, он несколько подрастерял навыки соблазнителя, но не утратил их окончательно. Он прекрасно знал, как реагирует женское тело, если дама испытывает ответное влечение.

Может, Изабелла и права, говоря, что они не из тех людей, которые способны обрести вечную любовь. Бог свидетель, им обоим не повезло в прошлом – оба когда-то жестоко ошиблись. Но разве, чтобы сойтись, им так уж необходимо пылать от великой любви? Возможно, продолжительная связь, не ограниченная временем. Брак по дружбе и совместная постель. Пел так сильно нравилась ему, что их союз покоился бы на прочной основе. Он любил слушать ее смех – эти глубокие грудные звуки, способные согреть мужчине душу. А эта ее дразнящая улыбка с легким налетом греховности! Их взаимное влечение не вызывало сомнений. Кроме того, они ведь женаты! Наверняка это должно как-то ему помочь.

Джерард оторвался от стены и прошел в свои комнаты. Завтра – одежда, затем постепенное возвращение к светской жизни и настойчивое обольщение собственной жены. Конечно, предстояло еще заняться ее любовником.

Джерард недовольно поморщился. Эта часть задачи обещала быть самой трудной. Изабелла не влюблялась в своих любовников, но она заботилась о них и неуклонно сохраняла им верность. Чтобы завоевать ее, ему потребуется много усилий и времени, а он не привык тратить время на погоню за женщинами.

Но ведь речь шла о Пел, и, Бог свидетель, она того заслуживала.

– У вас такой несчастный вид, Изабелла, – прошептал ей на ухо Джон, граф Харгрейвз. – Может, хотите послушать неприличный анекдот? Или отправиться на другую вечеринку? Здесь ужасно скучно.

Вздохнув, Изабелла улыбнулась:

– Если вы хотите уйти, я не стану возражать.

Харгрейвз осторожно обнял ее за талию затянутой в перчатку рукой и тихонько погладил.

– Я не сказал, что хочу уйти. Я просто предложил это как средство избавиться от скуки.

В этот момент она предпочла бы поскучать. Лучше уж, когда голова набита пустяками, чем когда она раскалывается от мыслей о Грее. Кто же он, этот мужчина, что сегодня вторгся к ней в дом? Она и вправду не имела понятия. Она знала только, что он был мрачен, терзаясь муками, которых она не понимала, потому что он не хотел с ней поделиться. Он был также очень опасен. Как муж, он мог потребовать от нее чего угодно, и она была бы не вправе ему отказать.

В глубине души Изабелла очень скучала по маркизу Грейсону, которого когда-то знала. По молодому Грейсону, остроумному повесе, относившемуся ко всему с беззаботным пренебрежением. С ним было несложно управляться.

– Ну так как, Изабелла? – продолжал настаивать Харгрейвз.

Изабелла постаралась скрыть раздражение. Джон был славным малым. Он оставался ее любовником уже больше двух лет, но никогда не высказывал своего мнения, ни разу не намекнул, чего бы он сам хотел.

– Предпочитаю, чтобы это решили вы, – сказала она, повернувшись к нему лицом.

– Я?! – Он нахмурился, что ничуть не уменьшило его обаяния.

Харгрейвз был очень красив, с его орлиным носом и темными глазами. Его черные волосы слегка поседели на висках, что отнюдь не умаляло его привлекательности. Известный фехтовальщик, высокий и стройный, он отличался безупречной грацией, свойственной тем, кто в совершенстве владеет шпагой. Граф пользовался хорошей репутацией, в обществе его ценили и уважали. Женщин влекло к нему, и Изабелла не стала исключением. Вдовец, имеющий двух сыновей, он не имел намерения жениться и, кроме того, отличался добрым нравом. Изабелла обычно получала огромное удовольствие, общаясь с ним. И не только в постели.

– Да, вы, – сказала она. – Что бы вам самому хотелось сделать?

– Все что захотите, – примирительно произнес он. – Как и всегда, я готов на все, только бы вы были счастливы.

– Я была бы счастлива узнать, чего хотите вы, – огрызнулась Изабелла.

Улыбка на губах Харгрейвза погасла.

– Почему вы сегодня не в духе?

– Спросить о вашем мнении еще не значит быть не в духе.

– Тогда почему вы набросились на меня? – обиженно спросил он.

Изабелла закрыла глаза и попыталась унять раздражение. В том, что она разозлилась на Джона, был виноват Джерард. Она посмотрела на Харгрейвза и схватила его за руку.

– Что бы вам хотелось сделать? Если мы собираемся вообще что-то делать, что вам было бы приятнее всего?

Граф перестал хмуриться, и на губах его промелькнула игривая улыбка. Он протянул руку и погладил узкий участок обнаженной кожи, видневшийся у нее между коротким рукавом и длинной перчаткой. В отличие от прикосновения Грея это легкое прикосновение не заставило ее пылать, по породило приятную теплоту, которую Харгрейвз умел раздувать в огонь.

– Самое большое удовольствие для меня – быть с вами, Изабелла. Вы ведь знаете.

– Тогда встретимся чуть погодя у вас дома, – тихо сказала она.

Он поторопился уйти. Изабелла выждала некоторое время и тоже удалилась. В карете, по пути в Харгрейвз-Хаус, она обдумала создавшуюся ситуацию и решила, что, как бы то ни было, выбор у нее есть.

Джон заметил ее озабоченность тотчас же, как она переступила порог его спальни.

– Скажите мне, что вас тревожит? – спросил он, помогая ей снять плащ.

Изабелла вздохнула и призналась:

– Лорд Грейсон вернулся.

– Проклятие! – Харгрейвз обошел вокруг и встал прямо перед ней, – Чего он хочет?

– Поселиться в своем доме и возобновить светскую жизнь.

– Чего он хочет от вас?

Изабелла заметила, как он страдает, и постаралась успокоить его:

– Я ведь здесь, с вами, а он дома. Вы же знаете, каков Грейсон.

– Я знаю, каким он был, но ведь с тех пор минуло четыре года. – Джон отошел налить себе бренди. Когда он протянул ей бокал, она благодарно кивнула. – Не знаю, как к этому отнестись, Изабелла.

– Не относитесь никак. Его возвращение не должно вас волновать.

Уж во всяком случае, не так, как ее.

– Я был бы дураком, если бы не понимал, как это может коснуться меня в будущем.

– Джон!

Изабелла приняла предложенный бокал и сбросила туфли. Что она могла ему сказать? Возможно, заигрывания Джерарда с ней были не случайны. Может быть, утром муж будет все еще домогаться ее. Опять же, может, это просто волнения, связанные с возвращением, каким-то образом повлияли па него. Оставалось надеяться, что так оно и есть. Иначе придется провести всю отведенную ей Господом жизнь только с одним мужчиной, подобным Пелему.

– Никто не может знать, что ему предстоит в будущем.

– Боже мой, Изабелла! Не произносите таких слов. – Джон залпом опорожнил бокал и налил еще.

– А что бы вы хотели от меня услышать? – спросила она, сожалея, что не может предложить ему слов утешения и продолжает говорить правду.

Он так резко поставил бокал на стол, что янтарная жидкость расплескалась. Не замечая этого, Харгрейвз подошел к Изабелле:

– Я хочу, чтобы вы сказали мне, что его приезд ничего не изменит в наших отношениях.

– Не могу. – Она вздохнула и, поднявшись на цыпочки, поцеловала его в плотно сжатые губы. Он обнял ее и крепко прижал к груди. – Вы же понимаете – не могу, хотя и очень хотела бы.

Взяв из ее рук бокал, Харгрейвз поставил его на стол и потянул ее к кровати. Она покачала головой.

– Вы меня отвергаете? – недоверчиво спросил он.

– Я в замешательстве, Джон, и сильно встревожена. Все это несколько приглушает мой пыл. Но это не отразится на вас, я обещаю.

– Вы никогда не отказывали мне. Зачем вы пришли? Чтобы мучить меня?

Изабелла отступила назад, поджав губы.

– Тысяча извинений! Я и не подозревала, что меня пригласили только лишь для того, чтобы уложить в постель. – Она выдернула ладонь из его руки и направилась к двери.

– Пел, подождите! – Харгрейвз поймал ее за талию и зарылся лицом в изгиб шеи. – Простите меня! Я почувствовал трещину между нами, которой раньше не было, и не могу этого вынести. – Он повернул ее лицом к себе. – Скажите мне правду. Грейсон вас хочет?

– Я не знаю.

Джон разочарованно вздохнул:

– Как, черт побери, вы можете этого не знать, Изабелла?! Уж вы-то как никто должны понимать, хочет ли мужчина разделить с вами постель или нет.

– Вы бы его видели! Он приехал в очень странной одежде, грубой и самого простого покроя. Где бы он ни был, бывать в обществе там ему не приходилось. Да, он домогается меня, Джон. Я сознаю это. Но меня ли он хочет? Или просто женщину вообще? Вот этого я не знаю.

– Значит, мы должны найти вашему мужу любовницу, – решительно сказал Джон, – чтобы мою он оставил в покое.

Изабелла невесело рассмеялась:

– Какой странный разговор!

– Я знаю. – Харгрейвз усмехнулся и погладил ее по щеке. – Тогда, может, присядем и спланируем званый обед? Мы составим список всех женщин, которые могут понравиться Грейсону, и пригласим их всех.