У него снова звенело в ушах. И только когда по полу зацокали ЕЕ каблучки, понял, что может выдохнуть, и разжал кулак. Не стал оглядываться, хотя безумно тянуло удостовериться, что ОНА наконец покинула зал. И ей ничего не угрожает. Но он не стал. Влас просто взглянул на Белого, который нарочито наглым взглядом оценивал бюст его жены.

- Каким судьбами в наших краях? - спросил он бесстрастно. - Развлечения или бизнес?

- Скорее развлечения, - ответил Паша, наклоняя голову вбок, глаза нехорошо блеснули, а рот приоткрылся в кривой ухмылке. - Но и бизнес тоже.

В том, что развлекаться Паша Белый будет не его счет, Влас нисколько не сомневался. Он пережил эти «развлечения» уже дважды. Паша в свое время неудачно нарвался на его кулак, а потом задергался как припадочный и обмочил штаны при куче свидетелей да еще про*бал за тот бой немалые бабки. Теперь он не отстанет, пока за свой старый позор не макнет его многократно в дерьмо головой, не насытится его болью и унижением.

- Вы знакомы? - удивленно спросила Кристина, морща брови, она все это время переваривала информацию.

- Да, знакомы, - проговорил Паша. - Имели когда-то дела в прошлом.

Он дробно рассмеялся.

- Но Влас мне немножко проиграл.

Влас не отреагировал, пусть говорит, что хочет. Ему было плевать и на, что Кристина взглянула на него презрительно оттопырив верхнюю губу, и тут же уставилась на Белого с восхищением. Но Кристина была его женой. Ответственность диктовала и ее защищать.

Поэтому он кивнул Паше и повернулся к жене:

- Игорь позвонил. Прилетает ночью, просил встретить. Я сейчас ухожу. Ты со мной?

Кристина сверкнула глазами на Пашу и улыбнулась ему уголком сочно накрашенного рта:

- Нет. Я остаюсь.

- Уверена? - спросил Влас хмуро.

- Да, - ответила та.

Она вздернула подбородок и взглянула него с вызовом.

Это была точка невозврата. Нельзя нести ответственность вечно.

- Твой выбор, - проговорил он.

Паша Белый аж светился от злорадства. Если бы Влас мог быть уверен, он на этом и остановится. Если бы! Но он же знал, что этому отмороженному ублюдку простого унижения будет недостаточно.

Влас развернулся и ушел. В спину ему несся презрительный смех Пашкин. Плевать.

Он слышал сейчас совсем другое.

***

Он слышал: «Да», - которое ему сказала Алена. Снова видел ее глаза, ощущал ладонями теплоту ее тела. Образы мелькали в мозгу, от которых начинало плыть перед глазами.

Я приду к тебе. Сегодня.

Но прежде ему надо было убедиться, что ЕЙ ничего не угрожает.


глава 39



Прежде надо было где-то остановиться и остудить голову.

Влас буквально разрывался сейчас. Потому что его непредолимо тянуло к Алене, но надо было еще встретить Игоря. Его-то он ждал с нетерпением, пару вопросов задать дорогому другу и посмотреть, как тот будет выкручиваться. А потом зубы пересчитать.

Он же понимал, что «дружеская» встреча может затянуться, и вообще, неизвестно, что останется после этого от их дружбы. Но Влас не спешил выносить окончательный приговор, не выслушав, что Игорь скажет в свое оправдание.

Хреновое состояние. Тошно. Все балансирует на грани и кипит, и только рассудком удерживается в зыбком равновесии. Нет равновесия! Твою мать, доверия больше нет! Бешенство огнем ревет в крови, и холод, что выжигает все внутри. Игорек, брат...

Он запретил себе эмоции. Прежде надо его выслушать.

И снова сердце рвалось на части. Ни хрена не хотел он сейчас в том дерьме трехлетней давности копаться, нырять снова с головой в ту дикую боль и разочарование. И знать, что макнул его туда человек, которого считал братом.

Он мучительно хотел к Алене.

Это как ломка. Забрать ее объятия, ослепнуть и оглохнуть, зарыться, утонуть. Забыть. Обо всем забыть. Жить заново.

Достаточно было коснуться в первый раз. Потом его начинало выкручивать, пока не получит дозу. Один поцелуй, хотя бы. Глоточек кайфа. Но дозу с каждым разом надо было увеличивать. Потому что его ломало как самого настоящего наркомана.

И разум упрямо твердил, что надо сначала завершить все дела, сколько бы это не потребовало времени, и только потом он может себе этот кайф позволить. Но то, что было им изнутри, не признавало ничего. Оно требовало дозу, иначе он просто развалится, разлетится на куски. Ни хрена не останется от его разума. Странный парадокс, чтобы обрести способность нормально мыслить и жить, ему необходимо было хотя бы на миг прикоснуться, снова это почувствовать.

Все решилось в одно мгновение.

Он просто притер машину к тротуару, вытащил маленький пластиковый телефон и позвонил. Гудки пошли, набатом отдаваясь в ушах. Под закрытыми веками запекло, а в горле пересохло от ожидания. Как же долго... Почему не берет?

Взяла.

- Влас? - осторожный голосок.

Дрогнуло в груди, немного расслабилось, как будто доза действовать начала.

- Ты... - не сразу вышло, пришлось прочистить горло. - Ты нормально доехала?

- Да. А ты?

И сразу посыпалалось:

- Влас, как ты? Откуда звонишь?! Влас... Это же был Белый, да?! Влаааас! Я боюсь за тебя... Влас!

- Тихо, Алененок. Все хорошо.

- Ты приедешь?

Эхо. Гром в ушах.

...Ты приедешь... Ты приедешь... Ты приедешь...

Сами собой прикрылись глаза от ощущения, что это его начинает накрывать предчувствием кайфа.

- Я приеду. Сейчас.

- Я буду ждать.

****

Отключилась. Он еще с минуту сидел, не открывая глаз, не хотелось отпускать этот яд из легких. Потом потянулся за другим телефоном, набрал Рудика.

Тот ответил не сразу, да и голос у него был датый и веселый. А фоном орала клубная музыка.

- Это ты, Влас? Ты где, брат?

- Где надо, - ответил Влас, прошел момент слабости, разум снова держал его в жестких руках. - Скажи лучше, как там моя жена?

- Э... Кхммм, - замялся Рудик. - Ну, она это... Веселится она.

- Рудик, я знаю, с кем она там, - Влас подпустил холодного спокойствия в голос и негромко усмехнулся. - Просто проследи, чтобы она веселилась до утра. У меня тут дела, не хочу, чтобы пьяная баба мешалась под ногами.

Срать ему было на то, что затеял Белый. Хочет его публичного позора? Х** с ним, пусть порадуется. Главное, чтобы эта гиена нажралась наконец и отстала. Влас мысленно расхохотался, да если Паша  еще и от Кристины его избавит...

- Э... Что? - встревоженно промямлил Рудик.

- Ты понимаешь, о чем я. А за это я не вспомню, что на ты пару с моей женой за моей спиной крутил мои бабки.

Тот как будто мгновенно протрезвел:

- Влас... Я...

- Ладно, закрыли тему.

- Влас, я сделаю все, что смогу. А ты где?

Влас усмехнулся про себя. Подстраховаться хочет?

- В аэропорт еду, Игоря встречать.

- А, ну ладно, брат...

Брат, бл***! Влас отключился, но его еще долго тянуло отплеваться. Потом вытащил другой телефон и набрал еще один номер. Ответила одна из девушек, Оксана. Шепотом спросила:

- Влас?

- Угу, - промычал тот.

- Подожди, я отойду.

Некоторое время слышались посторонние шумы, потом она спросила:

- Ты чего звонишь?

- Ксюш, у меня просьба.

- Да, слушаю тебя.

- Когда моя жена соберется уходить, перезвони мне, ладно?

Та фыркнула:

- Не вопрос. Но твоя жена тут так отжигает, можешь не волноваться, еще не скоро соберется.

- Хорошо, Ксюша, спасибо, - проговорил Влас, отключаясь.

Подстраховался дважды, теперь разум был ненадолго успокоен. По плану надо ехать в аэропорт за Игорем. Влас взглянул на часы, время еще оставалось.

Пока хотя бы глоток. Один маленький глоток. Ему хватит.

И, подавляя дрожь, рождавшуюся в груди, он рванул машину в противоположную сторону. К НЕЙ.


глава 40



Как добралась домой, Алена еще помнила, но с трудом. Нет, она вообще не пила в клубе ничего, кроме безалкогольных коктейлей. Просто напряжение вечера отняло слишком много сил, навалилась усталость, да еще этот страшный «Драко Малфой». Этот Белый, с которым они столкнулись перед тем как уйти.

Алена просто изнывала от беспокойства, потому что видела, как напрягся Влас. Она не могла знать доподлинно, на что тот белесый отморок с рыбьими глазами способен, но предположения одно хуже другого рождались в мозгу. И ведь ничего не сделаешь, не позвонишь, не спросишь...

Так и слонялась потом по квартире, не зная, чем себя занять. Потом включила ноутбук, решила немного поработать. Работа всегда спасала. Влезла в почту.

Ох, что называется, рука-лицо... Очередные бездарные снимки - исходники. Очередная слезная просьба, мол, вчера надо баннер. Но сейчас это было даже хорошо. Чем беспонтовее снимки, тем лучше. Это возмущало ее душу художника (сколько бы Алена ни называла себя коллажистом, все равно каждый коллажист считает, что он художник) и вызывало протест.

А протест выдергивал ее из мутного омута тревожности.

Но только не сейчас. Не получалось работать, ерунда. Бестолочь. Не нравилось ей то, что она делала. В конце концов, свернула все, шумно выдохнула и застыла, глядя на экран. А потом потянула курсор к той папке, где у нее бережно хранились тайные арты. Осторожно кликнула, как будто это ящик пандоры.

С арта смотрел на нее Влас. Коснулась кончиками пальцев изображения на экране, склонила на бок голову...

Зазвонил телефон.

Мгновенно заколотилось сердце, как будто буря в крови поднялась. Посмотрела номер - Влас. Поговорили...

Вот странная штука организм. Неужели все это проделывают с человеком гормоны? Алена просто не верила в это. Может быть и есть гормоны, и они вырабатываются мозгом, а потом впрыскиваются куда-то там в кровь. Но это же как кнопочки в механизме нажимать, чтобы вызвать заранее известную реакцию.

Не то все это. Не то. А душу куда девать?

Потому что это душа и сердце.

И сердце просто лопнет сейчас.

Замрет, остановится, пока она будет ЕГО ждать.

Вот с этого момента все мысли вообще выветрились из головы, и включился внутренний счетчик. Он отсчитывал секунды, в те падали тяжелыми каплями в неизвестность. В какой-то вязкий вакуум. И так будет, пока не придет Влас.

...Я приеду. Сейчас.

Она и до этого-то ни о чем не способна была думать.

А теперь просто сидела в прострации, уставившись вглубь себя. чувствуя, как медленно заливает сладким ядом все в груди. Потом нахмурилась. Что же это она? Он же наверняка хочет есть...

 Нет, ну и это было бы просто стыдно и неудобно, наброситься на него голодной волчицей прямо с порога. Закрыла рот ладонью, жар пополз по щекам. Встряхнулась и побежала в кухню.

Далеко бежать-то не пришлось, всего пять шагов. Постояла несколько секунд, прижав пальцы ко лбу, и снова метнулась в комнату, огляделась, быстренько прибрать лишнее с глаз долой. Так, теперь надо бы что-нибудь приготовить... Опять в кухню!

Но что готовить? У Алены все из головы повылетело, кроме того, как она один раз на той задрипанной квартирке, где они встречались, пожарила картошку. И они с Власом потом ели ее стоя, прямо из сковородки.

Слезы навернулись на глаза. Горькие и счастливые слезы.

Ну да, конечно, у нее же полно картошки!

Схватила пластиковую посудину, пакет, картофелечистку, набрала картофелин покрупнее и стала торопливо чистить, приговаривая как Горлум:

- Какие картохи, моя прелесть?


глава 41



За этим занятием и застал ее звонок в дверь.

Вздрогнула, подкинулась, разом пропало дыхание и пересохло во рту. А сердце сначала заколотилось, а потом будто затаилось и вовсе исчезло куда-то. Пошла к дверям, не замечая от волнения, что в одной руке наполовину очищенная картофелина, в другой картофельный нож.

Замерла перед дверью, неуклюже отодвигая одной рукой волосы с лица, заглянула в глазок. ОН. Влас.

Сердце нашлось, заколотилось, понеслось вскачь. На автопилоте открыла дверь, впуская его.

***

Как сносит крыши домов, сминает, словно карточные домики?