Нина ехала в ярко-красном автобусе и наслаждалась жизнью: в автобусе работал кондиционер и играла приятная музыка. Слева от дороги сверкало на солнце неправдоподобно голубое море, а справа — желтела пустыня. Здесь они соприкасались вплотную, не разделенные оазисом города.

Автобус миновал грузовой порт, какую-то стройку и наконец водитель объявил:

— Коралл бич — коралловый пляж.

Вместе с Ниной из прохладного автобуса вышла кучка туристов с кожей такой красной, как будто их обварили кипятком. Нине показалось, что им совершенно не хотелось вновь оказаться на жаре, но ничего не поделаешь — коралловый пляж входил в список обязательных достопримечательностей города.

Пляж был окружен металлической оградой. У единственного входа стоял небольшой деревянный павильон, где продавали билеты, и там же находились кабинки для переодевания. Нина уже совсем было собралась купить билет, как вдруг увидела, что два молодых парня, одетых в рваные шорты и дорогие кеды фирмы «Ол Стар», перемахнули через забор.

«А почему бы и нет?» — подумала Нина и последовала их примеру.

Пляж был очень комфортабельным: пестрые зонтики, белоснежные лежаки с мягкими подушками. Нина, недолго думая, кинула свою сумку на один из них. К ней тут же подскочил юноша, одетый во все белое, словно доктор, и потребовал денег. Нина решила, что вполне может обойтись без таких удобств, и расположилась на мягком песке. Собственно говоря, она ведь не лежать сюда приехала. Она быстро разделась, нацепила на себя маску с трубкой и побежала в воду.

Сначала у нее никак не получалось дышать через трубку так, чтобы в рот не попадала вода. Но потом она приспособилась, и ей уже ничто не мешало любоваться подводным царством. Вода была столь прозрачной, что у Нины дух захватило от красоты увиденного. Она погрузилась в волшебный подводный мир, населенный странными существами, которые поражали воображение разнообразием форм и пестротой расцветок. Водоросли, словно прекрасные цветы, покачивались в такт невидимому течению. Между ними плавали удивительные рыбы, лимонные, фиолетовые, в крапинку, в полоску. Дно было покрыто пышными кораллами, среди них топорщили свои иглы морские ежи.

Нина забыла обо всем, она потеряла счет времени, словно завороженная, она никак не могла оторваться от дивной и фантастической картины. От холода у нее начали стучать зубы, по телу пробегала дрожь. Пришлось выйти на берег.

«Надо же, значит, и в Красном море можно замерзнуть, кто бы мог подумать! — Она с наслаждением легла на песок, впитывая в себя обжигающие лучи солнца. — Эх, проваляться бы так весь день, ни о чем не думая! Но нет, пора идти. Жалко уезжать отсюда, но что делать! Джон был прав, каникулам всегда приходит конец».

Нина вышла на дорогу, но решила не сразу садиться в автобус. Ей хотелось напоследок попрощаться с пустыней. Конечно, этот пейзаж был чужд ее душе, но Нина находила в нем что-то первозданное и величественное. В нем была своя строгая красота. Нина старалась запомнить получше желто-бурые холмы, в которых ветер прорезал грубые борозды. Она смотрела на горизонт, туда, где пустыня становилась голубоватой, а небо, наоборот, приобретало светло-серый оттенок. Нина сошла с дороги и подобрала камешек, он тут же рассыпался у нее в ладони на мельчайшие песчинки.

«Не хочешь — не надо», — подумала она без сожаления и пошла дожидаться автобуса.

Она решила сразу поехать на автостанцию, чтобы взять билет в Иерусалим. Нина стояла у стены, изучая расписание, когда ее кто-то окликнул по-русски.

— Ой, привет! — Она узнала Толика, бородача, у которого они с Марком останавливались в Иерусалиме.

Рядом с ним стоял высокий русоволосый мужчина в льняных брюках и белоснежной рубашке с короткими рукавами. Нине так понравился его наряд, что она как-то не обратила внимания на его лицо.

— Нина, здравствуй, это просто чудо какое-то, что мы сразу тебя встретили. Ведь мы только что приехали. Дело в том, что мы разыскиваем Марка. Познакомься, это Антон — его брат.

Нина подняла глаза на спутника Толика. Ее поразило его удивительное сходство с Марком. Но было в этом лице что-то, что делало его совершенно другим. И тут Нина поняла, в чем дело. Лицо Антона было абсолютно нормальным, обычное мужское лицо, ни красивое, ни уродливое. Лишенное обаяния безумия, оно сильно проигрывало, казалось таким незначительным.

«Так вот каким мог быть Марк, если бы не его болезнь, — думала Нина, — респектабельным, не бросающимся в глаза, хорошо одетым и… лишенным яркой индивидуальности».

— Нам очень нужна ваша помощь, — произнес Антон, серьезно глядя на Нину. У него тоже были голубые глаза, но не такие яркие, как у Марка. — Дело в том, что Марк серьезно болен. Вы ведь, наверно, и сами это знаете. А если его не лечить, то его болезнь будет прогрессировать и он станет совсем невменяемым. Толик говорил, что вы были с ним, что он был в вас сильно влюблен. Вы еще с ним?

— Да нет, — честно ответила Нина, — я не выдержала.

— Это понятно. Жаль, я надеялся, что ваше присутствие как-то остановит разрушение его психики. Толя очень хорошо отзывался о вас.

Нина пожала плечами, ей нечего было сказать.

— Я приехал, чтобы забрать его в Швейцарию. У меня теперь достаточно средств, чтобы оплачивать его лечение.

— Антон — бизнесмен, — вставил Толик.

— Мы все надеялись, что он сам вернется, пытались уговорить его. Но он на письма не отвечал, а потом мы и вовсе его потеряли. Хорошо, вот Анатолий взялся мне помочь. Надеюсь, что и вы поможете.

— Конечно, чем смогу. Но я давно уже его не видела. Я знаю, он жил на пляже.

Антон удивленно поднял брови.

— Да, представьте себе, в такой жуткой компании. Среди выходцев из России, которые не нашли себе здесь места и поэтому спиваются.

— Ему же нельзя пить! — Лицо Антона искривилось как при сильной боли, и Нина поняла, что он очень привязан к брату.

— Пойдемте туда прямо сейчас, я провожу вас. Я думаю, он еще там, ему больше некуда деваться.

Нина подождала, пока Толик с Антоном сдадут вещи в камеру хранения, и повела их вниз по дороге к морю. Она не удержалась и стала расспрашивать Антона о его брате. Благодаря Марку она пережила сильнейшие чувства в своей жизни, ей было интересно все, что касалось этого человека.

— Он был вполне обычным мальчишкой, бегал по двору, катался на велосипеде, дрался… — рассказывал Антон. — А когда ему исполнилось десять лет, наша мама вышла замуж за швейцарца, и мы все переехали в Швейцарию. Я, правда, почти сразу вернулся в Россию поступать в институт, я ведь немецкого тогда совсем не знал. А когда я после учебы приехал в Цюрих, Марк уже был настоящим иностранцем. Свободно говорил по-немецки, одевался как все швейцарские подростки… Но на самом деле мы с ним легко нашли общий язык. Он же талантлив. Его художественные фотографии всегда занимали первые места, сначала на школьных конкурсах, потом на городских. Марк каким-то образом находил необычный ракурс съемки, у него вообще совершенно нестандартное мышление и особое видение мира.

— А он говорил, что муж вашей мамы ушел от нее и вы оказались без копейки денег.

— Он не прав! — Антон поморщился. — Это уже отдельная и очень неприятная история, но я могу рассказать. У Марка в его больном мозгу все перемешалось. Макс — мамин муж — не оставил маму, а вынужден был уйти от нее, потому что она пила. Она не знала меры в спиртном и постепенно превращалась в алкоголичку. А выпив, совершенно теряла контроль над собой и становилась невменяемой. Она закатывала Максу скандалы, безобразные сцены ревности. На его месте любой бы ушел. Но он все время продолжал заботиться о нас, пока мы не стали самостоятельными. Он и сейчас готов взять на себя часть расходов по лечению Марка.

«Да, у Марка очень плохая наследственность. Это многое объясняет», — подумала Нина, но не решилась произнести это вслух.

Они уже давно шли вдоль пляжа и теперь подходили к самой дикой его части, где стоял палаточный лагерь тех, у кого в жизни не осталось ничего, кроме водки. Здесь все было по-старому. Да и что могло измениться в месте, где даже время остановилось. Те же старые палатки шелестели на ветру, так же тлело что-то в костре, на песке валялись пустые бутылки и недоеденные трофеи с помоек. Среди всего этого мусора, не обращая внимания на палящее солнце, валялся какой-то человек. Антон подошел и склонился над ним, потом с облегчением произнес:

— Это не он.

— Надо поискать его, — сказал Толик.

На звук их голосов из палатки выполз Василий, старый знакомый Нины, однажды напугавший ее до полусмерти. Он разглядывал их с большим недоверием. Что и говорить, нарядная Нина, элегантный Антон и просто аккуратно одетый Толик совершенно не вязались с этим местом. На опухшем лице Василия наметилось какое-то движение. Кажется, он узнал Нину.

— А, это ты, красавица! Ну, здравствуй-здравствуй. Что, за женишком своим пришла? А он, между прочим, тебе изменяет тут вовсю с местной потаскушкой. Она ему за так, из жалости дает, чем-то он ее склеил. Таких, как он, блаженненьких, девушки любят, не то что нас.

Нина молча выслушала его злобную тираду. Ей было стыдно, но зато при словах о потаскушке она не испытала ни малейшей ревности. Марк навсегда потерял место в ее сердце.

— Где он? — мрачно спросил Антон.

Василий безучастно пожал плечами.

— Ждите, вещи его тут. Придет, никуда не денется. — И он уполз обратно в палатку.

Потянулось томительное ожидание. Они сидели на пустых ящиках из-под кока-колы, глядя на голубое однообразие моря, слушая, как ветер шелестит бумажками, гоняя их по пляжу. Говорить не хотелось, да и не о чем больше было. Нина могла бы встать и уйти, но что-то не позволяло ей это сделать. Возможно, она хотела в последний раз взглянуть на Марка, а может, хотела быть чем-то полезной его друзьям.


6

Послышались нервные голоса, к ним приближалась мужская компания, бурно обсуждавшая пропажу пяти шекелей, которых не хватило на водку. Одним из спорящих оказался Марк. Более оборванный, чем всегда, он был в каком-то нелепом женском вязаном жилете. Похожий жилет был у Нининой тетки. Как подобная вещь могла оказаться здесь, на границе с Африкой, навсегда осталось загадкой.

— Марк! — Антон, поднявшись, окликнул брата.

Нина ждала чего угодно: что Марк пустится в бегство или кинется на Антона с кулаками, а может, зальется слезами, но нет. Марк вообще никак не прореагировал. Как будто Антон вернулся после десятиминутной отлучки за сигаретами.

— А, это ты? Привет, — произнес Марк бесцветным голосом.

— Здравствуй, я приехал за тобой. Собирайся, хотя тебе и собирать-то, наверное, нечего. Поедем домой.

— Домой? У меня нет дома.

— Домой, в смысле в Цюрих. Там все о тебе очень беспокоятся.

— И напрасно, мне совсем неплохо живется.

— Что-то незаметно.

Марк на самом деле выглядел плачевно. Лицо опухло, вместо глаз были узкие щелочки, на правой щеке краснела царапина, кое-как заклеенная грязным пластырем.

— Я никуда не поеду! — заявил Марк неожиданно твердо.

— Что значит не поедешь? — В голосе Антона послышалось раздражение. — Поедешь, и все. Тебя надо лечить. И вообще, разве можно жить в таких условиях? — Он показал рукой на неприглядную картину замусоренного пляжа.

— Я не хочу, чтобы вы опять упрятали меня в дурдом. Вы просто хотите от меня избавиться, я вам мешаю.

— Тоже мне наследный принц! — Антон заводился все больше. — Да если бы ты нам мешал, зачем бы я тут тебя разыскивал. Подыхал бы себе на этой помойке, и все!

Толик попробовал прийти ему на помощь:

— Марик, послушай! Почему бы тебе на самом деле не поехать в Цюрих? Там же и климат лучше, и жилье у тебя будет. И семья у тебя там.

— Мне никто не нужен, те люди, которые сейчас меня окружают, — это и есть моя семья. По своей воле я никуда отсюда не уеду.

Антон отозвал Толика и Нину в сторону.

— Ну, я не знаю, что делать? — заговорил он шепотом. — Придется вызывать полицию и «скорую помощь», у меня есть справка, что он лечился от шизофрении. Будем отправлять его насильно. Конечно, это очень неприятно, но я другого выхода не вижу.

Нине стало жалко Марка. Конечно, он законченный псих, но надевать на него смирительную рубашку и грузить, словно вещь, в самолет, это уже слишком. Она решила попытаться уговорить его. Она понимала, что логические доводы на него не действуют. У него есть своя безумная логика, а значит, и убедить его можно только таким же безумным способом.

— Марк! Я должна сказать тебе очень важную вещь! Этот город отравлен, тут скоро все умрут или потеряют свою волю и превратятся в зомби. Надо сматываться отсюда как можно скорее. Антон просто хочет тебе помочь, он один из немногих, кто знает тайну.