Юлия Снегова - Мужчина из мечты

— А кто отравил город? — Впервые за весь разговор на лице Марка появилась заинтересованность.

— Гуманоиды, — ляпнула Нина первое, что пришло ей в голову. — Откуда-то из соседней галактики, я точно не знаю названия. Они хотят захватить Эйлат, он им нужен как стратегическая точка. — Нина говорила, а сама думала, неужели он поверит в эту чушь?

Но, видимо, у Марка появились какие-то опасения. Он вопросительно взглянул на брата и Толика. Те одновременно, словно китайские болванчики, закивали головами.

— Ну, хорошо, — нехотя согласился Марк, — если это так, то рисковать мне не хочется. Пожалуй, я поеду с тобой. Мне ничего брать с собой не надо. Вот здесь все мое имущество. — И он достал и заднего кармана шортов знакомый Нине бумажник, еще более потрепанный, чем раньше.

— Вы куда сейчас? — спросила Нина у Толика.

— В Тель-Авив. Там все посольства. У Марка же толком документов никаких нет. Он не то российский гражданин, не то швейцарский, и в Израиле он пытался зацепиться.

— Да, нам предстоит целая волокита, — добавил Антон, — даже не знаю, как я с этим справлюсь. Может быть, вы поедете с нами? — Он просительно посмотрел на Нину. — У вас так хорошо получается с ним разговаривать. Не думайте, я вам заплачу за услугу и потраченное время.

— Да нет, хватит, — Нина ни минуты не колебалась, прежде чем отказаться от этого предложения, — хватит с меня чужих проблем. У меня своих полно накопилось. Так я никогда отсюда не выберусь.

— Ну что ж… Ваше право, настаивать не буду. Приятно было познакомиться. Я не хочу оставаться в этом городе больше ни минуты. Такой климат не для меня. Толик, будь добр, возьми такси, поедем на автостанцию, а оттуда сразу в Тель-Авив. Всего вам хорошего, — сказал он Нине.

Нина взглянула на Марка. Ей хотелось запомнить его получше. Теперь, когда она знала, что расстается с ним и скорее всего никогда его больше не увидит, у нее пропало всякое недоброе чувство к Марку. Все-таки их безумный, безудержный роман навсегда останется в ее душе ярким, солнечным воспоминанием. Нина знала, что когда-нибудь, в серый дождливый день, когда ей будет одиноко, тоскливо или просто скучно, она обязательно вспомнит этого юношу, который подарил ей незабываемые мгновения.

— Пока, Марик. Спасибо тебе за все!

У Марка что-то изменилось в лице. Кажется, он почувствовал то же самое, что и Нина. Он сделался испуганным и каким-то несчастным.

— Вот и все, малышка! Пора по домам. Прости, что доставил тебе много хлопот.

— Да ладно, было даже интересно.

Нина подошла, чтобы обнять его на прощание. Антон деликатно отвернулся. Марк обхватил ее руками и прижался лицом к ее волосам. Почему-то от него пахло морем, а не водкой и грязью, как ожидала Нина. Ей стало очень грустно.

— Ну все. — Она освободилась из его объятий первой, чтобы не заплакать. — Желаю удачи! Слушайся брата, пока!

За их спинами послышался шум подъехавшей машины. Это Толик наконец поймал такси. Антон взял Марка под руку и быстро повел к машине. Похоже, он боялся, что его ненормальный брат сбежит в последний момент.

— Толик, можно я остановлюсь у вас в Иерусалиме? — спросила Нина.

— Конечно!

Все уже сели в машину. Марк смотрел на нее сквозь стекло так, словно умолял о помощи, словно надеялся, что она в последний момент вызволит его. Для Нины эта сцена была невыносимой. Уж скорей бы все кончилось.

— Спасибо вам! — крикнул ей Антон на прощание, и машина уехала.

«Ну вот и все, — грустно думала Нина, — все разъехались кто куда. Джон в Англию, Марк в Швейцарию. По крайней мере, теперь я знаю, что с ним все в порядке, о нем есть кому позаботиться. Пора и мне уезжать. Больше в этом городе меня ничего не держит».

Она обвела напоследок глазами море, пальмы, дорогие отели, пляж, палатки, где жили нищие алкоголики. В общем-то она оказалась здесь совершенно случайно, можно считать ее необыкновенное приключение подарком судьбы. А теперь ей предстоял путь назад.

1

В Иерусалим Нина приехала поздно вечером и прямо с автостанции позвонила Лизе. Та уже ждала ее, Толик предупредил жену, что Нина должна приехать. Улыбающаяся Лиза встретила Нину на пороге квартиры.

— С ума сойти! Как ты загорела! Тебя и не узнать. В Москве все умрут от зависти.

— Это я сейчас умру от усталости. Представляешь, в автобусе сломался кондиционер, я думала, что задохнусь. Одна женщина даже в обморок упала.

— Но ты у нас девушка крепкая, тебя духотой не возьмешь. В душ пойдешь? Давай скорей, и будем ужинать.

Нине было приятно вновь оказаться в их роскошной ванной комнате. Правда, теперь ее восприятие как-то притупилось. То, что раньше приводило в восторг, теперь воспринималось как должное. Ее уже не удивить какими-нибудь кремами или обедом в ресторане. Все это, конечно, делает жизнь более приятной, но по сути ничего не меняет в ней.

Нина вышла из ванной. Девочки уже спали. Стараясь не шуметь, она прошла на кухню. Лиза приготовила ей свежевыжатый апельсиновый сок со льдом. С наслаждением Нина залпом выпила два стакана и ожила. Теперь она чувствовала себя гораздо лучше и была готова к общению.

— Давай рассказывай! — Лизе не терпелось услышать о ее эйлатских приключениях.

— Да что рассказывать? Жара, море, которое надоедает через день, так что предпочитаешь залезть в душ, а не тащиться на пляж, — кокетничала Нина.

— Неужели так и нечего рассказать? Я тут безвылазно сижу дома, кроме своей квартиры и нашего спального района, ничего не вижу. Целый день одно и то же — дети, стирка, магазин, готовка… надоело ужасно… Я в Израиле уже три года, а в Эйлате не была ни разу. Толик все говорит, — то жарко, то дорого. А ты только приехала, и уже везде побывала. Конечно, мне интересно все. Рассказывай — что с тобой там было?

— Да все это не так уж радужно, как ты себе представляешь.

— Это ты о Марке? — Лиза сразу стала серьезной.

— Ну да.

— Да, Антон был очень встревожен его состоянием. А что, он действительно так плох, как говорит его брат?

— Если не хуже. Ты понимаешь, это так странно, вроде он совершенно нормальный, говорит, что-то делает. А потом его нормальность незаметно дает сбой, и он начинает нести такой бред, что просто дурно делается. И ладно бы он только говорил, он же и ведет себя в соответствии со своими безумными идеями. Он тогда становится просто опасным для окружающих. Я тебе в прошлый приезд ничего не хотела говорить, а сейчас, пожалуй, скажу.

И Нина рассказала Лизе о том, как Марк соблазнил арабскую девушку, как чуть не спалил лагерь бедуинов. Лиза слушала ее, в ужасе округлив глаза.

— Ничего себе! Я и не подозревала, что он настолько болен. Но у вас же вроде была такая любовь. Он смотрел на тебя совершенно влюбленными глазами.

— Ну да, любовь была. И я пыталась ему помочь. А потом поняла, что у меня на это уходят все силы, а результата почти никакого. Пришлось признать свое фиаско. Ему нужна не я, а врач. Если бы я осталась с ним еще немного, то сама бы спятила. Конечно, шизофренией я бы вряд ли заболела, но невроз бы точно заработала.

— Да, ты все правильно сделала. Это не тот случай, когда надо жертвовать собой. Я бы тоже с ним не осталась. Ты — молодая, красивая девушка, у тебя вся жизнь впереди. Тебе надо и о себе подумать. Я только одного не пойму. Неужели у тебя в Москве никого нет? Интересно, куда только мужики смотрят.

— Ну почему же, в Москве у меня кто-то есть, вернее, был. А что там сейчас, я не знаю.

— Ну так что же ты сидишь? Звони скорее!

— Правда, можно?

— Ну конечно! — И Лиза объяснила ей, как звонить в Москву.

Нина кинулась к телефону и остановилась в нерешительности.

«Кому же звонить? — лихорадочно соображала она. — Маме, так она мне ничего дельного не скажет, будут одни охи да ахи. Митьке, так и он ничего, наверное, не знает. Андрей сразу отпадает. Звонить ему — слишком тяжелое испытание для моей нервной системы. Позвоню-ка я Ирке. Она человек общительный, все про всех всегда знает. Уж она-то мне все расскажет».

Нина с нетерпением считала гудки.

«Два, три, четыре… Неужели нет дома? Вот облом-то!»

— Алло! — услышала она звонкий голос подруги.

— Ирка, привет!

— Нинка, ты! Откуда ты?

— Как откуда, из Иерусалима.

— Ну надо же! Куда ты пропала, мы уже тебя чуть ли не похоронили! Не звонишь, не пишешь. Ты небось нас уже забыла всех.

— Я еду домой! — прокричала Нина в трубку.

— Когда?

— Я еще не знаю, но скоро. Расскажи, как вы там все, как Андрей.

— Ой, Нинка! Тут такое было! Ты только не расстраивайся. Я про твоего Андрея должна тебе что-то сказать. Короче, у него теперь с сексом все в порядке.

— У него что, появилась другая? — спросила Нина упавшим голосом.

— Нет, нет, не волнуйся. У него никого нет, просто он тебе изменил, случайно.

— Как это случайно, он пьяный был или не в себе?

— Сначала пьяный, а потом с горя. Ты очень расстроена?

— Нет, я рада! Если он с кем-то там мог, значит, и со мной сможет!

— Ну, если ты даже рада, то я тебе скажу все до конца. Я с ним тоже спала. Я думала, ты уже не вернешься, а мне хотелось взять реванш.

— Ну и как, взяла?

— В общем, да. Ты что, плачешь? — встревожилась Ирка.

Нина не плакала. Она хохотала. Весь этот расклад ужасно рассмешил ее. Хороша же Ирка, а еще лучшая подруга! Стоило Нине уехать, как та, недолго думая, уложила в постель ее мужчину. Да и Андрей хорош! От нее шарахался как от чумы, чтобы потом спать со всеми подряд. Ни ревности, ни обиды Нина не чувствовала. Наоборот, теперь она могла больше не считать себя виноватой перед Андреем. Они были квиты. Пусть теперь его совесть мучает. Она, по крайней мере, изменила ему с одним мужчиной, а он ей с двумя женщинами, если не больше.

Все это пронеслось у Нины в голове за несколько секунд.

— Алло! — кричала Ирка, встревоженная ее молчанием. — Ты меня слышишь?

— Да тебя и глухой услышит. Скажи лучше, как ты сама?

— Я отлично, собираюсь за Вадима замуж.

— Ну ты даешь! А как он отнесся к твоему реваншу?

— Философски.

— Да, я чувствую, вы там зря время не теряете. Все, давай прощаться, а то очень много платить придется! Короче, никому не говори, что я собираюсь возвращаться, ладно. Пусть это будет сюрпризом. Ну все, пока.

После разговора с Иркой у Нины отлегло от сердца. Теперь она могла спокойно возвращаться домой.

2

Нина шла по улице Яффа, центральной улице Иерусалима. Она прощалась сегодня с этим необыкновенным городом. Неизвестно, когда она снова попадет сюда, да и попадет ли вообще? Нина внимательно рассматривала все вокруг, чтобы лучше запомнить эти светлые дома, витрины магазинов, пестро одетых прохожих. Так она дошла до Яффских ворот старого города.

За толстыми каменными стенами Нина сразу окунулась в атмосферу экзотики и старины, так полюбившуюся ей в прошлый приезд. Она с наслаждением вдыхала пряный запах специй, кофе, ароматного табака, вслушивалась в гортанную арабскую речь. Вокруг начинался рынок.

«Надо же купить подарки! — вдруг осенило ее. — Как же я раньше об этом не подумала».

И Нина начала выбирать. Это было очень непросто, поскольку глаза у нее разбегались от изобилия всяких штук, штучек, сувениров, одежды в национальном стиле, керамической посуды и прочих соблазнительных вещей. Нина проявила немалую изобретательность, чтобы всем угодить и никого не обидеть. Маме и сестре она купила по шелковому платку с восточными узорами. Ирке — платье в национальном стиле с вышивкой и кистями вдоль подола. Мите — глиняную курительную трубку. Над подарком для Андрея Нина долго ломала голову.

«Что же ему такое купить? — размышляла она, беспомощно озираясь в пестрой толпе продающих и покупающих. — Особой любви к экзотике я в нем что-то не замечала, везти ему отсюда какой-нибудь стандартный подарок, типа галстука, смысла нет. Может, купить ему чашку с надписью на арабском? Но это как-то мало, все-таки любимый мужчина, хочется подарить что-то этакое. Пожалуй, вот это — то, что нужно!»

Нина остановилась около небольшого полосатого навеса, под которым было развешано множество жилетов, мужских, женских, вышитых и сделанных под гобелен. Нина решила выбрать для Андрея жилет, спокойный и оригинальный одновременно. Она остановилась на одном, черном с вышивкой в фиолетовых и тускло-голубых тонах, с шелковой подкладкой и красивыми керамическими пуговицами.

«Это должно ему пойти, — решила она, — теперь, когда он спит со всеми подряд, он, наверно, и одевается более раскрепощенно. В конце концов, если ему не понравится, я сама буду носить». — И Нина протянула деньги довольному продавцу.