Меган вошла в дом с бокового входа. Здесь коридоры почти напоминали лабиринт, хотя в конечном счете вели к главному блоку, где располагался рабочий кабинет Девлина. Она была уже рядом, когда услышала знакомый гневный голос.

— …и не говори мне, что его здесь нет, когда я чертовски хорошо знаю, что он здесь. Мои шпионы наблюдают за домом днем и ночью, чтобы точно информировать меня, когда он вернулся. Так что прочь с дороги, Джон!

Меган завернула за угол, как раз чтобы увидеть, как Девлин открыл дверь кабинета и мягко проговорил:

— Ты меня ищешь, Фредди?

— Ну, перестал наконец скрываться? — выпалил Фредерик Ричардсон. — И куда же ты, дьявол тебя подери, запропастился, Дев, если сотня чертовых ищеек не могут тебя найти? Сбежал в Америку?

— Думаю, ты меня лучше знаешь. Я не стану вновь страдать от морской болезни даже ради сохранения твоей шкуры.

— Сохранения? — с негодованием воскликнул маркиз. — Не забывай, кто кого вызвал стреляться.

— Ну как, ты принес с собой свой пистолет?

Девлин все еще проявлял очень мало интереса, что вызывало избыток тревоги у Меган.

— Да, черт возьми, он у меня где-то здесь.

Пока Фредди шарил по карманам, Девлин шагнул к нему и нанес удар. Он заставил маркиза врасплох и чуть не сбил его с ног.

— Вот что я тебе был должен, — проговорил Девлин, проявляя наконец признаки эмоций, на этот раз удовлетворения.

— Черта с два!

— Черта с два, нет, и я говорю не о том пинке, который ты мне закатил. Ты не можешь не понимать, чего стоили мне ложные обвинения твоей сестрицы и твоя тупоголовость. Я никогда бы не зарылся в глушь Девоншира, если бы не твой дикий нрав, которому надо было дать время, чтобы остыть. Это твоя вина, что теперь я так чертовски несчастен! Весьма тебе благодарен!

И разрядив, наконец, свои эмоции, Девлин удалился в кабинет, хлопнув дверью перед носом друга.

— Что, черт подери, он хочет этим сказать? — спросил Фредди, поднимаясь с пола.

— Не могу знать, милорд, — вполне корректно ответил Джон лишь затем, чтобы все испортить, высказав свое мнение. — Возможно, он говорит о трудностях свыкнуться с семейной жизнью.

— Семейной жизни? — в шоке откликнулся Фредди. — Так он женился?

— Уверяю вас…

Фредди не стал дожидаться, когда дворецкий договорит, но тут же без приглашения вломился в кабинет. Меган повернулась, чтобы уйти незамеченной и удрученной от сознания, что на ее совести не только поломанная жизнь Девлина.

— Как ты посмел жениться на ком-то, когда моя сестра?..

— Лжет, Фредди, — резко отрезал Девлин, наливая себе большой стакан коньяку. — Когда ты поймешь это своей тупой головой? Бог мой, ведь прошло уже два месяца! — Чуть подумав, он оставил бокал и взял бутылку к себе на конторку. — А что, Сабрина все еще не созналась в этом?

— Созналась? — взорвался Фредди. — Она все еще утверждает, что ты соблазнил ее.

— Почему же тогда она до сих пор не замужем? Если ты скажешь, что ждал меня, чтобы я был шафером на ее свадьбе, я двину тебя еще разок!

Фредди с содроганием потер скулу и плюхнулся в кресло рядом с конторкой Девлина.

— Нет уж, не выйдет, или, скорее, не дождешься. Хотя жених и нашелся. Карлтон по уши в долгах и не рыпался. Они должны пожениться на следующей неделе.

— Где?

— На прошлой неделе у нее был выкидыш, так что она отложила свадьбу.

— Выкидыш? — нахмурился Девлин. — Так она действительно была?.. Подожди-ка минутку, — недоверчиво проговорил герцог, — а ты видел, что был выкидыш, или она просто сказала об этом как о факте?

— Да, это Сабрина мне сказала, но она была этим совершенно расстроена.

— Все они мастерицы поплакать в жилетку. Ты еще не усвоил этого?

— Какой ты все-таки циник, — запротестовал Фредди. — У меня нет причин не верить ей, Дев.

— Кроме той, что я твой лучший друг и я сказал, что не трогал ее.

— Но она моя сестра, черт подери. Что бы ты делал на моем месте?

— Не спешил бы верить такой заядлой обманщице, как Сабрина, и чуть больше доверял бы другу, который не совращает невинных направо и налево, по крайней мере, не привык к этому, — пробормотал Девлин в конце.

— Я слышал об этом. Так кого же ты еще совратил? — ухватился Фредди.

— Разумеется, я говорю не о твоей чертовой сестрице, которой, приведись мне с ней снова встретиться, я сверну шею. А ты… Я серьезно подумываю послать к тебе своих секундантов.

— Ты уже второй раз поносишь меня совершенно непонятно за что.

— Ну так позволь просветить тебя, — предложил Девлин. — Потому что из-за тебя я зарылся в провинции, где встретился с самой красивой девушкой, которую когда-либо видел, и с тех пор моя жизнь стала адом.

— Позволь мне не согласиться, — чопорно возразил Фредди. — Это я недавно встретил самую красивую девушку, которую когда-либо видел. Никак не могу ее забыть. Я не хочу скрывать этого, так как серьезно подумываю вернуться в Хэмпшир и поухаживать за ней.

— Хэмпшир? А она случайно не рыжая с глазами синей полночи, нет?

— Откуда, черт возьми, ты знаешь?

— Позабудь о том, чтобы ухаживать за ней, — чуть не прорычал Девлин. — И вообще, тебе лучше выкинуть ее из головы. Я уже женился на ней.

— Это смешно, Дев.

— Я не смеюсь.

— На мисс Пенуорзи?

— На ней самой.

— Вот это да! — надменно проговорил Фредди. — И ты еще жалуешься? Ты должен быть мне благодарен.

— Когда она все во мне презирает, кроме моего титула и моих лошадей?

— Ну что ж, по крайней мере у нее хороший вкус, мне самому нравятся твои лошади. — И, когда Девлин уставился на него, добавил: — Извини, но все, наверное, не так серьезно.

— Ты думаешь? — И Девлин стал объяснять ему, насколько серьезно все было.

Глава 39

Ситуация была нетерпимой. Девлин очевидно избегал ее. Это Меган уяснила прежде, чем пробыла в Шерринг Кросс полную неделю. Если она вообще и видела его, то только мельком.

После первого вечера герцог никогда не появлялся за ужином. А когда Меган видела мужа, он был так отвратительно вежлив, что ей хотелось ударить его, чтобы узнать, осталось ли в нем что-нибудь от прежнего Девлина или же он был создан только как разыгрываемая роль. Но она сдерживалась. Этот новый Девлин был слишком порывистый и столь властный, что Меган не могла даже подумать начать спорить с ним, не чувствуя себя совершенным ребенком.

Ситуация была определенно нетерпимой. Меган плакала, пока не засыпала. И совершенно напрасно, поскольку Девлин об этом и не догадывался. Но он был так же несчастен, как и жена. Меган слышала, как герцог говорил об этом. Просто он старался скрыть это.

Ситуация была абсолютно невыносима, но Меган наконец придумала, что она может сделать. Подслушав, как Девлин рассказал герцогине, что сестра Фредди, Сабрина, утверждает, будто у нее был выкидыш, девушка напала на удачную мысль. Она скажет Девлину то же самое — у нее был выкидыш. Солгать было не трудно, поскольку уже одна мысль о чем-то подобном как о действительно случившемся наполняла ее глаза слезами. Но это решило бы обе их проблемы, позволив быстро расторгнуть брак.

Даже совесть не могла изменить ее решения. А раз принятое, око не позволяло терять время, так как герцогиня планировала официальный бал с оглашением брака. Бабушка Девлина была решительно настроена устроить этот бал, так как она жаловалась, что ее лишили возможности организовать его свадьбу. Поэтому Меган следовало действовать прежде, чем приготовления вступят в стадию рассылки приглашений. Чем меньше людей будет знать об этом браке, тем быстрее она сможет забыть, что была настолько глупа, чтобы влюбиться в человека, которого не существовало, а Девлин наладит свою жизнь.

Меган нервно ожидала в парадной гостиной до тех пор, пока не услышала, как герцог прямо из холла прошел к себе в комнату. Она подождала, когда дверь закроется снова, что означает, что камердинер ушел, и поспешила к себе. Затем она начала громко рыдать. Через считанные секунды открылась дверь, связывающая их комнаты, и к ней ворвался Девлин.

— Почему ты плачешь?

— Я… я не плачу… — пролепетала Меган, у которой все вылетело из головы, как только он склонился над ней. — Я, о, не надо, уходи.

— Меган!

— Не знаю, как тебе сказать, — всхлипнула она, закрыв лицо руками. — Я стараюсь об этом не думать, потому что всякий раз как подумаю, начинаю плакать. Но, думаю, ты должен знать.

— Что?!

— У меня выкидыш.

В ответ последовала гробовая тишина, и Меган зарыдала еще громче. Она не могла смотреть на мужа. Если бы он сказал хоть одно доброе слово, девушка расплакалась бы по-настоящему.

— Я требую доказательств, — проговорил он наконец. — У тебя все еще кровит?

Меган побледнела, ей и в голову не приходило, что он может не поверить ей. К счастью, Девлин не мог видеть ее лицо, она все еще закрывала его руками.

Меган быстро оправилась.

— Это было не сейчас, а по возвращении из Шотландии. Я не сказала тебе раньше, потому что… Потому что я была в шоке. Неужели ты так нечувствителен, что ничего не заметил?

— Ты была необычайно… тихой.

Очень мило для описания отсутствия у нее сейчас темперамента. Но сказано было так сухо, что Меган поняла — что-то не так. Он либо не поверил ей, либо подумал, что она лгала с самого начала, что ребенка не было с самого начата и, следовательно, причин для брака не было?

— Почему ты травишь меня? Разве ты не видишь, что я расстроена?

— Я подумал, что ты почувствовала облегчение.

При этом предположении девушка глотнула воздух и взглянула на него.

— Я хотела ребенка!

— Вовсе нет.

— Зачем ты мне говоришь нет, когда я хотела!

Герцог вздохнул еще драматичнее.

— Меган, ведь очевидно, что никакой беременности и не было. Все было ошибкой.

— Мимо цели.

— Ну хорошо, мы сделаем других.

— Нет! — На этой стадии ей действительно было зачем плакать, и слезы хлынули всерьез.

И сразу же выражение его лица резко изменилось, и он проявил озабоченность.

— Меган…

— Не трогай меня, — проговорила она, когда Девлин притянул ее к своей груди.

— Меган, ради Бога, не…

— Ненавижу тебя, — прорыдала она, уткнувшись ему в шею. — Я сама не знаю, чего хочу. Может, я и не хотела раньше ребенка, но сейчас хочу. — Она сама не заметила, как перешла на настоящее время.

— Ну, извини. Что я могу сделать?

— Ничего. Ничего ты не можешь, держи меня, Девлин.

У Меган расширились глаза, слабое поглаживание сменилось почти мертвой хваткой. И она бесстыдно воспользовалась этим, осознавая, что такое, может, уже никогда не повторится ни под каким предлогом, а она отчаянно хотела ощутить его объятия, хотя бы и в последний раз.

Когда нежная чепуха, которую он бормотал, стараясь ее успокоить, сменилась поцелуями на висках, лбу, ее влажных щеках, Меган поняла, что это ей удалось, и ей уже было все равно. Хотя бы еще немножко, большего ей ничего и не надо.

Но вдруг Меган ощутила свои слезы на его губах, когда его рот словно случайно коснулся ее рта, раз, другой и, поскольку она не протестовала, вернулся, чтобы начать более глубокие поцелуи. Девушка ухватилась за его рубашку на случай, если он одумается и попытается уйти. Но Девлин не уходил. Язык его с глубоким стоном нырнул в ее рот, вызвав такой же ответ.

Океан ощущений, которые он вызвал своими поцелуями, вновь нахлынул на Меган, ошеломительнее, чем когда-либо, так как это случилось после долгого перерыва. Девушка забыла о своем плане, забыла, что должна была пребывать в глубокой печали. Думать она была не в состоянии, все ее горести вдруг исчезли перед этим натиском удовольствия.

Она была не в состоянии вообще что-либо замечать, кроме этих ласк. Но вот под ней оказалось что-то мягкое: Меган была полностью одета, а теперь нет. Но все это не проникало в ее сознание, пока она не почувствовала, как тепло его кожи не покрыло ее. Но и тогда все было смутно, неосознанно, так как все это время Девлин не переставал покрывать ее своими магическими дурманящими поцелуями, не позволяющими ей думать.

То, что раньше успокаивало, утешало Меган, стало вдруг горячими углями, его руки вызывали теперь пожар, где бы они ни ласкали, а ласкали они повсюду, дразнящие, трепещущие и вызывающие трепет удовольствия, на шее, по грудям, вниз по животу, к тому, что стало центром ее вселенной и жаждало его прикосновений.

Меган не была разочарована. Чем глубже проникали его пальцы, тем сильнее становились ее всхлипывания, стоны, прерывистое дыхание, снова всхлипывания и потребность, обжигающую, пожирающую жажду, удовлетворяемую с необычайным умением. В какой-то момент юная герцогиня была уверена, что не вынесет больше, так наполняла ее его мужественность, посылающий в нее свои мощные толчки. И конечный взрыв облегчения почти парализовал ее, настолько он был электризующим. Но это не было концом, спазмы удовольствия продолжались с каждым добавочным толчком, пока он не достиг потрясающей, сотрясающей кульминации. Даже и тогда последствия держали ее очарованной и охваченной чувственной вялостью, у Меган не было мыслей, а только вкус вечно длящегося невероятного ощущения. Если только первое время было… первое время?