– Скажу тебе даже вот что: Зак Коултер использует тебя, чтобы отомстить мне. Я знаю…

– Отец, что ты говоришь?! Ты только послушай себя! Зак никогда…

– Не спорь, я знаю, что сам виноват в этом. В своих ошибках трудно признаваться, но порой необходимо. Я признаю, что после случившейся в нашей семье трагедии вел себя неправильно с Заком. – Он отвел взгляд. – Постарайся меня понять. В то время он как две капли воды был похож на своего отца, и видеть, как ты бегаешь к нему на свидания, было выше моих сил. Я хотел как можно скорее забыть о горе, которое нас постигло, и поклялся, что устрою ему адскую жизнь и выживу его из города. Я настроил против Зака всех жителей Таоса и следил за тем, чтобы ему повсюду отказывали в работе. Его слова не стали для Клер полной неожиданностью. Она давно подозревала мстительность в характере отца, но не придавала этому особого значения. Собственно, она никогда серьезно не задумывалась над этим – или просто по-детски слепо верила, что ее отец самый хороший и добрый человек на свете.

– Ты ненавидел Джека Коултера и потому не одолжил Заку денег на похороны матери? – с горечью спросила она.

– Я был не прав и теперь сожалею об этом, – признался Алекс. – Я забыл, что он мальчишка, ребенок, что он ни в чем не виноват.

Хотя ее слепая вера в безгрешность отца поколебалась, Клер не могла строго судить его. Но в следующую секунду она услышала:

– Коултер никогда не забудет, как я обошелся с ним, он будет мстить мне. Как его отец погубил твою мать, так и он погубит тебя!

«Да это же полный абсурд!» – едва не закричала Клер. Она подумала, что отец, видимо, страдает серьезным психическим расстройством, и только консультация врача может ему помочь обрести душевное равновесие. Клер решила, что, как только все неприятности останутся позади, она заставит его обратиться к психоаналитику.

– Клер, дорогая! – Он с отчаянием посмотрел на нее. – Я сделаю все, чтобы вытащить тебя отсюда, если… если ты пообещаешь никогда больше не встречаться с Коултером.

«Его действительно тревожит мое будущее», – с грустью подумала Клер, увидев в глазах отца любовь и надежду. При всех своих недостатках он оставался ее отцом – заботливым, любящим, готовым ради нее пожертвовать абсолютно всем. Здравый смысл подсказывал ей, что нужно принять его предложение.

А как же Зак? Неужели она откажется от него? Почему бы и нет – ведь, кроме секса, их ничто не связывает. О своих чувствах он молчал, они не говорили о будущем, не строили никаких планов. Разумеется, она хотела, чтобы их отношения сложились и Зак стал частью ее жизни, но у нее не было уверенности, что это когда-нибудь случится. А отец всегда был рядом с ней, и теперь он предлагал ей свободу.

Клер открыла рот, чтобы сказать «да», и похолодела от ужаса, услышав собственный голос:

– Нет, я не могу дать такое обещание. Просто не могу.

Отец нажал кнопку на ручке инвалидного кресла и отъехал от стола.

– Твоя мать дала мне точно такой же ответ, когда я поставил ее перед выбором: или Джек Коултер, или ее семья. Раз так, я скажу тебе то же самое, что сказал и ей: по твоим заслугам тебе и воздается.

30

Предварительные слушания не заняли много времени. У Клер сложилось впечатление, что судья уже через десять минут после их начала знал, какое решение должен принять по делу об убийстве Дункана Моррела. Он вынес обвинительный приговор даже не потому, что общественный защитник, которого назначили подозреваемой, плохо разбирался в уголовном праве, поскольку всю жизнь занимался лишь делами о наследстве. Сторона обвинения предоставила суду неопровержимые вещественные доказательства, указывающие на причастность Клер Холт к преступлению.

– Отказать в залоге? – Клер вцепилась в рукав адвоката, услышав предварительное решение судьи. – Они не имеют права!

Старенький адвокат вздохнул:

– К сожалению, имеют. За подозреваемого в преднамеренном убийстве разрешается вносить залог только в исключительных случаях.

Клер опустила голову и вышла из зала суда, забитого до отказа любопытной публикой. Какая разница, установлен залог или нет, – все равно у нее нет денег. Сюзи, видимо, не дозвонилась до Анжелы, а Зак скорее всего тоже еще не вернулся. Где он пропадает? Клер знала, что он не смог бы освободить ее, но его присутствие придало бы ей уверенности в себе.

Два охранника отвели ее к запасному выходу из здания суда. Там в небольшом холле ее ждал Тохоно. В зале, где проходили слушания, он был единственным человеком, кто улыбнулся ей. Охранники, в жилах которых текла индейская кровь, сразу же отошли в сторону из уважения к старому вождю племени, как только услышали его голос:

– Клер, как ты? С тобой там обращаются хорошо?

– Прекрасно! Недаром тюрьму называют «Хилтоном с решетками на окнах».

Она хотела пошутить, но ее подвел дрожащий голос и испуганные, растерянные глаза. Тохоно понял, что ей приходится несладко.

– Не сдавайся. Вспомни Паупэ. Пусть сила его духа перейдет в тебя.

– Паупэ? – Клер не сразу поняла, о ком говорит Тохоно.

Несколько веков назад испанские монахи-францисканцы стали насильно насаждать христианство среди индейских племен. С непокорными и строптивыми язычниками жестоко расправлялись. Индейский вождь по имени Паупэ наотрез отказался принимать христианство, за что его подвергли бичеванию. Таосы, миролюбивый народ, подняли восстание и выиграли кровопролитную войну, прогнав испанцев в Техас.

– Тохоно, ты говоришь загадками. Я не понимаю тебя.

– Правда была на стороне Паупэ. Он это знал и не сдавался. А сейчас правда на твоей стороне. Будь сильной, и твои враги падут.

Порой Тохоно своими таинственными намеками выводил ее из себя. Он что, не понимает, что у нее нет времени ломать голову над его загадками?

– А как же твое последнее предупреждение? Ты сказал, чтобы я остерегалась койота. Вот тогда ты был прав: я попалась в его ловушку.

– Клер, ты ничего не поняла. Я сказал, что койот затаился и что-то замышляет против тебя. Так оно и было, а теперь он начал действовать открыто. Но если у тебя хватит мужества продолжить борьбу, ты победишь врага.

С этими словами Тохоно развернулся и вышел из холла, а Клер охранники отвезли в участок.

Чем больше она размышляла над словами Тохоно, тем более загадочными они ей казались. Однако смысл в них все же был. Тот, кто ее подставил, преследовал какую-то цель. Ему нужно было во что бы то ни стало избавиться от Моррела, и если бы она знала почему, то смогла бы постоять за себя! Кто-то позвонил в полицию и сообщил о пистолете. Кто? С момента убийства Моррела прошло больше недели, почему преступники тянули время?

Клер не тешила себя иллюзиями и знала, каким будет приговор судьи. Сторона обвинения располагала неопровержимыми вещественными доказательствами, а отсутствие алиби на момент убийства делало ее положение абсолютно безнадежным.

Клер провела в мучительных раздумьях уже не один час, когда охранник открыл камеру и сказал, что к ней пришел посетитель. Зак? Клер с замирающим сердцем вбежала в комнату для свиданий, но вместо Зака увидела за столом Бэма Стегнера. Он был, как всегда, в жилете из грубой воловьей кожи, кожаных штанах и высоких ковбойских сапогах со смертоносными шпорами.

Клер остановилась как вкопанная.

– Что ты тут делаешь?

Бэм хохотнул, и его огромный, как у Будды, живот заколыхался.

– Удивлена? Ладно, не заводись. Я пришел, чтобы помочь тебе.

После такого неожиданного заявления Клер решила сначала выслушать его, а уже потом послать к черту. Кто знает, может, он действительно поможет ей. В ее отчаянном положении она была готова принять помощь от кого угодно.

Увидев замешательство на ее лице, Бэм ухмыльнулся:

– По-моему, мы, могли бы стать хорошими друзьями? Говорят, твой драгоценный папаша бросил тебя на произвол судьбы и тебе нужен хороший адвокат. В Лос-Анджелесе я мог бы найти такого парня, знающего свое дело, и оплатить его услуги.

Клер нахмурилась.

– И что же ты хочешь взамен?

Стегнер какое-то мгновение изучающе смотрел на нее, а затем произнес:

– Я хочу, чтобы ты сказала мне, где Каддафи, думаю, это будет честная сделка.

Клер не верила своим ушам. Стегнер был готов заплатить бешеные деньги, чтобы вернуть себе медведя!

– Я не знаю, где сейчас Каддафи, но даже если бы и знала, то все равно не сказала бы такому подонку, как ты. Ни за что. И вообще, катись к черту!

Стегнер вскочил на ноги, звякнув серебряными шпорами.

Его лицо налилось кровью.

– Запомни, дрянь, я в последний раз разговаривал с тобой по-хорошему! Теперь пеняй на себя.


Игер встречал Зака в аэропорту.

– Мы оказались правы! – воскликнул он вместо приветствия и хлопнул друга по плечу. – Ванесса Трент и этот скользкий адвокатишка солгали. Смерть Бессинджера наступила не в два ночи, как они утверждают, а около полуночи, может – чуть позже.

Зак перекинул дорожную сумку из одной руки в другую.

– Черт возьми, мы утерли им нос! А что говорят о причине смерти? Смерть была насильственной?

– Нет. Врачи подтверждают, что Бессинджер уже давно жаловался на сердце и часто обращался к кардиологу. Смерть наступила в результате обширного инфаркта. Теперь ты рассказывай – что-нибудь выяснил?

– Адвокаты Бессинджера упрямы как бараны. Мне пришлось применить специальный метод убеждения, чтобы получить полный перечень содержимого и код сейфа.

Они вышли из здания аэропорта и направились к машине Игера.

– И что же? Есть там что-нибудь, заслуживающее внимания? – с жадным интересом спросил фэбээровец.

– Да как тебе сказать… – протянул Зак, нарочно испытывая терпение Игера. – Суди сам: копии контрактов, записи о вложении капитала, еще кое-какие документы и… – тут Зак не выдержал и рассмеялся: – …и пять миллионов долларов в чеках на предъявителя!

– Пять миллионов?! – Игер поперхнулся. – И ты, очевидно, полагаешь, что на вилле нас ждет пустой сейф?

– Боюсь, что да. Однако это ровным счетом ни о чем не говорит. У нас нет никаких доказательств, что Ванесса и Сет вскрыли сейф уже после смерти Бессинджера. Не сомневайся, у этой парочки на все наши вопросы давно заготовлены ответы. Они скажут, что бедняга Макс дал им чеки, а потом внезапно скончался. Жаль, что чеки на предъявителя и подпись Бессинджера не нужна.

Они подошли к машине.

– Верно, но у каждой медали есть и обратная сторона. Сделаем так: о точном времени смерти сообщим только после того, как проверим, поступили ли деньги на счета Рэмси и Ванессы, и если да – то в какое время. Но прежде, естественно, надо посмотреть, что осталось в сейфе.

Зак согласился с его предложением, хотя ему не терпелось уличить Ванессу и Рэмси во лжи перед всем городом уже сегодня. Восстановив таким образом справедливость, он бы мог спокойно заняться расследованием убийства Моррела.

Зак бросил сумку на заднее сиденье и сел рядом с Игером.

– Знаешь, возникли кое-какие осложнения… Пока тебя не было в городе, Олли Хэммонд взял на себя расследование дела Моррела. Он арестовал Клер Холт по подозрению в убийстве.

Перед глазами Зака поплыли красные круги.

– Клер арестована?! – убитым голосом переспросил он.


Сразу после обеда охранник проводил Клер в комнату для допросов. Когда она увидела за столом Зака, то едва не расплакалась. Охранник вышел и закрыл за собой дверь, оставив их одних. Клер не хотела показывать свою слабость, но после двух дней, проведенных в одиночке, держать себя в руках было очень трудно. Однако она нашла в себе силы не разреветься и даже улыбнулась ему.

– Клер… мне очень жаль…

Никогда еще она не видела у Зака такого беспомощного, растерянного лица. Отчаяние, боль, тревога – все те чувства, которые он сейчас испытывал, отражались в его глазах. Зак впервые снял с себя маску бесстрашного героя, этакого ковбоя-одиночки, который ценит риск и опасность превыше всего и считает проявление на людях своих чувств непростительной слабостью.

Он нежно притянул ее к себе, и они обнялись. До этой минуты Клер страшно нервничала, но в его объятиях она почувствовала себя в безопасности и тревога оставила ее. Теперь она уже не думала о том, что ее ждет завтра. Зак был рядом, и она знала, что он позаботится о ней.

– Где ты был?

– Уезжал по делам. – Он слегка отстранился и внимательно посмотрел на Клер. – У нас в распоряжении всего несколько минут. Хэммонду уже доложили, что я здесь, и сейчас он, наверное, мчится сюда сломя голову.

– Я так рада, что ты вернулся! Полиции стало известно, что в ночь убийства Моррела я была в «Приюте беглеца». А главное – мне подбросили…

– Я все знаю. Не беспокойся, я вытащу тебя отсюда. – У Клер отлегло от сердца, когда она услышала, с какой уверенностью Зак произнес эти слова. – Скажи мне вот что: у тебя хватит сил продержаться здесь еще день, максимум – два?